§ 1. Развитие методологии права и историко-теоретический кризис правоведения второй половины XIX - начала XX века: энциклопедия права, философия права и общая теория права

Проблема интеграции правового знания всегда оставалась актуальной для правоведения, свидетельствуя о потребностях его эволюции, развития методо­логии юридических исследований, становлении юридической науки, ее обосно­вания на новых началах правопонимания.

Задача формулирования общих начал права реализовывалась посредством обоснования подхода к праву, дающего методологический ключ к решению бо­лее частных проблем юриспруденции. В этом смысле синтез юридического знания, в ходе которого происходила интеграция разнообразных подходов к 16

изучению права, не имел альтернативы, поскольку методологически означал обоснование общих начал всего правоведения как основания решения частных проблем.

Очевидно, что в этот период эволюции правового знания решение ука­занной задачи осуществлялось в контексте двух методологически важных идейных конструкций. В первую очередь, речь идет об интерпретации права как этического явления, в качестве одного из проявлений этических явлений.

Примечательно, что современная отечественная правовая наука сталкива­ется с необходимостью решения аналогичных проблем, что объясняет тенден­ции интеграции правового знания на основе выработки нового способа интер­претации права. На это, в частности, обращают внимание В. Г. Графский и С. Н. Мореева, полагая, что современное обновление философии естественного

права осуществляется в русле этой тенденции^[2].

По некоторым оценкам, именно в такой ситуации находится и современ­ное российское юридическое знание, когда становятся доминирующими две проблемы: «1) Каков modus vivendi права, его онтологический статус? Опреде­ляется ли он государством? 2) Имеют ли право аксиологические характеристи­ки и что они собой представляют? Правовой этатизм трактует право как норма­тивное установление государства, не имеющее самостоятельного ценностного значения. Юснатурализм понимает право как нормативное установление при­роды, имеющее самостоятельное ценностное значение. Возможен ли диалог разных вариантов правовидения? Возможно ли научное совмещение противо­стоящих позиций без эклектики и апологетики? Можно ли при этом учесть ос­новные интенции естественно-правового, этатистского, социологического и психологического правопонимания? Положительный ответ означал бы призна­ние возможности такой правовой теории, которая имела бы интегральный (це­лостный) характер»^[3].

Очевидно, современная теоретико-правовая наука еще весьма далека от решения этой задачи, разработки общепринятой методологии исследования государственно-правовых явлений. В отношении современного российского правоведения нужно сказать, что, не смотря на ставшее традиционным включе­ние в учебники по теории государства и права раздела, посвященного методо­логии, единой классификации методов, применяемых в юриспруденции, не вы­работано. При этом нельзя предположить, что это объясняется относительно молодым возрастом современной российской теоретико-правовой науки. При­чина, скорее, кроется в самом характере государственно-правового знания, ко­торое все еще находится в стадии становления, что неизбежно распространяет­

ся и на методологию.

Тем не менее в справочной литературе «метод» определяется как «1. Способ теоретического исследования или практического осуществления че­го-нибудь; 2. Способ действовать, поступать каким-нибудь образом, прием...»^[4]. Новый энциклопедический словарь дает следующее определение: «Метод (от греч. methodos - цель исследования, теория, учение), способ достижения какой- нибудь цели, решения конкретной задачи: совокупность приемов, операций практического или теоретического освоения (познания) действительности»^[5]. В философии метод понимается как «способ построения и обоснования системы философского и научного знания»^[6][7]. В целом же можно констатировать, что под методом понимается некоторая совокупность способов или способ познания или действия (деятельности); в науке он представляет собой совокупность при­емов, принципов и подходов к исследованию изучаемого объекта - «способ воспроизведения в мышлении изучаемого объекта, совокупность приемов и

7 операций практического и теоретического освоения действительности» ; «.способы, приемы, средства изучения .теория, обращенная к практике ис- следования»^[8].

Однако очевидно, что данную проблему (проблему методологии) нельзя свести к раскрытию содержания термина.

один из них, «методы научного познания - результат логического мышления субъекта, итог всего предшествующего познавательного процесса»^[9]. Ученый указывает на то, что адекватное отражение предмета познания требует соблю­дения фундаментального методологического правила, согласно которому логи­ка познания должна воспроизводить логику исследуемого объекта. Выполнение данного требования должно обеспечить формирование методов, адекватно со­четающихся с познаваемыми объектами, их природой. Поэтому успех познания во многом определяется именно совокупностью используемых исследователем методов, соответствующих предмету^[10].

Таким образом, метод должен иметь как свое объективное содержание, иначе взаимодействие с объектом исследователя не может быть успешным, так и субъективное - поскольку предполагает знание исследователем особен­ностей данного объекта. Именно благодаря этому «...хромой, идущий по до­роге, опережает того, кто идет по бездорожью»^[11]. Поскольку дороги эти ведут к разным целям, то и методов в науке чрезвычайное разнообразие. В связи с этим и выделяются, как правило, общенаучные, специальные и частнонаучные методы, и часто к ним добавляются еще и всеобщие методы научного познания.

В применении к сфере правового знания проблема отнесения того или иного метода к соответствующей категории методов на сегодняшний день так­же не является решенной, и на умозрительный характер решения данной про­блемы указывает целый ряд исследователей^[12].

денции. Так, иногда, учитывая трудность проблемы, авторы избегают какой- либо классификации, перечисляя ту совокупность методов, которая использу­ется в науке. Например, профессором А.Б. Венгеровым приводятся формально­логический, синергетический, эксперимент, сравнительный, кибернетический методы^[13], без всякого обоснования их общности и особенности, системности применения в изучении правовой действительности, без объяснения целесооб­разности или рациональности их использования.

Как правило, в применении к правовым наукам выделяются общие, об- щенаучные^[14], специальные методы^[15]. При этом не утратила своего влияния и точка зрения, распространенная в марксистско-ленинском правоведении, со­гласно которой всю совокупность методов, используемых в теории государства и права, следует подразделять на «... общие, распространяемые на все множе­ство наук и все разделы и стороны данной науки, и частные, используемые для изучения отдельных наук или некоторых разделов и сторон интересующей нас науки»^[16].

Между тем следует признать, что без четкой классификации методов, ис­пользуемых в теории государства и права, трудно понять не только сущность данной науки, но и сущность изучаемых ею процессов. Учитывая сказанное, необходимо согласиться с аргументом, согласно которому классификация ме­тодов должна осуществляться исходя, во-первых, из того, насколько данные методы имеют общий характер, применимы в других науках и, во-вторых, из того, насколько глубоко они проникают в сущность изучаемого объекта^[17].

В соответствии с этим критерием можно выделить общие методы, кото­

рые являются результатом самой высокой степени абстрагирования и общности отражения объекта, к которым, в первую очередь, необходимо отнести фило­софскую методологию - диалектику, исторический материализм, герменевтику и прочее; общенаучные методы, такие как восхождение от абстрактного к кон­кретному, единство исторического и логического, анализ и синтез, абстрагиро­вание и обобщение и прочие, а также специальные и частноправовые методы.

Исходя из степени проникновения в изучаемый объект, выделяются ме­тоды теоретического и эмпирического исследования, при этом эмпирические методы лишь описывают объекты, рассматривают его как явление (наблюде­ние, эксперимент, сравнение, измерение и прочие). Сущность же объекта ис­следуют теоретические методы (анализ и синтез, абстрагирование и обобщение, принципы диалектики и пр.). Здесь чрезвычайно важно положение о единстве методов. Так, в зависимости от решения познавательных задач, направленных на соответствующий уровень достижения глубины исследования, используются те или иные методы, относящиеся к общим, общенауным, специальным и част­ным.

В контексте теории государства и права используются все категории ме­тодов - общие, общенаучные, специальные и частноправовые, при этом специ­фику предмета государства и права отражает совокупность методов, которая может использоваться и другими науками социально-гуманитарного цикла. Ис­ключение составляют частноправовые методы, которые вырабатываются в рам­ках юриспруденции. Совокупность данных методов, как правило, сводится к

методам толкования права и методам принятия решения. Однако, по нашему мнению, к данной методологии могут быть отнесены и многие приемы, сред­ства, методы юридической техники, используемые не только для формирования правовой материи, но и для ее познания, поскольку, например, правила и прие­мы разработки правовых норм также являются результатом познания права.

В этой связи следует отметить, что под теоретико-правовой методологи­ей в настоящем диссертационном исследовании понимается совокупность ме­тодов, используемых теорией государства и права, определяемых особенно­стями предмета данной науки, изучаемыми объектами, включающая общие, общенаучные, специальные и частноправовые методы познания права и госу­дарства. Такая интерпретация теоретико-правовой методологии позволяет от­личить ее от методологии познания государственно -правовых явлений, кото­рая, выражая особенности смежных юриспруденции направлений социально­гуманитарного знания, таких как юридическая психология, юридическая со­циология, философия права и прочих, может совпадать или отличаться от тео­ретико-правовой методологии. Так, например, по нашему мнению, является спорным применение в теоретико-правовых исследованиях герменевтического метода, метода критической рефлексии, применяемых философией права, также как и экспериментальных методов психологии, статистических методов социологии и других. В целом данное содержание понятия «методологии по­знания государственно-правовых явлений» совпадает с понятием «методоло­гия познания права» с тем лишь отличием, что последнее понятие имеет меньший объем и включено в первое из названных понятий.

Делая предварительные выводы по этому методологическому обзору, необходимо сказать, что современная российская правовая методология играет большую роль в процессе познания правовой действительности. Согласно большинству правовых концепций современного теоретико-правового дискур­са, в арсенале юриспруденции находятся как общие, общенаучные методы, так и специальная и частноправовая методология. Использование соответствующей 23

совокупности методов обусловлено задачами теоретического исследования и определяется как содержанием изучаемого объекта, так и уровнем его позна­ния, так как метод как совокупность приемов, принципов, способов и подходов, используемых в процессе познания, во многом является результатом обобще­ния знаний о различных правовых концепциях и категориях, парадигмах и кон­струкциях.

Поэтому уровень развития методологии отражает уровень развития пра­вовой доктрины и наоборот, слаборазвитая правовая доктрина характеризуется слаборазвитой, противоречивой методологией. Современное состояние россий­ской правовой доктрины, которое, как правило, характеризуется как переход­ное, нельзя оценить как завершенное. Во многом российская правовая теория еще не избавилась от рудиментов старой идеологии, нормативизм идет рука об руку со школой естественного права. Предлагаемые новые способы интерпре­тации права, часто, сколь претенциозны, столь и одиозны, что находит отраже­ние и в сфере методологии, и речь идет не столько о проблеме классификации методов, используемых в правовых исследованиях, сколько о том, какие имен­но методы необходимо использовать в современной юриспруденции. Так, например, на фоне проникновения в методологический арсенал теории госу­дарства и права синергетики, герменевтики, системного подхода и других ме­тодов идет дискуссия о целесообразности использования диалектического ме­тода как устаревшего и идеологически ангажированного.

Между тем значительная часть известных российских юристов- теоретиков выступает за то, чтобы рассматривать именно диалектическую ло­гику в качестве основополагающего общенаучного метода как теории государ­ства и права, так и юриспруденции вообще^[20]. При этом, согласно профессору Р.

Х. Макуеву^[21], и системный подход, и синергетика хотя и не могут отрицаться в качестве методологических принципов познания права, в своих основных чер­тах не противоречат диалектике, а напротив, подтверждают действенность этой зарекомендовавшей себя методологии.

Отмечая необходимость пересмотра и развития современной методологии правовой науки, мы, в то же время, солидарны с автором в том, что перед со­временной теорией государства и права стоит сложная задача критического пе­реосмысления традиционной методологии, с одной стороны, а, с другой сторо­ны, формирования новых методов и подходов к изучению государственно­правовых явлений, с учетом существенного развития всех сфер социально­гуманитарного знания, так или иначе сопряженных с изучением правовой дей­ствительности. Так, развитие теории государства и права является фактором развития методологии правоведения, в связи с чем мы и видим существенные перемены в данной сфере. «Но эти перемены не свидетельствуют об отмирании метода диалектической логики. с научной ответственностью и достоверно­стью следует не только этому, но и другим методам определять степень их научной состоятельности и социальной востребованности»^[22].

По нашему мнению, всю совокупность методологических коллизий, в которых пребывает современная теория государства и права, следует рас­сматривать в контексте правопонимания и его кризиса в современном россий­ском обществе. Правопонимание - термин достаточно абстрактный, но выра­жающий вполне определенные явления, давно вошедший в обиход русской правовой науки. В буквальном значении правопонимание означает понимание права, способ интерпретации правовой действительности. В своем интеграль­ном значении правопонимание выражает понимание предмета и объекта право­вой науки, а значит, правопонимание играет существенную роль в решении проблемы методологии правовых исследований и, по сути дела, определяет его

особенности. Так, кризис правопонимания неизбежно ведет и к методологиче­скому кризису. Новые способы интерпретации сущности права предполагают и новые способы изучения правовых явлений.

Очевидно, что современное российское правоведение испытывает труд­ности именно в контексте дефицита нового подхода к изменившейся правовой действительности. Поэтому можно найти как старые идеи теории социалисти­ческого государства и права, так и новые способы интерпретации права, кото­рые, тем не менее, не находят адекватной юриспруденции методологии. По нашему мнению, общая теория права представляет собой конгломерат разных идей, включающий как идеи нормативизма и позитивизма, этатизма, так и идеи естественного права, а также большую роль в правоведении играют и социоло­гические правовые идеи. В общем и целом оно включает как узкий норматив­ный, так и широкий философский и социологический подходы к пониманию права, которые создают противоречивую ситуацию в правовых исследованиях, ориентированных на фундаментальные теоретико-правовые принципы и идеи, дезориентируют изучающих юриспруденцию. Отсюда и возникают теоретико­правовые трудности в систематизации правовой методологии, определении ее специфических особенностей, отличающих от других наук.

В данном контексте идея правового синтеза, которая часто обосновывает­ся в современной российской правовой науке, прежде всего, есть не что иное, как признание того, что проблема правопонимания сегодня играет ключевую роль - признание необходимости снятия противоречий между его различными типами в рамках современного права²³. Соответственно, данный подход являет­ся и признанием необходимости формирования новой методологии права, ко-

²³Поляков А. В. Российский правовой дискурс и идея коммуникации. СПб., 2000; Поляков А. В. Возможна ли интегральная теория права? URL: http://bibliofond.ru/view.aspx?id=97806 (дата обращения: 14.12.2016); Поляков

A. В., Тимошина Е. В. Общая теория права: учебник. СПб., 2005; Поляков А.

B. Общая теория права: феноменолого-коммуникативный подход: курс лекций. СПб., 2003.

24 торая в рамках «постклассической правовой науки»^[23] должна соответствовать ее интегральному предмету. «Феноменолого-коммуникативный подход»^[24] в его практическом использовании - одна из гипотез в данной проблемной ситуации, свидетельствующая о неопределенности современной правовой доктрины. Так или иначе, можно констатировать, что современная юридическая наука, не смотря на теоретико-методологические разночтения, использует общие, обще­научные, специальные и частноправовые методы познания правовой действи­тельности, содержание которых было освещено выше.

Российская правовая теория конца XIX - начала XX века столкнулась с теми же проблемами. Однако их постановка и решение приобрели некоторое своеобразие, которое, очевидно, объясняется особенностями становления пра­вовой науки России тех лет, что, соответственно, отразилось на способах фор­мулирования предметной области и задач общей правовой теории и ее методо­логии. Если проблему правового синтеза рассматривать широко, то пальму первенства в постановке проблемы правового синтеза следует отдать Вл. Соло­вьеву. Он попытался преодолеть односторонности естественно-правовой тео­рии и юридического позитивизма в предельно широком контексте обобщения теорий, рассматривавших проблему отношения общества (общего блага) и лич­ного начала на основе свободы личности посредством своей религиозно­философской теории всеединства. Так, в свое время, в отношении самого поня­тия равновесия один из русских правоведов отмечал, что оно «.есть не что иное, как равновесие между интересами личности и общего блага. Исходя из этого очевидно единство данных конкурирующих теорий, а дуализм теории естественного и позитивного права на самом деле - ложный дуализм»^[25]. Из это­го следует важный вывод о том, что процесс интеграции правового знания свя­

зан не столько с преодолением основных школ юриспруденции, которые не­верно рассматриваются как конкурирующие, а с выделением общих оснований этих подходов.

Оценивая данную ситуацию, он пишет, что «изучая историю и современ­ное состояние общей юриспруденции и философии права, мы постоянно встре­чаемся с одним общераспространенным фактом - именно всякая юридическая теория обыкновенно стремится очень последовательно провести и обосновать какую-нибудь одну точку зрения; точка зрения эта принимается в большинстве случаев очень односторонне, с исключением всякой другой. Неудивительно по­этому, что юридические теории расходятся между собою в самых разнообразных и существенных вопросах и, прежде всего, в изначальном и коренном вопросе о

27

природе права»^[26].

Проблема синтеза рассматривалась как одна из ключевых проблем многими учеными того времени. В их числе был и основатель современной социологии П.А. Сорокин. По его мнению, юридические явления должны рассматриваться в качестве правил поведения и формальных источников права, при этом следует помнить, что всякое правовое явление включает и убеждения человека^[27].

На психологической стороне правового явления сосредоточил внимание и Л.И. Петражицкий, создавший свою психологическую теорию права. В отношении правового синтеза он высказывал точку зрения, согласно которой он не только возможен, но и необходим. При этом его возможность определя­ется психической природой права, состоящей в решающем значении восприя­тия личностью правовой нормы. А его необходимость состоит в том, что такой синтетический подход позволяет рассматривать юридическую теорию в кон­тексте науки политики права, той прикладной науки, которая дает возможность

29

управления этическим процессом^[28].

Есть и другие направления решения рассматриваемой проблемы, изучае­мые правоведами того времени. В частности, речь идет о том, что указанный теоретико-методологический синтез представляется в качестве естественного этапа эволюции правового знания. Этого вывода придерживаются многие ученые. Однако глубокую научную проработку он получил в трудах Н.М. Коркунова. Теоретико-методологический синтез в правоведении этот теоре­тик рассматривал как закономерное явление в истории правовой науки, связан­ное с необходимостью обобщения правового знания на том или ином этапе и с формулированием общего понятия права, которое играет соответствующую ме­тодологическую роль в частных юридических исследованиях. Исходя из общей методологической оценки эволюции научного знания, он указывает на есте­ственное для определенного ее этапа состояние фрагментарности, преодолева­емой при помощи обобщения отрывочных знаний в формировании целостного и непротиворечивого знания о мире. Наука права не является исключением из этого общего правила эволюции научного знания.

Поэтому переход к обобщающему этапу познания рассматривается им в качестве задачи не только теоретической систематизации, позволяющей упоря­дочить знание, но и практической задачи, решение которой позволяет человеку решать реальные жизненные задачи. В своей работе «Лекции по общей теории права» он пишет, что если в целом представить процесс познания, то главную роль в приращении научного знания играют частные науки. Однако такое зна­ние характеризуется фрагментарностью и отсутствием системности, поскольку основывается на опыте и, прежде всего, наблюдении, которое не может сфор­мировать общего знания. Такое знание, хотя и представляется важным для

науки, не может быть полезным для человеческой жизни, поскольку жизнь по­стоянно ставит перед человеком такие вопросы, ответ на которые можно дать, лишь основываясь на общем знании, обобщающем частные и разрозненные факты. Так, «в человеке невольно сказывается стремление по возможности расширить свое знание, придать ему характер общности так, чтобы всякий во­прос, выдвигаемый жизнью, находил себе надлежащее научное освещение и

30

удовлетворяющее решение»^[30].

Обращаясь к истории развития научного знания, Н.М. Коркунов показы­вает, что данная проблема общего знания решалась по-разному. Одним из вари­антов решения этой проблемы является энциклопедизм, суть которого сводится к экстенсивному увеличению количества знаний, заполняющих возникающие пробелы. Однако данный путь не ведет окончательному решению, поскольку, с одной стороны, сводится к интеграции конгломерата знаний в одной системе знания, которое по своей природе не является общим знанием, а с другой сто­роны, предполагает возникновение новых пробелов, возникающих вследствие образования новых знаний. Кроме того, глубокое изучение одного объекта мо­жет сопровождаться полным отсутствием знаний о другом объекте. Такой эн­циклопедизм характерен и для правового знания, выражается в возникновении и продолжающемся существовании такой авторитетной области знания, как эн­циклопедия права.

Казалось бы, данную проблему эффективно решает философия, задачу которой исследователь видит в выработке общих понятий, содержание которых выражает первоначала мира. Такой метафизический синтез знания в качестве основной задачи философии действительно сыграл свою роль в эволюции зна­ния, ведь, как подчеркивает Н.М. Коркунов, лишь философия может ставить задачу построения целостной системы знания, основываясь лишь на мышлении,

но не на опыте^[31]. Однако философское знание имеет и свою негативную сто­рону, состоящую в его умозрительности, оторванности от действительности, отвлеченности от эмпирической реальности. Это ставит вопрос о пригодно­сти философии в процессе познания действительности. В такой ситуации ме­тафизического познания теория оценивается по основанию субъективной предпочтительности, а не по основанию научности. Так, позитивизм явился альтернативой философской умозрительности познания, предложив в каче­стве основы научного познания опыт. Между тем и позитивизм, ориентиру­ясь на опыт, не может обойтись без общего знания, необходимого для науки.

В то же время, как подчеркивает Н.М. Коркунов, позитивизму нет аль­тернативы, необходимо лишь правильно интерпретировать его методологию. На самом деле, в пределах такой методологии общее знание формируется не умозрительно, а на основе установления связей между различными частями науки. Полученное таким образом общее знание создает единую методологиче­скую основу данной науки, соединяя в систему ее различные отрасли. Как по­лагает Н.М. Коркунов, «при таком взгляде на дело обобщенное знание уже не отличается от специального своим источником. Оно не отрешается от данных опыта, не получает метафизического характера, не притязает на абсолютное значение. Оно ставит себе задачей лишь высшую степень обобщения того же самого познания явлений, следовательно познания относительного, что состав­ляет содержание и специальных наук»^[32].

Такая интерпретация тенденций эволюции научного знания является ос­новой объяснения ученым процесса становления научного познания права, вы­ражающегося в обосновании методологии познания общего содержания права. Настаивая на том, что правоведение является частью целого науки, Н.М. Кор­кунов полагает, что ее эволюция не может быть исключением из общего прави­

ла. В этой цепи эволюции правовой науки выделяются те же этапы, что и в эво­люции любой науки. Так, первой стадии эволюции соответствует энциклопедия права, характеризующаяся, как было отмечено выше, фрагментарностью своих знаний, стремлением создать иллюзию общности знания, помещая отрывочные знания о праве в эту область. Альтернативой энциклопедии права является фи­лософия права, которая преодолевает отрывочность знаний, существующих в энциклопедии права посредством формулирования общих понятий и общих начал права. Теоретик подчеркивает, что умозрительность философии права, ее рационалистическая методология, дедуктивный характер ее знания, строя це-

33 лостное и непротиворечивое учение о праве^[33], в то же время, не может соста­вить основу науки права, ориентированной на решение проблем юридической практики. Поэтому, также как и энциклопедия права, философия права, сыграв свою историческую роль в деле формирования научного знания о праве, долж­на уступить место новой науке права, преодолевающей как фрагментарность энциклопедии права, так и оторванность от правовой действительности фило­софии права.

Такой наукой, по мнению Н.М. Коркунова, является общая теория права, которая, в отличие от философии права, решает задачу определения общих правовых начал не на основе их дедуктивного выведения из общих умозри­тельных принципов и идей, а из опыта исследования права частными юридиче­скими отраслями ^[34]. Эта новая наука во многом обязана своим становлением юридическому позитивизму, который рассматривается им как попытка приспо­собить философию Огюста Конта к нуждам правоведения. Между тем данные попытки Н.М. Коркунов объявляет несостоятельными, и в своей «Истории фи­лософии права» пишет, что «новаторы-позитивисты относятся уже слишком отрицательно к современному состоянию правоведения. Обращая внимание

лишь на внешние формы, они готовы выбросить за борт весь выработанный ве­ками материал науки, не различая ценный метал от негодного шлака. Поступать так, значит вновь входить в старую ошибку рационалистов, будто человечество может произвольно прервать преемственность своего умственного развития, начав мышление свое вновь, сначала. Истинный позитивизм должен понимать, что дело научной реформы всегда, по необходимости, ограничивается только

35

продолжением, но на новый лад»^[35].

В связи со сказанным следует обратить внимание на очевидную связь концептуальных оценок развития методологии науки Н.М. Коркунова, на со­отнесенность его логики постановки проблемы методологии с проблемой ло­гического соотношения генерализующего и индивидуализирующего начала научных методов, решаемой в трудах Г. Риккерта, Б.А. Кистяковского, С.И. Гессена и С.Н. Булгакова. В научной литературе^[36], посвященной методологии науки в философии права российских неокантианцев, эта связь игнорируется. В то же время в контексте сделанных выше выводов она является возможной.

Таким образом, общую теорию права Н.М. Коркунов понимает не в духе правовой науки классического юридического позитивизма, отождествляющего право с нормой (законом) и исключающего из своих задач определение общих правовых начал, позволяющего решить проблему теоретико-методологического синтеза, как правило, отождествляющего юридическую норму и закон в науч­ном смысле. В то же время, полагая, что позитивизм в своей основе является закономерным этапом развития как науки вообще, так и теоретико-правовой науки в частности, он считает необходимым исправить его классическую вер­сию, дополнив указанной выше задачей синтеза и, соответственно, общего определения права, что и реализуется в социологическом подходе к праву, поз­воляющем найти его общие основания. Так, важным выводом, к которому при­

ходит правовед, является положение о том, что юридические нормы не могут быть отождествлены только с правом и его сущностью. На самом деле, сущ­ность права гораздо глубже и заключается в его назначении разграничивать ин­тересы. При этом важно, что решая задачу общего определения права, ученый стремится остаться на почве его реального функционирования и общественно­исторического содержания. Поэтому такое определение права не только не яв­ляется абстрактным, но, напротив, указывает на его конкретность, наполнен­ность социальным содержанием, что говорит об относительности в историче­ском и культурном контекстах. Он замечает, что данное «.определение права, как разграничения интересов, предполагает полную относительность права. Оно охватывает собою всякое разграничение интересов, каково бы оно ни было на субъективный взгляд: справедливым или несправедливым, и как бы оно ни было установлено: обычаем, законодательством, судебной практикой или субъ-

37

ективным правосознанием»^[37].

В контексте изложенного представляется очевидным, что формирование правовой теории Н.М. Коркунова во многом было обусловлено общими тен­денциями эволюции правового знания того времени, задачами, которые стояли в сфере совершенствования методологии науки права, переосмыслением ее предмета и задач, интерпретации природы права в пределах более широкого подхода. При этом теоретико-методологический синтез следует признать в ка­честве общей тенденции развития правоведения того времени, на базе которого и представлялось возможным решение этих задач. Особенность подхода Н.М. Коркунова к решению этих задач, отличающая его от подходов, предлагаемых его современниками, состояла в рассмотрении классических школ юриспру­денции не как ошибочных концепций, а в качестве закономерных этапов эво­люции научных способов познания правовой действительности. Так, энцикло­педия права и философия права выступают этапами становления научного пра-

вового знания, а фрагментарность знаний о праве в энциклопедии права, также как и обусловленная применением рационалистической методологии умозри­тельность философии права являются основными характеристиками этих эта­пов. В этой связи рождение общей теории права, которая, по мысли Н.М. Кор­кунова, должна преодолеть эти недостатки на основе обновленной позитивист­ской методологии, в рамках индуктивного познания права выглядит не только закономерным, но и своевременным, поскольку предлагает решить сформули­рованные временем задачи в результате применения синтетического подхода к познанию права, в результате преодоления недостатков школы естественного права и юридического позитивизма.