ПРАВО НА ВСТУПЛЕНИЕ В БРАК

Порядок заключения брака изменялся исторически с развитием общества и, кроме того, всегда обусловливался различными национальными и религиозными особенностями.

Право на вступление в брак является важнейшим элементом правового статуса, и именно поэтому оно закреплено в ст.

Применительно к России и другим государствам можно выделить две тенденции в развитии права на заключение брака.

С одной стороны, растет число так называемых фактически брачных отношений, а с другой - все чаще приходится применять нормы о снижении брачного возраста, причем иногда такое снижение уже "ниже низшего" и фактически почти еще дети создают семью и заводят детей.

Положения ст. 8 непосредственно связаны со ст. 12 Конвенции ("Право на вступление в брак"), которая закрепляет право мужчин и женщин, достигших брачного возраста, вступать в брак и создавать семью в соответствии с национальным законодательством, регулирующим осуществление этого права. Содержание данного права раскрыто в решениях Европейского суда по правам человека.

Статья 12 гарантирует основное право мужчины и женщины, реализация которого влечет за собой последствия социального, правового и личного характера. Право на вступление в брак, гарантированное ст. 12, предполагает традиционные брачные отношения между лицами, принадлежащими биологически к противоположному полу, что следует из формулировок данной статьи, главной задачей которой является защита брака как основы семьи. Обычное значение слов "право вступать в брак" очевидно, речь идет об установлении брачных отношений, а не об их расторжении. Эти слова рассматриваются в связи с явной отсылкой к национальным законам. Даже если рассматривать запрет на развод как ограничение способности вступать в брак, то в обществе, придерживающемся моногамии, такое ограничение нельзя трактовать как наносящее ущерб существу права, гарантированного ст.

Статья 12 предполагает регулирование права на вступление в брак на уровне национального законодательства. Вместе с тем закон не может ограничивать его таким образом и в такой степени, чтобы затрагивать сущность данного права. Во всех государствах - членах Совета Европы ограничения рассматриваются как сформулированные в виде правил условия, касающиеся формальных и содержательных аспектов данного права. В первом случае речь обычно идет об объявлении и освящении брака, во втором - о способности заключать брак, согласии на вступление в него, а также об определенных препятствиях для его заключения.

В комментариях к Конвенции отмечается, что в ст. 12 речь идет о разовом действии - заключении брака, в то время как ст. 8 предполагает длящиеся отношения, возникающие на основе этого действия, - семейную жизнь. Кроме того, ст. 12 исходит из более узкой трактовки понятия "семья", чем ст. 8: если в первом случае речь идет только о лицах, достигших брачного возраста, которые вступают в брак, то во втором - о субъектах, имеющих значительно более широкий круг. В трактовке органов Совета Европы семейной жизнью могут быть признаны практически любые тесные взаимоотношения, основанные на родстве или браке, происхождении, законном или незаконном, а также усыновлении. В тексте ст. 12, в отличие от ст. 8, не устанавливаются допустимые основания для ограничения права. Поскольку ст. 12 предусматривает обязательство государств признавать в принципе и на практике право вступать в брак и создавать семью, ограничения данного права могут устанавливаться в национальном законодательстве только для защиты легитимных интересов (например, для предотвращения полигамии и инцеста).

В связи с этим представляет интерес дело Ф. против Швейцарии, в котором установление временного запрета на вступление в брак было признано нарушением ст. 12 как несоразмерное легитимной цели - защите института брака и прав других лиц. Заявитель, трижды разведенный и имевший на содержании несколько детей от трех браков, обжаловал действия национальных властей, которые установили максимальный срок временного запрета на заключение данным лицом очередного брака после третьего развода. В соответствии с законодательством данной страны при вынесении решения о разводе суд устанавливает срок от одного года до двух лет, в течение которого виновная в распаде брака сторона не вправе заключать новый брак. В случае супружеской измены срок увеличивается до трех лет.

Суд отметил, что подобные сроки ожидания не существуют более в законодательстве других государств - членов Совета Европы. Вместе с тем было признано: тот факт, что в результате постепенной эволюции какое-либо из государств оказалось в изоляции в связи с тем или иным аспектом собственного законодательства, необязательно означает, что данный аспект противоречит Конвенции, в особенности если речь идет о таком вопросе, как брак, который неразрывно связан с историческими и культурными традициями определенного общества и основополагающими концепциями семьи как ячейки общества (п. 33).

Правительство Швейцарии согласилось, что установление запрета несомненно является вмешательством в осуществление права на вступление в брак, однако не признало, что оно наносит ущерб самой сути данного права. По мнению Правительства, настоящий запрет является составной частью национальной концепции развода, основанного на принципе вины одного из супругов. Вводя подобный запрет, законодатель стремился защитить не только сам институт брака, но и права других лиц.

Позиция Европейской комиссии в отношении возможности заключенных вступать в брак видоизменялась с течением времени. Первоначально она допускала возможность того, что власти правомочны не дать разрешение на заключение брака лицу, находящемуся под стражей в связи с проведением расследования, с учетом того, что заявитель ранее привлекался к уголовной ответственности и в случае осуждения ему грозило длительное тюремное заключение и что брак заключенного неизбежно окажет воздействие на поддержание порядка в уголовно-исполнительном учреждении. Впоследствии Комиссия четко заявила, что вопрос о вступлении в брак должны решать сами заключенные и их партнеры, а не национальные власти. В докладах по делам Дрейпера и Хеймера против Соединенного Королевства Комиссия не признала имеющим отношение к делу то, что заявители не смогут проживать с женами или осуществлять брачные отношения в период отбывания наказания. По мнению Комиссии, суть права на вступление в брак состоит в формировании юридически обязывающего союза между мужчиной и женщиной и именно данные лица должны решать, хотят ли они вступать в подобный союз при таких обстоятельствах, если они не смогут проживать совместно.

В одной из жалоб заявитель, находящийся в заключении, оспаривал тот факт, что ему не разрешают вести семейную жизнь и таким образом препятствуют увеличению его семьи. Комиссия признала, что в ст. 12 закрепляется абсолютное право вступать в брак и создавать семью, однако это не означает, что лицу всегда должна быть предоставлена реальная возможность производить потомство, и заявитель должен винить только самого себя за то, что временно он не может осуществить это.

Вопрос о праве на вступление в брак рассматривался и в связи с жалобами транссексуалов. В деле Ван Оостервийк против Бельгии, которое Суд не рассматривал по существу, поскольку заявитель не исчерпал все внутренние средства защиты, Комиссия пришла к заключению, что невозможность получения свидетельства о рождении, отражающего реальную половую принадлежность заявителя после операции, препятствовала заключению данным лицом брака и созданию семьи (п. п. 22 - 23). Впоследствии Суд в решении по делу Риз против Соединенного Королевства не поддержал подход Комиссии и признал, что установленный в законодательстве Великобритании запрет на заключение брака между лицами, не являющимися биологически представителями противоположного пола, нельзя рассматривать как ограничение права на вступление в брак (п. 50), поскольку ст. 12 гарантирует традиционные брачные отношения между лицами, принадлежащими биологически к противоположному полу (п. 49). В решении по делу Косей против Соединенного Королевства Суд пришел к выводу, что приверженность традиционным концепциям брака является достаточным основанием для применения биологического критерия определения пола человека в связи с браком (п.

Во многих делах заявители-транссексуалы ставили вопрос о том, что установление в законодательстве биологического критерия пола в принципе лишает их возможности вступать в брак. Следует отметить, что ряд судей в особых мнениях высказались за возможность расширительной трактовки положений ст. 12 Конвенции применительно к ситуациям прооперированных транссексуалов. В особом мнении по делу Косей против Соединенного Королевства судья З.К. Мартенс отметил, что брак представляет собой нечто большее, чем сексуальный союз, что способность вступать в сексуальные отношения не является сущностью брака. Лица, которые не способны более иметь потомство и вступать в половые отношения, также хотят вступать в брак и заключают браки. По его мнению, брак - это не только союз, который узаконивает половые отношения и целью которого является продолжение рода, но и правовой институт, порождающий постоянные правовые отношения между двумя партнерами, а также третьими лицами, включая органы власти. Он представляет такую разновидность близких отношений, при которой интеллектуальные, духовные и эмоциональные связи не менее важны, чем физические (п. 4.5.2). Статья 12 защищает право всех мужчин и женщин, достигших брачного возраста, вступать в подобный союз, и в силу этого при определении содержания слов "мужчины и женщины" необходимо учитывать все многообразные аспекты брака. По словам судьи Мартенса, прооперированный транссексуал применительно к ст. 12 должен рассматриваться как относящийся к выбранному им самим полу и иметь право вступить в брак с лицом, принадлежащим к полу, противоположному тому, который он для себя выбрал (п. 4.6).

В особом мнении по делу Шеффилд и Хоршам против Соединенного Королевства судья П. Ван Дийк не исключил возможность разработки автономного понятия "семья" применительно к ст. 12. В трактовке судьи Ван Дийка отказ прооперированному транссексуалу в праве вступить в брак с лицом, принадлежащим к его прежнему полу, приводит к лишению этих лиц какой-либо возможности заключить брак, поскольку брак с лицом, принадлежащим к его новому полу, не представляется для него возможным вариантом решения проблемы. Исходя из того, что в соответствии со ст. 17 Конвенции никакие ограничения не могут затрагивать сущность права или свободы, судья Ван Дийк делает вывод, что подобный абсолютный запрет выходит за рамки усмотрения государств-участников. Свобода усмотрения, по его мнению, предполагает определенные дискреционные полномочия только в отношении способов заключения брака транссексуалами, с тем чтобы избежать правовых и практических проблем, которые может породить подобный брак (п. 8).

Статья 12 Европейской конвенции предусматривает, что "мужчины и женщины, достигшие брачного возраста, имеют право вступать в брак и создавать семью в соответствии с национальным законодательством, регулирующим осуществление этого права". Данное право не включает право на развод как самостоятельную гарантию, поэтому вопросы развода рассматриваются в рамках ст. 8 как одно из составляющих права на уважение частной и семейной жизни.

Европейский суд рассматривал право на развод и повторный брак в делах против Ирландии, которая, будучи католической страной, законодательно запрещала развод. Если супруги не хотели продолжать совместную жизнь, то они могли оформить соглашение о раздельном проживании, юридически продолжая состоять в браке. Аналогичный статус можно получить в результате судебного решения.

В деле Airey v. Ireland <*> заявительница хотела получить статус раздельного проживания со своим супругом, который ее избивал и был за это осужден, а после отбывания наказания жил отдельно. Заявительница сделала несколько безуспешных попыток заключить с мужем соглашение о раздельном проживании, а затем попыталась обратиться в суд. Решение о раздельном проживании выносилось Высоким Судом, процедура оказалась достаточно сложной и запутанной и требовала обязательного участия адвоката. Для заявительницы оплата юридических услуг по проведению судебной процедуры была слишком высокой, поэтому она не смогла прибегнуть к помощи адвоката. Предоставление бесплатной юридической помощи по таким делам не предусматривалось. Европейский суд рассмотрел ее жалобу с точки зрения доступа заявительницы к правосудию и с точки зрения соблюдения ее права на уважение частной и семейной жизни. Суд признал, что в данном случае не было вмешательства со стороны государства в частную и семейную жизнь заявительницы, но, по мнению Суда, она (ст. 8) не просто обязывает государство воздержаться от такого вмешательства: помимо этого негативного предписания, из нее могут следовать и позитивные обязательства, неотъемлемые от реального уважения частной или семейной жизни...

--------------------------------

<*> Решение от 9 октября 1979 г.

Действительное уважение частной или семейной жизни обязывает Ирландию создать средства правовой защиты, по-настоящему доступные каждому, кто пожелает прибегнуть к ним. Однако заявительница таковых не имела; не имея возможности обратиться в Высокий Суд, г-жа Эйри оказалась не в состоянии получить юридическое подтверждение факта раздельного проживания и тем самым стала жертвой нарушения ст. 8 <*>.

--------------------------------

<*> Там же, § 32 - 33.

В деле Johnston v. Ireland <*>, как уже говорилось выше, заявителями были супруги, которые жили в гражданском браке, и их дочь. Г-н Джонстон женился согласно ирландским обрядам и законодательству, от первого брака у него было трое детей. Но брак фактически распался, и г-н Джонсон и его официальная жена начали жить каждый в гражданском браке. Спустя длительное время бывшие супруги заключили соглашение о раздельном проживании, которое включало условие о предоставлении определенной денежной суммы для содержания детей; супруги отказались от каких-либо притязаний на имущество друг друга. Г-н Джонстон составил завещание, в соответствии с которым его гражданская жена получала право пожизненного владения домом, она также наследовала половину его имущества, а все его четыре ребенка в равных долях наследовали вторую половину имущества. Г-н Джонстон и его гражданская жена утверждали, что в отношении их было нарушено не только право на развод, но и право на вступление в брак, предусмотренное ст. 12 Конвенции. Суд указал, что ст. 12, в отличие от ст. 16 Всеобщей декларации прав человека <**>, не предусматривает право на развод, в связи с чем ст. 12 Европейской конвенции неприменима в данном случае. Основным вопросом, затронутым в рамках ст. 8, оказался следующий: включает ли "эффективное уважение" семейной жизни позитивные обязательства Ирландии законодательно закрепить право на развод? (§ 56). Суд указал, что для целей ст. 8 не делается различий между "законными" семьями и "незаконными", поэтому гражданская семья г-на Джонстона имела такую же степень защиты, как любая семья, имеющая юридический статус. Суд указал, что государства имеют большую свободу усмотрения в области регулирования семейной жизни, в связи с этим обязательства, которые приняла на себя Ирландия, не могут интерпретироваться таким образом, что Ирландия обязана ввести законодательное регламентирование развода и повторного брака, как того требуют заявители. Нарушения ст. 8 не было установлено.

--------------------------------

<*> Решение от 18 декабря 1986 г.

<**> Статья 16 Всеобщей декларации прав человека: "1. Мужчины и женщины, достигшие совершеннолетия, имеют право без всяких ограничений по признаку расы, национальности или религии вступить в брак и основать семью. Они пользуются одинаковыми правами в отношении вступления в брак, во время состояния в браке и во время его расторжения. 2. Брак может быть заключен только при свободном и полном согласии обеих вступающих в брак сторон. 3. Семья является естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства".

Семейный кодекс РФ предусматривает как порядок вступления в брак, так и порядок расторжения брака (раздел 2 СК РФ). Брак может быть заключен между мужчиной и женщиной в их присутствии по обоюдному согласию органами ЗАГСа, о чем делается соответствующая запись акта гражданского состояния. Права и обязанности супругов возникают со дня заключения брака.

Брак может быть расторгнут по заявлению одного или обоих супругов. Право мужа на расторжение брака ограничено только во время беременности жены и в течение года после рождения ребенка, т.е. для расторжения брака требуется согласие жены.

Брак может быть расторгнут либо в органах ЗАГСа, либо в судебном порядке, и СК РФ прямо указывает, когда расторжение происходит в органах ЗАГСа, а когда в судебном порядке. В органах ЗАГСа можно расторгнуть брак по обоюдному согласию, если у супругов нет совместных несовершеннолетних детей, а также независимо от наличия общих несовершеннолетних детей, если один из супругов признан безвестно отсутствующим, недееспособным или осужден на срок более трех лет.

В судебном порядке брак расторгается даже при обоюдном согласии, если у супругов есть совместные несовершеннолетние дети, в таком случае суд не выясняет причины развода, но может расторгнуть брак только по истечении одного месяца с момента подачи заявления о расторжении брака. Если один из супругов не согласен расторгнуть брак, то суд вправе отложить рассмотрение дела на три месяца, чтобы супруги могли примириться. Но если по истечении трех месяцев хотя бы один из супругов настаивает на разводе, то суд обязан расторгнуть брак.

Кроме того, брак прекращается, когда один из супругов объявлен умершим. Если супруг, объявленный умершим или признанный безвестно отсутствующим, возвращается, то брак может быть восстановлен только по совместному заявлению бывших супругов.

Следует отметить, что нормы российского законодательства предоставляют возможность достаточно легко расторгнуть сам брак. Но в соответствии со ст. 20 СК РФ, несмотря на то, в каком порядке брак расторгнут, вопросы раздела имущества, определение места жительства детей, взыскание алиментов и другие вопросы, возникшие при расторжении брака, решаются в судебном порядке, если бывшие супруги не могут их решить самостоятельно.

Характеризуя область брачно-семейных отношений, нельзя не отметить такие отличающие ее признаки, как преобладание в каждом государстве правовых норм, имеющих свои давние исторические и религиозные корни, наличие обычаев, традиций, правил вежливости, нравственных, моральных и бытовых норм, - одним словом, все те социальные регуляторы, которые отражают специфику каждой народности и определенной общности людей. Именно данные причины и являются препятствием для унификации материальных и даже (хотя в значительно меньшей степени) коллизионных норм в семейном праве.

Коллизии в правовом регулировании различных семейно-брачных отношений проявляются не только в правовых системах государств, где господствуют разные религии, но и в государствах с одинаковым вероисповеданием и правовыми системами одной "семьи" (например, в странах романо-германского права). Различия проявляются практически во всех институтах семейного права, причем сам набор институтов во многом совпадает. Так, в законодательстве большинства государств предусмотрены нормы, определяющие материальные условия для лиц, вступающих в брак, однако содержание их в законодательстве каждого государства имеет свои особенности. К примеру, в российском законодательстве условиями для заключения брака являются взаимное добровольное согласие мужчины и женщины и достижение ими брачного возраста, который устанавливается по общему правилу с 18 лет. В других государствах существует более низкий или, напротив, более высокий возрастной ценз, определяемый индивидуально для женщин и мужчин.

Однако в целом происходит некая унификация норм, регулирующих данные отношения, что позволяет при отступлении государства от "золотой середины" обжаловать гражданам его решения.

Основными источниками регулирования брачно-семейных отношений в странах континентальной Европы являются специальные разделы гражданских кодексов (в Германии, Италии, Франции, Швейцарии) или специальные законы о браке и семье (как в Венгрии, Польше, Хорватии, Чехии) <*>.

--------------------------------

<*> Венгерский Закон V 1952 г. о браке, семье и опеке (в ред. 1974 г.) // Magyar Kezleny. 1974. N 42; Кодекс о семье и опеке Польши 1964 г. // Dzennik Ustav. 1964. N 9. Poz. 59; Семейный кодекс Хорватии 1998 г. // Narodne novine. 1998. N 162; Закон Чехии о семье 1963 г. (в ред. 1998 г.) // Sbirkazakon. 1998. N 210.

В Великобритании (исключая Шотландию) при отсутствии кодифицированного законодательства действуют более 15 специальных законов по отдельным вопросам брачно-семейных отношений <*>.

--------------------------------

<*> Например, Закон о семейном праве 1996 г. // Public General Acts. 1996. Ch. 27; Закон о расторжении религиозных браков 2002 г. // Public General Acts. 2002. Ch. 27.

В законодательстве рассматриваемых стран предусмотрены гражданская и религиозная формы заключения брака. В Венгрии, Германии и во Франции юридические последствия порождает только гражданский брак, заключенный в органах записи актов гражданского состояния. Религиозная форма брака в качестве альтернативной предусмотрена в законодательстве Великобритании, Италии, Польши, Хорватии с обязательным внесением записи о совершенном браке в реестр или книгу записей актов гражданского состояния. Лица, желающие заключить такой брак, обязаны предварительно получить в органах, ведающих регистрацией актов гражданского состояния, подтверждение соблюдения ими всех требуемых законом условий вступления в брак.

Общими для названных стран условиями вступления в брак являются: принадлежность к разному полу (законы требуют подачи заявлений мужчиной и женщиной), согласие на вступление в брак, достижение брачного возраста, отсутствие препятствий к заключению брака.

Брачный возраст в большинстве стран равен 18 годам, но могут быть установлены и другие возрастные пределы. Например, в Великобритании - 16 лет. Разный брачный возраст для мужчин и женщин установлен во Франции (18 лет и 16 лет) и в Швейцарии (20 лет и 18 лет). Вместе с тем во всех странах установлены пределы и порядок снижения брачного возраста в особых случаях.

Препятствиями для вступления в брак в рассматриваемых странах являются: нахождение одной из сторон в нерасторгнутом браке, наличие установленной степени родства (свойства), усыновление, недостижение брачного возраста, недееспособность. Запрещены браки между родственниками по прямой восходящей и нисходящей линиям, полнородными и неполнородными братьями и сестрами. Браки между дядями и племянницами, тетями и племянниками запрещены, в частности, в Италии и Франции.

Свойство по прямой линии в качестве запрета к браку предусмотрено в большинстве стран (за исключением Чехии). Браки между усыновителями и усыновленными запрещены во всех странах, но более детальный перечень некровного родства дан итальянским законодателем, где запрету подлежат не только браки между усыновителем и усыновленным, но также между его родственниками по нисходящей линии, приемными детьми одного и того же лица, между приемным ребенком и супругом приемного родителя, приемным родителем и супругом приемного ребенка.

По общему правилу недееспособность - препятствие к заключению брака, но в ряде стран допускаются браки с ограниченно дееспособными лицами. Так, в Чехии полная недееспособность исключает возможность заключения брака, лицо с ограниченной дееспособностью может вступать в брак только с разрешения суда. Как правило, лицам, страдающим душевными заболеваниями, таких разрешений не дается. Однако, принимая во внимание состояние здоровья конкретного больного, суд вправе дать ему разрешение на брак. В Великобритании, Франции, Швейцарии в брак не могут вступать душевнобольные люди.

Кроме общих препятствий для заключения брака, в некоторых странах установлены дополнительные. В Италии не допускается заключение брака между лицами, одно из которых осуждено за убийство или покушение на убийство супруга или супруги второго лица. В Германии, Франции и Швейцарии установлен срок, в течение которого не может вступить в новый брак разведенная женщина или вдова. В Швейцарии, кроме того, установлен запрет на вступление в новый брак после развода для виновной в разводе стороны сроком от одного года до трех лет.

Обязательное условие заключения брака в Италии, Франции, Великобритании - публичное оглашение предстоящего брака. В Великобритании публичное оглашение может быть заменено лицензией, разрешением на брак, для получения которого вступающие в брак лица под присягой заявляют об отсутствии предусмотренных законом препятствий к его заключению <*>. В Швейцарии, кроме того, установлен запрет на вступление в новый брак после развода для виновной в разводе стороны сроком от одного года до трех лет.

--------------------------------

<*> См.: Сакович О.М. Правоотношения супругов по зарубежному законодательству // Журнал российского права. 2003. N 10.

В Европейском суде по правам человека рассматривалось следующее дело.

Ф., который был дважды разведен, вновь женился 26 февраля 1983 г., примерно 6 недель спустя после знакомства со своей будущей супругой. 11 марта 1983 г. он обратился с заявлением о расторжении брака в гражданский суд Лозанны. Суд удовлетворил заявление о расторжении брака 21 октября и наложил на заявителя обязательство не вступать в брак в течение трех лет, применяя ст. 150 Гражданского кодекса Швейцарии, в которой говорится: "Когда предоставляется развод, Суд определяет период от одного до двух лет, в течение которого виновная сторона не имеет права вновь вступать в брак; когда развод предоставляется за супружескую неверность, этот период может достигать трех лет..."

Ф. безуспешно пытался обжаловать решение суда в апелляционном суде кантона Вод, а затем в Федеральном суде. Он женился в четвертый раз 23 января 1987 г. Месяц спустя от этого брака родился ребенок.

Суд отметил, что право вступать в брак и создавать семью, гарантированное ст. 12 Европейской конвенции, ведет к последствиям персонального, социального и правового характера <*>. Оно подпадает под действие национального права государств - участников Конвенции, но ограничения, вводимые на его применение, не должны сокращать или сужать право таким образом и в такой степени, чтобы сама суть права была искажена.

--------------------------------

<*> Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января 1990 г., 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) // СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.

Суд счел, что к запрету, наложенному на заявителя, применяются нормы, регулирующие право на брак, ибо ст. 12 Европейской конвенции не проводит различия между вступлением в брак и новым заключением брака после развода.

Суд отметил, что период ожидания не существует более в законодательстве других государств-участников. Отсылая к своему прецедентному праву, Суд счел, что Конвенция должна толковаться в свете условий сегодняшнего дня. Однако факт, что страна находится в изолированном положении в отношении одного аспекта своего законодательства, не означает, что данный аспект противоречит Конвенции a fortiriori в области, которая тесно связана с культурными и историческими традициями каждого общества и глубоко укоренившимися идеями о семейной ячейке.

Суд подчеркнул, что, применяя оспариваемую меру, которая приравнивалась по сути дела к гражданской санкции, суд, принявший решение о разводе, не ограничился устранением последствий распада семьи; он также оценил прошлое поведение заявителя, с тем чтобы прийти к выводам о его праве на новый брак.

Суд далее признал, что стабильность брака является законной целью, которая соответствует общественному интересу. Суд выразил, однако, сомнение, что конкретная мера, примененная в данном деле, вполне целесообразна для достижения нужной задачи. В самой Швейцарии два комитета экспертов имели подобные сомнения, выразившиеся в рекомендации аннулировать ст. 150 Гражданского кодекса.

Во всяком случае Суд не может согласиться с аргументом Правительства, что временный запрет на вступление в новый брак направлен на защиту прав других. Будущая супруга может считать, что она лично и прямо ущемлена мерой, направленной против заявителя. Поскольку она не была ни несовершеннолетней, ни физически слабой, ее права никоим образом не защитило решение, о котором идет речь.

Суд, кроме того, отметил, что ожидаемый ребенок также может быть задет отрицательными последствиями такого запрета. Конечно, концепция "незаконнорожденного ребенка" не существует более в швейцарском праве, но дети, родившиеся вне брака, могут тем не менее страдать от некоторых предрассудков и тем самым быть социально ущемлены. Если ребенок заявителя родился бы месяц спустя после брака родителей, то смерть одного из них и даже промедление в исполнении правовых формальностей могли бы стать достаточными причинами, чтобы рассматривать его как родившегося вне семьи.

Суд отклонил аргумент, что налагаемый срок будет заставлять заинтересованное лицо использовать это время для размышлений и таким способом защитит его против него самого, поскольку подобный аргумент не имеет существенного веса в отношении лица, достигшего зрелости и обладающего здравым рассудком. Всякие сравнения с периодом ожидания, требуемым перед судебным расторжением брака, были также расценены в данном случае как неадекватные. Суд счел эти две ситуации в основе своей разными.

Исходя из изложенного, обжалуемая мера, которая затрагивает саму суть права на брак, является несоразмерной в отношении преследуемой установленной законом цели. Следовательно, нарушение ст. 12 Европейской конвенции имело место <*>. Таким образом, любое дополнительное ограничение для вступления в брак, как правило, противоречит международным нормам.

--------------------------------

<*> Решение Европейского суда по правам человека по делу Ф. против Швейцарии. Временный запрет одному из супругов на вступление в новый брак после развода, поскольку его рассматривают как лицо, несущее ответственность за расторжение брака, нарушает право на брак и создание семьи.