Проблемы исполнения решений иностранных судов по семейным делам в Республике Таджикистан

Для исследования вопроса исполнения решений иностранных судов надо обратиться к его понятию.

Исполнение решений иностранных судов является актом государства, при котором решение, вынесенное иностранным судом за границей, наделяется правовыми последствиями на своей территории.

Безусловно, как отмечалось нами ранее, признание решений иностранных судов даёт основание, в случае необходимости, для их исполнения. Как отмечает И.В. Гетьман-Павлова, «признание решений иностранных судов является необходимой предпосылкой их принудительного исполнения» ^[134].

Законодательства многих зарубежных стран придерживаются именно данной позиции. Часто не признание, а именно исполнение зависит от наличия взаимности в отношениях. Государства, вводя в международный договор оговорку о взаимности, желают получить для своих граждан и организаций соответствующие права и благоприятные условия, адекватные тем, которые предоставлены ими иностранным лицам. Встает необходимость выяснить, что же действительно имеет место в части рассматриваемых прав в этом другом государстве^[135].

Если иностранное государство на своей территории распространяет действие отечественного судебного решения, то государство так же придает иностранным судебным решениям юридическую силу. Безусловно, в данном случае можно говорить о формальной взаимности, когда государство по вынесенному судебному решению предоставляет тот объем прав, который оно предоставляет своим гражданам.

Близкой позиции придерживается законодатели. Так, ГПК РТ, принудительное исполнение судебного решения ставит в зависимость от наличия международного договора, в котором предусмотрены условия взаимности.

В соответствии со ст. 398 решения судов иностранных государств признаются и исполняются в Республике Таджикистан, если это предусмотрено международными правовыми актами, признанными

Таджикистаном.

В Республике Таджикистан признание иностранного судебного решения ставится в зависимость от наличия международного договора.

Судебная практика Республики Таджикистан в вопросе признания и принудительного исполнения судебных решений основывается на ГПК РТ и международных договорах, заключенных республикой. Например,

Верховный суд Республики Таджикистан рассмотрел ходатайство гражданина Российской Федерации, жителя п. Селятина Московской области о признании и исполнении на территории Республики Таджикистан решения мирового судьи 140 судебного участка Наро - Фоминского судебного района Московской области РФ о взыскании алиментов на детей в размере % (одной четвертой) части всех видов его заработка /доходов/ в пользу заявителя и передаче ему несовершеннолетних детей. В определении суда указывалось: «.... При рассмотрении ходатайства необходимо принять во внимание, что в соответствии со ст. 54 Минской конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам и ст.56 Кишиневской конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, а также ст. 399, 400 и 402 ГПК РТ предусматривается принудительное исполнение иностранных судебных решений. Исходя из этих обстоятельств суд удовлетворил ходатайство и дал

136

разрешение на принудительное исполнение» .

Решения иностранных судов, которые признаются судами

Таджикистана, исполняются в рамках исполнительного производства. Л.Ф.Лесницкий ещё в советское время отмечал, что решения иностранных судов и арбитражей могут быть исполнены на территории СССР в соответствии с международным договором о правовой помощи . Решения иностранных судов на территории СССР исполнялись в тех случаях, когда

138

должник проживал либо работал, либо его имущество находилось в СССР.

А. Ванеев отмечает, чтобы решения иностранных судов приводились в исполнение и при отсутствии требующегося по закону международного договора. Для этого, как показывает судебная практика, существуют два ^{[136] [137] [138] основания. Во-первых, принцип международной вежливости (comitas gentium)., суть которого заключается в том, что члены международного сообщества готовы признавать и приводить в исполнение иностранные судебные решения на своей территории в целях развития сотрудничества и добрососедских отношений друг с другом . Для понимания данного явления можно привести ставший хрестоматийным пример из английской судебной практики по делу Лютера-Сегора в 1921 году, когда судья отметил: «Заявить, что законодательство государства, признанного суверенным со стороны нашего государства, не соответствует основным принципам морали и справедливости, - это значит серьезно нарушить международную}

140

вежливость ».

Во- вторых, право на справедливое судебное разбирательство дела каждого человека.

Целесообразно отметить, что ст. 6 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 г. устанавливает право каждого на справедливое судебное разбирательство. Согласно толкованию этой статьи, данному Европейским Судом по правам человека, исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть самого судебного разбирательства, право, на которое безусловно гарантируется.^{[139] [140] [141]}

Решение суда иностранного государства, участника соглашения или конвенции, должно приниматься с доверием в других государствах - участниках этого договора, если его исполнение не угрожает этим государствам.

По мнению Н.М.Коршунова и Ю.Л.Мареева, процедура признания либо разрешения принудительного исполнения иностранного судебного решения регулируется в соответствующих международных договорах (например, в договорах о правовой помощи)^[142].

На наш взгляд, процедура признания и разрешения принудительного исполнения иностранного судебного решения регулируется в соответствующих международных договорах и во внутреннем законодательстве, действующем в Таджикистане.

Производство при исполнении решения иностранного суда начинается с ходатайства взыскателя в государственный суд для принудительного исполнения. Согласно статье 400 ГПК РТ, ходатайство о принудительном исполнении решений иностранных судов должно содержать в себе: а) данные о личности взыскателя, его представителя, если ходатайство подается представителем, указание их места жительства, а в случае, если взыскателем является организация, с указанием ее координат; б) наименование должника, указание его места жительства, а если должником является организация, указание места ее нахождения; в) просьбу взыскателя о разрешении принудительного исполнения решения.

Таким образом, согласно мнению Д.Д. Аверина, «принудительное исполнение решения не является следствием его признания, а ходатайство о разрешении принудительного исполнения не имеет целью «дублировать признание». Безусловно, это так. Решения иностранных судов, которые не требуют принудительного исполнения, согласно статье 404 ГПК РТ, признаются без какого - либо дальнейшего производства. Но следует отметить, что это в том случае, если со стороны заинтересованного лица не поступят возражения. Однако есть решения, которые по своему характеру не требуют дальнейшего производства, в частности: относительно статуса граждан государства, суд которого вынес решения о расторжении или признании недействительным брака между гражданином Республики Таджикистан и иностранным гражданином, или недействительным брак между гражданами Республики Таджикистан, если оба супруга в момент рассмотрения дела проживали вне пределов Таджикистана.

На наш взгляд, было бы правильным разделение всех иностранных актов на две категории: первая категория - судебные акты, подлежащие лишь признанию, вторая категория - подлежащие признанию и исполнению. Кроме того, следует заметить, что суды не исполняют иностранные решения самостоятельно, а дают разрешение на их принудительное исполнение, которое производится в общем порядке^[143]. Поэтому, как правильно отмечают В.Ю.Зайцев и Р.В. Зайцев, следует говорить о разрешении на

принудительное исполнение иностранных судебных решений.

В юридической литературе сложились различные взгляды на признание и приведение в исполнение иностранных судебных решений. Так, А.Г.Светланов отмечает, что «признание как условие принудительного исполнения иностранных решений относится к числу традиционных принципов международного гражданского процесса» ^[144]. В других работах приведение в исполнение иностранного судебного решения иногда рассматривается в качестве аспекта признания судебных актов: «Одной из форм признания является приведение в исполнение содержащихся в вердикте иностранного суда властных предписаний"^[145]. Следующая позиция

основывается на том, что «исполнение иностранного решения с неизбежностью включает в себя его признание^[146].

Мы считаем, что принудительное исполнение представляет собой стадию приобретения иностранным судебным решением юридической

силы, направленной на удовлетворение исковых требований с

гражданина Республики Таджикистан либо лица, проживающего на территории Республики Таджикистан, по решению, вынесенному в иностранном государстве.

Не случайно в зарубежной доктрине, нормативных источниках, Брюссельской конвенции по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров и Конвенции Лугано «О юрисдикции и приведении в исполнение судебных решений по гражданским и коммерческим делам» и иных международно-правовых документах для обозначения данного явления используется дефиниция «enforcement», что в переводе означает «наделение силой», «наделение возможностью выступить в качестве основания для

147

применения средств принуждения» .

Предметам ходатайства о принудительном исполнении является просьба взыскателя к национальному суду не о признании иностранного судебного решения, а о применении к должнику мер принудительного исполнения на основании судебного решения, удовлетворяющего условия признания, установленные в международном договоре государства. Процессуальные действия отечественного суда по рассмотрению ходатайства взыскателя в совокупности составляют «специфическую стадию исполнения судебного решения, обусловленную тем, что решения должны исполняться в пределах

148

другого независимого, суверенного государства» .

В процессе рассмотрения ходатайства суд данного государства может признавать решение или отказать в его признании и исполнении.

Суд участника государства должен признавать и исполнять решение иностранного государства, но если есть основание для отказа суд в полномочиях отказать в признании и исполнении этого решения. Согласно законодательству Республики Таджикистан, отказ в принудительном ^{[147] [148] исполнении решения иностранного суда допускается, если: а) решение по законодательству государства, которым оно вынесено, не вступило в законную силу; б) ответчик не принял участие в процессе вследствие того, что ему или его уполномоченному не была своевременно и надлежаще вручена повестка в суд; в) между теми же сторонами, по тому же предмету и по тем же основаниям было уже ранее вынесено решение, вступившее в законную силу; г) исполнение решения может нанести ущерб суверенитету Республики Таджикистан или угрожает его безопасности; д) истек срок предъявления решения к принудительному исполнению, который судом не восстановлен по ходатайству взыскателя. Когда суд отказывает в признании и исполнении решения иностранного суда, копия определения направляется судом взыскателю и должнику.}

Если суд признает решение иностранного суда, следовательно, придает ему исполнительную силу. Исполнительное производство является окончательной стадией исполнения иностранного судебного решения. В Республике Таджикистан судебный исполнитель реализует решение на основе Закона «Об исполнительном производстве» и на основании исполнительного листа, который выдан судом. В статье 93 Закона «Об исполнительном производстве» РТ отмечено, что исполнительный лист, который выдан по решению иностранного суда, суд Республики Таджикистан может принудительно исполнить в течение трех лет со дня вступления его в законную силу^[149]. На наш взгляд, данная статья требует совершенствования и дополнения, в частности, целесообразно учитывать то обстоятельство, что только после признания от стороны судьи Республики Таджикистан иностранного судебного решения, оно приобретает исполнительную силу.

Отсутствие Закона «О международном частном праве» в Республике Таджикистан обуславливает внесение изменений и дополнений в другие законы, которые регулируют эти вопросы. По нашему мнению, в случае объединения норм в одном нормативном правовом акте, положения о признании и исполнении иностранных судебных решений должны быть включены в него.

Исполнение иностранного судебного решения осуществляется в рамках сложного признания, включающего признание, а затем исполнение решения, в связи с чем считаем целесообразным дополнить пункт 1 статьи 93 Закона «Об исполнительном производстве» словами «согласно процессуальному законодательству РТ, после признания суд может выдать

исполнительный лист и привести в исполнение иностранное судебное решение в течение трех лет с момента обращения с ходатайством о его принудительном исполнении».

Исполнение решений иностранных судов является важной проблемой любого суверенного государства. Существуют четыре варианта ее разрешения. Во-первых, суд разрешает вопрос о соответствии судебного решения выдачей экзекватуры, которая представляет собой признание в соответствующем постановлении юридической силы решения иностранного суда. Порядок выдачи экзекватуры определяется в национальном законодательстве государства, на территории которого иностранное судебное решение будет исполняться^[150]. В частности, это практикуется в законодательстве Франции, Бельгии и ряде африканских государств. Суд после обращения с ходатайством об исполнении выносит решение о разрешении исполнения^[151]. Во Франции данная процедура может быть усложнена, если решение вынесено против гражданина Франции. В данном случае суд может проверить решение по существу, что, безусловно, не соответствует многим международным договорам, заключенным Францией с другими государствами, в частности, в рамках Европейского союза.

М.Ю. Порохов отмечал, что международные договоры и

законодательство СССР в вопросах признания иностранных судебных решений базировались на механизме выдачи экзекватуры. Этот механизм сохранен в некоторых государствах СНГ^{[152] [153]}. Так, законодательства стран Содружества Независимых Государств предусматривают положение, в соответствии с которым решения иностранных судов имеют действие лишь не территории того государства, где оно вынесено, и для распространения его действия на «чужую» территорию необходим международный договор: ст. 408 ГПК Таджикистана, ст. 437 ГПК Казахстана, ст. 431 ГПК Армении, ст. 397 ГПК Белоруссии, ст. 441 ГПК Кыргызстана, ст. 436 Молдовы, ст. 427 ГПК Украины и т.д.

Во-вторых, путем регистрации решения иностранного суда. Здесь основой для принудительного исполнения решений иностранных судов является их регистрация в определенном судебном органе данного государства. Например, в Великобритании требуется регистрация в особом реестре при соблюдении ряда требований и наличии определенных

-153

условий .

В - третьих, случаи, когда решение иностранного суда без выдачи экзекватуры будет исполнено государственными органам в таком же порядке, что и решения собственных судов этого государства. Такая процедура устанавливается в рамках региональных международных договоров. Примером может служить порядок признания и исполнения решений иностранных судов членов Европейского союза, которые допускают облегченный механизм реализации судебных актов друг друга на своих территориях.^[154]

В-четвертых, в целях установления его достоверности необходимо проверить соответствие публичному порядку страны, то есть соответствие формальным условиям. Например, в Италии данная процедура проводится лишь с формальной точки зрения, как и установление соответствия его публичному порядку страны.

Примером данного порядка может служить законодательства Таджикистана, России и других стран СНГ. Безусловно, необходимость проверки соответствия может возникнуть в случае, когда законодательства государств резко расходятся и между странами заключен международный договор о правовой помощи и правовых отношениях.

Надо отметить, что процедура признания и исполнения судебных решений в рамках государств СНГ, согласно соглашениям стран СНГ, представляет собой упрощенный механизм в сравнении с порядком признания иностранных судебных решений, вынесенных судебными инстанциями других государств. Основанием для исполнения судебных решений на территории государства—члена СНГ является исполнительный документ, выданный другим государством—участником соглашения стран СНГ. Республика Таджикистан с 9 января 2001 года участвует в данном соглашении.

В кодексе международного частного права (Кодексе Бустаманте), действующем в ряде государств Латинской Америки, отмечено, что «суд или судья, у которых испрашивается исполнение, должны перед исполнением или отказом в исполнении в течение двадцати дней выслушать сторону, против которой это решение вынесено, а также прокурора» (ст.426). Данный срок установлен участниками Конвенции с целью соблюдения интересов заинтересованной стороны. Исполнение иностранных судебных решений нашего законодательства тоже зависит от заслушивания должника, проживающего на территории нашей страны.

В ч.4 ст. 400 ГПК РТ указывается, что: «суд, выслушав объяснения должника и рассмотрев представление доказательств, выносит определение о принудительном исполнении решения судов иностранного государства или в отказе в этом». Однако наше законодательство не указывает сроки

заслушивания должника, что вряд ли верно, поскольку это может продолжаться бесконечно, что недопустимо. Спор может возникнуть и на стадии исполнения решения, поэтому гражданско-процессуальное

законодательство предусмотрело возможность заслушивания ответчика в семейных отношениях международного характера. С целью предотвращения волокиты и защиты стороны, в пользу которой вынесено решение по семейному спору, считаем целесообразным законодательно закрепить срок заслушивания ответчика.

Мы считаем, что ч. 4 ст. 400 ГПК РТ необходимо дополнить фразой: «Суд или судья в течение двадцати дней должен выслушать сторону, против которой это решение вынесено, а также прокурора и вынести определение о принудительном исполнении решения суда иностранного государства или отказе в этом».

Решения иностранных судов могут исполняться в течение трёх лет, если оно проверено и признано данным государством. Признание и исполнение решения суда в других государствах является одним из международных обязательств государств, если между ними заключены соглашения о признании и исполнении судебных решений о правовой помощи. При вынесении решения (определения об исполнении решения) суд разрешает ряд коллизионных вопросов:

1) вступило ли решение иностранного суда по разрешению семейного спора в законную силу; 2) не имеется ли решения суда по тому же спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям; 3) не истек ли срок предъявления решения к принудительному исполнению; 4) не противоречит ли публичному порядку исполнение решения суда на территории Таджикистана.

В соответствии со ст.401 ГПК РТ и ст. 177 СК РТ отказ в исполнении иностранного судебного решения возможен, если исполнение решения может нанести ущерб суверенитету Республики Таджикистан или угрожает безопасности страны, либо противоречит публичному порядку Республики

Таджикистан. Статья 177 СК РТ закрепляет положение о том, что иностранное семейное право не применяется в случаях, если оно противоречит основам правопорядка (публичному порядку) Республики Таджикистан. В этих случаях применяется законодательство Республики Таджикистан.

Кишиневская конвенция «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» от 2002 года предусматривает положение о том, что отказ в исполнении судебного решения допускается, если его признание и исполнение противоречит публичному порядку запрашиваемой Договаривающейся Стороны.

Права Ю.Г. Морозова, которая отмечает, что «применение иностранного законодательства может привести к результату, не только отличному, но и просто несовместимому с основными принципами построения экономической, политической, правовой систем собственного государства, нормами морали, существующими в обществе» ^[155]. Однако само понятие «публичный порядок» не раскрывается на законодательном уровне. В юридической литературе публичный порядок означает, что избранное на основе отечественной коллизионной нормы право не применяется и субъективные права, возникшие под действием иностранного права, не получают защиты, если такое применение и такая защита противоречат устоям правовой системы, коренным интересам общества и государства, основам их морали^{[156] [157]}.

Оговорка о публичном порядке (на английском языке называется ordre public, на немецком - Vorbehaltsklausel) относится к числу таких общих понятий международного частного права, при помощи которых может быть ограничено применение норм иностранного права, к которым отсылает

157

коллизионная норма .

Ш.Менглиев считает, что основным назначением оговорки о публичном порядке является: ограничение действия собственного коллизионного права, ограничение или исключение применения норм иностранного права, несовместимого с основами публичного порядка, использование в качестве защитного механизма от негативных последствий применения иностранного права^[158].

О.Н. Романова, исследуя законодательство Республики Беларусь, приходит к выводу, что дефиниция «публичный порядок» является оценочной и использование законодателем оценочных понятий создает определенную сложность для правоприменительной деятельности, вместе с тем следует признать, что это является во многих случаях оправданным, поскольку заменить оценочные понятия формально-определенными в большинстве случаев невозможно, а в ряде случаев нецелесообразно^[159].

В каждом случае независимо от того, о какой составляющей — экономической, политической, социальной, этнографической и другой системе идет речь и возникает проблема, судья должен с учетом обеспечения безопасности дифференцировать ее, но при этом, не забывая о правах и защите законных интересов, подходить к выводу о возможности применения или неприменения иностранного права.

По мнению Л.Раапе, государство, исходя из общепризнанного принципа суверенитета, должно стоять на страже установленного им порядка, защищать публичный порядок^[160]. То есть национальный законодательный орган не может допустить применения и реализации на своей территории правовых норм иностранного государства, которые направлены на получение правовой защиты, так как их применение может нарушить суверенитет, равенство, причинить ущерб правам физических и юридических лиц. По мнению Л.А. Лунц, рассматривая вопросы международного гражданского процесса, необходимо учитывать и мнение теоретиков, изучающих данную проблему, поскольку для правильной и точной реализации оговорки о публичном порядке, конечно же, требуется обращение к доктринальному толкованию^[161].

С точки зрения И.В. Гетьман-Павловой, основные условия выдачи экзекватуры - решение не должно противоречить публичному порядку государства места исполнения. Кроме того, должник должен быть надлежащим образом извещен о времени и месте судебного разбирательства^{[162] [163]}.

Английский ученый Дж.Х. Трейтель отмечает, что «публичный порядок - это изменяющееся понятие, зависящее от перемен в поведении, морали и

163

экономических условий ».

Другие ученые, как П. Сандерс, разделяют внутренний и внешний (международные) публичные порядки^[164]. Дефиниции, используемые в национальном законодательстве для объяснения такого явления, как публичный порядок, не всегда могут быть отнесены к публичному порядку в международных отношениях. Получается, что количество элементов, входящих в состав публичного порядка в международной сфере меньше, чем в сфере внутригосударственной, что, по мнению Сандерса, обусловлено разными целями внутренних и международных отношений^[165]. Следует помнить, что даже в случае, когда публичный порядок считается международным, его основа - национальная, так как может быть применена оговорка о нем только судьей в самой стране.

В целом следует учитывать то обстоятельство, что, во-первых, публичный порядок как явление в юриспруденции характерно всей правовой системе страны и защищает совокупность наиболее фундаментальных правовых связей в рамках этой системы средствами различных публичных и частных отраслей права, и, во-вторых, оговорка о публичном порядке как правовом явлении, присуща той части национальной правовой системы, которая опосредует международные частные отношения^[166]. Первая позиция отражает сущность публичного порядка в рамках внутренней правовой системы. Вторая позиция выражает согласование этих связей в области частноправовых отношений международного характера, направленных на обеспечение устойчивости системы внутригосударственных отношений при взаимодействии правовых систем различных государств.

Особенность семейных дел позволяет выявить специфику проявляющихся оговорок о публичном порядке при исполнении иностранных судебных решений. По нашему мнению, оговорка о публичном порядке при отказе в исполнении иностранных судебных решений по семейным делам проявляется в несоответствии последствий признания нормам морали (нравственности) и справедливости.

Поэтому считаем необходимым уточнение оговорки о публичном порядке, закрепленном в ст.177 СК РТ, и изложить ее в следующей редакции:

«Иностранное семейное право не применяется в случаях, если это противоречит нормам морали (нравственности) и основам правопорядка (публичному порядку) Республики Таджикистан».

Как известно, семейное право всех стран мира - это частное право, которое направлено на защиту слабой стороны в семейных отношениях, то есть ребенка и нетрудоспособного члена семьи. Поэтому можно присоединиться к мнению О.Ю. Ильиной, которая замечает, что «большинство семейно-правовых норм направлено на обеспечение частных интересов участников семейных правоотношений» ^[167]. Поэтому судебное решение, вынесенное по семейному делу, вряд ли может нарушить безопасность государства, которая проявляется в совокупности мер по

защите существующего государственного и общественного строя,

территориальной неприкосновенности и независимости государства от подрывной деятельности разведывательных и иных специальных служб враждебных государств, а также от противников существующего строя внутри страны^{[168] [169]}. Ведь правопорядок представляет собой «состояние упорядоченности общественных отношений, образовавшееся в результате

169

практической реализации правовых норм» , устойчивую и согласованную

связь правоотношений, которая основывается на законности. Как справедливо отмечает Ш.Менглиев, «правопорядок существует в любом государстве и при любом политическом режиме, и его содержание соответствует сути установившегося строя^{[170] [171] [172]}». Как может судебное решение по семейному делу не соответствовать основам безопасности государства? Ведь любое законное иностранное судебное решение, если оно вынесено в соответствии с законом того государства, в котором оно принято, законно, поскольку каждое суверенное государство может основывать

законодательство по приемлемой для него системе. Поэтому следует отметить, что надо отличать несоответствие самого судебного решения и его последствий публичному порядку. В первом случае суд, занимающийся вопросом признания, должен был бы пересматривать решения по существу и делать это со ссылкой на публичный порядок государства исходного решения, то есть делать то, что не имеют права делать суды другого государства . Хотя В.Н. Плигин считает, что вопрос о соответствии решения публичному порядку иностранного государства рассматривается в момент поступления ходатайства о признании . По нашему мнению, он не совсем прав, поскольку вопрос о соответствии возникает, тогда когда речь идет об исполнении судебного решения, а не о признании. При допущении

иностранного судебного решения по семейным делам заинтересованное лицо может рассчитывать на одобрение и правовые последствия в определенной стране. При требовании принудительного исполнения заявитель

рассчитывает на выполнение тех действий обязанным лицом, которые указаны в судебном решении.

Н.И. Марышева считает допустимой ссылку на публичный порядок как на основание отказа в исполнении иностранных судебных решений, если исполнение решения приведет к созданию ситуации, несовместимой с публичным порядком, т.е. с основополагающими началами,

173

фундаментальными основами правопорядка .

А.Н. Лаптев выделяет нарушения материального и процессуального публичного порядка . В первом случае основанием для отказа в исполнении иностранного судебного решения являются негативные последствия содержащихся в судебном решении действий. Далее речь идет о нарушении иностранным судом при вынесении судебного решения принципов осуществления правосудия о требованиях справедливости, законности, состязательности . Однако уже сейчас можно наблюдать, как активно используется ссылка на противоречие публичному порядку при отказе в признании иностранных судебных или арбитражных актов.^{[173] [174] [175] [176] [177]}

Н.И. Марышева отмечает, что ссылка на процессуальный публичный порядок возможна тогда, когда нарушены не любые, а лишь основополагающие гражданско-процессуальные принципы . Во время рассмотрения суд обращает внимание на принципы равенства сторон гражданско-правовых отношений, добросовестности их поведения,

соразмерности мер гражданско-правовой ответственности последствиям правонарушения с учетом вины. Из этой формулировки очевидно, что суд при проверке решения иностранного суда не ограничивается лишь принятием решения об его исполнении. Во время рассмотрения решения на соответствие публичному порядку, если суд обнаружил несоответствие основам безопасности страны, он может согласно внутреннему и международному законодательствам отказать от исполнения и отправить дело на новое рассмотрение. Не следует забывать, что судебное решение может быть вынесено судом первой инстанции, а может и последней. Ведь если заинтересованным лицом запрошено в иностранном государстве принудительное судебное решение первой инстанции, вынесенное с нарушением процессуальных норм, оно может впоследствии обжаловаться или опротестовываться. Безусловно, суд иностранного государства может отказать в его принудительном исполнении во время заслушивания обязанной в судебном решении стороны, если судебное решение не соответствует нашему процессуальному закону, однако - это еще не значит, что оно противоречит публичному порядку. В данном случае должно быть соблюдено законодательство страны, в которой вынесено судебное решение. Так, право на предоставление содержания по шариату может вынесено не в соответствии с нашим процессуальным законом, но это не значит, что его правовые последствия недействительны в нашей стране. Ведь в этом браке супруга может стать нетрудоспособной либо родить детей, которые могут приобрести право на алименты. В данном случае суд обязан соразмерить и учесть, что решение вынесено в процессуальном порядке, чуждом закону Таджикистана направлено на защиту частных семейных интересов участников семейных правоотношений. Очевидно, что несоблюдение процессуального закона еще не представляет угрозы для безопасности, правопорядка и нравственных устоев страны. При разрешении аналогичного дела в отечественном суде решение было бы таким же, так зачем же отказывать в его принудительном исполнении, если обязанная сторона не обжалует и не опротестует его в установленном в иностранном государстве порядке. Следовательно, иностранное судебное решение законно для нас.

Другое дело, что наш суд не обязан предоставлять права, установленные в иностранном государстве. Так, по решению иностранного суда муж, имеющий домицилий в нашем государстве, обязан освободить жилое помещение супруге. Общеизвестно, что согласно Конституции Таджикистана никто не может быть лишен жилья, поэтому вряд ли можно выселить мужа на улицу с целью заселения жены, а значит наш суд может лишь заселить бывшую супругу, не выселяя при этом мужа.

Исходя из вышеизложенного, можно резюмировать, что оговорка о публичном порядке является одним из оснований для отказа в принудительном исполнении иностранных судебных решений. Однако ее применение в современной практике ограничено, поскольку

заинтересованные инстанции запрашивают принудительное исполнение лишь в тех случаях, когда между государствами существуют международные договоры. Последние предусматривают ограниченный круг оснований для отказа во взаимном исполнении судебных решений, тем более по семейным делам.

Следовательно, принудительное исполнение является процедурой, в результате которой иностранное судебное решение приобретает юридическую силу, а признание представляет собой констатацию одобрения иностранного судебного решения.

С.199.

Яблочков Т.М. Указ.раб. С.171

127