Мировое соглашение

Ill

Определение мирового соглашения как "соглашения о частичном отказе от требований одних лиц и одновременном признании оставшихся требований другими обязанными лицами" совпадает с гражданско- процессуальным подходом к пониманию рассматриваемого термина¹, воспринятым и арбитражным процессом, а также с тем, как мировая сделка трактовалась в материальном праве¹. Однако такое определение не может быть принято для объяснения мирового соглашения в конкурсном процессе, которое представляет собой юридическое отношение совершенно иного рода.

Споры вокруг правовой природы мирового соглашения, заключаемого при банкротстве должника, имеют давнюю историю. Уже в начале прошлого века Габриэль Феликсович Шершеневич, излагая свои соображения по этому вопросу опирался на большое число трудов европейских (в основном немецких) юристов, посвященных мировому соглашению (мировой сделке), заключаемому в конкурсном процессе. Спектр мнений, существовавших в мировой правовой науке на тот период и подвергнутых анализу Г.Ф. Шершеневичем, охватывал признание мировой сделки в качестве договора, судебного решения, договором не являющегося, и даже в качестве сложного отношения^{[39] [40]. Сегодня разнообразие взглядов, высказываемых российскими правоведами по данной проблематике, не стало меньше. Причиной тому является то обстоятельство, что современное законодательство России по указанному вопросу претерпело не слишком}

сильные изменения.

В отношении конкурсной мировой сделки Г.Ф. Шершеневич отмечал, что она не обладает ни одним признаком договорной мировой сделки, поскольку:

1) меньшинство кредиторов принуждено подчиниться решению большинства;

2) нет здесь сомнительности прав, потому что требования могут быть уже признаны конкурсным управлением подлежащими удовлетворению;

3) наконец, отсутствует и взаимность уступок, потому что несостоятельный должник не делает никаких уступок, а только пользуется уступками со стороны кредиторов»¹.

Возможно, поэтому Г.Ф. Шершеневич, последовательно придерживаясь точки зрения на конкурсное мировое соглашение как на договор, тем не менее всегда избегал квалифицировать его как сделку гражданско- правовую. Кроме того, Г. Ф. Шершеневич проводил разграничение мирового соглашения в процессах конкурсном и гражданском (общегражданской мировой сделки) следующим образом: "Под именем последней понимается соглашение, посредством которого две стороны устраняют существующее между ними спорное отношение путем взаимных уступок. Между тем в конкурсной мировой сделке нет спорности, требования кредиторов совершенно определены и признаны; нет также и взаимности уступок, потому что уступка производится только в пользу должника, а не кредиторов, и с точки зрения гражданской мировой сделки подобная односторонняя уступка представляет лишь форму дарения"¹.

Мы согласны с точкой зрения А. Дубинчина, которую он высказывает в публикациях на тему мирового соглашения^{[41] [42] в делах о несостоятельности. Термин "мировое соглашение" в рамках российского правового института несостоятельности должен восприниматься по меньшей мере в двух значениях: как процедура банкротства и как гражданско- правовая сделка, договор.}

Понимание мирового соглашения как процедуры банкротства продиктовано положениями ст. 27 Закона о несостоятельности 2002 года, которая прямо называет мировое соглашение в числе процедур банкротства, применяемых при рассмотрении дела о банкротстве в отношении как должника — юридического лица, так и должника-гражданина. Именно в этом значении рассматриваемое понятие было определено в преамбуле Закона о несостоятельности предприятий 1992 года, где сказано, что мировое соглашение — процедура достижения договоренности между должником и кредиторами относительно отсрочки и (или) рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов. В современных правовых условиях мировое соглашение - процедура банкротства, применяемая на любой стадии рассмотрения дела о банкротстве в целях прекращения производства по делу о банкротстве путем достижения соглашения между должником и кредиторами. Данное определение содержится, как уже было указано, в статье 2 нового Закона.

Что же касается восприятия термина "мировое соглашение" во вто-

А

і

ром значении, то здесь сразу необходимо отметить, что современные авторы вполне единодушны в понимании мирового соглашения как гражданско-правовой сделки¹. Также вполне очевидно, что коль скоро мировое соглашение представляет собой сделку, а законодатель говорит о ее заключении между должником и кредиторами, то эта сделка не односторонняя. Исходя из этого, мировое соглашение — это гражданско- правовой договор между должником, его кредиторами, а также, что является новацией в законодательстве, третьими лицами. Г. Ф. Шершеневич давал следующее определение мирового соглашения как сделки:

"Под именем мировой сделки понимается утвержденное судом соглашение между должником и установленным в законе большинством конкурсных кредиторов, направленное к определению взаимных отношений между несостоятельным должником и всеми его кредиторами, с пре- крашением возбужденного конкурсного процесса." .

Позиция, согласно которой мировое соглашение по своей правовой природе является договором, в юридической литературе более раннего периода (второй половины XIX — начала XX века) была наиболее рас- ^{[43] [44]}

пространенной, но встречала и возражения, смысл которых сводился к тому, что принуждение меньшинства кредиторов со стороны большинства к заключению мировой сделки вопреки явно выраженной воле первых на проведение конкурсного производства противоречит основным понятиям о договоре.

Действующий Закон о несостоятельности как, впрочем, и Закон 1992 года, Закон 1998 года заставляет поддерживать интерес к этой теме и в современных условиях развития института несостоятельности. Статья 150 Закона о несостоятельности 2002 года устанавливает, что решение о заключении мирового соглашения принимается большинством голосов от общего числа конкурсных кредиторов и считается принятым при условии, если за него проголосовали все кредиторы по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, то есть позволяет проигнорировать волю меньшинства, включив его, однако, в число участников этого гражданском правового соглашения.

Что же касается объективных оснований для законодательного установления обязательности мировой сделки для меньшинства контрагентов должника, то, как справедливо отмечает М. И. Брагинский, в качестве одной из целей ограничения принципа свободы договора выступает необходимость защиты интересов государства, в концентрированном виде выражающего интересы общества^[45]. Известный современной зарубежной и отечественной практике социальный аспект банкротства (крушение и остановка производств, массовые увольнения, сокращение рабочих мест и иные отрицательные социально-экономические последствия объявле

ния субъекта несостоятельным), как нам кажется, достаточно убедительно доказывает, насколько общественно важным может быть заключение мирового соглашения и как велико значение того самого "государственного вмешательства" в эту часть отношений, связанных с несостоятельностью. Поскольку мировое соглашение признается гражданско- правовым договором, есть все основания для того, чтобы рассмотреть вопросы, обсуждение которых типично при характеристике любого договора в юридической литературе, а именно: кто выступает сторонами мирового соглашения и каковы требования к его форме.

*

*■

Сторонами мирового соглашения являются должник, конкурсные кредиторы, уполномоченные органы и третьи лица, которые принимают на себя права и обязанности, предусмотренные мировым соглашением. В связи с тем, что понятие уполномоченные органы введено в силу новым Законом о несостоятельности 2002 года, большинство спорных моментов было снято. В качестве примера одного из противоречий приведем следующее. Н. Г. Лившиц полагает, что мировое соглашение заключается только конкурсными кредиторами и должником. Налоговые и иные уполномоченные органы не участвуют в заключении мирового соглашения и, следовательно, не принимают участия в голосовании по данному вопро- су . Объясняется это следующим образом: поскольку в соответствии с Конституцией РФ каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы, никто не может быть освобожден от такой обязанности по со глашению^[46].

*

Поддерживая точку зрения, что налоговые органы не моїут участвовать в заключении мирового соглашения, мы вынуждены отвергнуть предложенное Н. Г. Лившиц объяснение. Действительно, в соответствии со ст. 57 Конституции РФ каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы, а соглашение об освобождении от такой обязанности не-

законно, поскольку п. 3 ст. 44 Налогового кодекса РФ, исчерпывающе формулируя случаи прекращения обязанности по уплате налога, соглашение налогоплательщика и налогового органа в их числе не указывает. Но реструктуризация задолженности в рамках мирового соглашения многовариантна. Мировое соглашение может и не содержать условий об аннулировании или уменьшении долга. Кредиторы вправе ограничиться предоставлением должнику отсрочек или рассрочек по уплате задолженности. Это налоговым законодательством уже не запрещено, более того, глава 9 HK РФ содержит нормы, регламентирующие различные формы изменения срока уплаты налога (отсрочку, рассрочку, налоговый кредит, инвестиционный налоговый кредит). При этом обстоятельства, исключающие изменение срока уплаты налога, изложены в ст. 62 ПК РФ таким образом, что сам факт наличия у налогоплательщика статуса должника в деле о банкротстве препятствием для изменения срока уплаты налога не является.

ч

К

Другое дело, что изменение сроков уплаты налогов регулируется специальным законодательством — налоговым, подчиняется отдельным правилам и ни в какую зависимость от факта достижения участниками дела о банкротстве взаимопонимания по условиям заключаемого мирового соглашения поставлено быть не может. Изменение срока уплаты налога возможно, несмотря на не достижение соглашения по условиям мирового соглашения между должником и "гражданскими" кредиторами или, наоборот, в таковом (изменении срока) может быть отказано, хотя мировое соглашение вступит в силу.

К

При этом, конечно, следует учитывать исключения, прямо установленные в правовых актах: например, в п. 3 постановления Правительства РФ от 3 сентября 1999 года № 1002 "О порядке и сроках проведения в 1999 году реструктуризации кредиторской задолженности юридических лиц по налогам и сборам, а также задолженности по начисленным пеням

и штрафам перед федеральным бюджетом"^[47], согласно которому организации, имеющей статус должника в рамках производства по делу о несостоятельности (банкротстве), право на реструктуризацию задолженности по платежам в федеральный бюджет может быть предоставлено лишь при заключении этой организацией мирового соглашения с конкурсными кредиторами.

И последнее, что я отмечу в вопросе о сторонах мирового соглашения. Норму п. 2 ст. 150 Закона о несостоятельности 2002 года, согласно которой решение о заключении мирового соглашения от имени конкурсных кредиторов принимается собранием кредиторов, не следует толковать таким образом, что собрание кредиторов будет выступать стороной в мировом соглашении. Возникает вопрос: является ли такое коллективное образование, как кредиторы конкретного должника, субъектом гражданского права? Из Закона о несостоятельности следует, что этот правовой акт не рассматривает совокупность кредиторов должника, участвовавших в заключение мирового соглашения, ни в качестве юридического лица, ни в качестве иного правосубъектного образования, наделенного статусом юридического лица. Если обратиться к абз. 2 п. 1 ст. 2 ГК, то среди перечня участников регулируемых гражданским законодательством отношений подобных образований мы не найдем. Закон наделяет совокупность кредиторов должника отдельными элементами правосубъектности. В общем случае данный коллективный квазисубъект вправе принять решение о заключении с .должником мирового соглашения (но не может заключать любых иных договоров), обратиться посредством назначенного им представителя в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения (но не может быть истцом и ответчиком в суде), а также обладает некоторыми иными установленными соответствующими законами правомочиями, которые обслуживают процесс расчетов между должником и его кредиторами, но в строго определенных законом границах, и носят в этом отношении исключительно вспомогательный характер. Таким образом, совокупность кредиторов должника управомочена совершать лишь отдельные прямо определенные законом действия, влекущие возникновение гражданских прав и обязанностей для каждого из кредиторов, являющихся участниками данного коллективного образования.

Еще одна его особенность заключается в принципиальном отсутствии у объединения (собрания) кредиторов имущественной обособленности от входящих в данное образование отдельных кредиторов должника. Как известно, сфера применения гражданского права «охватывает все отношения, которые складываются как отношения собственности или отношения товарно-денежного оборота»¹, необходимым условием участия в которых как раз и является наличие у субъекта автономии воли, имущественной независимости и самостоятельности^{[48] [49]. Понятно, что отсутствие у совокупности (объединения, собрания) кредиторов должника имущественной независимости или, иначе, имущественной обособленности, даже при наличии двух других указанных выше качественных свойств, которыми должен обладать субъект гражданского права, а именно автономии воли и самостоятельности (при принятии решения о заключении мирового соглашения), исключает возможность их участия в договорных отношениях, носящих частноправовой характер. Таким образом, кредиторы должника как сторона мирового соглашения не являются субъектом гражданского права, а, следовательно, не могут быть стороной в договоре (п. 1 ст. 420 ГК РФ).}

Далее речь пойдет о таких возможных последствиях заключения мирового соглашения, как признание его недействительным и о его расторжении. Исполнение мирового соглашения начинается с момента его утверждения арбитражным судом. Условия мирового соглашения должны быть разработаны таким образом, чтобы к моменту начала его исполнения юридическое лицо не обладало признаками банкротства (т.е. не должно оставаться требований, «не охваченных» условиями мирового соглашения). Кроме того, необходимо учитывать, что при исполнении мирового соглашения не должно возникать признаков банкротства.

К сожалению, новый Закон не содержит правовых положений, касающихся недействительности мировой сделки. Мы считаем, что необходимо восполнить данный теоретический пробел. Для этого нам необходимо обратиться к положениям Закона 1998 года и статьям 127 и 128 соответственно. Мировое соглашение — сделка, которая, как и все сделки, при некоторых обстоятельствах может быть признана недействительной. Можно выделить общие и специальные основания признания недействительным мирового соглашения. В качестве общих могут быть названы основания недействительности сделок, предусмотренные § 2 гл. 9 ГК РФ. Таким образом, мировое соглашение может являться как ничтожной, так и оспоримой сделкой.

Специальные основания установлены ст. 127 Закона 1998г., (далее - Закон) в соответствии с которой заявить в арбитражный суд о признании мирового соглашения недействительным могут должник, кредитор или прокурор. На наш взгляд, целесообразно было дополнить этот перечень еще одним субъектом: третье лицо, участвующее в заключение мирового соглашения, должно иметь возможность заявить о признании его недействительным. (Необходимо отметить, что новый Закон 2002 года говорит о возможности участия третьих лиц в заключении мирового соглашения.) При наличии соответствующих оснований арбитражный суд выносил определение о недействительности мирового соглашения.

Признание недействительным мирового соглашения допускалось в следующих случаях:

121

Il

1. наличие в мировом соглашении условий, предусматривающих преимущества для отдельных кредиторов или ущемление прав и законных интересов отдельных кредиторов (необходимо отметить, что данную оценочную норму весьма сложно применять, поскольку Закон в п. 2 ст. 122 устанавливает разные условия, которые могут быть включены в мировое соглашение; но в любом случае следует учитывать, что в некоторых ситуациях Закон допускает установление преимуществ для отдельных кредиторов, в частности для кредиторов разных очередей; для кредиторов, проголосовавших за заключение мирового соглашения)¹. Очевидно, в абз. 2 ст. 127 Закона речь идет о преимуществах, установленных с нарушением Закона;

2. наличие оснований полагать, что исполнение мирового соглашения может привести должника к банкротству. Это означает, что в мировом соглашении содержатся такие условия, которые невозможно исполнить (например, предусматривается, что через пять месяцев должник исполнит все требования, в то время как на момент заключения мирового соглашения известно, что, если исходить из имеющихся производственных мощностей и других источников финансирования, средств должника на исполнение данного условия будет недостаточно).

При использовании рассматриваемого основания признания недействительным мирового соглашения наиболее актуальным представляется вопрос: возможно ли это в случаях, когда исполнение мирового соглашения уже привело должника к банкротству? Прежде всего следует определить понятие «приведение должника к банкротству». Очевидно, это может быть только вынесение решения арбитражным судом о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

►

После этого говорить о признании недействительным мирового соглашения мы не можем.

Другой вопрос — если при исполнении мирового соглашения становится ясно, что вскоре появятся (либо уже появились) основания для признания должника банкротом (признаки банкротства). В таких случаях представляется возможным признание мирового соглашения недействительным по рассматриваемому основанию, если будет доказано, что обстоятельства, позволяющие сделать вывод о том, что исполнение мирового соглашения может привести должника к банкротству, появились до начала исполнения мирового соглашения, т.е. при его заключении. Если же такие обстоятельства появились позже (например, изменилась ситуация на рынке, в результате чего продукция, выпускаемая должником, перестала пользоваться спросом, а исполнение мирового соглашения оказалось под угрозой), то признание мирового соглашения недействительным невозможно.

В последнем случае мы можем говорить только о неисполнении мирового соглашения. Последствия недействительности и неисполнения мирового соглашения значительно отличаются. Если мировое соглашение не исполняется, то все кредиторы могут предъявлять к должнику имеющиеся требования, в т.ч. кредиторы, участвовавшие в заключение мирового соглашения. На практике нередко встречались ситуации, когда кредитор, который, например, должен был получить удовлетворение 70% своих требований по условиям мирового соглашения через три месяца после его заключения, ничего не получает и обращается к должнику с требованием возмещения 100% суммы долга (каким оно было до заключения мирового соглашения).¹ Такие действия кредитора незаконны, т.к. являются односторонним отказом от исполнения мирового соглашения, что запрещено положениями ГК о договорах. В описанной ситуации кре-

дитор имеет право требования к должнику только в том объеме, который предусмотрен мировым соглашением.

*

Кредитор мог обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом. Но при этом должны быть в наличии признаки, достаточные для принятия соответствующего заявления арбитражным судом. Некоторые кредиторы совершали ошибку, считая, что если в срок, предусмотренный мировым соглашением, расчеты с ними не произведены, то срок неисполнения должником обязательств можно исчислять с момента заключения (или утверждения) мирового соглашения (например, по условиям мирового соглашения, заключенного 25.03.03, кредитор должен получить 60% суммы своих требований 26.06.03; не получив удовлетворения, 27.06.03 кредитор пытался заявить о банкротстве должника, т.к. после 25 марта прошло 3 месяца). На самом деле для заявления о банкротстве должно было пройти более трех месяцев с момента, когда должник обязан был исполнить соответствующее условие мирового соглашения (в нашем примере — после 26 июня).

При возбуждении производства по делу о банкротстве кредиторы, участвовавшие в мировом соглашении, и кредиторы, появившиеся позже (в процессе исполнения мирового соглашения, при осуществлении должником обычного функционирования вне конкурсного процесса), находятся в равном положении. Сказанное выше относится к случаям неисполнения мирового соглашения, когда такое неисполнение не вызвано его содержанием, т.е. когда нет оснований для признания его недействительным. Последствия признания мирового соглашения недействительным совсем иные.

►

Прежде всего необходимо отметить, что недействительность мирового соглашения влечет процессуальные последствия, возникающие автоматически только в силу указанного факта (при неисполнении мирового соглашения процессуальные отношения возникают только при обращении определенных лиц в арбитражный суд). Если мировое соглашение

124

было признано недействительным, то арбитражный суд выносит определение о возобновлении производства по делу о банкротстве. Это определение в силу п. 1 ст. 128 Закона полежит обжалованию.

*

В результате производство по делу о банкротстве возвращается на ту стадию, на которой было заключено мировое соглашение. О возобновлении производства в соответствии с п. 4 ст. 128 Закона должно быть опубликовано. Публикацию осуществляет арбитражный суд за счет средств должника в двух печатных изданиях — в журнале «Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации» и официальном издании государственного органа по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению.

Данная норма представляется не вполне продуманной. Проблема в том, что Закон не предусматривал публикаций, сообщающих о финансовых проблемах у предприятия-должника, вплоть до принятия судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства. Получается, что если признанное недействительным мировое соглашение было заключено на стадии наблюдения либо внешнего управления, то соответствующая публикация будет противоречить сути Закона. На наш взгляд, целесообразно не публиковать информацию о недействительности мирового соглашения (по крайней мере, если оно заключено не на стадии конкурсного производства), а обязать должника или арбитражного управляющего известить об этом всех кредиторов должника. Признание мирового соглашения недействительным влечет возникновение проблем, связанных с кредиторами новыми, появившимися после утверждения мирового соглашения судом, т.е. после прекращения производства по делу о банкротстве. Очевидно, такие кредиторы смогут вступить в конкурсный процесс, заявив свои требования должнику либо управляющему по правилам, установленным для данной стадии процесса. При этом не имеет значения срок, в течение которого должник не исполнял свои обязательства. При возобновлении производства по де-

лу о банкротстве восстанавливаются полномочия арбитражного управляющего, назначенного до заключения мирового соглашения. В случаях невозможности возврата управляющего к исполнению своих обязанностей он должен в установленном абз. 5 п. 1 ст. 20 Закона порядке подать заявление в арбитражный суд о досрочном прекращении исполнения своих обязанностей. Далее будет произведено назначение нового управляющего.

При признании мирового соглашения недействительным применяются общие последствия недействительности сделок, установленные гражданским законодательством, за исключением последствий, предусмотренных Законом. В соответствии с п. 2 ст. 128 Закона в случае признания мирового соглашения недействительным требования кредиторов, по которым было произведена отсрочка и (или) рассрочка причитающихся им платежей или скидка с долгов, восстанавливаются в неудовлетворенной их части. Это означает, что кредитор получает право требования к должнику, утраченное в соответствии с условиями мирового соглашения. При этом по общему правилу кредитор не обязан возвращать имущество, полученное в результате исполнения должником условий мирового соглашения (данные требования считаются погашенными). Из этого общего правила установлены следующие исключения:

1. требования кредиторов, расчеты с которыми произведены на условиях, противоречащих законодательству (например, по договору, не соответствующему ГК, либо с нарушением правил о расчетах, в т.ч. безналичных);

2. требования кредиторов, удовлетворенные в соответствии с условиями мирового соглашения, предусматривающими их преимущества или ущемление прав и законных интересов других кредиторов (это представляется возможным только в тех ситуациях, когда мировое соглашение признано недействительным в соответствии с абз. 2 ст. 127 Закона). В этих случаях кредитор, получивший исполнение, обязан возвратить

должнику все полученное (т.е. его требования не считаются погашенными). Поскольку кредиторы 1 -й и 2-й очередей в заключении мирового соглашения не участвуют, от них ни при каких обстоятельствах нельзя требовать возврата должнику исполнения, которое они получили в соответствии с п. 1 ст. 123 Закона до заключения мирового соглашения (кроме случаев, предусмотренных гражданским законодательством).

*

к-

Закон, говоря о недействительности мирового соглашения, не отвечает на некоторые очень важные вопросы. Так, неясно, может ли быть признано недействительным мировое соглашение, в заключение которого не участвовали кредиторы-залогодержатели, не являющиеся конкурсными кредиторами с установленными требованиями (т.е. не заявившие либо не успевшие установить свои требования на момент заключения мирового соглашения). То же касается кредиторов. Данный вопрос не урегулирован и новым Законом 2002 года. Между тем, на практике нередко встречаются ситуации, когда мировое соглашение заключается после погашения установленных требований кредиторов первых двух очередей и с согласия залоговых кредиторов, а уже потом появляются не известные на момент заключения мирового соглашения конкурсные кредиторы требуют признания его недействительным¹. Такое требование могло предъявляться на основании абз. 3 ст. 127 Закона, поскольку мировое соглашение противоречит п. 2 ст. 120 и п. 1 ст. 123 Закона. К сожалению, указанные нормы не дают ответа на вопрос о том, какие требования имеются в виду — любые или только установленные.

На наш взгляд, учитываться должны только требования заявленные. Иначе мы придем к мысли либо о том, что необходимо обязать кредитора заявлять свои требования (что не соответствует сути Закона, т.к. осуществление права не может быть обязанностью), либо к невозможности заключения мирового соглашения в случаях, когда кто-то из кредиторов

или конкурсных кредиторов не желает осуществлять свое право на заявление требований.

Если же заявленные требования находятся в процессе установления, на наш взгляд, приступать к заключению мирового соглашения (т.е. выносить данный вопрос на собрание кредиторов) можно только после того, как состоялось заседание арбитражного суда по вопросу об установлении требований и вынесено соответствующее определение. К сожалению, в настоящее время решение затронутых выше вопросов возможно только на основании толкования норм и смысла Закона 1998г. и 2002г. Безусловно, необходимо внести в Закон изменения, в соответствии с которыми будет четко решен вопрос о требованиях кредиторов и конкурсных кредиторов и о том, возможна ли недействительность мирового соглашения в описанной выше ситуации.

Еще один не решенный Законом 1998г. вопрос был связан со сроками, в течение которых возможно, во-первых, признание мирового соглашения недействительным, во-вторых, предъявление требования к кредиторам о возврате исполнения, осуществленного должником, в соответствии с п. 5 ст. 128 Закона. Очевидно, это должны быть достаточно сжатые сроки, поскольку совершенно нелогична ситуация, когда, например, мировое соглашение исполнено, после этого прошло какое-то время, должник функционирует, а потом кредитор, чьи права были ущемлены при заключении мирового соглашения, либо другое лицо обращается в суд с заявлением о признании мирового соглашения недействительным.

Закон 1998года специальных сроков не предусматривал, но законодатель урегулировал этот вопрос в ст. 162 Закона 2002 года. Так, определение об утверждении мирового соглашения может быть пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам в случае, если:

>

- обстоятельства, препятствующие утверждению мирового соглашения, не были и не могли быть известны заявителю на момент утверждения мирового соглашения;

- заявитель не участвовал в заключении мирового соглашения, однако мировым соглашением нарушены его права и законные интересы.

Теперь заявитель вправе подать заявление о пересмотре определения об утверждении мирового соглашения по перечисленным основаниям в течение месяца с даты открытия обстоятельств, являющихся основанием для пересмотра данного определения.

V

Возвратимся к вопросу о сроках в Законе 1998 года. Для оспоримых сделок — один год (такими сделками являются, на наш взгляд, сделки, признанные недействительными по основаниям, предусмотренным ст. 127 Закона); для ничтожных сделок — десять лет (ничтожной сделкой мировое соглашение, на наш взгляд, является, если его заключение и условия противоречат Закону, в частности нарушены правила голосования, не удовлетворены установленные требования кредиторов 1 -й и 2-й очередей, не получено согласие залогодержателей и т.п.). Кроме того, как ничтожной, так и оспоримой сделкой может быть мировое соглашение, не соответствующее требованиям гражданского законодательства.

У

Поскольку мировое соглашение является договором, необходимо решить вопрос о его расторжении. Мировое соглашение — сделка особая. Одна из ее особенностей состоит в том, что в силу указания п. 1 ст. 164 Закона 2002 года расторжение мирового соглашения, утвержденного арбитражным судом, по соглашению между отдельными кредиторами и должником не допускается. На наш взгляд, не должно допускаться расторжение мирового соглашения и по соглашению между всеми кредиторами и должником. Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что в п. 1 ст. 164 Закона упоминается именно должник, а не арбитражный управляющий.

У

Мировое соглашение может быть расторгнуто арбитражным судом в отношении всех конкурсных кредиторов и уполномоченных органов по заявлению конкурсного кредитора или конкурсных кредиторов и (или) уполномоченных органов, обладавших на дату утверждения мирового со-

глашения не менее чем одной четвертой требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов к должнику. Здесь мы видим изменение подхода законодателя, поскольку Закон 1998 года предусматривал расторжение в отношении отдельного кредитора. Новый Закон подобное положение прямо запрещает. Кроме этого, изменен размер суммы требований. Как мы знаем, прежний Закон говорил об одной трети требований.

У

У

Если прежний Закон не отвечает на вопрос о том, кто может требовать расторжения мирового соглашения, то Закон 2002 года говорит, что конкурсные кредиторы или уполномоченные органы вправе подать заявление о расторжении мирового соглашения в отношении всех конкурсных кредиторов и уполномоченных органов в случае неисполнения или существенного нарушения должником условий мирового соглашения в отношении требований таких конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, составлявших в совокупности не менее чем одна четвертая требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов к должнику на дату утверждения мирового к форме содержания мирового соглашения. Требования к ней установлены ст. 155 Закона о несостоятельности 2002 года. Договор между должником и кредиторами заключается в письменной форме. Анализ содержания пп. 2, 3 ст. 155, а также п. 3 ст. 158 Закона о несостоятельности 1998 года позволяет утверждать, что мировое соглашение должно представлять единый документ, подписанный сторонами, что находит поддержку и у других авторов, несмотря на то, что п. 2 ст. 434 ГК РФ допускает заключение договора путем обмена документами. Кроме того, мировое соглашение подлежит обязательному утверждению арбитражным судом, что является условием вступления его в силу.

у

Г. Ф. Шершеневич так комментировал это традиционное для конкурсного процесса требование к мировому соглашению: "Утверждение судом мировой сделки, принятой в общем собрании, составляет один из существенных моментов, обуславливающих действительность сделки, а

потому и не может быть устранено ни при каких условиях. Необходимость его объясняется двумя причинами:

во-первых, ввиду того, что сила мировой сделки распространяется на всех кредиторов, даже прямо не согласных, является потребность в органе, который бы охранил их интересы и контролировал давление большинства, а во-вторых, как льгота, мировая сделка не должна быть допущена в отношении лица, не достойного такого доверия"¹.

Требование судебного утверждения, установленное в отношении мировой сделки в рамках института несостоятельности, связано с тем, что понуждение заключить договор может быть реализовано только в судебном порядке (п. 4 ст. 445, ст. 446 ГК РФ). Именно суд, принимая во внимание то, какие серьезные социально-экономические последствия может вызвать заключение (незаключение) мирового соглашения в конкурсном процессе, вправе понудить меньшинство кредиторов, не выразивших волю на заключение мирового соглашения, принять гражданские права и обязанности, предусмотренные им, предварительно рассмотрев их возражения (п. 3 ст. 158. Закона о несостоятельности 2002 года), проверив соблюдение требования о том, что условия мирового соглашения для кредиторов, выступивших против его заключения, не могут быть хуже, чем для кредиторов той же очереди, голосовавших за его заключение (п. 3 ст. 156), и не найдя оснований для отказа в его утверждении (ст. 160)^{[50] [51].}

В заключение обратимся к теме содержания мирового соглашения. Вопросу, какие условия должны и могут быть в мировом соглашении, в Законе о несостоятельности 2002года посвящена ст. 156, которая так и именуется— "Содержание мирового соглашения". Не вдаваясь в подробности использования всех мер, названных в ст. 156 в качестве возможных к применению в отношении должника и подлежащих включений в текст

131

мирового соглашения в форме его условий, остановимся только на прощении долга (п. 1 ст. 156).

Практическое применение этих мер может вызвать сложности, связанные с неопределенностью (дискуссионностыо) в вопросе о том, как соотносятся прощение долга, скидка с долга и дарение, ибо законодатель не допускает дарения в отношениях между коммерческими организациями (п. 4 ст. 575 ГК РФ), не делая исключения и для отношений, регулируемых законодательством о несостоятельности.

*

М. В. Телюкина не разделяет точку зрения М. И. Брагинского, который полагает, что прощение долга, совершаемое по соглашению между сторонами и представляющее собой освобождение кредитором должника от имущественной обязанности, является предметом договора дарения. Она считает, что заключение соглашения о прощении долга не следует рассматривать как заключение договора дарения. Договор дарения может быть только безвозмездной сделкой; если же при заключении договора о прощении долга нет условия о встречном удовлетворении (а такого условия не может быть по определению прощения долга), нельзя сделать вывод о безвозмездности такой сделки, поскольку в гражданском праве существует общая презумпция возможности сделки. То есть при заключении соглашения о прощении долга стороны не указывают на какое- либо встречное удовлетворение, между тем некие благоприятные последствия для кредитора, простившего долг, могут предполагаться (например, если кредитор заинтересован в продолжение функционирования предприятия-должника по причине особого качества выпускаемой продукции, удобной расположенности производства и т. д.).

t

Из сказанного следует, что прощение долга не является дарением, а следовательно, допустимо его применение в отношениях между коммерческими юридическими лицами, в том числе и при заключении мирового

соглашения¹.

Tk

іг

Однако данная точка зрения представляется спорной. Так, А. Ду- бинчин не согласен ни с выводом, сделанным указанным автором, ни с теми доводами, которыми этот вывод подкреплен. Начнем с аргументации. Основное различие между дарением и прощением долга, по мнению М. В. Телюкиной, состоит в том, что в то время как дарение — всегда сделка безвозмездная, в отношении прощения долга такой вывод сделать нельзя, ибо при прощении долга благоприятные последствия для кредитора, простившего долг, хотя и не указываются, но могут предполагаться. Но что препятствует наличию такого же предположения при дарении? Вполне очевидно, что М. В. Телюкина не учитывает выработанный еще римскими юристами принцип: каждое предоставление (переход какого- либо права из состава одного имущества в другое) совершается всегда для достижения какой-нибудь определенной цели или даже для достижения нескольких целей, но с точки зрения гражданского права особый интерес, решающее значение имеют только те, которые являются непосредственными и главными целями предоставления. В. М. Хвостов приводил такой пример: я переношу собственность на вещь безвозмездно; моя ближайшая цель: проявить щедрость к покупателю; отдаленная цель: отблагодарить получателя за услугу, помочь ему в нужде и т. д."^{[52] [53]. Отсюда и дарение может быть сопряжено с благоприятными предпосылками (последствиями) для дарителя, а следовательно, провести различие между прощением долга и дарением, основываясь на критерии возмездности, нельзя. Обе сделки являются безвозмездными.}

Более основательным и заслуживающим внимания представляется иной предлагаемый в юридической литературе критерий, на основе которого между дарением и прощением долга проводится разграничение, а именно критерий количества сторон, выражения согласованной воли ко-

торых достаточно для совершения сделки. Как известно, в соответствии с этим критерием сделки классифицируются на односторонние, двусторонние и многосторонние. Соглашаясь с мнением О. Ю. Шилохвоста и ряда других указываемых им авторов, полагающих, что отождествлять прощение долга с дарением нельзя, поскольку прощение долга — это односторонний акт кредитора, тогда как дарение всегда является договором¹, мы в то же время вынуждены констатировать высокую степень дискуссионное™ этого вопроса среди ученых-юристов. Но применительно к институту не состоятельности значение данной дискуссии существенным образом снижается, и вот почему. Признание прощения долга разновидностью дарения "закрывает" возможность его использования в рамках той части мирового соглашения, в которой оговаривается прощение задолженности должника аккредитива — коммерческой организации перед конкурсными кредиторами — коммерческими организациями (п. 4 ст. 575 ГК РФ). Но окончательное утверждение мнения о том, что прощение долга — односторонняя сделка, делает невозможным его (прощения долга) осуществление в рамках мирового соглашения во всех случаях, так как мировое соглашение, как я уже указывал, всегда имеет договорную природу, то есть односторонней сделкой не является. Пункт 1 ст. 156 Закона о несостоятельности 2002 года в той его части, где говорится о том, что мировое соглашение должно содержать положения о прекращении обязательств должника прощением долга, в такой ситуации должен быть признан противоречащим Гражданскому кодексу РФ. Отсюда вывод: использование конструкции прощения долга в рамках мирового соглашения сопряжено с существенными препятствиями или ограничениями.

Выводы к параграфу:

В мировой практике мировые соглашения принято делить на два типа^[54]. Первый тип мирового соглашения предусматривает договоренности между должником, кредиторами и, иногда, другими заинтересованными лицами, направленные на восстановление платежеспособности должника. Второй тип предусматривает процедуру распределения средств от продажи имущества должника, отличную от применимой в конкурсном производстве. Российское законодательство о несостоятельности содержит элементы и того, и другого типов. C учетом этого, я хотел бы теперь перейти к анализу основных проблем российской процедуры мирового соглашения. Когда она может использоваться?

Каковы условия ее применения? Каковы требования к одобрению ее кредиторами и утверждению арбитражным судом? Какие положения должно содержать мировое соглашение? Каковы его последствия для кредиторов?

Когда

Мировое соглашение может быть заключено на любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве.

Условия

Большинство систем мирового соглашения содержит два обязательных условия - голосование кредиторов и утверждение соглашения судом (или период времени, в течение которого кредитор, несогласный C мировым соглашением, может обратиться в суд). Российская процедура также требует как одобрения кредиторами, так и утверждения судом.

Голосование

Решение о заключении мирового соглашения принимается собранием кредиторов. Мировое соглашение считается одобренным кредиторами, если за него проголосовало большинство конкурсных кредиторов

по сумме требований (п. 2 ст. 150). Голосовать имеют право не только "конкурсные кредиторы", то есть кредиторы по денежным обязательствам, но и, что является новеллой, уполномоченные органы, куда в том числе относятся и фискальные органы. Это определение исключает также требования о возмещении вреда жизни и здоровью и требования участников (учредителей) должника, вытекающие из такого участия. Статус требований, обеспеченных залогом, оговаривается отдельно: для одобрения мирового соглашения требуется голосование за него всех таких кредиторов. Кроме этого. Закон 2002 года в п.1 ст. 158 прямо указывает, что мировое соглашение может быть утверждено только после погашения требований кредиторов первой и второй очереди.

Встает также вопрос о суммах требований кредиторов. Представляется, что Закон о банкротстве предполагает возможность их установления до проведения собрания кредиторов и заседания суда. В простых делах это возможно, однако иногда могут возникать споры о наличии или размере требования кредитора, которые невозможно должным образом разрешить до проведения собрания кредиторов. Арбитражному суду необходимо выработать свое отношение к таким кредиторам. Если условия мирового соглашения будут для них обязательными, то было бы несправедливо отказывать им в праве на голосование, если имеются какие-либо разногласия по их требованиям. C другой стороны, крайне нежелательно, чтобы они не были связаны условиями мирового соглашения, поскольку, если их требования будут впоследствии установлены, они могут помешать выполнению мирового соглашения. Практическим решением этой проблемы может быть разрешение суда арбитражному управляющему оценить размер такого требования только для целей голосования по вопросу о мировом соглашении. Это не будет затрагивать сумму требования, которое должник может быть обязан впоследствии погасить, а просто позволит кредитору принять участие в голосовании.

Еще одной проблемой может быть то, что некоторые кредиторы

могут быть вообще не выявлены к моменту заключения мирового соглашения, к примеру, если данные о них отсутствуют в отчетности должника. Эта проблема может особенно остро стоять в период наблюдения и внешнего управления, поскольку в этих процедурах отсутствует требование об опубликовании сообщения об их начале. Решение здесь может состоять в требовании к арбитражному управляющему опубликовать сообщение о предлагаемом мировом соглашении.

Утверждение судом. Для вступления в силу мировое соглашение должно быть утверждено арбитражным судом (ст. 158). Суд должен отказать в утверждении мирового соглашения, если требования кредиторов первой и второй очереди (по вреду жизни и здоровью и работников) полностью не удовлетворены (п. 1 ст. 158), хотя они, видимо, могут добровольно согласиться на другие условия.

k

Статья 160 (п. 2) Закона о банкротстве 2002 года устанавливает различные основания, на которых арбитражный суд может отказать в утверждении мирового соглашения. Эти основания можно подразделить на три типа: несоблюдение установленного порядка заключения мирового соглашения, несоответствие мирового соглашения требованиям других законов и нарушение прав третьих лиц. Одним из наиболее важных вопросов является вопрос, имеет ли арбитражный суд право отказать в утверждении мирового соглашения на основаниях, не перечисленных в статье 160 (п. 2). К примеру, если суд считает отношение к некоторым кредиторам несправедливым, может ли это быть основанием для отказа в утверждении мирового соглашения? Или если очевидно, что кредиторам не была предоставлена необходимая информация? Или если очевидно, что должник не выживет, когда мировое соглашение направлено на восстановление платежеспособности?

Ь

Возвращаясь к вопросу о недействительности мирового соглашения, хотелось бы отметить следующее. Согласно статье 127 Закона о банкротстве заключенное мировое соглашение могло быть объявлено судом

недействительным в трех случаях: если мировое соглашение содержит условия, предусматривающие преимущества для отдельных кредиторов или ущемление прав отдельных кредиторов, если мировое соглашение может привести должника к банкротству или при наличии других оснований недействительности сделок, предусмотренных российским законодательством.

Признание недействительным мирового соглашения, которое уже было утверждено судом, приведет к большой неопределенности для всех участвующих в нем сторон. Последствия признания мирового соглашения недействительным изложены в статье 128 Закона о банкротстве. В целом требования кредиторов, модифицированные согласно условиям мирового соглашения, восстанавливаются в своем прежнем виде, однако уже погашенные требования не затрагиваются, если только это погашение не предоставляло предпочтения этим кредиторам. Похоже, что эти положения в определенной степени противоречат друг другу, и интересно было бы выяснить мнение судей о практическом применении статьи 128. Мнение законодателя свелось к тому, что в новом Законе речь о недействительности мирового соглашения не идет вообще и ничего нового законодателем при этом не предложено.

Первое из оснований, приведенных в статье 127 прежнего Закона, которое я хотел бы обсудить, касается возможности объявления мирового соглашения недействительным, если оно может привести должника к банкротству. Одно из соображений, которые суд может принять во внимание при утверждении мирового соглашения, - это жизнеспособность должника после вступления мирового соглашения в силу. Нет смысла суду утверждать мировое соглашение, если маловероятно, что оно восстановит жизнеспособность должника. Для выяснения этой возможности необходимо иметь достаточную финансовую информацию. При наличии такой информации ее необходимо предоставить кредиторам, чтобы они могли принять решение. Арбитражный суд вряд ли захочет сам решать

вопрос о восстановлении финансовой жизнеспособности должника, но, по крайней мере, он должен удостовериться в том, что кредиторам была предоставлена возможность рассмотреть этот вопрос и решить для себя, что должник потенциально жизнеспособен. Суд может также захотеть удостовериться, что сам арбитражный управляющий уверен в этом.

Еще одно основание, по которому суд мог признать мировое соглашение недействительным, - это преимущества отдельным кредиторам или ущемление прав и законных интересов отдельных кредиторов. По вышеуказанным причинам было бы предпочтительно, если бы суд рассматривал эти вопросы на этапе утверждения мирового соглашения (а не позже) и отказывал в утверждении соглашения. Встает также вопрос, что считать в этом контексте "преимуществом" и "ущемлением прав". Толковать это просто как любое отклонение от установленной законом очередности удовлетворения требований было бы нежелательно, поскольку такое толкование подрывало бы цель мирового соглашения как простого альтернативного пути завершения процедур несостоятельности. Следует подумать, какое толкование этого положения было бы разумным.

При любой возможности арбитражный суд должен при утверждении мирового соглашения рассматривать вопрос о том, существует ли реальная опасность последующего объявления мирового соглашения недействительным по статье 127. Это имело бы два преимущества. Во-первых, уменьшилась бы вероятность того, что вступившее в силу мировое соглашение будет признано недействительным. Во-вторых, суд рассмотрит столь важные вопросы, как обоснованность мирового соглашения и его справедливость по отношению ко всем кредиторам. Судья вряд ли захочет принимать коммерческие решения, но, по" крайней мере, он удостоверится в том, что арбитражный управляющий предоставил достаточную информацию кредиторам. Не смотря на то, что положения ст.ст. 127 и 128 Закона о несостоятельности 1998 года имели ряд негативных моментов, мы считаем целесообразным использовать прежнее законодательство при изучении такого важного института конкурсного процесса как мировое соглашение.

Содержание

Мировое соглашение должно разъяснить пути погашения или реструктуризации задолженности должника (п. 1 ст. 156). В статье 156 (п. 2) перечислены различные меры, которые может предусматривать мировое соглашение. Все они касаются способов выплаты долга, его реструктуризации или замены на какие-либо другие права. Нигде не говорится, к примеру, о продаже активов должника. Представляется, что положения о мировом соглашении касаются только обязательств, а не активов должника. Однако в принципе не видно никаких препятствий к тому, чтобы мировое соглашение содержало, к примеру, положения о продаже бизнеса в той же степени, что и о распределении поступлений от такой продажи внешним управляющим. Существуют минимальные формальные требования к мировому соглашению (ст. 155) и требование предоставления документов суду (п. 3 ст. 158). Указанный перечень этих документов предполагает, что к моменту заключения мирового соглашения возможно установить всех кредиторов и размеры их требований. По приведенным выше причинам это может быть невозможным, и тогда суду придется решить, разрешать ли кредиторам голосовать на основе предварительно рассчитанных требований.

Предложения о мировом соглашении должны также затрагивать вопросы управления должником. Если деятельность компании продолжится, как будет осуществляться руководство ее деятельностью?

Последствия

Мировое соглашение является обязательным для исполнения должником и конкурсными кредиторами. Все конкурсные кредиторы являются связанными мировым соглашением. Это представляется разумным подходом при условии, что приняты должные меры по уведомлению

всех кредиторов.

Мировое соглашение может также предусматривать участие в нем третьих сторон (ст. 157). Соглашение становится для них обязательным, если они в нем участвуют.