§ 2.3. Наследование исключительных прав на средства индивидуализации

Одним из наиболее сложных, как с практической, так и теоретической точки зрения является вопрос правового регулирования наследования исключи­тельного права на средства индивидуализации, в частности, исключительного

права на товарный знак (знак обслуживания), фирменное наименование, наиме­нование места происхождения товара (далее - НМПТ).

Нельзя также не указать на положение ст. 1241 ГК РФ, предусматриваю­щей возможность перехода исключительного права на товарный знак от право­обладателя к другим лицам на бездоговорной основе. Из этого следует возмож­ность перехода исключительного права на данное средство индивидуализации на бездоговорной основе в порядке наследования. В целом законодательство не содержит какого-либо прямого запрета или исключения в отношении перехода по наследству исключительного права на товарный знак (знак обслуживания) и другие средства индивидуализации. К тому же законодательство не предусмат­ривает такого основания для прекращения исключительного права на средства

индивидуализации, как смерть гражданина-предпринимателя, являвшегося вла­дельцем данного права.

В соответствии со ст. 128 ГК РФ товарный знак как средство индивидуа­лизации, которое приравнивается к иным охраняемым результатам интеллекту­альной деятельности, отнесен к объектам гражданских прав, которые могут пе­реходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (ст. 129 ГК РФ). Несмотря на определенную недосказанность законодательных положений, правомерность перехода исключительного права на товарный знак и знак обслуживания к наследнику, имеющего статус индивидуального предпри­нимателя, в доктрине не вызывает сомнения^[143], хотя в судебной практике иногда ставится под вопрос^[144]. Налицо и существование законодательного основания, а именно положения п. 2 ст. 132 ГК РФ, касающегося имущественного комплекса предприятия, в состав которого также входят права на обозначения, индивидуа­лизирующие предприятие, его продукцию, работы (коммерческое обозначение, товарные знаки, знаки обслуживания), для того, чтобы удостовериться в возмож­ности перехода права на средства индивидуализации в порядке наследования в составе имущественного комплекса предприятия к физическому лицу, которое не имеет статуса индивидуального предпринимателя.

Как видится, основные проблемы наследования исключительного права на товарный знак находятся именно в плоскости правопреемства по наследованию товарного знака, не входящего именно в состав имущественного комплекса предприятия, физическим лицом в случае смерти наследодателя-правооблада­теля товарного знака, который являлся юридическим лицом или индивидуаль­ным предпринимателем.

Большое значение для понимания наследования исключительных прав на средства индивидуализации имеют разъяснения, содержащиеся в Постановле­нии № 9 и которые подверглись системному, подчас критическому, анализу в доктрине.

Другое условие затрагивает статус наследника: обладателем данного права в результате наследования может быть только гражданин, имеющий статус ин­дивидуального предпринимателя. Поэтому согласно п. 85 указанного Постанов­ления, принадлежавшее индивидуальному предпринимателю исключительное право на товарный знак (знак обслуживания) (пункт 1 статьи 1484 ГК РФ), уна­следованное гражданином, не зарегистрированным в качестве индивидуального предпринимателя, должно быть отчуждено им в течение года со дня открытия наследства. Данный вывод вполне соответствует ст. 238 ГК РФ, устанавливаю­щей, что, если по основаниям, допускаемым законом, в собственности лица ока­залось имущество, которое в силу закона не может ему принадлежать, то оно

должно быть отчуждено собственником в течение года с момента возникновения права собственности на данное имущество, если законом не установлен иной срок.

Таким образом, по сути, признана возможность перехода исключительного права на товарный знак к гражданину, который не является индивидуальным предпринимателем. Однако в доктрине указывается на отсутствие аргументации в отношении того, почему данное право должно отчуждаться именно в течение года, а также - каковы последствия, которые могут возникнуть в случае неиспол­нения данной обязанности^[145].

Сторонники ограничения круга лиц, к которым исключительное право на товарный знак может передаваться по наследству (О.Ю. Шилохвост, Ю.Н. Стра­жевич), основанием отчуждения данного права, перешедшего к «ненадлежа­щему» наследнику (гражданину, не имеющему статуса предпринимателя), счи­тают, что товарный знак является ограниченно оборотоспособным и подводят распоряжение правом на него под ст. 238 (положения о правообладании ограни­ченно оборотоспособными вещами) и ст. 1180 ГК РФ (наследование ограни­ченно оборотоспособных вещей). В целом данная позиция имеет смысл, так как по своему функциональному назначению товарный знак может использоваться исключительно в предпринимательской деятельности, что автоматически опре­деляет статус правообладателя.

При всем этом представляет интерес расширительное толкование абзаца 1 и абзаца 2 п. 85 Постановления № 9, которое дает Ю.Н. Стражевич. В частности, она полагает, что, хотя Пленум не акцентирует специального внимания на мо­менте получения наследником статуса индивидуального предпринимателя с це­лью перерегистрации права на товарный знак, все же предусматривается возмож­ность «наследования исключительного права на товарный знак, в отличие от права на коммерческое обозначение, которая не связана с наличием статуса ин­

дивидуального предпринимателя у наследника на момент смерти правооблада­теля»^[146]. Таким образом, наследник сам должен решать - желает ли он стать обла­дателем права на товарный знак, что предполагает совершение либо не соверше­ние соответствующих действий (оформление статуса индивидуального предпри­нимателя и последующей перерегистрации права на товарный знак на свое имя).

Как бы то ни было, но в Постановлении отсутствует ответ на вопрос о том, что делать, если наследников несколько и среди них - гражданин (индивидуаль­ный предприниматель), гражданин (не являющийся индивидуальным предпри­нимателем) и юридическое лицо. Поэтому, с нашей точки зрения, совершенно справедливо в юридической литературе подчеркивается, что в Постановлении № 9 содержится не разъяснение и интерпретация наследования исключительного права на товарный знак, а новая норма права, на создание которой Пленум ВС РФ не имел никаких полномочий^[147].

Напомним, что согласно ст. 1477 ГК РФ, товарный знак (знак обслужива­ния) определяется в качестве обозначения, служащего для индивидуализации то­варов, выполняемых работ или оказываемых услуг юридических лиц или инди­видуальных предпринимателей. Ст. 1482 ГК РФ раскрывает характер данных обозначений. Ценность данных обозначений заключается не в них самих, а в вы­полняемых ими функциях, а именно - выделение продукта, товара или услуги

среди однородной продукции, выпускаемой другими хозяйствующими субъек­тами. С целью использования данных обозначений, являющихся своего рода не­материальными активами, в предпринимательской деятельности признается ис­ключительное право, удостоверяемое соответствующим свидетельством (ст. 1481 ГК РФ). Свидетельство, выдаваемое на товарный знак, удостоверяет прио­ритет товарного знака и исключительного права на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве. В дополнении к этому, в ст. 1478 ГК РФ устанавливается, что обладателем исключительного права на товарный знак мо­жет быть юридическое лицо или индивидуальный предприниматель. Таким об­разом, можно видеть законодательное ограничение круга лиц, которые могут яв­ляться владельцами товарного знака. К тому же, переход права на товарный знак предполагает также государственную регистрацию (ст. 1232 ГК РФ).

Еще одна особенность правового режима товарного знака - неограничен­ный срок существования исключительного права на него.

Для того, чтобы использовать исключительное право на товарный знак в предпринимательской деятельности, физическому лицу необходимо иметь ста­тус индивидуального предпринимателя, но, что касается правомочий владения и

распоряжения, под которыми в нашем случае понимается наличие правоспособ­ности на принятие данного права и на его отчуждение, то она, на наш взгляд, может существовать у физического лица вне данного статуса, поскольку в случае смерти индивидуального предпринимателя наследником данного лица может быть физическое лицо, которое, в силу универсальности правопреемства, приоб­ретает всю совокупность прав и обязанностей правопредшественника, включая исключительное право на товарный знак. Однако действующий ГК РФ не регу­лирует обсуждаемый вопрос в силу отсутствия правовых норм, регламентирую­щих наследование данного имущественного права.

Подобного рода пробелы приводят к целому ряду практических коллизий, связанных с правовой неопределенностью в ситуациях, когда в круг наследников исключительного права на товарный знак одновременно входят как лица, имею­щие статус индивидуального предпринимателя, так и лица, такого статуса не имеющие, или же вообще - только лица, включая несовершеннолетних, которые индивидуальными предпринимателями не являются.

Как следует из разъяснения, содержащегося в п. 87 Постановления № 9, исключительное право на средство индивидуализации, как и права на другое имущество или имущественные права, которые перешли к нескольким наслед­никам, принадлежат им совместно. Однако данный вывод, полностью соответ­ствуя общим нормам наследственного права, в тоже время не соответствует за­конодательному положению о принадлежности исключительного права на то­варный знак только одному владельцу, являющемуся к тому же индивидуальным предпринимателем.

Безусловно, товарный знак как таковой может использоваться только опре­деленным кругом субъектов (юридические лица, граждане-предприниматели) и поэтому именно к таковым оно должно переходить в порядке наследования. По мнению Э.П. Гаврилова, «это логичное, верное и чрезвычайно справедливое тол­кование действующего законодательства», но «...по букве закона смерть этого предпринимателя подпадает под приведенную выше норму закона. Но поскольку приведенная выше норма закона, содержащаяся в п. 1 ст. 1514 ГК РФ, является

несправедливой и нелогичной, Постановление № 9 дало ей новое толкование, не соответствующее ее букве, но соответствующее ее духу»^[149].

Но, как представляется, основной «нерв» проблемы перехода исключи­тельного права на товарный знак в порядке наследования заключается в том, что переход исключительного права на товарный знак без договора является дей­ствительным только в случае его регистрации, но такая регистрация может быть осуществлена только в том случае, когда такой переход осуществлен к надлежа­щему лицу, который отвечает требованиям ст. 1478 ГК РФ. В свою очередь - каким образом «ненадлежащие», т.е. иные наследники могут осуществлять рас­поряжение данным правом и произвести отчуждение данного права, если без ре­гистрации переход к ним данного права неправомерен? Таким образом, несмотря на то, что унаследовать право на товарный знак может любой гражданин, исполь­зовать его он не может без оформления своего статуса предпринимателя и пере­регистрации права на товарный знак на свое имя.

Продолжает сохраняться неопределенность и в отношении срока, в рамках которого должна производиться регистрация наследника в качестве индивиду­ального предпринимателя с целью получения им права на товарный знак, т.е. должен ли он уже обладать таким статусом на момент смерти наследодателя или же он может данный статус приобрести уже после смерти последнего? Большин­ство исследователей (Э.П. Гаврилов, Е.Ю. Городисская, Л.А. Новоселова), пози­цию которых мы разделяем, считают, что наследник, имеющий мотивацию про­должать бизнес наследодателя, должен до истечения года со дня открытия наследства не только зарегистрироваться в качестве предпринимателя, но и направить в Роспатент соответствующее уведомление.

Вопрос о сроке достаточно понятен (один год), что определяется на осно­вании положения ст. 238 ГК РФ, из чего следует либо регистрация в качестве предпринимателя, либо получение выгоды от отчуждения данного права. Однако вопрос о сроке перерегистрации права является нерешенным, несмотря на то, что

согласно ст. 1232 ГК РФ переход исключительного права на товарный знак без договора подлежит обязательной государственной регистрации, порядок и усло­вия которой устанавливаются Правительством РФ. Однако в соответствующих Правилах, установленных Постановлением Правительства Российской Федера­ции о 24 декабря 2015 года № 1416^[150], вопрос об интересующем нас сроке решен не был.

Согласно позиции Ю.Н. Стражевич, в целях устранения правовой неопре­деленности в отношении срока перерегистрации прав на товарный знак и обес­печения его охраны следует предусмотреть трехгодичный срок, который исчис­ляется с момента открытия наследства для того, чтобы у наследника было доста­точно времени принять решение о том, принимать или не принимать исключи­тельное право на товарный знак как наследуемое имущественное право, а также успеть зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя и пе­ререгистрировать право на товарный знак на свое имя. Невыполнение данных действий в течении 3 лет ведет к досрочному прекращению правовой охраны то­варного знака. Считаем, что это слишком длительный срок, который не соответ­ствует не только потребностям хозяйственного оборота, но, в конечном счете, интересам самого наследника-непредпринимателя, поскольку от заинтересован­ных лиц могут последовать исковые заявления о досрочном прекращении право­вой охраны товарного знака. Вместе с тем, Ю.Н. Стражевич все же уточняет, что получение наследником статуса индивидуального предпринимателя должно быть осуществлено в пределах годичного срока.

Варианты возможных процедур оформления наследования на товарный знак систематизированы Е.Ю. Городисской и являются обобщением практики. Она выделяет: а) регистрацию наследника в качестве индивидуального предпри­

нимателя, если это входит в его планы, в течение года со дня открытия наслед­ства; б) соглашение о разделе имущества после получения свидетельства о праве на наследство, если наследников несколько и один из них является индивидуаль­ным предпринимателем; в) отчуждение наследниками исключительного права на товарный знак, если в их планы не входит регистрация в качестве индивиду­альных предпринимателей^[151].

Если делать практические выводы из анализа данных ситуаций, то в пер­вом случае наследник должен обратиться в Роспатент с заявлением о регистра­ции перехода без договора исключительного права на товарный знак. Второй случай является наиболее сложным, так как переход исключительного права не может быть зарегистрирован Роспатентом на основании совершения сделки о разделе имущества и свидетельства о праве на наследство, так как переход ис­ключительного права к нескольким наследникам в силу ст. 1478 ГК РФ не до­пускается. Для разрешения данного вопроса необходимо, во-первых, внесение изменений и дополнений в и. 6 ст. 1232, и, во-вторых, внесение на этой основе изменений в регламент Роспатента. Цель данных изменений - признание согла­шения о разделе имущества как элемента действия по переходу такого права к должному субъекту в качестве одного из оснований регистрации перехода ис­ключительного права на товарный знак. Это могло бы также означать, что при­знание сделок о разделе имущества как основания перехода исключительного права без договора, базирующегося на наследственном праве, должно быть до­полнено признанием сделок по отчуждению данного права в качестве легитим­ного (безусловного) основания регистрации перехода исключительного права (ситуация № 3).

В данном контексте со своей стороны акцентируем еще один нюанс. В за­конодательно закрепленной идее досрочного прекращения правовой охраны то­варного знака на основании решения федерального органа исполнительной вла­сти по интеллектуальным правам в связи с прекращением предпринимательской

деятельности (подп. 4 п. 1 ст. 1514 ГК РФ), под которое подпадает такое основа­ние, как заявление заинтересованного лица в случае прекращения другим лицом предпринимательской деятельности, в том числе в случае смерти, прослежива­ется не только забота о защите прав потребителей, но и забота о поддержании конкуренции. В итоге, в рамках периода, начавшегося со дня открытия наслед­ства и до его принятия, может «теоретически» и фактически возникнуть колли­зия между интересами наследников и интересами других предпринимателей- конкурентов. Но коллизия может и не возникнуть, если наследники-непредпри- ниматели не проявляют интереса к регистрации за собой исключительного права на товарный знак.

Поэтому, в зависимости от ситуации, в судебной практике применяется либо первый подход (переход права к юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю и регистрация перехода права при условии наличия регистра­ции в качестве индивидуального предпринимателя на момент открытия наслед­ства), либо второй - когда для перехода права наследнику достаточно подтвер­дить факт регистрации в качестве предпринимателя на момент подачи заявления о перерегистрации права на товарный знак^[152].

Хотелось бы обратить внимание еще на одну возможную ситуацию, при которой будет осуществляться производство товаров, не направленное на извле­чение прибыли (например, свечной завод с продажей свечей по себестоимости), т. е. не подпадающее под определение предпринимательской деятельности. Этим производством товаров может вполне заниматься физическое лицо, не являюще­еся индивидуальным предпринимателем. Почему этому лицу не может принад­лежать товарный знак?

В ст. 23 ГК РФ говорится о том, что гражданин (физическое лицо) вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального пред­принимателя. Известно, что предпринимательской является самостоятельная де­

ятельность, которая осуществляется на свой собственный риск и которая направ­лена на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, про­дажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрирован­ными в этом качестве в установленном законом порядке. В указанном же случае систематическая деятельность, нацеленная на извлечение прибыли, отсутствует, и указанной деятельностью может заниматься физическое лицо, не зарегистри­рованное в качестве индивидуального предпринимателя. Уместно сказать, что физическое лицо к тому же может быть полноценным и полноправным наслед­ником товарного знака в силу статьи 1241 ГК РФ. Однако при реализации права физического лица на наследование исключительного права на товарный знак возникает масса трудностей.

Так, если обратиться к пункту 3 статьи 1514 ГК РФ, то в нем сказано о том, что «при переходе исключительного права на товарный знак без заключения до­говора с правообладателем (ст. 1241 ГК РФ) правовая охрана товарного знака может быть прекращена по решению суда по иску заинтересованного лица, если будет доказано, что такой переход вводит потребителей в заблуждение относи­тельно товара или его изготовителя». Э.П. Гаврилов, рассуждая относительно п. 3 ст. 1514 ГК РФ, отмечает, что основу данной нормы составила идея, заложен­ная в целом ряде нормативных положений, которые содержатся в п. 3 ст. 1483, п. 2 ст. 1488 и подп. 4 п. 4 ст. 1499 ГК РФ. Суть этой идеи - в защите интересов потребителей. Так как между товарным знаком и изготовителем (продавцом), т.е. юридическим лицом (предприятием), существует ассоциативная связь, а товар­ный знак выполняет функцию фирменного наименования, то в этих случаях сле­дует ограничить оборотоспособность права на товарный знак. По мнению Э.П. Гаврилова, у данной идеи нет достаточного юридического обоснования. Это свя­зано с тем, что товарный знак индивидуализирует не юридическое лицо, а то­вары^[153].

Действительно, свидетельство на товарный знак, как это предусматривает ч. 2 ст. 1481 ГК РФ, удостоверяет приоритет товарного знака и исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве. Этот знак призван индивидуализировать именно товары юридических лиц и иидиви- дуальных предпринимателей, но не их самих. М.В. Лабзин выделяет два суще­ственных признака, отличающих товарный знак от фирменного наименования. «Во-первых, товарный знак - это средство индивидуализации товаров, работ и услуг, а фирменное наименование - это средство индивидуализации фирмы в це­лом как субъекта прав. Во-вторых, фирменное наименование - это не только про­извольное название (например, «АКОС»), но и указание на организационно-пра­вовую форму (Общество с ограниченной ответственностью, Закрытое акционер­ное общество и т.д.)»^[154]. Более того, в ст. 1476 ГК РФ сказано следующее: «фир­менное наименование, включенное в товарный знак или знак обслуживания, охраняется независимо от охраны товарного знака или знака обслуживания».

Дискуссионные вопросы перехода исключительного права на товарный знак характерны и для наследования других средств индивидуализации. В част­ности, Гражданский Кодекс предусматривает, что принадлежавшее индивиду­альному предпринимателю исключительное право на наименование места про­исхождения товара (п. 1 ст. 1519 ГК РФ), на коммерческое обозначение в каче­стве средства индивидуализации принадлежащего правообладателю предприя­тия (пп. 1 и 4 ст. 1539 ГК РФ) переходит по наследству только в случаях, если наследником является юридическое лицо или индивидуальный предпринима­тель. Налицо сужение круга наследников.

В этой связи перейдем к детальному рассмотрению вопроса о наследова­нии исключительного права на наименование места происхождения товара (далее - НМПТ), которому предоставлена правовая охрана. Согласно и. 1 ст.

1516в качестве НМПТ выступает обозначение, содержащее современное или ис­торическое, официальное или неофициальное, полное или сокращенное наиме­нование страны, городского или сельского поселения, местности или другого географического объекта, а также обозначение, производное от такого наимено­вания и ставшее известным в результате его использования в отношении товара, особые свойства которого исключительно или главным образом определяются характерными для данного географического объекта природными условиями и (или) людскими факторами. На использование этого наименования может быть признано исключительное право производителей такого товара (статьи 1229 и 1519 ГК РФ).

Право на использование НМПТ носит имущественный характер, и, со­гласно смыслу статьи 1112 ГК РФ, как представляется, данное право должно пе­реходить в порядке наследования, в том числе к физическим лицам. Тем не ме­нее, прямого указания перехода исключительного права на НМПТ в порядке наследования закон не содержит, что является основанием существования в док­трине различных подходов к возможности такого наследования. При этом дан­ные подходы базируются на различных интерпретациях особенности правового режима НМПТ как объекта интеллектуальных прав.

Так, Ю.Н. Стражевич, обосновывающая безусловную возможность товар­ного знака (знака обслуживания) и коммерческого обозначения выступать в ка­честве объектов наследственных правоотношений, тем не менее, исходя из тол­кования п. 3 ст. 1536 ГК РФ, согласно которому правовая охрана НМПТ прекра­щается в случае смерти гражданина-правообладателя, делает вывод о невозмож­ности перехода исключительного права на НМПТ в порядке наследования.

Достаточно известной является позиция О.Ю. Шилохвоста, обосновываю­щего принципиальную невозможность перехода данного права по наследству. Согласно его мнению, «во-первых, это право может быть предоставлено лишь лицу, которое в границах того же географического объекта производит товар, обладающий теми же особыми свойствами. Во-вторых, закон не допускает воз­

можности распоряжаться исключительным правом на наименование места про­исхождения товара ни путем его отчуждения, ни предоставлением другому лицу права его использования (и. 4 ст. 1519)»^[155].

В данных доводах важно указание на то, что товар обладает особыми свой­ствами, зависящими от границ географического объекта, в которых произво­дится товар, из чего можно сделать вывод, что за пределами границ, где был вы­пущен товар, обладающий особыми свойствами, происходит утрата его свойств и, следовательно, теряется особенный правовой режим, который присущ товару только с этими свойствами. Но в чем же особенность свойств данного товара, утрачивается ли уникальность свойств товара при перемещении по территории РФ и за пределами границ РФ, под действие какого правового режима подпадает данный объект с особыми свойствами?

Как справедливо заметил Э.П. Гаврилов, выделяя особенности изложения статьи 1516 ГК РФ, «по российскому законодательству особые свойства товара могут обуславливаться только людскими факторами: между словами "природ­ными условиями" и "людскими факторами" стоит не только соединительный союз "и", но и разделительный союз "или". А это означает, что особые свойства товара, маркируемого НМПТ, могут быть вообще не связаны с природными условиями какого-либо географического объекта^[156]. Далее исследователь конста­тирует, что значительный процент НМПТ, которые в настоящее время зареги­стрированы в России в настоящее время, в качестве основных и подчас един­ственных особых свойств товара указывают на человеческие факторы, т.е. на особое мастерство или особое умение изготовителей. Это позволяет как раз «ото­рвать» НМПТ от природных условий или от географического объекта. Возникает вопрос - не является ли это признаком несовершенства законодательства? Э.П. Гаврилов отвечает на данный вопрос положительным образом.

Так, решением Арбитражного суда Свердловской области от 14.09.2009 по делу № А60-18312/2009-С7 по иску ООО «Обуховские минеральные воды» к ООО «Айседора», о защите исключительных прав, установлено «Истцу в соот­ветствии со ст. 1229 ГК РФ принадлежит исключительное право использования наименования места происхождения товара «Обуховская» любым не противоре­чащим закону способом, в том числе способами, указанными в пункте 2 статьи 1519 ГК РФ. Из содержания пункта 1 статьи 1229 ГК РФ в его соотношении с пунктами 1, 2 и 4 статьи 1519 ГК РФ следует, что из всех правомочий, перечис­ленных в статье 1229 ГК РФ, правообладатель исключительного права исполь­зования наименования места происхождения товара не наделен только правомо­чием разрешать другим лицам использование зарегистрированного наименова­ния места происхождения товара. Абзацем 2 пункта 1 статьи 1229 ГК РФ право­обладателю предоставлено право запрещать другим лицам использование сред­ства индивидуализации. При таких обстоятельствах требование истца о запрете ответчику - ООО «Айседора» вводить в хозяйственный оборот минеральную воду с использованием на этикетках наименования места происхождения товара «Обуховская» без соответствующего свидетельства подлежит удовлетворению в соответствии с и. 3 ст. 1519 и п. 1 ст. 1229 ГК РФ»^[157]. В данном случае на месте общества ООО «Айседора» могло оказаться любое другое общество (или филиал данного общества), зарегистрированное за границей и которое распространяло бы воду общества «Обуховские минеральные воды» с использованием наимено­вания места происхождения товара «Обуховская», что повлекло бы те же нару­шения и. 3 ст. 1519 и и. 1 ст. 1229 ГК РФ, следовательно, того же правового ре­жима установленного в отношении прав правообладателя на использование ре­зультата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.

по

Из всего сказанного следует, что неопределенность правового режима НМПТ связана с законодательной неопределенностью в решении вопроса о пе­реходе исключительного права на НМПТ, что и вызывает доктринальные дис­куссии и проблемы в правоприменении. Так, если в п. 4 ст. 1519 ГК РФ говорится о том, что «распоряжение исключительным правом на наименование места про­исхождения товара, в том числе путем его отчуждения или предоставления дру­гому лицу права использования этого наименования, не допускается», то в п. 1 ст. 1519 ГК РФ утверждается, что правообладателю принадлежит исключитель­ное право использования наименования места происхождения товара в соответ­ствии со ст. 1229 ГК РФ, в которой, в свою очередь, подчеркивается возмож­ность разрешения правообладателем использовать другим лицам результаты ин­теллектуальной деятельности или средства индивидуализации. В такой ситуации возникает потребность в четком решении вопроса о возможности перехода ис­ключительного права на НМПТ в порядке наследования.

Положительный ответ на данный вопрос вытекает из следующей специфи­ческой особенности правового режима НМПТ. В частности, если сравнивать правовые режимы таких объектов интеллектуальных прав, как НМПТ, с одной стороны, товарного знака или коммерческого обозначения, то особенность пер­вого заключается в допущении его регистрации за одним или несколькими граж­данами либо юридическими лицами (абз. 2 и. 1 ст. 1517 ГК РФ). Развивая данную мысль, следует обратиться к позиции Ю.Т. Гульбина, выделяющего ряд отличий фирменных наименований от товарных знаков. Им подчеркивается, что НМПТ не может передаваться посредством лицензионных договоров; наименования охраняются бессрочно; НМПТ не бывает объемным, звуковым и т.п.; НМПТ обо­значает только географический объект; НМПТ «привязано» к определенному географическому объекту; для его регистрации не обязательны условия реги­страции товарного знака: приоритет, новизна и пр.; право пользования на наиме­нование может быть предоставлено и другим лицам, производящим характерный товар. У обладателя права на НМПТ фактически нет монополии прав, присущей характеру исключительных прав; наименование может быть зарегистрировано

Ill

как на юридическое, так и физическое лицо, причем, в последнем случае закон не оговорил обязательность предпринимательского статуса субъектов, как в слу­чае с товарными знаками^[158].

Исключительное право в отношении НМПТ может быть предоставлено лишь тому лицу, которое в границах того же географического объекта произво­дит товар, обладающий теми же особыми свойствами. «Следовательно, соответ­ствующие особенности должны быть присущи и наследникам такого правообла­дателя. Если в отношении товарного знака и коммерческого обозначения могут быть по аналогии применены положения ст. 1178 ГК, то в отношении наимено­вания места происхождения товара следует сделать вывод о прекращении ис­ключительного права при отсутствии среди наследников правообладателя лиц, удовлетворяющих указанным требованиям»^[159]. Приведенную точку зрения разде­ляет так же О.А. Городов, полагающий, что право использования НМПТ по об­щему правилу в силу своего имущественного характера, в принципе, отчуждаемо и может переходить от одного участника гражданского оборота к другому в по­рядке правопреемства - например, при реорганизации юридического лица, явля­ющегося обладателем свидетельства либо при наследовании имущества^[160].

Поскольку исключительное право правообладателя на использование НМПТ носит имущественный характер в силу потребительско-стоимостных ка­честв последнего, то нет препятствий для того, чтобы оно переходило по наслед­ству. При этом объектом использования является сам результат, а объектом рас­поряжения - право на его использование. В связи с тем, что объект использова­ния является исключительным и может по ст. 1283 ГК РФ переходить по наслед­ству, то право на его использование не является личным неимущественным, а

потому является отчуждаемым. Даже если бы оно являлось личным неимуще­ственным, то, в соответствии с нормами наследственного права (предусматрива­ющего, что переход по наследству к наследникам имущественных и некоторых личных неимущественных прав и обязанностей наследодателя, которые не пре­кращаются с его смертью, а переходят к наследникам как одно целое^[161]) право его использования, т.е. распоряжения исключительным правом на НМПТ, должно включаться в состав наследства и переходить по наследству.

Безусловно, что исключительное право на НМПТ может переходить по наследству. С точки зрения Л.А. Новоселовой, сомнения в возможности пере­хода исключительного права на НМПТ не имеют под собой веских оснований, так как закон не указывает ни на личный характер данного права, ни на исклю­чении его из объектов, способных переходить по наследству, ни даже об ограни­чении круга должных наследников^[162]. Отсутствует также запрет на такой переход, в отличие, скажем, от ограничения, наложенного на переход исключительного права на товарный знак, правовая охрана которого, как мы видели, прекращается ввиду прекращения предпринимательской деятельности правообладателя (п. 4 ч. 1 ст. 1514 ГК РФ). Такого ограничения нет в отношении НМПТ. Однако надо учитывать, что ГК РФ в ч. 4 ст. 1519 содержит запрет на распоряжение НМПТ («распоряжение исключительным правом на наименование места происхожде­ния товара, в том числе путем его отчуждения или предоставления другому лицу права использования этого наименования, не допускается»), но переход исклю­чительного права на НМПТ в результате наследования возможен в том случае, если уже наследник является предпринимателем или планирует производить то­вар, обладающий теми же особыми свойствами.

В абз. 2 п. 85 Постановления № 9 указывается: наследование исключитель­ного права на НМПТ и коммерческое обозначение происходит только в случае, если наследник - юридическое лицо или индивидуальный предприниматель. Это

означает, что если наследниками этих исключительных прав являются граждане- непредприниматели, то они никаких исключительных прав не наследуют, ибо права эти прекращаются в момент смерти наследодателя. Представляется, дан­ное толкование перехода рассматриваемого права не является верным, так как не учтено различие в правовом режиме данных объектов, на что обращает специ­альное внимание В.И. Еременко^[163]. В частности, коммерческое обозначение нахо­дится в неразрывной связи с предприятием, а из этого следует, что оно не может самостоятельно переходить в порядке наследования. Тогда как в отношении пе­рехода права на НМПТ Гражданский Кодекс не содержит уточнений касательно самостоятельного перехода или перехода в составе предприятия.

Одновременно с этим укажем также на отсутствие еще одного уточнения. В частности, требования к лицам, за которыми может быть признано право на использование права на НМПТ, ограничиваются требованием нахождения про­изводителей в конкретной местности и производством конкретного товара, но прямого указания на наличие у такого субъекта физического лица - статуса индивидуального предпринимателя, как это имеет место в отношении товарного знака и знака обслуживания, мы не видим, хотя такое требование вытекает из подп. 3 п. 2 ст. 1536 ГК РФ, предусматривающего прекращение действия свиде­тельства об исключительном праве на НМПТ в связи с прекращением предпри­нимательской деятельности индивидуального предпринимателя, являющегося обладателем такого свидетельства. Тем не менее, мы полагаем, что в том случае, если у наследника такого правообладатетеля есть возможности и мотивация про­должать выпуск соответствующей продукции, то необходимо признать переход к нему указанного исключительного права с тем, чтобы он заново не осуществ­лял регистрацию исключительного права на НМПТ. Поэтому должен существо­вать срок, как и в случае с товарным знаком, в течение которого в целях сохра­нения за собой унаследованного им исключительного права наследник мог бы

осуществить регистрацию в качестве предпринимателя. Необходимо также учи­тывать, что признание безусловной возможности перехода исключительного права на НМПТ в порядке наследования является основой для использования и защиты такого права в период с момента открытия наследства до момента его регистрации за наследником.

Обоснование перехода права на НМПТ в порядке наследования в принципе к любому наследнику вне зависимости от его статуса должно быть дополнено ответом на вопрос о том, каковы последствия того, если наследник не произво­дит товары, обладающие особыми свойствами, или же прекращает свою деятель­ность в качестве предпринимателя. Ответ - тот же, что и в аналогичных случаях с товарным знаком, а именно прекращение действия данного унаследованного права.

Выводы. 1. Анализ дискуссионных вопросов относительно наследования товарного знака выявил отсутствие четко определенных норм, устанавливающих конкретные действия наследника исключительного права на товарный знак и сроках их совершения. Диссертантом предлагается рекомендация по добавле­нию в ст. 1484 ГК нового пункта следующего содержания: «Если гражданин, не зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя, унаследо­вал исключительное право на товарный знак и знак обслуживания, принадле­жавший индивидуальному предпринимателю, то такое исключительное право в течение года со дня открытия наследства должно быть либо отчуждено, либо использовано данным гражданином в случае регистрации его в качестве инди­видуального предпринимателя». На наш взгляд, данное положение позволит кор­ректно решить вопрос о наследовании права на товарный знак и знак обслужи­вания.

2. С учетом обоснования необходимости существования срока, в течение которого в целях сохранения за собой унаследованного им исключительного права наследник мог бы осуществить регистрацию себя в качестве предприни­мателя, диссертантом предлагается дополнить п. 4 ст. 1519 ГК и изложить его в

следующей редакции: «Распоряжение исключительным правом на наименова­ние места происхождения товара, в том числе путем его отчуждения или предоставления другому лицу права использования этого наименования, не до­пускается, за исключением случаев перехода исключительного права в порядке наследственного правопреемства лицам, которые в течение года после смерти правообладателя осуществляют предпринимательскую деятельность и произ­водят в границах того же географического объекта товар, который обладает теми же особыми свойствами».