Введение.

Актуальность исследования обусловлена наличием ряда факторов, характеризующих современную правовую действительность. Конец XX века стал переходным этапом от экономического, идеологического, политического монизма к плюрализму во всех сферах жизни общества.

реконструкции и приближения к правовому государству и гражданскому обществу, которые должны проводиться эволюционным путем.

Обоснование выбора объекта и предмета настоящего исследования непосредственно связанно с актуальностью темы кандидатской диссертации. Судебная реформа 1864 г., проводимая в контексте буржуазных реформ, была направлена на создание правового государства. Единство целей, поставленных перед российским обществом как в середине XIX века, так и современным, обусловили сходных задач для их достижения. Феномен заключается в повторяемости политико-правовой модели, к которой стремится Российское

государство. Это явление не является случайным, оно закономерно.

«Правда и милость да царствует в судах!» - таков был девиз, судебной реформы 1864 г., который послужил базой Концепции судебной реформы 24 октября 1991 г., ставшей отправной точкой судебных преобразований в

современной России. Авторы концепции подчеркивали преемственность

реформ и использование отечественного исторического опыта[1]. Главной задачей судебной реформы тогда было признано утверждение судебной власти в государственном механизме как самостоятельной влиятельной силы,

независимой в своей деятельности от законодательной и исполнительной ветвей власти[2]. Российским законодателем были предприняты значительные усиления для реализации Концепции судебной реформы в стране путем принятия ряда законов1.

Судебные реформы 1864 г. и 90-х гг. XX века базируется на одних и тех

же принципах: отделение суда от администрации, создание всесословного суда, равенства всех граждан перед законом, несменяемость судей, гласность, устность, состязательность процесса, презумпция невиновности.

звеньев в системе общих судов пореформенной царской России такое же, как число звеньев в современной системе федеральных судов общей юрисдикции;

2) в соответствии с ныне действующим процессуальным законодательством большую часть дел (кроме дел, подсудных мировым судьям) по первой инстанции рассматривают районные суды - низшее звено в системе федеральных судов общей юрисдикции. В царской пореформенной России также большую часть дел (кроме дел, подсудных мировым судьям) по первой инстанции рассматривали окружные суды, являвшиеся судами низшего звена в

1 Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» от 31 декабря 1996 г. (с изменениями от 15 декабря 2001 г., 4 июля 2003 г.) // Собрание законодательства РФ. - 1997. - № 1. - Ст.1; СЗ РФ. - 2001. - № 51. - Ст.4825; СЗ РФ. - 2003. - № 27. - Ст.2698; Федеральный конституционный закон «О военных судах Российской Федерации» от 23 июня 1999 г. // СЗ РФ. - 1999. - № 26. - Ст.3170; Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации» от 17 декабря 1998 г. (с изменениями от 30 ноября 2004 г.) // СЗ РФ. - 1998. - № 51. - Ст.6270; Российская газета. - 2004. - 3 декабря; Закон Иркутской области «О мировЛ1х судьях в Иркутской области» от 6 апреля 2000 г. (с изменениями от 21 июня, 11 июля 2002 г., 10 декабря 2003 г.) // Ведомости Законодательного Собрания Иркутской области. - 2000. - № 39; Ведомости ЗС Иркутской области. - 2002. - № 19. - Т.1; Ведомости ЗС Иркутской области. - 2002. - № 20. - Т.1; Ведомости ЗС Иркутской области. - 2003. - № 32. - Т.3; Федеральный закон «О народнЛхх заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» от 2 января 2000 г. (с изменениями от 18 декабря 2001 г., 14 ноября 2002 г.) // СЗ РФ. - 2000. - № 2. - Ст.158; СЗ РФ. - 2001.

системе общих судов; 3) в настоящее время суды второго звена в системе общих судов - Верховное суды республик в составе РФ, крае, областных суды, автономной области и автономных округов, городов федерального значения рассматривают ряд дел, закрепленных в законодательстве суда первой инстанции. Судебные палаты, являвшиеся судами второго звена в соответствии с Судебными Уставами 1864 года, также были уполномочены на рассмотрение ряда дел по первой инстанции; 4) высшим звеном в системе федеральных судов общей юрисдикции в настоящее время является Верховный суд РФ. Высшим звеном в системе общих судов в России конца XIX века являлся Правительствующий Сенат. И Верховный Суд РФ, и Сенат уполномочены на пересмотр актов всех нижестоящих судов, вступивших в законную силу[3].

У судебных систем двух рассматриваемых периодов есть и существенные различия. Преимущество судебной системы, созданной в результате проведения судебной реформы 1864 года, перед современной судебной системой состоит в том, что тогда имело место единство судебных органов, которое отсутствуют в настоящее время. Современная система судов такова, что три группы федеральных судов - конституционный суд, суды общей юрисдикции и арбитражные суды действуют обособленно друг от друга[4]. Кроме того, различия имелись в организации местных судов пореформенной России и судов субъектов Российской Федерации.

Возрождение института мировой юстиции, несомненно, было связано с эффективной деятельностью мировых судей в России, созданных в результате реформы 1864 г.

Причины этого возвращения те же что и в пореформенной России приблизить суд к населению и разгрузить суды от мелких дел. Таким образом, повысится качество работы и сократятся сроки рассмотрения дел1. Были и другие предложения, предлагалось федеральные суды разгрузить менее сложным путем - при помощи увеличения числа районных судей, поскольку считалось, что работа районных судов затрудниться тем, что им придется выполнять функции по пересмотру в апелляционной инстанции решений мировых судей2. Однако эти опасения не оправдались. В 2000 г. в порядке апелляционного производства районными судами было рассмотрено лишь 55 уголовных дел, что составляет 2% от общего массива и 137 гражданских дел, соответственно 1,1%3. Существенным отличием мировой юстиции в царской России являлось то, что в соответствии с Судебными Уставами 1864 года решения мировых судей пересматривал специально созываемый для этого орган - съезд мировых судей, и существовали судебные процедуры, отличающие мировых судей от иных судов (расширенное применение упрощенного судопроизводства, примирительные процедуры,

восстановительное правосудие). В современной России предлагалось возвращение к системе судебных округов, принципиально не совпадающих с административно-территориальным делением, что служило бы дополнительной гарантией независимости судей, однако это не произошло.

В то же время не следует идеализировать судебную реформу. Хотя составители уставов 1864 г. и стремились моделировать судебную реформу по лучшим западным образцам, новый демократический суд был введен в стране с

1 Демидов В. Федеральный закон действует - очередь за субъектами федерации // Российская юстиция. - 1999. - № 5. - С.2.

2 Чечина Н.А. Мировые судьи в Российской Федерации (судебная реформа и новое законодательство) // Правоведение. - 1999. - № 4. - С.231.

3 Мировая юстиция: проблемы и перспективы // Российская юстиция. - 2001. - № 12. - С.34-35.

отсталой формой правления и по своей природе противоречил основам российской государственности. Пореформенный суд России можно оценить объективно, только взяв в совокупности судебные уставы 1864 г., принятое в дополнении к ним законодательство и практику их применения. Кроме того, судебная реформа по мере ее продвижения к окраинам России теряла свой первозданный вид. При этом одни территории отличались хорошо развитыми (Польша, Прибалтика, Финляндия) или достаточно развитыми (Бесарабия, Грузия) юридическими институтами, другие же требовали организации современного государственного управления и влекли интеграцию родового управления и обычаев в юридические механизмы Российской империи (Сибирь, часть Средней Азии)1. Кроме того, необходимо отметить, что механизмы распространения юрисдикции Российской империи на Сибирь носили специфический характер: в процессе колонизации края государство

столкнулось с необходимостью интеграции родового управления и традиционных регуляций в государственно-правовую систему Российской империи. В ходе Сибирской реформы 1822 г. была проведена кодификация узаконений по различным вопросам управления краем и создан прецедент регионального комплексного регулирования отдельной территории страны2. Изучение проведения судебной реформы в Восточной Сибири позволяет выявить особенности юридической политики на территории Сибири, ее отражения на деятельности всей судебной системе сибирских судов.

Думается, что обращение к историческому опыту нашего государства может оказаться весьма полезным на современном этапе развития судебной системе Российской Федерации. Исходя из понимания закономерности развития рассматриваемого явления, представляется продуктивным использования опыта проведения демократических преобразований в России в

1 Кодан С.В. Юридическая политика Российского государства в первой половине XIX века: детерминанты, направления, институты // Правоведение. - 2003. - № 2. - С.173.

2 Кодан С.В. Территориально-законодательное устройство Российской империи (1800-1850-е гг.) // Эволюция административного устройства и управления в России: историческая ретроспектива и современность. - Екатеринбург, 2001. - С.45-62.

конце XIX столетия. Творческая переработка концептуальных положений и принципов реализации Судебных Уставов 20 ноября 1864 года с учетом современных условий позволило бы избежать повторения ошибок и воспользоваться позитивными результатами судебной реформы. Изучение опыта проведения и деятельности всех составляющих судебной системы Восточной Сибири, приобретает важное социальное и практическое значение совершенствования вертикали власти в рамках современных федеральных округов. Кроме того, сложившиеся в этом регионе сложилась система мировой

KJ KJ ТЛ ^ KJ KJ

юстиции отличная от европейской России и в большей степени схожей с современной. Таким образом, актуальность исследования вызваны целым комплексом тенденций в современном российском обществе.

Хронологические рамки исследования охватывают период 60-70-х гг. XIX - начало XX в. Нижняя рамка определяется временем образования в 1867 году статс-секретарем В.П. Бутковым при комиссии, учрежденной 11 января 1865 года для работ по преобразованию судебной части, особого отдела. Последний призван был разработать проект проведения судебной реформы в Сибири. Верхняя граница - 1917 г. связанная с Октябрьской революцией и установлением советской власти в Восточной Сибири.

Указанные хронологические границы диссертационного исследования позволяют показать процесс разработки и проведения судебной реформы в Восточной Сибири, проследить эволюции судебной системы: их правовую

базу, структуру и объем реализуемых функций.

Территориальные рамки исследования определены границами Восточной Сибири с включением Енисейской, Иркутской губерний, Забайкальской и Якутской областей (современные территории Красноярского края, Иркутской и Читинской областей, республика Саха (Якутия) и республика Бурятия). Необходимо отметить, что в Сибири на рубеже XIX - XX веков существовало два судебных округа: округ Иркутской судебной палаты (включал Восточную Сибирь и Дальний Восток) и округ Омской судебной палаты (охватывавший

Западную Сибирь). В соответствии с этим в работе упоминаются не только судебные учреждения, образованные в результате судебной реформы в Восточной Сибири, такие как Иркутский, Красноярский, Якутский, Читинский окружные суды, но и Благовещенский, Владивостокский и Пограничный суды, поскольку Иркутская судебная палата выступала по отношению к ним апелляционной и кассационной инстанцией. Судебные институты Дальнего Востока имели свои особенности, требующие отдельного изучения.

В настоящем исследовании предпринята одна из первых попыток комплексного рассмотрения процесса проведения судебной реформы в Восточной Сибири. В отечественной историографии этот вопрос является практически не разработанным, поэтому в данном обзоре будут рассматриваться те работы, в которых содержится оценка проведения судебной реформы 1864 г. и анализируются отдельные аспекты в проведении судебной реформы в Сибири.

Исследование судебной системы России и ее регионов можно классифицировать по проблематике и времени опубликования исследований, исходя из этого в историографии следует выделить в качестве основных дореволюционный, советский и постсоветский период.

Судебным преобразованиям 1864 г. в дореволюционной историографии посвящено множество работ. Это не случайно, поскольку именно судебная реформа дала толчок развитию правовой мысли в России второй половины XIX - XX вв. Традиционное деление дореволюционных исследователей на два направления - охранительные и либеральное - в общественно-политической мысли России применительно к судебной реформе не всегда способствовали осмыслению вопроса. Некоторые представители либеральной идеологии в России могли отрицательно относиться к судебным уставам. Так, К.Д. Кавелин считал судебную реформу 1864 г. в том виде, в каком она осуществлялась, преждевременной для России. Наоборот, среди представителей охранительного направления были сторонники судебных уставов. Широкую известность получила фраза по поводу судебных уставов 1864 г., которой Н.В. Муравьев, в то время прокурор Московской судебной палаты, открыл курс лекций по уголовному судопроизводству в Московском университете: «С нас довольно

KJ KJ ^ KJ т т KJ

этой книги, малой по объему, великой по содержанию. Начала, в ней проведенные, так высоки и чисты, влияния и последствия их так благодетельны для русской жизни, что дальше их нам незачем и неуда идти»[5]. Однако восторженное отношение к судебным уставам не помешало Н.В. Муравьеву в бытность его министром юстиции (1894 - 1905 гг.) возглавить комиссию, в рамках которой осуществлялся полный и систематический пересмотр провозглашенными этими уставами принципов и провести судебную реформу в Сибири, значительно изменив ее основные положения.

При анализе отношений дореволюционных исследователей к пореформенному суду, необходимо учитывать не столько их принадлежность к либеральному или охранительному направлениям в общественно-политической мысли, сколько: во-первых, критикуя судебные уставы 1864 г. те и другие, зачастую сходились в одном - судебная реформа преждевременна, заимствована с запада, не имеет истоков в своем государстве и потому подрывает устои российского общества и государственности; во-вторых, перемена во взглядах, когда сторонники судебной реформы 1864 г. позднее оказывались в лагере ее противников (М.Н. Катков, К.П. Победоносцев), была обусловлена тем, что вполне приемлемые для России в теории демократические начала судебной реформы оказывались противоречащими устоям государства на практике.

На момент введения судебных уставов 1864 г. в правительственном лагере, в обществе, в юридической среде для подавляющего большинства авторов была характерна их идеализации. Отличной была позиция В. Фукса, который упрекал составителей судебных уставов в «наивном оптимизме» и «слепом подражании западным образцам»[6].

В дореволюционной историографии была поставлена и проблема взаимодействия нового суда со старой политической системой, обосновался вывод о несоответствии новых судебных порядков основам российской

Л

государственности . Логическим продолжением поставленной проблемы было стремление дореволюционных авторов осмыслить сущность законодательства, принятого в дополнение и изменение судебных уставов. Авторы в зависимости от своей общественно-политической позиции, цели написания работы в новеллах к судебным уставам отмечали две тенденции - ограничение демократических принципов и институтов реформы 1864 г. или их совершенствование. Так, составители официального издания «Министерство юстиции за сто лет» рассматривали ход разработки, обсуждения и принятия поправок к уставам 1864 г. Эти изменения и дополнения представляются им направленными на улучшение, совершенствование судебного строя, подчеркивается частный характер этих поправок с целью показать, что прогрессивные начала судебной реформы 1864 г. не были поколеблены и рассматривается процесс проведения судебной реформы на окраинах, в том числе и в Сибири[7]. Авторы другого официального издания - «Судебные

уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет», подошли к новеллам в уставах более объективно, видя в них не только элементы совершенствования, но и ограничения нового судебного строя[8]. Так же можно оценить и издание

«Судебная реформа» под редакцией Н.В. Давыдова и Н.Н. Полянского[9].

Историографический обзор литературы по исследуемой проблеме был бы неполным без выходивших в тот период времени многочисленных учебников

по судоустройству, уголовному и гражданскому процессу, связанным с ними отраслями материального права[10].

Период повышенного интереса к новому судебному строю России заканчивается к концу 80-х годов XIX в. Судебные порядки, введенные уставами 1864 года, после принятия дополнений к ним приспособились к общественному и государственному строю России. Всплеск интереса к суду вновь наблюдается после создания в 1894 году комиссии для пересмотра законоположений по судебной части под председательством министра юстиции

Н.В. Муравьева. Среди вопросов, обсуждавшихся на заседаниях комиссии, поднимались проблемы деятельности судебных палат, подчинения мировых судей окружным судам, передаче кассационных функций по большинству дел в судебные палаты и т.д. Обсуждаемые вопросы подробно освящались на страницах юридической печати[11]. Для дореволюционной историографии, независимо от направлений, характерна негативная оценка деятельности Муравьевской комиссии. Так, А.Ф. Кони не видел потребности ни общества, ни государства в полном и систематическом пересмотре уставов 1864 года[12]. Другой автор И.В. Гессен итоги деятельности комиссии Н.В. Муравьева оценивал как «проект согласования судебных уставов с условиями государственного строя»[13].

Состояние судоустройства и судопроизводства в начале XX века уже не вызывает у дореволюционных исследователей большого интереса. Наиболее значимым мероприятием правительства в сфере суда в данный период являлась подготовка и принятие закона о местной юстиции 1912 г. Этой реформе

уделено было много внимания в юбилейном издании «Судебные уставы 20

ноября 1864 г. за пятьдесят лет».

В дореволюционной историографии исследовались отдельные вопросы, связанные с проведением судебной реформы. Первой попыткой обобщения деятельности русской адвокатуры стала работа К.К. Арсеньева[14]. Работа

рассматривает взаимоотношения адвокатуры и общества, особенностей

функционирования советов присяжных поверенных в первые годы существования, а также подчеркивалась значимость адвокатуры в формировании правового пространства России. Вопросы, касающиеся возникновения, устройства и функционирования адвокатуры, получили

дальнейшее развитие в трудах выдающихся русских юристов П.В.

Макалинского, Е.В. Васьковского, М.М. Винавера, П. Котляревского[15]. Работы

выдержаны в критическом ключе, авторы невысоко оценивают профессиональную деятельность присяжных поверенных, отмечая смещение акцентов деятельности от правозаступничества к судебному представительству, направленного на получение прибыли. Критика и негативная оценка форм

профессиональной деятельности содержится в работах Г.А. Джаншиева, П.Н. Обнинского[16]. Наиболее полные и детальные труды относились к началу XX

века. К ним относятся уже упомянутые «Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет», а также «История русской адвокатуры» в трех томах, приуроченные к 50-летней годовщине судебной реформы[17]. В последней работе досконально исследуются вопросы подготовки положения об адвокатуре при разработке судебных уставов, правовое положение адвокатуры, ее трансформации в годы контрреформ, а также развитие органов корпоративного самоуправления. Работа содержит уникальный анализ деятельности практических всех советов присяжных поверенных страны, в том числе сибирских. Различие форм организационной, административной и дисциплинарной деятельности советов, позволило составителям создать квалификацию советов страны. Несмотря на то, что сведения об Иркутском совете присяжных поверенных единичны, но они позволяют выявить особенности административной и дисциплинарной деятельности. В работе отмечалось, что Иркутский совет относится к группе более авторитарных советов, вмешивающихся в личную жизнь присяжного поверенного, если своим поведением он подрывал авторитет профессиональной группы. Работа содержит богатый материал о численности присяжных поверенных, об особенностях территориального распределения частных и присяжных поверенных и позволяет выявить место, занимаемое иркутской адвокатурой в рядах российской адвокатуры. В ней также указывается на неразвитость корпоративного самосознания иркутских присяжных поверенных, как главную причину промедления в организации совета. В целом работа, содержит позитивное отношение к присяжной адвокатуре и подчеркивается ее огромная роль в общественном развитии. Диаметрально противоположная оценка роли адвокатуры содержалась в уже упомянутой работе «Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет». Раздел посвященный адвокатуре выдержан в мрачных тонах: адвокатура не оправдала возложенных на нее надежд и воплотила в себе все пороки дореформенного ходатайства. Однако необходимо отметить, что работа отражала позицию правительственных кругов, тогда как «История адвокатуры» составлялась при непосредственном участии выдающихся присяжных поверенных.

Ценные материалы по вопросам деятельности судебных палат содержались в статьях, размещенных в дореволюционных периодических юридических изданиях. Эти статьи чаще всего освещали отдельные проблемы деятельности судебных палат[18], некоторые статьи были посвящены образованию и деятельности Иркутской судебной палаты[19].

В дореволюционной историографии имелись отдельные публикации по истории судебной системы Сибири, среди которых выделяется работа М.Д. Бутина, посвященная деятельности дореформенных судов по ведению торговых и промышленных дел[20]. В работе Н.М. Ядринцева содержаться сведения о реформированию судебного ведомства[21]. Проведение судебной реформы в Сибири широко освящалось на страницах центральных и местных периодических изданий[22].

В целом необходимо отметить, что для дореволюционной историографии в оценках пореформенного суда были характерны такие черты как идеализация судебных уставов 1864 г. как воплощения идеалов правосудия в жизнь, преобладание позитивного взгляда на пореформенный суд как самую последовательную из реформ второй половины XIX века, обоснование изменений в судебном строе несоответствием нового суда основам российской государственности, наличием в законодательстве принятом в дополнении к судебным уставам двух тенденций: на совершенствование судебного строя и на ограничение демократических начал уставов 1864 г.

После Октябрьской революции наследие, оставленное

дореволюционными исследователями пореформенного суда было надолго

предано забвению. Подход к проблеме судебной реформы строился на классовых позициях: эксплуататорского государства и места суда в его

карательном аппарате. До 60-х гг. очень мало было издано работ, посвященных судоустройству и судопроизводству России второй половины XIX - начала XX вв. Можно назвать работу Н.Н. Полянского «Царские военные суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг.», направленность отражена в названии, а также общий обзор уголовного судопроизводства был дан в работе М.А. Чельцова- Бебутова[23].

Первым монографическими исследованиями, посвященным

пореформенному суду, в советской историографии были работы Б.В. Виленского[24]. В монографической работе «Судебная реформа и контрреформа в России» значительное место отводилось подготовке судебной реформы 1864 г., подробно анализировались проекты судебных преобразований первой половины XIX в., давался краткий обзор судоустройства и судопроизводства, введенных уставами 1864 г., была поставлена проблема судебной

контрреформы. Виленский, недооценивая демократичный характер самой судебной реформы, и не видя позитивных моментов в законодательстве, принятом в дополнение к судебным уставам, переоценил роль судебной контрреформы и указывал, что произошла «полная ликвидация демократических институтов этих уставов в 70-80-х гг.».

Осмыслению проблемы «самодержавие и суд» способствовали работы П.А. Зайончковского[25], где судебная политика рассматривалась в качестве существенной внутренней политики правительства второй половины XIX века. Однако в отличие от Виленского он считал, что «ни судебные установления, ни процесс судопроизводства не были коренным образом реформированы»[26] законодательством 80-х гг. и судебная контрреформа не была проведена.

В России во второй половине XIX века ситуация, когда суд в силу последовательности реформы 1864 г. опередил в своем развитии другие институты самодержавия, перестав быть опорой режима в условиях возросшей революционной активности народников. Правительство не могло не попытаться исправить сложившееся положение, внося в судебные уставы коррективы, чтобы сделать суд «послушным и управляемым».

Таким образом, в оценке этой деятельности самодержавия обозначились два подхода. Одни авторы вслед за Б.В. Виленским считали, что в результате изменений законодательства в России была проведена судебная контрреформа[27]. Другие же исследователи во главе с П.А. Зайончковским отрицали проведение судебной контрреформы - новые судебные уставы, подобно новым земскому и городовому положению, так и не были приняты[28].

В 70-80-е гг. XX века проблемы судоустройства и судопроизводства, введенных уставами 1864 г., исследуются «вширь» и «вглубь». Появляется серия работ, посвященных особенностям реализации судебной реформы 1864 г. в отдельных частях России. Эти работы З.И. Жвании, Ф.А. Ишкулова, К.П. Краковского, А.В. Марыскина, П.Ф. Щербины[29]. Авторы обращались и к отдельным принципам и институтам уставов 1864 г. В работах Н.В. Черкасовой рассматривалась история создания и развития адвокатуры в России[30]. Материалы по организации и деятельности суда присяжных в России нашли

л

отражение в диссертации А.К. Афанасьева . Реорганизации прокуратуры в ходе судебной реформы 1864 г. были посвящены работы С.М. Казанцева[31]. Взаимодействие администрации и суда в пореформенный период исследовались Ю.Г. Г алая[32]. Эволюция судебного строя России рассматривалась в контексте развития государственных учреждений в работах Н.Н. Ефремовой, А.В. Шаврова[33].

В силу господствующих догм и идеологических установок советская наука к оценке судебных преобразований второй половины XIX века подходила односторонне, не восприняв много, что была накоплено в дореволюционной науке. Однако были и плюсы в советской историографии, к примеру, об отказе от идеализации судебной реформы 1864 г. и в стремлении дать сравнительный анализ уставов 1864 г. и принятого в дополнении к ним законодательства, в исследовании особенностей реализации судебной реформы в различных местностях России.

Т~ч KJ KJ

В постсоветский период меняются акценты, происходит постепенный отход от идеологических догм. Авторы восстанавливают наработанные дореволюционными исследователями идеи о месте и роли суда в государственной механизме пореформенной России, о применении на практике демократических принципов и институтов уставов 1864 г.

В этот период, прежде всего, отметить монографическое исследование М.Г. Коротких[34]. В работе впервые после долгих лет перерыва в отечественной науке был предложен позитивный взгляд на судебную реформу с провозглашенными ее началами несменяемости, гласности, состязательности, права на защиту, институтами суда присяжных и мировой юстиции.

В кандидатской диссертации Н.М. Корневой отмечается, что во внутренней политике самодержавия в целом и судебной частности тогда «сосуществовали две противоречившие друг другу тенденции: одна,

направленная на консервацию отжившего свой век самодержавного строя, а вторая на ускоренное экономическое развитие страны». При этом «отношение царского правительства к утвержденным им самим же судебным уставам, его мероприятия в области суда и права наиболее ярко характеризуют непоследовательность и противоречивость политики самодержавия»[35]. Кроме того, исследователем Корневой впервые было выделено условно четыре типа судебного устройства в России к концу XIX - началу XX века: 1) 37

внутренних губерний России, которые представляли «классический» вариант судебной реформы, с последующими ее ограничениями; 2) Западные губернии, Северный Кавказ и Прибалтийский край, где мировые судьи назначались от правительства, на Кавказе и в Прибалтике не был введен суд присяжных; 3) губернии царства Польского, где местным судам был подсуден меньший круг дел, не был введен суд присяжных и суд с сословными представителями; 4) Закавказье, Архангельская губерния, Сибирь, Туркестан, Закаспийская и Квантунская области, где мировые судьи назначались от правительства, но пределы подсудности были расширены: на них возлагалось и производство предварительного следствия, нотариального производство; апелляционной инстанцией для мировых судей являлся окружной суд, не был введен суд присяжных, кассационной инстанцией являлись судебные палаты (кроме Архангельской губернии)[36].

Для российской историографии 90-х гг. характерна идеализация судебной реформы 1864 г. Стремление реформировать правосудие в России в этот период привело к тому, что авторы (в основном юристы, а не как в предыдущий этап, историки, причем не только, те занимается историей права, но и представители отраслевых наук) стали обращаться к отечественному наследию. Тем более, что принципы и институты современного правосудия в России должны быть созвучными господствовавшими во второй половине XIX века: превращение суда в самостоятельную от законодательной и исполнительной ветвь власти, несменяемость судей, суд присяжных, мировая юстиция, право обвиняемого на защиту. В русле реконструкции опыта прошлого выходят работы А.В. Верещагиной[37], А.М. Ларина[38]. Авторы продолжают исследовать отдельные принципы и институты судебной реформы 1864 г. Так, диссертация А.Г. Мамонтова была посвящена реформе предварительного следствия во второй половине XIX века в России[39]. С.Н. Гаврилов в своей работе уделяет большое внимание историческому аспекту участия адвоката в российском уголовном процессе[40]. Предметом исследования А.С. Шибанова стал один из основных принципов судебной реформы 1864 г. - несменяемость судей[41], а Холявицкая Н.Э. рассматривала институт коронного суда, созданного в результате судебной реформы 1864 г.1 Ембулаева Н.Ю. посвятила свою работу вопросам обеспечения прав обвиняемого в истории российского права2.

Среди историко-правовых исследований, появившихся в последнее время можно назвать коллективную монографию «Развитие русского права во второй половине XIX - начале XX века», где наряду с другими отраслями российского права дается общая характеристика судоустройства и судопроизводства3, а также работу Немытиной М.В., посвященную судебным преобразованиям второй половине XIX - начала XX века, рассмотрению практики применения принципов и институтов судебной реформы 1864 г. и попыток «отредактировать» судебные уставы4.

В настоящее время повышается интерес к судебной реформе и ее реализации в различных регионах страны. В этой связи следует отметить монографическую работу Ф.А. Ишкулова5, в которой исследовались вопросы подготовки и проведения судебно-административной реформы в

Башкортостане второй половины XIX века. К ней примыкает диссертационное исследование А.С. Масалимова6. Можно также назвать работы И.В. Зозули и С.А. Фролова7.

Если говорить о советской и постсоветской историографии, то нужно отметить, что она не создала ни одной, более или менее, полной работы, освящающей судебные преобразования в Восточной Сибири.

1 Холявицкая Н.Э. Магистратура в России после судебной реформы 1864 г. (60-90-е гг. XIX века): Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. - М., 1993.

2 Ембулаева Н.Ю. Обеспечение прав обвиняемого в истории российского права (вторая половина XIX века - февраль 1917 г.): Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. юрид. наук. - Краснодар, 2002.

3 Развитие русского права во второй половине XIX - начале XX века. - М., 1997.

4 НемЛгтина М.В. Суд в России: вторая половина XIX - начала XX века. - Саратов: СЮИ МВД РФ, 1999.

5 Ишкулов Ф.А. Судебно-административная реформа в Башкортостане. - Уфа, 1994.

6 Масалимов А.С. Реформы суда и полиции России 60-90-х гг. XIX века (на материалах Уфимской губернии): Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. юрид. наук. - Волгоград, 2000.

Зозуля И.В. История развития судебной системы на Северном Кавказе во второй половине XIX в.): Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. - Ставрополь, 1999; Фролов С.А. Отношение казанского общества к судебной реформе 1864 г.): Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. - Казань, 2000.

Первые шаги в изучении судебных преобразований в Восточной Сибири были сделаны в трудах М.Н. Игнатьевой и А.В. Ремнева[42]. Игнатьева в своей работе раскрывает дореформенное состояние юстиции в Сибири и исследуется правовые меры, направленные на ее улучшение. Временные границы

исследуемого вопроса ограничивается 60-80-ми гг. XIX века, сама судебная реформа в Сибири осталась вне рассмотрения автора. Работа А.В. Ремнева содержит анализ трансформации взглядов правительства на правовые потребности региона, описывает основные этапы подготовки судебной реформы, деятельность подготовительных комиссий. Автором был привлечен богатый архивный материал. Монографическое исследование Ремнева

заслуживает внимания, прежде всего, тем, что это была первая попытка обобщить имеющейся материал по вопросам судебных преобразований в Сибири.

Вопросам формирования дореволюционной адвокатуры Восточной

Сибири, начиная с принятия «Временных правил» 1885 года и проведения судебной реформы в Сибири до 1917 года посвящено диссертационное исследование Шахеровой С.Н.[43] История Иркутской судебной палаты рассматривается в коллективной монографии[44]. Работа посвящена деятельности

Иркутской судебной палаты, которая была создана в результате осуществления судебной реформы 1864 г. в Сибири, чья юрисдикция распространялась на территорию Иркутского и Приамурского генерал-губернаторства. В монографии Качурова С.Ю. рассматриваются проблемы организационно - правового становления и развития полицейской службы Иркутской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. В работе не освящаются вопросы проведения судебной реформы в Иркутской губернии и изменений в функциях полиции, однако имеются весьма полезные сведения о деятельности полицейских чинов в указанный период.

Интересные сведения содержатся в монографии О.А. Авдеевой, которая представляет собой историко-правовое исследования комплекса проблем, связанных со спецификой организации и деятельности в Восточной Сибири присутственных мест, отправляющих правосудие с момента присоединения восточных окраин до судебной реформы 1864 г.[45], а также в работе Л.М. Дамешека, посвященной различным аспектам внутренней политики царизма в

л

Восточной Сибири .

Непосредственно проведению судебной реформы в Восточной Сибири были посвящены отдельные статьи[46], которые конечно не давали полного представления о процессе подготовке, проведении и реализации «Временных правил о применении к губерниям и областям Сибири Судебных Уставов 1864 года» от 13 мая 1896 г., однако были первыми исследованиями в этой области.

В целом вопросы подготовки, принятия и реализации судебных уставов 1864 г. в Восточной Сибири в российской науке изучены совершенно недостаточно, так как исследования лишь косвенно затрагивают эту проблему.

Целью исследования является комплексное исследование концепции проведения судебной реформы на примере Восточной Сибири, выяснение историко-правовой действительности, в которой происходило внедрение и деятельность пореформенных судебных учреждений, и проведение анализа механизма пространственно-временного распространения функционирования вновь созданных, либо преобразованных правовых институтов.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач: выявление хронологической последовательности

упразднения дореформенных судебных учреждений; определение общего характера проведения судебной реформы 1864 г. и особенностей ее проведения в Восточной Сибири; рассмотрение процесса развития в Восточной Сибири правого статуса судов общей юрисдикции; характеризовать своеобразие правовой политики самодержавия к судебному праву коренного населения; выявить степень законодательной разработанности и проблемы реализации механизма судебной защиты; раскрыть порядок формирования, организационное построение, формы и методы деятельности в Восточной Сибири надзорных органов власти; характеризовать формы взаимоотношений

KJ KJ KJ ^ KJ KJ

административной, полицейской и судебной властей; определить степень реализации принципа отделения полицейской власти от судебной.

Объектом исследования является в широком смысле правовая и историческая действительность в сибирском регионе в пореформенный период, в более узком - судебная реформа в Восточной Сибири.

Предметом исследования выступает внедрение новых начал судоустройства и судопроизводства в юридическую практику на примере Восточной Сибири, а также система судебных органов региона.

Методологическая основа работы предполагает использование как общенаучных, так и частнонаучных методов исследования.

Среди различных методов познания особое место в научном исследовании занимает принцип историзма, который позволяет изучать каждый исторический факт и их совокупность как единый процесс, тем самым, создавая предпосылки для определения их внутреннего содержания и изменений, происходящих на различных этапах развития. Принцип историзма позволил рассмотреть проведение судебной реформы в Восточной Сибири в тесной связи политическим и социально-экономическим развитием Российской империи, показать этот процесс как неотъемлемую часть судебной реформы 1864 г.

Принцип комплексности в изучении государства и права предполагает

рассмотрение всех составных государственно-правовых явлений не только в статике, но и в динамике - с точки зрения того, как они возникли, развивались и какими они стали. Поэтому принцип комплексности позволил рассмотреть судебную реформу в Восточной Сибири, начиная с подготовки законодательных актов комиссиями Буткова и Бутовского, а также создание новых судебных органов в регионе.

Значительную роль в исследовании сыграл историко-сравнительный

метод, который позволяет сопоставить проведение судебной реформы в Восточной Сибири и в центральных губерниях, выявить общее и особенное, а также метод сравнительного и правового анализа, позволяющий проводить

исследование нормативно-правовых актов, которые принимались в ходе разработки и проведения судебной реформы в сибирском крае.

В процессе работы был использован историко-системный метод, базирующийся на принципе единства в общеисторическом развитии единичного (индивидуального), особенного, и общего, позволяющей рассмотреть пореформенную судебную систему Восточной Сибири, как

1 U U U ^ U

элемент, подструктуру пореформенной российской судебной системы, определить их взаимную детерминацию.

Как любое исследование, выполненное на пересечении исторической и юридических наук, настоящая работа сочетает присущие той и другой науке методы. Материал излагается автором как в хронологической последовательности, восстанавливая цепь событий, так и с формально­юридических позиций на основе анализа правовых принципов и институтов.

Источниковая база исследования представлена широким спектром материалов. Часть из них вводится в научный оборот впервые. При написании настоящей работы автором использовались различные источники, как опубликованные, так и неопубликованные. В силу этого базу исследования составили несколько групп источников.

Законодательный материал по вопросам образования и деятельности судебных органов был почерпнут из Полного собрания законов Российской империи, Свода законов Российской империи, Собрания узаконений и

распоряжений Правительства Российской империи[47].

Отправной точкой исследования являются судебные уставы 1864 г. Судебные уставы являлись законодательной базой пореформенной судебной системы России, определили содержание судебной реформы 1864 г. В работе использовались уставы опубликованные в Полном Собрании Законов, а также в тематическом сборнике «Российское законодательство X - XX вв.” и официальное издание 1867 г., последнее издание дает возможность не только проанализировать нормы уставов, но и восстановить мотивы, которыми

руководствовался законодатель при их составлении[48].

Основные этапы реорганизации судебной системы Сибири можно

проследить по «Временным правилам о некоторых изменениях по

KJ ^ r I 1 J^ KJ r I 1 KJ

судоустройству и судопроизводству в губерниях Тобольской и Томской,

Восточной Сибири и Приамурском крае» от 25 февраля 1885 г. и «Временным Правилам о применении Судебных Уставов в губерниях и областях Сибири» от 13 мая 1896 г. Оба документа содержали основные положения по преобразованию судебной системы края, а в последнем устанавливались особенности применения Уставов на территории Сибири. Дополнением к

«Временным Правилам о применении Судебных Уставов в губерниях и

областях Сибири» от 13 мая 1896 г., определяющим направление судебных

преобразований в регионе, являются «Судебные Уставы Александра II в

Сибири»[49]. В этом сборнике содержаться все поправки, касающиеся судебной системы края. В совокупности эти документы позволяют раскрыть ряд вопросов: трансформацию взглядов правительства на судебные нужды региона, основные этапы судебных преобразований, региональные особенности судебной реформы и правовое положение институтов судебной системы края.

Следующей наиболее информативной группой источников являются материалы официального делопроизводства. Делопроизводственная документация представлена более широким спектром источников, позволяющая раскрыть процесс подготовки и проведения судебной реформы в Восточной Сибири.

Делопроизводственная документация высших и центральных правительственных учреждений представлена в основном материалами Государственного Совета и Министерства юстиции. «Замечания о развитии основных положений преобразований судебной части в России» (материалы Государственного Совета) включают в себя основные предложения комиссии Буткова по преобразованию сибирского суда, отзывы начальствующих лиц края, Главного управления Восточной Сибирью. Эти документы позволяют проследить эволюцию взглядов правительства на судебные нужды края, условия проведения реформы, отношение местной администрации к преобразованиям.

Указанные материалы дополняются документами Министерства юстиции (РГИА. Ф.1405), которые содержат предложения комиссии Бутовского по преобразованию суда, отзывы местной администрации на проект «Временных правил» 1885 г., сведения о подготовке и особенностях проведения в крае судебной реформы 1896 года. Документы Министерства юстиции содержат не только описание предполагаемых изменений, но и раскрывают их причины.

Если документы высших и центральных правительственных учреждений богаты информацией об этапах проведения судебной реформы в Сибири, то документация Главного управления Восточной Сибири (ГАИО. Ф.24) и Канцелярии Иркутского генерал-губернатора (ГАИО. Ф.25) носит дополнительный характер, поскольку содержала отрывочные сведения о проведении судебной реформы в Сибири, однако в ней имеются отзывы местного начальства на предполагаемые изменения, и собственные предложения, тем самым, можно выявить позицию сибирской администрации в вопросе судебных преобразований в крае.

Делопроизводственная документация Прокурора Иркутского окружного суда (Ф.242), Иркутского окружного суда (Ф.243), Прокурора Иркутской судебной палаты (Ф.245) и Иркутской судебной палаты (Ф.246) богата материалами, касающаяся образования и деятельности пореформенных судебных органов в Восточной Сибири. Официальное делопроизводство представлено многочисленной перепиской, циркулярами и распоряжениями. Среди них можно выделить циркуляры, поступавшие из Министерства юстиции председателю и прокурору Иркутской судебной палаты и Иркутского окружного суда, отчеты, направляемые из Иркутской судебной палаты и Иркутского окружного суда в Министерство юстиции, указания председателя и прокурора Иркутской судебной палаты соответствующим должностным лицам подведомственного им округа, переписку между Иркутской судебной палатой и окружными судами округа, а также другие документы.

Еще одним источником фактического материала являлась центральная и местная периодическая печать. В работе использовались материалы газет «Восточное обозрение» за 1885, 1894-1897, 1900, 1902 и 1904 годы, «Известия Иркутской Городской Думы» за 1897 год, «Иркутские губернские ведомости» за 1863 год, «Иркутские епархиальные ведомости» за 1897 год, «Новости» за 1897 год, «Сибирь» (Санкт-Петербург, Томск) за 1898 год, «Сибирь» (Иркутск) за 1907, 1912 годы, «Сибирский вестник» за 1897 год, «Судебная газета» за

1895, 1898 и 1899 годы. Необходимые сведения были почерпнуты из журналов «Вестник права», «Журнал гражданского и торгового права», «Журнал министерства юстиции», «Журнал юридического общества», «Русское богатство», «Северный вестник», «Сибирские вопросы». Центральные и местные периодические издания уделяли огромное внимание проблеме проведения судебных преобразований в Сибири, недостаткам дореформенного суда, освещали открытие в 1897 году Иркутской судебной палаты и судов ее округа. Кроме того, в отдельных газетах и журналах впоследствии появлялись статьи и заметки о ходе реализации судебной реформы в Сибири, о недостатках пореформенного сибирского суда и проблемах, с которыми столкнулись чины судебного ведомства в сибирском крае, а также об отдельных вопросах деятельности Иркутской судебной палаты и работы судов ее округа. Таким образом, материалы периодической печати позволили раскрыть важных для исследования вопросов: отношение общественности к необходимости

поведения судебной реформы и ход реализации судебной реформы в Восточной Сибири.

Огромный научный интерес представляют источники статистического характера. Это ежегодные отчеты совета присяжных поверенных округа Иркутской судебной палаты (1907 - 1913 гг.). В них содержится богатый

материал, касающийся различных аспектов деятельности, как совета, так и самих присяжных поверенных. В этих отчетах нашли отражение особенности функционирования совета, формы организационной и дисциплинарной деятельности. Указанные документы позволяют проанализировать взаимоотношения адвокатуры и судебных властей. «Сборники статистических сведений Министерства юстиции» за 1896 - 1898 и 1901 года содержат

сведения о составе и деятельности окружных судов Иркутского судебного округа и самой Иркутской судебной палаты, о прокурорском надзоре и присяжных поверенных округа.

Кроме названных источников, научный интерес представляет «Летопись города Иркутска» Н.С. Романова. Летопись представляет собой сборник сообщений, взятых из различных периодических изданий Восточной Сибири. В работе Н.С. Романова содержится констатация фактов, событий, профессиональной деятельности чинов судебного ведомства, присяжных поверенных. «Справочная книга Иркутского судебного округа за 1898 г.» не содержит подробных данных о деятельности судов округа, однако ее преимущество заключается в том, что содержащиеся в ней сведения о личном составе окружных судов и мировых установлений.

Таким образом, источниковая база предпринятого исследования охватывает широкий круг документов и материалов различного характера и может служить основой для полновесного исследования. Наличие значительного числа неопубликованных источников и практическая не изученность проблемы вызвали необходимость специального исследования проведения судебной реформы в Восточной Сибири во второй половине XIX в. и ходе ее реализации.

Научная новизна исследования заключается в том, что в настоящем исследовании впервые дается историко-правовой анализ судебной реформы 1864 г. в Восточной Сибири. Работа подготовлена на основе привлечения широкого круга источников, в том числе архивных документов и материалов, многие из которых впервые вводится в научный оборот.

Научную новизну работы характеризует также то обстоятельство, что впервые раскрываются все структурные элементы пореформенной судебной системы Восточной Сибири, на документальной основе показан процесс становления и развития мировых установлений, окружных судов и прокурорского надзора. В этом контексте исследование впервые является одним из первых специальных комплексных исследований проблемы реализации судебной реформы в регионе и организации всех звеньев судебной системы.

Кроме того, в связи с проведением реформирования судебной системы современной России, возникла определенная потребность в детальном изучении данной темы. Несмотря на всю многоаспектность многочисленных монографических работ, посвященных организации новых форм суда, практически незатронутой остается история становления правосудия на территориальных окраинах Российской империи. Учитывая имевшую сегодня неравномерность социально-экономического и политического развития субъектов Российской Федерации и связанную с ней проблему определения целесообразности установления единства современной структуры судебных органов многонационального российского государства, обоснованным представляется более углубленный подход к проблемам реформирования и эволюции судебной системы в Восточной Сибири, которая отличалась сочетанием географического и этнических факторов.

Несмотря на многоаспектность и сложность рассматриваемой проблемы, автор не претендует на исчерпывающее и всестороннее ее освещение. Целый ряд направлений исследования может быть вычленен в отдельную научную тематику, что подтверждается малоизученностью и комплексным характером исследуемой проблемы.