§ 1. Юридическое лицо как волеспособный субъект права

Основными теориями, которые, бесспорно, определили развитие цивилистической мысли о сущности юридического лица, стали теория v

фикции и теория реальности юридического лица .

Теория фикции (теория олицетворения), первая научная концепция, объясняющая сущность юридического лица, возникает в XIII в., однако систематическую разработку получает гораздо позже, в XIX в/, прежде всего в трудах Ф.К.ф.Савиньи18.

Традиционно считается, что согласно точке зрения романиста юридические лица измышляются правопорядком, являясь

«фиктивными образованиями, на которые искусственно распространяется юридическая способность правообладания» и которые лишены воле- и

дееспособности . Ряд авторов, однако, дал иную трактовку теории олицетворения Ф.К.ф.Савиньи . В.Флуме убедительно доказывает, что Ф.К.ф.Савиньи не отрицал социальную реальность союза, являющегося юридическим лицом: в этом отношении характеристика его учения как теории фикции неверна19. Фиктивность касалась только качества правоспособности, поскольку естественно правоспособным Ф.К.ф.Савиньи считал исключительно человека. Вряд ли можно считать однозначной и трактовку решения ученым вопроса относительно воли юридического лица. Отказывая последнему в естественной воле- и дееспособности, применяя для обоснования приобретения юридическим лицом прав и обязанностей институт представительства и сравнивая (но не отождествляя) тем самым юридическое лицо с несовершеннолетними и душевнобольными, Ф.К.ф.Савиньи указывал на то, что воля и действия представителя в силу фикции засчитываются (angerechnet) как воля и действия самого юридического лица20. Видимо, это дало основание некоторым авторам утверждать, что в рамках теории Ф.К.ф.Савиньи юридическое лицо обладает способностью к совершению волевых действий35 36.

В XIX в. наряду с теорией фикции и во многом в качестве реакции на нее в германской цивилистике возникает так называемая органическая теория, положившая начало многочисленным теориям реальности юридического лица, с одной стороны, и теории органа, с другой.

Ее основателями считаются германисты Г.ф.Безелер и О.ф.Гирке. Согласно данной теории юридическое' лицо является социальным организмом, «союзной личностью», которая, как и человек, возникает независимо от права, но, подобно последнему, обязана праву приобретением свойства правосубъектности . Как видно, противоречия с изложенным выше пониманием теории Ф.К.ф.Савиньи здесь нет. Принципиальным же отличием органической теории является то, что за юридическим лицом однозначно признается способность к воле и действиям, реализация которых возлагается на органы юридического лица, не являющиеся его представителями, но >• составляющими часть социального целого. Волеет и действует не представитель за юридическое лицо, но само юридическое лицо, подобно человеку, через органы. Данное положение теории германистов встретило критику за натурализм и антропоморфизм21. Причиной тому во многом , послужил метафоричный язык О.ф.Гирке, против буквального понимания

которого обоснованно выступает, в частности, К.Шмидт . Ученый доказывает, что в теории О.ф.Гирке строение человека используется исключительно в качестве образного сравнения с органами корпорации. Воля и действия физических лиц, составляющих эти органы, по О.ф.Гирке, могут относиться к корпорации только юридическим образом, что будет отчасти подтверждено ниже.

После принятия Гражданского уложения22 (далее — BGB) спор о сущности юридического лица в германской цивилистике начинает затухать23. Получают развитие концепции, так или иначе, совмещающие положения теории фикции и органической теории24. Юридическое лицо часто рассматривается как социальная реальность, создаваемая посредством

соединения лиц или имуществ для достижения определенной цели . Естественная неспособность юридического лица к физиологической воле и действию восполняется органами юридического лица, физическими лицами. При этом указывается на то, что не является принципиальным, рассматривать ли такое «восполнение» в качестве фикции25 или нет26. В связи с отсутствием естественной способности к воле и действию К.Хафф даже предложил употреблять для обозначения дееспособности юридических лиц специальный

термин — „Wirkungsfahigkeit", имеющий собственное содержание, отличное от понятия дееспособности физических лиц („Handlungsfahigkeit")27.

Касательно правового положения физических лиц, восполняющих воле- и дееспособность юридического лица, мнения цивилистов разошлись,

однако господствующей стала воспринятая от германистов теория органа , которая продолжает различать орган юридического лица и его представителя.

Недостатки данной теории (один из наиболее существенных заключается в прямом противоречии теории правилу § 26 II BGB, которое устанавливает, что правление общества «имеет положение законного представителя», что неизбежно влечет за собой применение большинства норм о представительстве к правовому положению лица, осуществляющему функции органа28) в результате привели к тому, что соответствующая деятельность физических лиц некоторыми авторами стала пониматься как особый вид представительства, „Organschaft"29 или „organschaftliche Vertretung"30. Юридическое лицо в рамках данной модифицированной теории у;, органа рассматривается как субъект права, который способен к самостоятельным действиям через органы, выступающие в этом отношении как необходимая часть союзной организации. Однако при этом юридическое лицо не приобретает естественную дееспособность, поскольку действия физических лиц, составляющих его органы, приписываются юридическому лицу с помощью' особого юридического приема, отнесения (Zurechnung), который используется, в частности, при отнесении правовых последствий действий представителя на правовую сферу представляемого. Эта техника позволяет оправдать применение, хотя и с некоторыми ограничениями, норм BGB о представительстве. Но поскольку действующим в этом случае становится само юридическое лицо, а не только его орган (что имело бы место при обычном представительстве), такое «отнесение» признается специфичным, качественно отличным от того, которое применяется при обычном представительстве31.

Функцию „Organschaft" осуществляют, однако, не только волеизъявляющие, но и волеобразующие органы: сформированная ими воля в силу техники отнесения рассматривается как воля самого юридического лица32.

В России, особенно в советский период, как известно, прочно обосновалась в различных своих модификациях теория реальности юридического лица и, как следствие, теория органа33. Господствующая в - цивилистике этого периода теория коллектива А.В.Бенедиктова, теория «социальной реальности» Д.М.Генкина и Б.Б.Черепахина, теория директора Ю.К.Толстого и другие теории рассматривали юридическое лицо в качестве не только правоспособного, но и дееспособного субъекта права, формирующего свою волю и действующего посредством органов, отличных от представителей34.

Как писал Б.Б .Черепахин, «разумеется, в известном смысле можно считать, что и орган представляет юридическое лицо <...> Однако ни в коем случае нельзя сказать, что орган представительствует от имени юридического лица»35. В настоящее время данный подход можно считать господствующим в российской литературе35 и в российской судебной практике36.

Тем не менее признаваемое как в доктрине, так и в судебной практике сходство отношений, складывающихся при осуществлении действий представителем и органом юридического лица, дает повод не только для постановки вопроса об аналогичном применении ряда норм о представительстве в отношении органа37, но и для корректировки самой теории органа: пересмотру точки зрения о противопоставлении его правового положения правовому положению представителя. Так, по мнению Н.В.Козловой, «правосубъектность юридического лица как искусственного образования реализуется посредством особого корпоративного представительства, осуществляемого физическими лицами (органами юридического лица), которые, будучи связаны с юридическим лицом корпоративными отношениями ... вырабатывают и осуществляют волю юридического лица ... через которых юридическое лицо совершает сделки, ^ иные юридически значимые и фактические действия. Специфика корпоративного представительства состоит в том, что физические лица, г составляющие органы юридического лица, во внутренних, корпоративных отношениях являются самостоятельными субъектами, проявляющими собственную волю, тогда как во внешних отношениях между юридическим лицом и третьими лицами они рассматриваются, в силу принципа организационного единства, в качестве составных частей юридического лица, выражающих вовне его волю...»38. Данная теория, учитывая сходство отношений, оформляемых с помощью двух правовых институтов, как представляется, позволяет эффективно разрешить ряд теоретических и практических проблем. Сохраняя за юридическим лицом признаваемые современным российским законодательством качества волеспособности и дееспособности (а значит, и деликтоспособности) (абз.1 п.2 ст.1, п.1 ст.48, ст.53 и 56 ГК РФ), она, с одной стороны, предоставляет возможность применять нормы ГК РФ о представительстве, не прибегая при этом к аналогии, которая еще требует обоснования, а с другой стороны, объясняет существование гражданских правоотношений с участием лиц, осуществляющих функции органов юридического лица (причем правоотношений не только между органами, но и между ними и юридическим лицом)39.

Соответственно указанной концепции, понятие органа юридического лица имеет два значения.

Во-первых, и прежде всего, орган юридического лица - это физическое лицо40 или лица, связанные с юридическим лицом особым правоотношением, в силу которого волевые действия данных лиц оцениваются правом таким образом, что волеющим и действующим

считается само юридическое лицо . Во-вторых, орган юридического лица —

это «часть юридического лица». По сути, это то же значение понятия, что и в первом случае, однако с другой расстановкой акцентов. Здесь выражение «часть юридического лица» характеризует не правовое положение органа с точки зрения его правосубъектности, точнее ее отсутствия, как полагают сторонники теории органа. Оно указывает, возможно, образно на правовое положение органа с точки зрения его функции: осуществления волеспособности и дееспособности юридического лица. В этом смысле юридическое лицо совершает внутренние волевые акты и действия, участвует в правоотношениях с третьими лицами через свои органы в отличие от представляемого, который через представителя только принимает правовые последствия действий последнего. Как пишет современный сторонник теории органа В.Хаддинг, такое приписывание действий органа юридическому лицу оправдывает то, что правление общества рассматривается как его необходимая часть41.

Между тем в литературе часто встречается указание на необходимость строгого разграничения органа юридического лица и физических лиц, осуществляющих его функции, членов органа42. Именно орган, а не составляющие его физические лица, должен рассматриваться как неправосубъектная часть юридического лица, являясь неким институтом его организационного устройства. Однако эта точка зрения ведет к указанному выше неразрешимому противоречию: орган юридического лица, будучи его неправосубъектной частью, тем не менее наделяется компетенцией, в том числе полномочием по представительству юридического лица перед третьими лицами, что в свою очередь необходимо требует правосубъектность. А.Б.Бабаев, видимо, осознавая это, пытается сохранить за органом правосубъектность (которая, однако, не является гражданско- правовой)43, но, как представляется, впадает в другое противоречие: привязывая компетенцию к органу и отделяя орган от составляющих его физических лиц, он заявляет, что полномочиями наделяется и от них освобождается все-таки конкретное физическое лицо44.

Но тогда либо нужно признать, что орган и физическое лицо, наделяемое полномочиями органа, тождественны друг с другом либо убрать из конструкции одного из субъектов. Как представляется, одна из причин, толкающая авторов к разделению понятий «орган» и «член органа», лежит в том, что физическое лицо, осуществляющее полномочия органа, рассматривается изолировано от тех правоотношений, в которых оно состоит. Так, например, А.Б.Бабаев45выдвигает в качестве подтверждения своей позиции тот аргумент, что «само существование правоотношения между органами никак не зависит от конкретных физических лиц, входящих в его состав (они не являются субъектами такого отношения)». Например, решение общего собрания о выплате дивидендов будет обязательным для генерального директора, несмотря на то, что оно было дано до его выбора на должность. Между тем необходимо помнить, что субъект правоотношения является элементом его

/-Q

структуры . Автор же допускает ошибку и разводит физическое лицо, наделенное полномочиями органа юридического лица (субъекта правоотношения), и предоставляемые ему полномочия (само правоотношение), которые присваиваются уже какому-то иному субъекту

(органу). Придерживаясь данной логики, пришлось бы либо признать невозможной в принципе перемену лиц в обязательстве, поскольку появление нового лица на стороне кредитора (должника) должно было бы с необходимостью влечь за собой прекращение всего комплекса прав и обязанностей, которые у него возникли в рамках правоотношения, либо отделить понятие кредитора (должника) от лица, имеющего соответствующие права (обязанности). Ни то, ни другое, очевидно, неверно46. Но нельзя, как представляется, впадать и в другую крайность, что делает, например, И.Бальтцер, который, со ссылкой на Г.Ю.Вольффа, также говорит об употреблении понятия «орган» в двойном значении: орган юридического лица, во-первых, - это физические лица, наделяемые полномочиями органа, а во-вторых, - это сама совокупность прав и обязанностей (Obliegenheiten und Befugnisse), которыми наделяются указанные физические лица . В этом случае вообще стирается грань между органом и его компетенцией, субъектом и правоотношением47. В связи с вышесказанным органом, юридического лица следует признать физическое лицо или несколько физических лиц, которые в установленном законом или учредительными документами порядке наделены компетенцией органа.

В теории выделяются несколько оснований для классификации органов юридического лица48. Не имея возможности подробно останавливаться на данной проблеме, обозначим только некоторые из оснований, имеющие значение для настоящей работы. Безусловно, наиболее важным основанием деления органов является вид предоставляемых им прав и возлагаемых на них обязанностей (компетенции)49. Здесь традиционно выделяют волеобразующие и волеизъявляющие органы юридического лица. Первые формируют волю субъекта права, вторые ее изъявляют по отношению к третьим лицам. К числу волеобразующих органов относят прежде всего общее собрание участников и наблюдательный совет. Волеизъявляющими органами обычно называются коллегиальный и единоличный исполнительные органы. Принципиально важно признание цивилистами того факта, что волеизъявляющие органы являются одновременно и волеобразующими50. Данная классификация, безусловно, дополняется характеристикой конкретных полномочий того или иного органа. Во-вторых, органы юридического лица разделяются по порядку их формирования, а точнее, по порядку наделения их компетенцией. По этому основанию выделяются выбираемые и назначаемые органы. Особое положение в данном случае занимает общее собрание участников, поскольку члены этого органа приобретают полномочия не в порядке выбора или назначения, но посредством приобретения права членства в юридическом лице. И наконец, в-третьих, органы юридического лица разделяются по способу осуществления компетенции: здесь выделяются единоличные органы, т.е. те физические лица, которые могут осуществлять компетенцию самостоятельно, и коллегиальные (коллективные) органы, члены которых могут осуществлять компетенцию только через взаимодействие друг с другом. Если в единоличном органе компетенция в полном объеме возлагается на единственное физическое лицо, осуществляющее функции данного органа, то в коллегиальном органе компетенцией наделяются все его члены в совокупности. Каждому отдельному члену коллегиального органа в свою очередь принадлежит только определенное, производное от компетенции органа полномочие. Объем такого полномочия определяется по-разному и зависит, во-первых, от организационного устройства конкретного юридического лица (в этом отношении наиболее распространенными критериями являются определение объема полномочий «по головам» (объем полномочий обратно пропорционален количеству членов органа) и определение по доле имущественного участия в юридическом лице (касается только лиц, обладающих имущественными правами членства в отношении юридического лица)) и, во-вторых, от предусмотренных законом и учредительными документами правил о кворуме75. К коллегиальным органам в этом смысле нельзя отнести те органы юридического лица, которые состоят из нескольких членов, имеющих возможность самостоятельно осуществлять принадлежащие им полномочия76. 75

Подробнее о понятии кворума см. - § 3 главы 1 настоящей работы. 76

Так, ст.35 II Закона ФРГ об обществах с ограниченной ответственностью // Федеративная республика Германия. Законы. Торговое уложение Германии. Закон об акционерных обществах. Закон об обществах с ограниченной ответственностью. Закон о производственных и хозяйственных кооперативах. М., 2005 (далее

Данный краткий экскурс в учение о юридическом лице и его органах позволяет сделать ряд существенных для настоящего исследования выводов о позиции современного законодательства и господствующей доктрины относительно природы и правового положения юридического лица и его органов. Во-первых, юридическое лицо признается (при определенных трактовках в том числе и в рамках теории фикции) волеспособным и дееспособным субъектом права. Во-вторых, волеобразование и действия юридического лица осуществляются наделенными соответствующими полномочиями физическими лицами, составляющими его органы. В зависимости от вида компетенции органы делятся на волеобразующие и волеизъявляющие; в зависимости от порядка наделения компетенцией органы делятся на выбираемые, назначаемые и формируемые иным образом; в зависимости от способа осуществления компетенции органы делятся на единоличные и коллегиальные (коллективные). Наконец, по мнению ряда авторов, воля, сформированная физическими лицами, и совершенные ими действия рассматриваются как воля и действия самого юридического лица в силу определенной юридической техники, в частности в силу существования между органами и юридическим лицом особого правоотношения, являющегося разновидностью отношения представительства или близкого по своей природе такому отношению.

при цитировании - Закон ФРГ об обществах с ограниченной ответственностью) и ст.25 I Закона ФРГ о производственных и хозяйственных кооперативах //Федеративная республика Германия. Законы. Торговое уложение Германии. Закон об акционерных обществах. Закон об обществах с ограниченной ответственностью. Закон о производственных и хозяйственных кооперативах. М., 2005 (далее при цитировании - Закон ФРГ о производственных и хозяйственных кооперативах) допускают закрепление за каждым членом правления общества и кооператива возможности самостоятельно действовать от имени юридического лица. И.Бальтцер предлагает называть такой орган не «коллективным», а «коллегиальным», однако тут же замечает, что такое наименование является крайне условным и может только породить путаницу: юридически в данном случае имеется одновременное сосуществование нескольких единоличных органов (см.: Baltzer J. А.а.О. S.33-34). По сути, аналогичное правовое положение занимают полные товарищи хозяйственных товариществ (п.1 ст.72 ГК РФ). Поэтому в основание данной классификации в качестве критерия должен быть положен не «состав органа» (как, напр., Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. С.318; Ломакин Д.В. Указ. соч. С.96, Черепахин Б.Б. Органы и представители юридического лица. С.469), а именно способ осуществления компетенции. Хотя названные ученые делают соответствующее замечание в отличие, напр., от Д.А.Сумского (см.: Сумской Д.А. Указ. соч. С.27).

<< | >>

↑

Источник: Вилкин Сергеи Сергеевич. ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ВОЛЕВЫХ АКТОВ КОЛЛЕГИАЛЬНЫХ ОРГАНОВ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА / Диссертация / Москва. 2009

Еще по теме § 1. Юридическое лицо как волеспособный субъект права:

- Гражданское право России - Гражданское право Украины - Диссертации по гражданскому праву -