§ 1. Становление и развитие мест лишения свободы в 1917—1928 гг.

Советское государство нуждалось в собственных правоохранительных органах, которые смогли бы защитить его интересы. Но для создания принципиально новой системы мест лишения свободы нужно было время, а поэтому пришлось воспользоваться дореволюционной тюремной системой.

11 - 3200

В первый период после революции места заключения были призваны выступать в качестве средства подавления сопротивления свергнутых классов и борьбы с уголовной преступностью Перед пролетариатом, взявшим власть в свои руки, стояла задача подчинить тюремную систему органам советской власти на территории всей страны.

Ликвидация старой дореволюционной тюремной системы включала в себя: слом аппарата управления тюремными учреждениями; отмену законодательных актов, регулирующих деятельность мест лишения свободы; полную отмену или существенное изменение средств достижения цели наказания, связанного с лишением свободы; создание правовой основы деятельности исправительно- трудовых учреждений, отвечающей требованиям государственного переустройства.

Слом старого государственного аппарата происходил через две стадии: 1) овладение старым государственным аппаратом, установление контроля над ним со стороны политических комиссаров и подчинение всех звеньев тюремной системы Советам; 2) ликвидация, а в ряде случаев коренная реорганизация старого и создание нового аппарата.

Решение этих задач Совет народных комиссаров РСФСР поручил губернским (областным) Советам депутатов, возложив на них "заведование тюремной частью".

Практическая реализация задачи овладения старым государственным аппаратом вызвала его ответную реакцию — саботаж, охвативший все правительственные учреждения.

Вопрос о роли комиссаров в овладении звеньями буржуазного государственного аппарата сразу же после установления советской власти в стране представляет несомненный интерес. Единого подхода здесь не могло быть, поэтому проблема решалась по-разному в зависимости от конкретных обстоятельств и субъективного отношения должностных лиц к новой власти. В большинстве случаев комиссары домов заключения назначались ВРК. В то же время известны факты назначения их решениями исполкомов и выбора из состава народного суда. В Белорусской ССР местные партийные работники назначались в качестве временных начальников домов заключения.

Анализ полномочий этих представителей советской власти позволяет сделать вывод о том, что перед ними ставились следующие задачи: наблюдение за деятельностью тюремной администрации и порядком в тюрьме, за исправным выполнением всеми службами своих обязанностей; отстранение должностных лиц, которые ранее скомпрометировали себя жестоким обращением с заключенными или явно не соответствовали своему назначению.

Взяв на себя руководство местами лишения свободы, Советы сразу столкнулись с необходимостью решения вопроса о законности содержания в тюрьмах арестованных и заключенных. Требовалось создать компетентные органы, способные внимательно разобраться и правильно решить судьбу каждого человека. Это было особенно важно, поскольку имелись факты как незаконного направления отдельных лиц в места заключения, так и незаконного освобождения уголовных преступников без распоряжения судебных и следственных органов.

В Петрограде в качестве органов, которые привлекали к ответственности задержанных граждан и отвечали за законность содержания всех лиц, выступали следственные комиссии.

В других регионах РСФСР и советских республиках освобождение по уголовным делам составляло компетенцию судебных и следственных органов, комиссий военно-революционных комитетов или специальной комиссии, персональный состав которой объявлялся декретом. Комиссиям предоставлялось право определять законность содержания каждого заключенного, а в отношении тех, кому длительное время не было предъявлено обвинение, предложить следственным органам срочно разобраться. Тем самым советская власть взяла на себя ответственность за проверку и определение законности содержания всех арестованных и отбывающих наказание по приговорам судебных органов, свергнутого правительства.

В первую очередь освобождались политические заключенные. Отдельных лиц, правонарушения которых при новой власти не содержали состава преступления, также освобождали из мест лишения свободы. Тюремная система не могла служить целям исправления несовершеннолетних, поэтому все правонарушители в возрасте до 17 лет подлежали условному освобождению с передачей под надзор родственников и опекунов. Что касается лиц, совершивших тяжкие преступления, и профессиональных преступников-рецидивистов, то они оставались отбывать наказание в местах лишения свободы.

12 декабря 1917 г. Совет народных комиссаров возложил на Народный комиссариат юстиции руководство местами заключения И в его составе была создана Тюремная коллегия (в ряде документов она именуется Главным управлением местами заключения -— вплоть до реорганизации в Карательный отдел в мае 1918 г.).

Нормальное функционирование тюремной системы невозможно без подчинения всех ее звеньев распоряжениям центрального органа управления. Поэтому Тюремная коллегия не могла не реагировать на преобразования на местах, направленные на ликвидацию ее опорных звеньев — тюремных инспекций, на установление нового порядка управления местами заключения, самовольное закрытие тюрем.

В мае 1918 г. Тюремная коллегия была преобразована в Карательный отдел НКЮ, а тюремные коллегии на местах — в карательные отделы при губернских комиссариатах юстиции. Но тем не менее принципиально важные решения по вопросам исполнения наказаний продолжали приниматься коллегиально, что имело большое практическое значение для деятельности Карательного отдела и его структурных подразделений. Это помогало избегать ошибок и в то же время компенсировало недостаток специальных познаний в области теории и практики работы у многих сотрудников.

Процесс преобразований в тюремной системе требовал притока новых кадров во все звенья тюремной системы. В решении данной проблемы большую помощь Народному комиссариату юстиции оказывали органы советской власти на местах. Участие Советов в подборе руководящих работников мест заключения было закреплено в циркуляре НКЮ РСФСР от 19 марта 1918 г. "О порядке увольнения и назначения на должности тюремной инспекции и администрации".

Названный нормативный акт явился первым ведомственным документом, регламентировавшим порядок комплектования кадрами мест лишения свободы. В нем подробно определялась номенклатура должностей, комплектуемых под контролем центральных и местных органов управления, подчеркивалась роль губернских и уездных Советов в подборе и расстановке личного состава. Тщательный подбор руководителей объяснялся тем, что контрреволюционные элементы пытались проникать в тюремную систему и использовать должностное положение в своих целях. Такая тенденция отмечалась не только в местах лишения свободы, но и в других правоохранительных органах.

Слом старой тюремной системы требовал от аппарата мест заключения не только уяснения сущности новых юридических актов, но и правильного их применения. Для этого необходимо было изучать с практическими работниками новое законодательство. О том, какое значение со стороны руководства НКЮ РСФСР придавалось этому, свидетельствует тот факт, что даже в годы гражданской войны и интервенции (1918—1919 гг.) по его указанию организуются краткосрочные курсы в Москве и в некоторых губерниях.

С особой остротой ставится вопрос о законности в деятельности мест лишения свободы. В циркуляре Карательного отдела НКЮ от 4 февраля 1919 г. "О тюремном режиме и о привлечении к ответственности виновных в притеснении заключенных" указывалось, что необходимо бороться с произволом и беззаконием в местах лишения свободы, не допускать никаких послаблений, предавать суду виновных не только в незаконных притеснениях заключенных, но и в попустительстве и недостаточном надзоре за ними.

Важность проводимых преобразований в местах заключения требовала стабилизации кадров, повышения авторитета работников. Принятое по ходатайству НКЮ РСФСР постановление Совета рабоче-крестьянской обороны от .! октября 1919 г., в соответствии с которым представители администрации и надзора, прослужившие на своих должностях в течение девяти и более месяцев, освобождались от призыва на действительную военную службу на все время занятия ими указанных должностей, имело большое значение. Действие данного постановления позднее было распространено на все советские республики.

Закрепление кадров создавало объективные предпосылки для более интенсивного проведения начатой реорганизации тюремной системы, но этого было недостаточно. Требовалось разработать и реализовать общий план преобразования тюремного дела, согласовав его с действующим уголовным законодательством.

Циркуляр Карательного отдела, изданный 24 мая 1918 г., являлся как бы программным документом деятельности системы мест лишения свободы на ближайшее время.

До середины 1918 г. в силу различных причин не удавалось установить тесные связи между центральным органом — Карательным отделом НКЮ и губернскими (областными) карательными отделами. Не имея твердой опоры на местах и не всегда получая необходимую информацию, Карательный отдел в 1918 — начале 1919 г. занимает позицию невмешательства в детали организации исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы на местах и ограничивается общими указаниями. Аналогичное положение складывалось и в ряде республик при установлении там советской власти.

Новая система мест лишения свободы, призванная заменить царскую тюремную систему, нашла свое закрепление во Временной инструкции о лишении свободы как мере наказания и о порядке отбывания такового (1918 г.). Она включала.

1) общие места заключения (тюрьмы): 2) реформатории и земледельческие колонии как учреждения воспитательно-карательные, в особенности для молодых преступников; 3)

испытательные заведения для лиц, по отношению к которым имеются основания для послабления режима или для досрочного освобождения; 4)

карательно-лечебные заведения для помещения арестантов с заметно выраженными психическими дефектами, дегенератов и т. п.; 5)

тюремные больницы.

Однако из перечисленных видов мест лишения свободы фактически существовали только общие места заключения (тюрьмы) и тюремные больницы. Остальные предстояло еще создавать. 8

1918 г. принимались меры по организации мест заключения нового типа — сельскохозяйственных колоний и реформаториев. На выбор такого типа исправительно-трудовых учреждений, несомненно, повлияла та положительная оценка, которую они получили на VII и VIII съездах представителей русских пенитенциарных деятелей, материалы которых были опубликованы в 1909 и 1913 гг. Было бы неразумным не использовать прогрессивные достижения, полученные в результате научной работы ученых-тюрьмове- дов, но социально-юридическая природа этих учреждений должна была соответствовать требованиям нового общественного строя. Первой сельскохозяйственной исправительно-трудовой колонией принято считать колонию, основаннз?ю в 1918 г. в Московской губернии в десяти верстах от станции Столбовая. В марте 1919 г. была открыта Петроградская трудовая сельскохозяйственная колония для лишенных свободы. В 1919 г. в РСФСР имелось уже 9

колоний.

На становление новой системы мест заключения существенное влияние оказывала обстановка в стране. Она не позволяла правительству в достаточной степени финансировать места заключения, выделяя для их нужд самый необходимый минимум. Поэтому не все виды мест лишения свободы, предусмотренные Временной инструкцией 1918 г., были организованы. Ряд специальных мест заключения не было возможности создать в тяжелых условиях того времени.

Для последующей реализации стратегической линии в области борьбы с преступностью было важно уяснить положение дел в местах лишения свободы. Достигнутая к лету 1920 г. стабилизация обстановки в стране позволила поставить вопрос о сплошной провер- ке мест заключения. По инициативе ВЧК Наркомат рабоче-крестьянской инспекции (НКРКИ) 7 мая 1920 г. принял постановление, в котором говорилось, что необходимо провести обследование всех мест заключения и опрос заключенных. Ставились две цели: освободить тех, кто искупил вину или не может представлять опасности для республики; превратить все места заключения в дома труда. В результате работы комиссии РКИ по Московской области компетентными органами было освобождено 630 заключенных.

Меры по освобождению заключенных принимались не только в РСФСР, но и в других регионах. В частности, из мест лишения свободы Белорусской ССР освобождались преступники, отбывшие 2/3 установленного срока наказания.

Результаты обследования положения дел в местах лишения свободы заслуживали обсуждения на совещании руководителей, отвечающих за этот участок, борьбы с преступностью. В то же время требовалось определить программу дальнейших действий, исходя из изменившихся условий работы. Организатором I Всероссийского съезда заведующих губернских карательных отделов (проходил с 20 по 23 сентября 1920 г.) выступил НКЮ РСФСР. В отчетном докладе комиссариата отмечалось, что всесторонняя помощь со стороны Советов дала возможность органам управления местами заключения накопить определенный положительный опыт работы. Однако намеченные в середине 1918 г. реформы в области исполнения уголовных наказаний в большей части остались нереализованными в силу субъективных и объективных причин.

В качестве основных задач на последующий период определялись: стабилизация руководящих кадров губернских (областных) карательных отделов и мест лишения свободы: внедрение коллегиальных начал в управление; налаживание работы учебно-воспитательных частей и усиление культурно-просветительной работы; открытие во всех местах лишения свободы школ различного типа и библиотек. Аналогичные задачи ставились на съездах заведую - щих карательными отделами Украинской ССР и др.

Принимавшиеся с начала 20-х іг. в масштабе страны меры по усилению законности в деятельности государственных органов требовали проведения реформы всей сложившейся системы правоохранительных органов, в том числе исполняющих наказания в виде лишения свободы.

Необходимость таких реформ обусловливалась не только изменением форм классовой борьбы и характера преступности в стране, но и тем обстоятельством, что советский государственный аппарат формировался в чрезвычайных условиях гражданской вой- ны и военного коммунизма, а это породило ряд нежелательных тенденций. В работе сотрудников государственного аппарата не были изжиты методы принуждения, зародившиеся в условиях войны, разрухи и голода. Выявилась тенденция бесконтрольно распоряжаться на местах, не считаясь с политикой, директивами и законами советской власти.

Как отмечалось в юридической литературе: "Многим работникам государственного аппарата, особенно низовых его звеньев, очень трудно было отвыкать от методов... носивших преимущественно военно-административный, "приказной" характер и связанных с известными временными ограничениями советской демократии"1. Объективно необходимые в условиях военного времени такие методы с изменением обстановки являлись неприемлемыми.

С введением в действие Уголовного кодекса РСФСР (1922 г.) положение в области организации исполнения наказаний существенно изменяется. Еще более смягчается карательная сущность мест заключения и усиливается их воспитательная роль. Этому во многом способствовала классификация заключенных по социальному происхождению, криминальной зараженности; устанавливалась соответствующая степень изоляции для различных категорий заключенных.

Изменение сущности деятельности мест заключения потребовало решения целого комплекса сложных задач, связанных с реконструкцией мест лишения свободы, организацией собственного производства, развитием культурно-просветительной работы, уточнением правового положения заключенных, изысканием материальных средств для решения обозначенных проблем. Одновременно формируется система взаимоотношений между местами заключения и иными правоохранительными органами.

Сложившееся к тому времени положение, когда различные ведомства решали одну и ту же специфическую задачу — исполнение наказаний2, не только приводило к ненужным усилиям, затратам средств, но и вступало в противоречие с единой исправительно-трудовой политикой. Это противоречие предстояло устранить путем централизации процесса исполнения уголовных наказаний. Требовалось создать единую систему мест лишения свобо-

t

>рицын В. М. Указ. соч. С. 105.

сполнением наказаний занимались: Центральный исправительно- трудовой отдел в составе НКЮ, Главное управление принудительных работ в составе НКВД, Главное управление милиции, заведовавшее арестными домами, ОГПУ с подведомственными ему местами заключения и лагерями (см.: Всероссийский съезд работников пенитенциарного дела (1923). М, 1924. С. 26).

ды в республиках, единый центральный орган управления и единую правовую базу. В РСФСР такая система должна была отвечать требованиям Уголовного кодекса, который отменил все предшествующее законодательство и определил только три вида лишения свободы: исправительные дома, переходные исправительные дома, трудовые ремесленные и сельскохозяйственные колонии.

В 1921—1922 гг. в системе общих мест заключения функционировали: дома заключения, предназначенные для содержания следственных заключенных; исправительно-трудовые дома для содержания заключенных, в отношении которых приговоры суда вступили в законную силу; трудовые дома для несовершеннолетних в возрасте от 14 до 16 лет, которые трудно поддаются мерам медико-педагогического воздействия; сельскохозяйственные и ремесленные колонии, куда направлялись по постановлению распределительных комиссий заключенные, которые своим поведением и отношением к работе во время пребывания в исправдомах показали признаки исправления; переходные исправительно-трудовые дома для заключенных, приговоренных на срок свыше трех лет, которые пробыли в разряде исправляющихся не менее одной четверти общего срока и отличались безукоризненным поведением, трудолюбием и успехами в школьных занятиях или переведенные в разряд образцовых; изоляционные тюрьмы двух видов: одни — для содержания лиц, осужденных со строгой изоляцией, которые по характеру совершенного преступления нуждаются в особом режиме, другие — для содержания тех заключенных, которые, отбывая наказание в общих местах заключения, упорно не подчиняются требованиям режима.

Если при создании единой системы исполнения наказания, подчиненной НКВД, функционировали две изоляционные тюрьмы для содержания трудноисправимых — Орловская и Петроградская, то к концу 1922 г. таких тюрем было определено пять. К имеющимся добавились Александровская, Вятская и Нижегородская. Кроме того, ОГПУ для своих нужд получило в распоряжение Ярославскую тюрьму с числом штатных мест 620 и Лефортовскую на 100 штатных мест.

Не менее остро стоял вопрос о кадрах. В связи с повышением требований к кадрам мест заключения увольнялись лица, не внушающие доверия. Особенно тщательный отбор необходим был при назначении на руководящие должности в местах лишения свободы. Факты показывали, что одного желания и старания было недостаточно для руководства такими специфическими учреждения- ми, а ошибки при назначении приводили к серьезному осложнению обстановки в них.

Существовавшие трудности комплектования кадров администрация отдельных мест заключения пыталась преодолеть за счет назначения на должности надзирателей осужденных из разряда образцовых, а то и возложения на них функций по охране территории места лишения свободы. Делалось это несмотря на то, что Центральный исправительно-трудовой отдел ЫКЮ РСФСР циркуляром от 9 февраля 1922 г. запретил использование заключенных на канцелярских работах и в должности надзирателей. Во избежание возможных злоупотреблений со стороны надзирателей на их должности предлагалось принимать лиц, которые могли бы представить рекомендации от советских учреждений, общественных организаций или ответственных партийных работников.

Названные факторы свидетельствовали о необходимости объединения органов, исполняющих наказания. Надо было финансировать каждое из ведомств отдельно, содержать на местах соответствующие аппараты, поэтому следует признать вполне правомерным решение сложившейся проблемы путем сосредоточения всех функций в области исполнения наказаний в одном ведомстве. При обсуждении этого вопроса в Совнаркоме еще в 1920 г. предлагалось объединить их под руководством НКЮ. Эту линию в 1922 г. проводил начальник Центрального исправительно-трудового отдела. В то же время он стремился не допустить подчинения местных карательных отделов исполкомам, что являлось ошибочным, и ряд выступавших на IV Съезде работников юстиции неодобрительно отнеслись к этой идее, отметив, что это не только вредно, но и невозможно, поскольку тюрьмы в конце концов состоят на иждивении исполкомов.

Свою практическую реализацию идея объединения мест лишения свободы под эгидой НКЮ РСФСР получила в постановлении ВЦИК, в котором предлагалось в срок до 1 июля 1922 г. сосредоточить концентрационные лагеря и лагеря принудительных работ в НКЮ, оставив в ведении ОГПУ по одному месту заключения в Москве и Петрограде, и предоставить ему право в провинции пользоваться организуемыми органами НКЮ особыми отделениями в местах заключения.

Существовала и другая точка зрения на решение проблемы, которую поддерживал Ф. Э. Дзержинский, — возложение функции руководства местами лишения свободы на НКВД РСФСР. Обосновывалась она тем, что этот наркомат наиболее тесно связан с губернскими (областными) исполкомами, обладавшими всей полно- той власти на местах, и имел возможность опереться на их помощь в решении своих задач. Данное обстоятельство было особенно важно в связи с передачей мест лишения свободы на финансирование местным органам власти. С учетом этих факторов СНК РСФСР 25 июля 1922 г. принял постановление о сосредоточении всех мест заключения в одном ведомстве — в НКВД РСФСР. Аналогичные преобразования проводились в 1922—1923 гг. в других союзных республиках.

По состоянию на 1922 г. в Главном управлении местами заключения (ГУМЗ) НКВД РСФСР имелось домов заключения и тюрем — 105; сельскохозяйственных колоний — 35, исправительных домов и домов лишения свободы — 207; трудовых домов для несовершеннолетних — 3; больниц — 5. Из них только 23 места лишения свободы имели общегосударственное значение. Общее число заключенных достигало 68 297 человек.

В союзных республиках ввиду незначительного количества осужденных различные типы мест заключения создавались с трудом. В отчете о деятельности Исправительно-трудового отдела НКЮ Азербайджанской ССР за 1922 г. указывалось, что работа проводилась в сложных условиях. Все лица, лишенные свободы, независимо от характера преступления содержались в основном в общих местах заключения.

Таким образом, проведенная реорганизация привела к созданию единого органа управления местами заключения как в РСФСР, так и в других союзных республиках. Однако объединение мест заключения сразу же поставило ряд проблем, которые предстояло решать в сжатые сроки. Прежде всего следовало добиться единой практики исполнения наказаний, так. как существовавшие системы по своим целям, функциям, методам реализации задач отличались определенной спецификой. Ранее изданные положения пришли в противоречие не только друг с другом, но и с действующим законодательством. Выход из положения виделся в издании в самые сжатые сроки ряда временных правил, призванных регламентировать порядок функционирования мест лишения свободы в новых условиях. 3 ноября 1922 г. было утверждено Временное положение о ГУМЗ НКВД РСФСР и его местных органах. На него возлагалось проведение в жизнь карательной политики. В компетенцию ГУМЗ входили задачи по организации общих и специальных мест лишения свободы. Через губернские и областные управления местами заключения, которым, в свою очередь, непосредственно подчинялись Исправительно-трудовые учреждения, рас- пределительные и наблюдательные комиссии, бюро принудительных работ, ГУМЗ НКВД РСФСР осуществляло общее руководство всеми местами заключения республики.

В декабре 1922 г. на основании ст. 34 УК РСФСР началась организация лагерей. Часть из них закрывалась совсем, другие подлежали преобразованию в переходные исправительно-трудовые дома, сельскохозяйственные и ремесленные колонии и т. д.

С образованием Союза ССР (1922 г.) появились возможности координированно решать вопросы уголовной и исправительно-трудовой политики. Это, в свою очередь, требовало знания фактического положения дел в местах лишения свободы. Наиболее компетентными органами, имевшими свои структурные подразделения на всей территории республики и способными привлечь местные партийные и советские органы, общественность, являлись ЦКК РКП(б) и НК РКИ РСФСР. Поэтому Центральный комитет партии возложил руководство обследованием мест лишения свободы на эти органы.

На основании обследования был сделан вывод о неблагополучном положении дел в местах заключения, которые в тех условиях продолжали, как правило, выполнять функции пресечения преступлений, а не приспособления правонарушителя к условиям общежития путем исправительно-трудового воздействия. Положение это являлось результатом тяжелого материального положения мест заключения; слабого воспитательного влияния на преступников; нарушения принципа распределения заключенных ввиду значительного переполнения мест лишения свободы; низкого качественного состава администрации, учебно-воспитательного персонала и надзирателей; отсутствия мастерских и предприятий во многих местах заключения и др.

Для улучшения общего положения дел в местах лишения свободы, оказавшихся переполненными вследствие ликвидации лагерей принудительных работ и концентрационных лагерей, заключенные, которые не являлись социально опасными, освобождались.

Введение в действие ИТК РСФСР (1924) потребовало разъяснения его основных положений всем категориям сотрудников МТУ. Начало этому положил II Всероссийский съезд работников пенитенциарного дела (25 ноября — 1 декабря 1924 г.), на котором рассматривались проблемы, связанные с реализацией на практике норм МТК РСФСР. В выступлениях участников съезда был дан глубокий анализ положения дел в области исполнения уголовных наказаний. Внимание акцентировалось на необходимости стабилизации и укрепления кадров исправительно-трудовых учреждений. Подчеркивалось, что успехов в перевоспитании заключенных можно добиться только в том случае, если удастся привлечь широкие слои советской общественности. Ставилась задача активизации деятельности распределительных и наблюдательных комиссий при реализации прогрессивной системы. Поднимался вопрос о необходимости изучения личности правонарушителя в процессе отбывания наказания в целях соответствующего воздействия.

В качестве перспективных задач выдвигались: перевод губернских исправительно-трудовых учреждений на государственный бюджет; переход к планомерному комплектованию руководящего состава мест заключения; направление лиц, впервые осужденных, из числа трудящихся в колонии и облегченного типа исправительно-трудовые учреждения, а рецидивистов как нуждающихся в более длительной изоляции, соединенной с мерами исправительно-трудового воздействия, — в исправительно-трудовые дома и изоляторы.

В целях развития научно обоснованного подхода к борьбе с преступностью, по согласованию с народными комиссариатами юстиции, просвещения и здравоохранения, при НКВД РСФСР был создан специальный институт. Он функционировал на основании Положения о Государственном институте по изучению преступности и преступника, объявленного приказом по НКВД РСФСР от 1 июля 1925 г. Положение определило основные цели института: выявление причин и условий, вызывающих или благоприятствующих развитию преступности вообще и отдельных преступлений в частности; изучение успешности применяемых методов борьбы с преступностью и отдельных мер социальной защиты; разработка вопросов уголовной и пенитенциарной политики; разработка системы и методов изучения заключенных и пенитенциарного воздействия на них; изучение отдельных лиц, представляющих интерес для выяснения явления преступности; излучение влияния мер исправительно-трудового воздействия на заключенных69.

Создание прочной юридической базы по исполнению наказаний и перевоспитанию преступников потребовало нового подхода к комплектованию кадров ИТУ, закреплению их на службе. Следо- вало принять меры, регламентирующие порядок прохождения службы, определяющие функциональные обязанности сотрудников. ВЦМК и СНК РСФСР постановлением от 23 марта 1925 г. утвердили Устав службы по местам заключения. В нем определялся порядок приема, увольнения и прохождения службы в местах заключения РСФСР лицами административно-строевого состава, перечень которых содержался в приложении к Уставу.

Одновременно с утверждением Устава высшие органы власти и управления обязали НКВД по согласованию с Народным комиссариатом труда и ВЦСПС подготовить и издать инструкцию по его применению. Она включала три главы: 1 — общие указания, 2 — общие обязанности служащих администрации строевого состава, 3 — служба административно-строевого состава. За исключением незначительных изменений, вызванных структурой аппарата мест заключения, этот Устав был введен и в других союзных республиках. В связи с его введением в отдельных из них проводилась аттестация сотрудников.

В середине 20-х гг. началась подготовка специалистов для мест лишения свободы. Московские пенитенциарно-педагогические курсы открылись 27 февраля 1926 г. Занятия на них проходили два раза в неделю. Курс был рассчитан на три месяца. Общее количество слушателей — 80 человек. Основные задачи курсов сводились к следующему: а) сообщить необходимый запас пенитенциарно-педаго- гичееких знаний и профессиональных навыков всем работающим в местах заключения культурно-просветительным работникам, б) углубить и расширить на основе новейших методологических достижений советской пенитенциарной науки и педагогики их общее образование и общественно-политическое развитие в целях наибольшего овладения избранной специальностью. В преподавании на курсах участвовали работники Наркомпроса, что обеспечивало быстрое перенесение методических достижений педагогики в практику организации воспитательного процесса с заключенными.

Прочитанные на курсах лекции послужили основой позднее опубликованных работ: Е. Г. Ширвиндта "Наше исправительно-трудовое законодательство", профессора Е. К. Краснушкина "Судеб- но-психиатрические очерки", В. Р. Якубсона "Исправительно-трудовой кодекс РСФСР", получивших достаточно широкое распространение в местах лишения свободы.

Стремление ГУМЗ НКВД РСФСР добиться улучшения качественного состава кадров заставляло искать различные пути решения этой проблемы. Поэтому отнюдь не случайно в октябре 1925 г.

руководство ГУМЗ обратилось с письмом к декану факультета советского права 1-го Московского госуниверситета с просьбой решить вопрос о направлении студентов старших курсов на 3—б месяцев для работы по учебно-воспитательной части мест заключения. Такое согласие было получено, и студенты не только проходили практику, но и занимались исследовательской работой.

К 1925 г. относится и организация подготовки сотрудников мест лишения свободы в учебных заведениях. Эта инициатива зародилась на Дальнем Востоке. Именно в Хабаровске на младшее отделение милицейской школы среднего командного состава были приняты 11 курсантов из числа рекомендованных на учебу местами лишения свободы. На старшем отделении из них была сформирована отдельная группа, и в течение шести месяцев с ними велись занятия по специальной программе. Теоретические занятия сочетались с прохождением практики в краевом изоляторе специального назначения. Педагогическим советом школы выпускники отделения были признаны в достаточной степени подготовленными по пенитенциарным вопросам и получили назначение на руководящие должности.

Вопросы улучшения качественного состава кадров нашли отражение в известном постановлении ВЦИК и СНК РСФСР от 26 марта 1928 г. "О карательной политике и состоянии мест заключения". В постановлении отмечалось, что администрация, учебно- воспитательный персонал и надзиратели не удовлетворяют предъявляемым требованиям, а НКВД предлагалось разработать мероприятия по улучшению качественного состава кадров мест заключения. В решении поставленной задачи активное участие принимал профессор Ю. Ю. Бехтерев, который придавал большое значение подготовке педагогических кадров и в связи с этим на протяжении всего периода 20-х гг. уделял этому постоянное внимание. В своих работах он неоднократно предпринимал попытки определить требования к педагогу-пенитенциаристу, но в полном объеме они им были изложены на Всесоюзном совещании пенитенциарных деятелей в 1928 г. В выступлениях других участников совещания подчеркивалось, что эффективность деятельности исправительно-трудовых учреждений находится в прямой зависимости от уровня подготовленности руководящего состава. В принятой на совещании резолюции ставилась задача организации подготовки руководящего состава на высших пенитенциарных курсах.

Выполняя требования постановления ВЦИК и СНК РСФСР и резолюции совещания пенитенциарных работников, ГУМЗ НКВД РСФСР поставил перед руководством 2-го Московского государ- ственного университета вопрос о включении с осени 1928 г. в учебный план педагогического факультета пенитенциарного права и организации кафедры пенитенциарии. Правление 2-го МГУ, рассмотрев обращение ГУМЗ, решило ввиду отсутствия специальных учреждений, готовящих педагогов-пенитенциаристов, и необходимости подготовки таких специалистов в сравнительно короткий срок ввести в учебный план в качестве факультативных курсы пенитенциарного права и основ организации культурно-просветительной работы в местах заключения с практикумами. Этот вопрос специально рассматривался и на коллегии Главпрофобра, постановившей ввести в учебный план пе/|;агогического факультета 2-го МГУ факультативный курс пенитенциарной политики, права и основ культурно-просветительной работы в местах заключения, отпустив для этих целей соответствующие средства из госбюджета. Одновременно ГУМЗ рекомендовалось организовать за его счет курсы повышения квалификации персонала учебно-воспитательных частей с помощью педагогической секции отдела высших учебных заведений Главпрофобра. Руководство ГУМЗ НКВД РСФСР это решение коллегии не удовлетворило, и оно внесло следующие замечания и предложения. 1.

В программе правовых факультетов предусмотреть специальный цикл дисциплин для лиц, направляемых в места заключения. 2.

В ближайшие 10 лет ведомству осуществить замену администрации МТУ теоретически подготовленными кадрами. 3.

Общее количество лиц, считая начальников мест заключения и их помощников, достигнет 1000 человек. На это количество и нужно планировать выпуск специалистов из вузов. 4.

Нужны специалисты для рабочих частей — 50—60 человек. Эти лица должны иметь технико-производственную и экономическую подготовку.

Этим фактически была определена кадровая политика ГУМЗ НКВД РСФСР на ближайшую перспективу и созданы предпосылки для усиления воспитательного аспекта в деятельности мест заключения.

С осени 1929 г. в Москве начали работать Высшие курсы по подготовке старшего начальствующего состава милиции и исправительно-трудовых учреждений. Слушатели курсов по исправительно-трудовому делу делились на два отделения; административное и педагогическое. На административном отделении готовился командный состав — помощники начальников административ- ных отделов по местам заключения, начальники и их помощники по административной работе и хозяйственной части На педагогическом отделении готовились заведующие учебно-воспитательными частями, их заместители, библиотекари и заведующие клубами мест заключения.

Таким образом, можно отметить, что к концу 20-х гг. сформировалась концепция подготовки кадров для мест лишения свободы, в том числе сотрудников культурно-воспитательных частей. Она реализовывалась совместными усилиями ГУМЗ НКВД и Нар- компросом РСФСР.

Для выяснения положения дел в каждом конкретном ИТУ большую помощь ГУМЗ НКВД РСФСР оказал НК РКИ РСФСР. В 1925 г, силами сотрудников Рабоче-крестьянской инспекции изучалось территориальное расположение мест заключения. Особое внимание обращалось на то, как требования Кодекса выполняются исправительно-трудовыми учреждениями, финансирование которых осуществлялось за счет средств местного бюджета. В соответствии с требованиями Исправительно-трудового кодекса РСФСР (.1924 г.) решение вопросов трудового и бытового устройства освобождаемых от наказания было возложено на Всероссийский комитет помощи содержащимся в местах заключения и освобожденным из них, положение о котором было утверждено 5 января 1925 г.'

В интересах проведения единой исправительно-трудовой политики в 1926 г. в Москве проводилось совещание начальников главных управлений мест заключения союзных и автономных республик. Участники совещания обменялись опытом работы, наметили меры по координации деятельности, преодолению совместными усилиями возникших проблем.

Большую работу по изучению преступности провел в эти годы НКВД РСФСР. Статистические данные, полученные в результате переписи заключенных в 1926 г., представляли исключительный интерес для руководства НКВД и НКЮ. По выводу НКВД, сделанному на основании переписи, переполнение мест лишения свободы за счет содержания краткосрочников существенно затрудняло работу администрации по достижению основной цели ИТУ. Факти - чески отпускаемую государством сумму на содержание установленного лимита наполнения мест лишения свободы приходилось тратить на большее количество заключенных.

Освобождение отдельных категорий заключенных, в том числе и амнистия 1927 г., создало объективные предпосылки для разделения основных категорий правонарушителей. В ноябре 1927 г.

Подробнее см.: Детков М. Г. Указ. соч. С. 177—185,

ГУМЗ обязал инспекции и начальников мест заключения размещать заключенных внутри МТУ в соответствии с требованиями ИТК РСФСР: а) отделить лиц, не связанных с преступным миром, от закоренелых уголовников; заключенных из рабочих и крестьян с повторной судимостью, если есть основание надеяться на их отрыв от преступного мира, — от преступников-профессионалов; б) рецидивистов подразделить на менее или более однородные по степени опасности группы.

К началу 1928 г. в силу объективных и субъективных причин места лишения свободы развивались неравномерно. Наряду с крупными фабрично-заводскими колониями имелись и места заключения с небольшими кустарными предприятиями или вообще не располагавшие никаким производством. В крупных промышленных колониях более квалифицированным являлся состав сотрудников. Такие учреждения располагали необходимыми средствами для организации воспитательного процесса. Иное положение дел было в небольших местах заключения. Как правило, уровень квалификации сотрудников был здесь невысоким, а возможности для культурно-воспитательной работы зачастую отсутствовали.

Одни губернии (области), автономные и союзные республики имели на своей территории все виды исправительно-трудовых учреждений, другие — только одно или несколько. В силу ряда причин некоторые места заключения были переполнены, в то время как другие располагали свободными площадями. Отсюда неизбежно следовало содержание разных категорий заключенных в одном учреждении.

Выход из создавшегося положения виделся в плановом распределении контингента по местам заключения из единого центра, но для этого следовало решить вопрос о централизованном порядке их финансирования. Однако возможности перевести всю сеть ИТУ на государственный бюджет не имелось, так как прежде всего решались задачи укрепления экономической и оборонной мощи страны.