Теория государства и права

Поэтому теория, предложившая быстро и радикально изменить мир, обеспечить гармонию и счастье трудящимся, пала на благодатную почву и начала свое триумфальное шествие по всему миру. «Призрак коммунизма», который, по выражению основоположников марксизма, «бродил по Европе», стал обретать и конкретные организационные очертания, программы и реализоваться в массовых революционных настроениях и действиях.

Марксистское учение более чем сто лет подвергалось глубокому анализу, критике, апологии. Для данного исследования интерес представляет подход марксизма к взаимоотношениям человека и государства, к пониманию прав человека и в конечном счете его места в общественных процессах.

70

1. Исходным в марксистском учении является борьба классов, которая должна завершиться насильственным свержением буржуазного строя, установлением принципиально иного общественного устройства, основанного на диктатуре пролетариата. Отсюда выдвижение насилия в качестве основного средства решения задачи пролетарского государства — как можно быстрее обеспечить «земной рай», свободу и счастье всем трудящимся. Идея насилия была недвусмысленно выражена К. Марксом: «Революция есть, несомненно, самая авторитарная вещь, какая только возможна. Революция есть акт, в котором часть населения навязывает свою волю другой части посредством ружей, штыков и пушек, т. е. средств чрезвычайно авторитарных. И если победившая партия не хочет потерять своих усилий, она должна удерживать свое господство посредством того страха, который внушает реакционерам ее оружие»14.

Политическая концепция диктатуры пролетариата определяет ее как власть, не ограниченную и не связанную никакими законами. «Научное понятие диктатуры, — подчеркивал В. И. Ленин, — означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть»15.

Такое представление о государстве делает его главным фактором общественных преобразований методами насилия, беззакония, упразднения свободы. Человек становится средством достижения целей, стоящих перед государством; он должен быть всецело подчинен политической власти, не знающей над собой силы закона. Новая политическая система поглощает личность, лишает ее свободы самоопределения, автономии, превращая в послушного исполнителя своей произвольной воли. Это реализация системоцент-ристского подхода в его крайнем выражении: государство первично; человек — объект государственного воздействия; его поведение жестко регламентируется, направляется, контролируется государством.

2. Крайне своеобразно решаются марксизмом и вопросы демократии, явившейся завоеванием буржуазной революции и основанной на равенстве всех перед законом, определяющим равенство в правах и свободах.

Демократия в трактовке марксизма — явление сугубо классовое. Победивший пролетариат исключает участие в политическом процессе свергнутых эксплуататорских классов, лишает их всех прав и свобод. Идея универсальности прав и свобод, т. е. принадлежности их каждому члену общества от рождения, их неотъем-

14 Маркс К; Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 18. С. 105.

15 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 383.

'6 Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 18. С. 303.

" Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 200.

77

лемости и неотчуждаемости, решительно отбрасывается как абсолютно неприемлемая в обществе, где власть может быть удержана только путем применения насилия ко всем, кто не является ее сторонником. «Чистую демократию» Ленин называл лживой фразой, являющейся основой для буржуазных спекуляций вокруг проблем демократии. «Либералу естественно говорить о «демократии» вообще. Марксист никогда не забудет поставить вопрос:

«для какого класса»18. Энгельс в 1884 г. в письме к А. Бебелю писал: «Во всяком случае во время кризиса и на другой день после него нашим единственным противником явится вся реакционная масса, объединяющаяся вокруг чистой демократии, и этого, как я полагаю, ни в коем случае упускать из виду нельзя»19.

Насильственно исключая из политической жизни целые классы и слои населения, отнесенные к «чуждым элементам» (причем критерии такого исключения были весьма произвольны, расплывчаты), Ленин объявил о возникновении нового всемирно-исторического типа демократии — «именно пролетарского демократизма, или диктатуры пролетариата»20. Отождествление понятий «демократия» и «диктатура» явилось поистине «всемирно-историческим» открытием главного практического продолжателя марксизма.

Утопичность марксизма подтвердилась тем, что теория «пролетарской» демократии не была реализована ни в одной стране, не была подкреплена практикой реального участия граждан в решении государственных дел. Пролетариат в России — первой стране победившей социалистической революции — был крайне малочисленным, и провозглашенная диктатура этого класса отнюдь не означала «демократии для большинства», а заложила основы власти партократии, большевистской элиты. Даже для «трудящихся» классов — рабочего класса и крестьянства — не были соблюдены принципы равенства. Конституция РСФСР 1918 г. давала явные преимущества рабочему классу: при выборах во всероссийские съезды Советов в городах избирался 1 делегат от 25 тыс. избирателей, а в сельской местности — 1 делегат от 125 тыс.

В этом проявлялась боязнь народа, который в большинстве своем не принял и не, мог поддержать новую власть.

3. Путь к раскрепощению личности и достижению всеобщей свободы марксизм видел в преодолении индивидуализма, в растворении личности в государстве, а индивидуальных интересов — в классовых. Ленин считал величайшей заслугой Маркса и Энгельса то, что место и роль человека в обществе, его права и обязанности, чувства, помыслы, действия, бесконечно разнообразные и, казалось бы, не поддающиеся никакой систематизации, в пределах конкретно-исторического общества были или обобщены, или сведены к действиям групп личностей, классов, борьба кото-

18 Там же. Т. 37. С. 243.

19 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 36. С. 218.

20 Ленин В. И. Пол», собр. соч. Т. 44 С. 147.

78

рых определяет развитие общества21. Сведение разнообразных индивидуальностей, их чувств и помыслов к классовым интересам (это одно из важных звеньев марксистского учения) обусловливается стремлением сделать человека «родовым существом», нивелируя его своеобразие и неповторимость. Отсюда резкая критика гражданского общества, в котором человек «действует как частное лицо, рассматривает других людей как средство, низводит себя самого до роли средства и становится игрушкой чуждых сил»22.

К. Маркс в поздравлении А. Линкольну по случаю его переизбрания высоко оценил вклад американцев в развитие прав человека, отметив, что ими «была провозглашена первая декларация прав человека и был дан первый толчок европейской революции XVIII века...»23. Такая оценка сочеталась с решительным неприятием «раздвоения» индивида на человека и гражданина. По мнению К. Маркса, член гражданского общества, обладающий естественными и неотъемлемыми правами, существующими вне государства и стоящими выше государственной власти, превращается в ограниченного, замкнутого в себе индивида. Развитие индивидуализма и автономии личности, рассматриваемое либеральными доктринами как движущая сила общества, Маркс считал принижением роли человека как общественного существа в его непосредственной связи с государством, где человек должен выступать как «родовое существо». Однако «родовая жизнь» в буржуазном обществе, т.е. сфера взаимодействия человека и государства, является лишь внешней рамкой, ограничителем самостоятельности человека. С точки зрения марксизма, такой подход неприемлем, поскольку личная свобода человека, его сущностные человеческие интересы и пристрастия, его самостоятельность и автономия, которые выражены в естественных правах, способны сформировать лишь «эгоистичного человека» и препятствуют установлению подлинной свободы, исходящей из объединенной деятельности людей.

Говоря о разделении буржуазных прав на права человека и гражданина, Маркс главный его недостаток видел в недооценке человека как «родового существа». Человек отнюдь не рассматривается в этих правах как «родовое существо». Поэтому «государственно-гражданская жизнь, политическая общность, низводится деятелями политической эмансипации даже до роли простого средства для сохранения этих так называемых прав человека;

... таким образом сИоуеп объявляется слугой эгоистического Ьотте, а сфера, в которой человек выступает как общественное существо, ставится ниже той сферы, в которой он выступает как частное существо; ... наконец, не как сКоуеп, а человек как Ьоиг^ео{5 считается собственно человеком и настоящим человеком»24.

21 См.: Там же. Т. 1. С. 430.

22 Маркс К; Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1 С 390—391.

23 Там же. Т. 16. С. 17.

24 Там же. Т. 1. С. 402.

79

Критика Марксом так называемых прав человека, существующих в гражданском обществе, была направлена против индивидуализма и ставила целью подвести теоретическую основу под «обобществление» человека, его слияние с государством и различными общественными объединениями. Нельзя не сказать, что издержки крайнего индивидуализма были оценены К. Марксом весьма проницательно, однако в противовес абсолютному индивидуализму он предлагал абсолютный коллективизм, растворение человека в общности, нивелирование его индивидуальности и даже элементарных человеческих устремлений к благополучию, безопасности, осуществлению своих личных интересов.

Такая теория была реализована в странах, вступивших на путь социализма, главным лозунгом которого было полное подчинение личных интересов общественным. Условием полной «человеческой эмансипации» К. Маркс считал преодоление индивидуализма и утверждение принципа коллективизма, общности. «Лишь тогда, когда действительный индивидуальный человек воспримет в себя абстрактного гражданина государства и, в качестве индивидуального человека, в своей эмпирической жизни, в своем индивидуальном труде, в своих индивидуальных отношениях станет родовым существом; лишь тогда, когда человек познает и организует свои «собственные силы» как общественные силы и потому не станет отделять от себя общественную силу в виде политической силы, — лишь тогда свершится человеческая эмансипация»25.

В этом положении содержится одна из главных установок марксизма — слияние гражданского общества с государством, слияние личного, индивидуального с общественным. Реализация этих установок при социалистическом строе привела к поглощению гражданского общества государством, а человек, которому государством навязывались стандартизированные принципы и ценности, поглощался коллективом, утратив право на самобытность и автономию. П. И. Новгородцев отметил, что такая конструкция «была законченной и замкнутой системой абсолютного коллективизма», которая видела весь смысл жизни человеческой в практике общественных отношений26.

Рассмотрение человека как совокупности всех общественных отношений27 — одна из важных позиций марксизма. Несомненно, социальные отношения, среда, условия бытия оказывают огромное воздействие на формирование личности. Однако в одних и тех же социальных условиях появляются бесконечно многообразные индивидуальности, поскольку в любом человеке неизменно присутствует и социально-типичное, и индивидуально-своеобразное. И есть области жизни человека, которые он не может и не должен подчинять какому-либо коллективу — обществу, классу, социальной группе, поскольку это ведет к подавлению его своеобра-

25 Там же. С. 406.

26 См.: Новгородцев П. И. Об общественном идеале. М., 1991, С. 214.

27 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 3. С. 3.

80

зия и личных особенностей. Н. Бердяев отмечал, что тенденция марксизма к отчуждению человека в коллектив «создает ложную тоталитарную религию, религию авторитарного коллективизма»28. Такой коллективизм всегда связан с известным насилием над личностью, поскольку он стремится сделать всех людей однородными и тождественными, обеспечить слияние личных интересов с общественными. Однако, признавая значимость служения обществу, человек не может не ценить свою самостоятельность, автономию, для того чтобы чувствовать себя свободным.

Марксизм стремится к революционному преобразованию человека, перестройке всей его психологии, к преодолению своей природы, когда общественное начало становится внутренним законом бытия человека, а государство в конечном счете — ненужным.

Враждебность к буржуазному государству выливается в неприятие правового государства. Между тем в тот период, когда Маркс обличал государство в невозможности преодолеть личный произвол индивида, уже появились труды, в которых доказывалось, что теория правового государства не только не исключает, но требует устранения социальной несправедливости, борьбы с эгоизмом сильных, защиты слабых и обездоленных (Л. Штейн); обосновывалась прямая связь ограничения индивидуализма с идеей правового государства (Ф. Лассаль).

Еще более последовательно эти идеи были развиты неолиберализмом в связи с пониманием необходимости социального реформирования общества для преодоления крайнего индивидуализма и эгоизма и «выравнивания» неравенств. Марксизм отвергал эти пути, а его классовая теория с утопией грядущего безгосударственного состояния была антитезой правового государства. Он отдал предпочтение и утопическим построениям, направленным на изменение человеческой природы на основе приоритета классовых интересов, подчинения личности общественным, т.

Такая идеология «сняла ответственность с личности, с духа человеческого, а потому и лишила личность автономии и неотъемлемых прав»30. Именно этот подход выработал «мораль притязаний», которые обращены не к себе, а к общественной среде,

28 Бердяев Н. Судьба России. М„ 1990. С. 297.

90 Т'---- /"> ОГ/

" Там же. С. 299. 30 Там же. С. 212.

-502

81

социальные ожидания благ, которые должно обеспечить государство, принизил инициативу и социальную активность человека.

4. Одним из краеугольных камней гражданского общества, согласно либеральной доктрине, является частная собственность, выступающая как священное и неприкосновенное право человека. Для марксистского учения частная собственность — основное зло, подлежащее немедленному уничтожению после победы пролетарской революции. «Демократия, — писал Ф. Энгельс, — была бы совершенно бесполезна для пролетариата, если ею не воспользоваться немедленно как средством для проведения широких мероприятий, непосредственно посягающих на частную собственность и обеспечивающих существование пролетариата»31. Социалистические преобразования начинаются с отмены частной собственности, с обобществления и централизации производства32.

Маркс и Энгельс, анализируя современное им буржуазное общество, пришли к выводу, что капитализм исчерпал свои возможности, что частная форма производства и обмена является источником эксплуатации и потому должна быть заменена новыми формами производственных отношений, в основе которых лежит государственная собственность, исключающая эксплуатацию и создающая условия для утверждения свободы и равенства победившего класса. Трудно понять это противоречие марксизма:

если главное и определяющее — производственные отношения, развивающиеся объективно, то зачем нужна насильственная революция для преобразования таких отношений? Ведь их преобразование должно было бы произойти без актов насилия, без «экспроприации экспроприаторов». Однако в «Капитале» сформулирована неожиданная мысль, что «само насилие есть экономическая потенция»33 и главным орудием уничтожения капиталистической собственности и создания новой, социалистической собственности является пролетарское государство.

Поскольку объективный процесс преобразования экономических отношений никак не подтверждался реальностью, после победы революции Ленин выдвигает тезис о приоритете политики (т. е. надстроечной категории) над экономикой. И хотя такое утверждение явно противоречит всему духу марксовой теории, В. И. Ленин очень легко «устранил» подобное противоречие. «Политика, — писал он, — не может не иметь 'первенства над экономикой. Рассуждать иначе, значит забывать азбуку марксизма»34. А поскольку государство является одним из основных, коренных вопросов политики, «фокусом всех политических вопросов»35, оно и было использовано для разрушения экономических связей гражданского общества, лишения всех членов общества частной собственности (в любых размерах), насильственного привязывания человека к тем но-

Маркс К: Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 4. С. 332.

32 См.: Там же. Т. 18. С. 57.

33 Там же. Т. 23. С. 761.

34 Ленин. В. И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 278.

35 Там же. Т. 39. С. 80.

82

вым и хаотичным формам экономики, которые возникали в переходный период от капитализма к социализму. В условиях «индустриализации всей страны» сложился единый комплекс государственной собственности, а колхозно-кооперативная собственность рассматривалась как нечто второсортное, отстающее от принципов нового общества и в конечном счете подлежащее слиянию с государственной собственностью.

Утверждение государственной собственности и жесткого руководства ею со стороны государственных структур привело к разрушению гражданского общества, устранению свободных форм производства и обмена, исключению свободы выбора индивидом сферы и характера своей деятельности, Ликвидация экономической свободы неизбежно определила и духовный выбор человека. Сильное тоталитарное государство, сосредоточившее в своих руках плановое регулирование экономики, так же жестко стало регламентировать поведение человека, направляло его вкусы, пристрастия, интересы, потребности, решительно пресекая все, что не вписывалось в представления партийно-государственной элиты о «новом человеке». Только в условиях полного огосударствления общества, лишавшего человека свободного самоопределения и выбора, можно было превратить его в «винтик» государственной машины, призванный выполнять ее приказы и команды.

У марксистской теории преобразования всех видов собственности в государственную был огромный испытательный полигон, который включал не только Советский Союз, но и немало других стран, вступивших на путь ^социалистических преобразований. Исторический опыт убедительно показал всю утопичность надежд на создание свободного общества путем уничтожения «частной собственности, ликвидации рыночных отношений, поглощения государством гражданского общества, где господствует «частный эгоистический интерес», подчинения индивидуальных интересов государственным, формирования «родового человека». Многообразие форм жизни, индивидуальность человека, его естественные и неискоренимые потребности в сохранении неприкосновенности сферы личной жизни, в заботе о нуждах и интересах своих и своей семьи невозможно втиснуть в жесткую схему марксистских представлений о том, что благо людей состоят в государстве, подчиняющем себе все — от собственности до этических и эстетических стандартов поведения. В таком контексте 'права человека и гражданина сводятся к нулю, поскольку отсутствует главное — свобода выбора деятельности, свобода мнений, убеждений, религии. Стандартизация жизни, навязывание людям «единственно верного учения», враждебность к инакомыслию, к гуманистическим ценностям, выработанным мировой цивилизацией, восхваление нового строя как высшей формы общественного развития, запрет для индивида любых видов собственности, кроме так называемой личной, деформировали не одно поколение людей, а в результате не создали ни гармоничного общества, ни нравственного человека, ни элементарного благосостояния всех людей, без которого невозможна их достойная жизнь.

83

Учитывая все это, можно констатировать несостоятельность и утопичность марксистского подхода к взаимоотношению человека и государства, к правам и свободам человека. Следует отметить, что в марксистско-ленинском учении не было целенаправленно сформулированных концепций «человек — государство», «права человека». Однако обозначенные выше принципиальные позиции органически вытекают из контекста марксистско-ленинской теории классовой борьбы, диктатуры пролетариата, государства как орудия насилия, преодоления индивидуалистического начала в человеке. Нельзя при этом не учитывать, что марксизм руководствовался благородной целью — целью создания общества, где не будет нищеты и неравенства, где «свободное развитие каждого является условием свободного развития всех»36, а люди станут «господами самих себя — свободными»37. Однако средства достижения этих целей были ошибочными, принесшими огромные беды миллионам людей. К тому же не были учтены способности буржуазного государства в условиях наступления кризисных явлений корректировать свою деятельность, использовать самые разнообразные средства достижения общественных компромиссов, повышать материальное благосостояние своих граждан.