История государства и права

При всей своей исторической прогрессивности буржуазное право развивалось как логическое и прямое продолжение существовавших ранее систем рабовладельческого и феодального права.1 Оно не могло быть чем-то принципиально иным, ибо, так же как и предшествующее право, функционировало в обществе, построенном на частной собственности, имущественном неравенстве и социальных противоречиях. Отрицание феодального права в ходе буржуазных революций и е последующие периоды происходило главным образом в той его части, которая противоречила социальному прогрессу, экономическим и политическим интересам буржуазии. При конструировании нового правового порядка буржуазия смогла сохранить не только многие дореволюционные правовые нормы, но и целый ряд правовых принципов и институтов, форм и методов правового регулирования, которые давно уже были испытаны временем и проявили себя как надежные рычаги управления социальными процессами в классово-организованном обществе, стали частью культурного наследия человечества в целом. Степень правопреемства буржуазного и предшествовавшего ему права (например, римского, обычного и т. п.) была столь велика, что, в сущности, нигде дореволюционные правовые системы не были уничтожены до конца, значительная их часть вошла в буржуазное право, трансформировалась в его нормы.

Вместе с тем становление буржуазного права означало большой прогресс в истории человеческого общества. Уже в ходе самих революций буржуазия проявила большую активность не только в борьбе за государственную власть, но и в сфере законодательства, с помощью

122

которого она ослабляла или разрушала устои феодализма: феодальную собственность, сословное деление людей и т. п. Утверждение права буржуазного типа означало упразднение средневековых ограничений как в области собственности, производства и торговли, так и в политике, что в совокупности создавало необходимый простор для роста производительных сил, для раскрепощения личной инициативы.

На новой исторической ступени развития права в нем проявился ряд новых качеств и принципов./ Буржуазное право в противовес феодальному с присущими последнему правовым партикуляризмом, кон-фессионализмом во всех странах рождалось в виде национальных пра-совых систем. Такое явление в истории права связано с тем, что именно капитализм, ломающий все и всякие сословные, таможенные и иные перегородки, привел к возникновению наций и национальных государств.

В отличие от средневекового права, закреплявшего феодально-сословный корпоратизм или крестьянско-общинный коллективизм, буржуазное право базировалось на позициях индивидуализма, раскрепощало личность, как это было сделано уже в первых конституционных и иных законодательных актах, освобождало ее от многочисленных феодальных уз. В центр буржуазных правовых систем была поставлена именно личность (а не коллектив), а поэтому и права человека провозглашались как неотчуждаемые и священные, подкреплялись целой совокупностью прав гражданина в публичной и частнособственнической сферах.

В индивидуалистической трактовке личности отражалась вся совокупность буржуазных экономических и иных общественных отношений, присущая раннему капитализму. Не случайно среди принципов буржуазного права важнейшее место было отведено равенству, так как одним из основных условий функционирования самой капиталистической системы хозяйства является юридическое равенство всех участников этой системы отношений, начиная от буржуа и кончая рабочими. ,

Не менее аажным принципом буржуазного права является свобода, ибо она необходима для капиталиста не только как выражение общечеловеческого гуманистического идеала, но и как составная часть и производная свободы предпринимательства, свободы торговли, свободы конкуренции и иных экономических и социальных свобод, которые в свою очередь немыслимы без свободы политической. В противовес феодализму, для которого были характерны открытый произвол, жестокость и грубая сила, буржуазия стремилась к созданию общества, основанного на правопорядке, вне которого не могли быть гарантированы другие правовые принципы и политическая демократия.

В области экономических и социальных отношений буржуазия как класс (в отличие от своих предшественников) в большей степени нуждалась в упорядоченности, стабильности, с которыми ассоциировались и ее представления о «разумном» строе.

Сам процесс становления буржуазных систем права протекал медленнее и был значительно более длительным, чем процесс утверждения буржуазии у власти и создания новой государственности. Степень устойчивости правовой надстройки, а также ее обусловленности предшествующим опытом правового регулирования (правопреемство) зна-

123

чительно выше, чем степень стабильности государственной власти, которая, как было показано в предшествующих главах, способна к резким политическим катаклизмам и переменам.

Пределы вторжения буржуазии в дореволюционное право, темпы обновления и переустройства правовой системы во многом зависели и от конкретных исторических условий разных стран, от характера самих буржуазных революций. Там, где конфликт между интересами капиталистов и феодальным правом принял наиболее острые формы, где в борьбу с отжившим феодальным правопорядком активно включились народные массы, смена средневековой правовой системы буржуазным правом произошла более быстро и в отчетливых формах. Там, где революции не привели непосредственно к политическому господству буржуазии, где последняя шла к власти долгим путем—серией компромиссов с земельными собственниками, буржуазное право в большей степени было проникнуто духом старины, долгое время сохраняло элементы дореволюционной правовой системы.

Особенности становления английского буржуазного права. Одной из специфических черт английской революции было то, что буржуазия, тесно связанная с джентри, выступала не против старого права в целом («общее право» уже в XVI в. заметно приспособилось к потребностям капиталистического развития), а лишь против определенных аспектов законодательной и судебной политики короля (откровенная поддержка феодальных монополий, суда канцлера и т. д.). Входе революции в Долгом парламенте неоднократно ставился вопрос о реформе права, был создан с этой целью специальный комитет. Но пришедшие к власти классы не были заинтересованы в пересмотре традиционной системы права, основанной прежде всего на судебном прецеденте. Правовая система Англии в это время подверглась изменениям лишь в том направлении, з каком этого требовали интересы буржуазии и лендлордов. Характерно в этом отношении аграрное законодательство революции, благодаря которому большая часть земель, конфискованных у короля, церкви, феодалов, оказалась в руках имущих классов.

Компромиссный характер английской революции определил, по словам Ф. Энгельса, преемственность судебных прецедентов и почтительное сохранение феодальных правовых форм, которые в течение:

двух последующих столетий постепенно приспосабливались к условиям капиталистического общества. Но за архаичными формами английского права (в частности, за его традиционными источниками—«общим правом», «правом справедливости», статутным правом) стояло уже вполне буржуазное, отвечающее потребностям английского капитализма право, ставшее более гибким и рациональным.

Для судебного права Англии, которое и в послереволюционный период сохранило ведущую роль во всей правовой системе, по-прежнему характерно было сочетание судебного правотворчества (judge-made law), обеспечивающего гибкость и развитие права, с судебным прецедентом, придающим ему необходимую стабильность. Для «общего права» в XVIII в. были свойственны отход от жесткого принципа прецедента и выработка (особенно при судье Мансфильде) целого ряда новых и более современных судебных доктрин. Иначе развивалось «право справедливости», которое подвергалось ранее критике за его неопределенность, используемую в своих интересах королевской властью. С конца XVII 'в. (особенно с лорда-канцлера Ноттингема) оно стало в большей степени ориентироваться на принцип законности,

124

опираться на предшествующие прецеденты. Но и в XVIII и XIX вв. «право справедливости» продолжало развиваться за счет более активного внедрения в него новых судебных доктрин, построенных на буржуазных принципах. К последней четверти XIX в. окончательно завершился процесс формирования правовой системы на буржуазной основе. Важную роль в этом сыграла судебная реформа 1873—1875гг., приведшая к объединению общей системы королевских судов с судом лорда-канцлера в единый Высокий суд, который мог в равной мере применять нормы как «общего права», так и «права справедливости».

После избирательных реформ в связи с развитием буржуазного парламентаризма началась модернизация и английского статутного права. С целью упорядочения законодательства была проведена частичная реформа уголовного права, которая объединила (консолидировала) в 4 закона 300 старых запутанных статутов. Особенно широко консолидация законов стала применяться в конце XIX—начале XX в., но и консолидированные акты, создававшиеся на базе старого архаичного законодательства, были непомерно громоздки, имели много противоречий.

Новые потребности, возникающие в процессе развития буржуазного общества, стали причиной проведения специальных кодификационных работ, но лишь по отдельным, хотя и важным, институтам права. Так была принята серия так называемых кодифицированных актов: Акт о товариществах 1890 г., Акт о продаже товаров 1893 г., Акт о лжесвидетельстве 1911 г. и др. Но в целом английское право осталось некодифицированным. Официальные публикации сборников статутов Англии, осуществленные в начале XIX в. («Статуты королевства» в 9 томах, включавшие законы с XIII в. по 1711 г.), а также в 70-х гг. XIX в. («Пересмотренные статуты»), представляли собой хронологические издания и не привели к систематизации английского права. Почти не испытавшее на себе влияния римского права, включившее множество сложных, но слабо увязанных между собой конструкций, развивающееся скорее на эмпирических, чем на рационалистических началах, английское буржуазное право не знало деления на публичное и частное право.

Становление буржуазной правовой системы во Франции. Глубокое вторжение французской революции в сферу права объясняется конкретными историческими условиями, обусловившими эту революцию, острым противоречием между феодальным правом и насущными потребностями капиталистического развития. В отличие от Англии во Франции накануне революции правовая система мало соответствовала требованиям буржуазии, препятствовала глубоким социальным и политическим переменам. Недовольство буржуазии феодальным правом усугублялось еще и тем, что в стране не было единого национального права.

Сокрушительная критика устоев феодального права в работах французских просветителей XVIII в., которые могли уже оценить и опыт правового развития буржуазной Англии, еще до революции идейно подготовила разгром старой правовой системы. Требования коренной перестройки права, в частности создания национальной правовой системы, содержались в многочисленных наказах депутатам Генеральных штатов в мае 1789 г. Конституционное и текущее законодательство французской революции (в отличие от английской) активно вторгалось в самые различные стороны жизни общества, освобождало его от сковавших пут феодального права. За короткий срок своей

125

деятельности Учредительное собрание приняло 2557 законов. Законодательное собрание—1172, Конвент—11210 законов (декретов). С развитием революции в законодательстве (например, в аграрных законах) все больше проступала его антифеодальная направленность, все более четко формулировались цели и принципы нового буржуазного по своей сущности права, радикализм которого определялся той исключительной ролью, какую сыграли в революции народные массы.

Великая французская революция способствовала дальнейшему росту авторитета закона и превращению его в основной источник буржуазного права Франции. Для победившей буржуазии именно закон, а не обычаи или судебная практика стали наиболее эффективным средством упразднения старых феодальных институтов и выработки новой правовой системы, которая строилась в соответствии с «естественным правом» и «требованиями природы». Правовой порядок, при котором закон рассматривался как акт верховной власти, наделенной полномочием устанавливать нормы, имеющие высшую юридическую силу, отражал ту степень развития капитализма, когда закон действительно был наиболее удобной правовой формой выражения общей воли класса капиталистов, основных интересов всех его групп и прослоек. Отсюда во французской правовой системе с формально юридической точки зрения любое решение суда должно основываться (в отличие от Англии) на писаном праве—на законе, а не на предшествующей практике (прецеденте).

( ' Создавая свою правовую систему в соответствии с новыми принципами и целями, французская буржуазия с самого начала стремилась придать ей систематизированный вид. Уже Конституция 1791 г. предусмотрела принятие гражданского и уголовного кодексов, хотя в силу бурного развития революции был принят только последний (УК 1791 г.). Именно революция XVIII в. подготовила необходимую почву для того, чтобы с установлением «сильного» правительства Наполеона в интересах прежде всего буржуазии, а также собственнического крестьянства была проведена широкомасштабная кодификация всего французского права. За короткий отрезок времени (с 1804 по 1810 г.) благодаря энергии самого Наполеона было издано 5 кодексов, охвативших все основные для того времени отрасли права и вошедших в историю под названием кодификации Наполеона (гражданский, торговый, уголовный, гражданско-процессуальный, уголовно-про-цессуалькый кодексы). Эта кодификация, которая, по утверждению юристов того времени, обладала «ясностью геометрической системы», имела для эпохи утверждения капитализма (хотя законодатель и сделал в ряде случаев шаг назад по сравнению с законодательством революции), несомненно, революционное значение. Г Во Франции в конце XVIII—начале XIX в., в отличие от Англии, законодатель, особенно при проведении кодификационных работ, широко использовал наследие римских юристов, обратился к самому духу римского права. Логика построения французского права (его деление на публичное и частное), его основные конструкции и понятия, многие юридические определения восходят к римскому праву, перера-

I ботанному с необходимостью в соответствии с условиями капиталис-

тического общества.

- Возникновение англосаксонской и континентальной правовых систем. В результате развития капитализма вширь, колониальных захватов европейских держав, внедрения капиталистических отношений в

126

традиционные структуры стран Азии, Африки, Австралии и Латинской Америки к началу XX в., т. е. к завершению территориального раздела мира устанавливается, в сущности, н мировое господство буржуазного права. Становление мировой системы капитализма способствовало развитию процессов взаимодействия и взаимовлияния права разных стран, внедрению правовых моделей и образцов промышленно развитых капиталистических государств ,в 'страны, лишь вступающие на путь капиталистического развития.

В это время, на базе английского и французского права сложились так называемые мировые системы («семьи», «структурные общности») буржуазного 'права—англосаксонская и континентальная (романо-германская), т. е. две большие группы национальных правовых систем, различающиеся по своим внешним юридическим характеристикам. Хотя частично корни этих «семей» уходят еще в средние века, их образование связано именно с процессом утверждения капитализма, а также с тем, что в XIX в. Англия и Франция представляли собой две наиболее богатые и развитые капиталистические страны, превратившиеся в крупнейшие колониальные державы.

Особенно тесно связано с колониальной политикой образование англосаксонской системы права. Еще на начальных этапах английской колониальной экспансии были выработаны судебные доктрины, согласно которым, во-первых, англичанин, отправляющийся за границу, «берет с собой» английское право, во-вторых, в случае освоения англичанами «незаселенных» земель (местное индейское и иное туземное население не принималось во внимание как «нецивилизованное»), там действуют все законы Англии. Термин «законы Англии» в колониальной практике подразумевал не только статуты, но и «общее право» я «право справедливости», т. е. прецедентное право, которое вводилось в создаваемых английскими колонистами судах.

Введение английского права в колониях осуществлялось, однако, н'е столько на основе указанных выше судебных доктрин, сколько путем издания специальных королевских хартий, приказов в Совете, законов парламента. Так, например, в хартии, выданной Карлом II Ост-Индской компании в 1683 г., указывалось, что судьи должны решать дела в соответствии с «правосудием, справедливостью и доброй совестью», т. е. практически в соответствии с английским прецедентным правом. Специальными актами английское право было введено в се-рероамериканских колониях, позднее распространено на Канаду (кроме Квебека, где сохранило свое действие французское право), Австралию, Новую Зеландию, Южную Африку, на базе которых позднее оформились английские доминионы, на новые колонии в Азии и Океании. В конце XIX в. в связи с окончательным разделом Африки английские законы (принятые до даты издания соответствующего приказа в Совете), а также судебные прецеденты были введены специальными правительственными актами в африканских колониях (в 1874г. в Гане, в 1880 г. в Сыерра-Леоне, в 1897 г. в Кении и т. д.). Укреплению позиций английского права в колониях способствовало то обстоятельство, что дела из высших колониальных судов могли быть обжалованы в Судебный комитет Тайного совета в Лондоне.

Английское право было положено в основу кодификаций отдель-

127

ных отраслей права, которые были осуществлены в ряде колоний. Так, в Индии в 60-х гг. XIX в. на базе английского права (с некоторыми заимствованиями из индусского и мусульманского права) были приняты УК, а также кодексы гражданского и уголовного судопроизводства, которые к началу XX в. были распространены на ряд других колоний в Азии и Африке (Аден, Сомали, Кения и др.). На основе английского права (проект известного английского юриста Стифена) в 1892 г. был принят УК Канады.

Важным фактором, способствовавшим укреплению позиций англосаксонской системы права, стало и то, что в США, которые уже к концу XIX в. превратились в одну из крупнейших держав мира, английское право по-прежнему сохраняло свои позиции. Исключение составили лишь штаты Луизиана и Флорида, где исторически доминировало французское и испанское право. Влияние английского права проявилось прежде всего в правовых системах отдельных штатов, которые в соответствии с Конституцией США 1787 г. развивались самостоятельно. В конституциях ряда штатов в общей форме говорилось о сохранении действия права, которое было здесь до независимости, в других случаях (Мэриленд, Нью-Йорк и др.) английские статуты и «общее право» (включавшее в США и «право справедливости») прямо были названы в качестве источников права. Прецедентное право вводилось и во вновь образуемых штатах. Например, закон Канзаса 1868 г. говорил о действии «общего права», поскольку оно «не изменено конституцией и законами, судебными решениями и условиями и потребностями народа».

В отличие от самой Англии в США по отдельным штатам проводились работы с целью систематизировать и кодифицировать право. 3 штате Нью-Йорк с 1828 г., а в других штатах позднее стали периодически издаваться официальные компиляции законодательства штата. В 1848 г. благодаря усилиям известного американского юриста Д. Филда в штате Нью-Йорк были приняты кодексы гражданского и уголовного судопроизводства, которые затем послужили образцом для других штатов. По проекту Филда (с небольшими изменениями) был принят в 1872 г. гражданский кодекс Калифорнии. Во второй половине XIX в. во многих штатах были разработаны и уголовные кодексы (в Калифорнии в 1872 г., в Нью-Йорке в 1881 г. к т. д.). Все эти кодексы были построены главным образом на английском «общем праве».

В конце XIX в. в связи с потребностями американской буржуазии, особенно заинтересованной в единообразии правовых норм по всей стране, в США начинается движение за унификацию права в штатах. С этой целью в 1889 г. под председательством Д. Филда был создан специальный комитет, который разработал проекты ряда унифицированных законов (по продаже товаров, торговым бумагам и т. д.), связанных главным образом с регулированием торговли, и рекомендовал их принятие легислатурами штатов. В 1909 г. был принят Федеральный уголовный кодекс, который охватил сравнительно узкий круг вопросов, отнесенных конституцией США к ведению федерации (государственная измена, подделка валюты, пиратство и некоторые другие). Поскольку и в быстро развивающееся законодательство государств, относящихся к англосаксонской системе права, внедрялись многие конструкции «общего права», данную систему нередко называют в литературе' системой «общего права». Для нее в конечном счете характерно признание двух основных доктрин: доктрины

т

судебного прецедента и доктрины «верховенства права» (rule of law), в отличие от доктрины верховенства закона.

Континентальная система буржуазного права складывалась под

•непосредственным влиянием наполеоновской кодификации, проведен-яой во Франции в начале XIX в., а в начале XX в. эта система испытала заметное воздействие германских кодексов. В XIX в. «победное .шествие» кодексов Наполеона по странам континентальной Европы и Латинской Америки определялось не только тем, что в них нашли свое .наиболее точное отражение потребности капиталистического общества, но и тем, что в этих странах благодаря имевшей место еще в средние аека рецепции римского права, а также языковой близости сложилась

•единая романская основа. Еще от средних веков, в том числе и"от'рим- 'v <:кого права, здесь была унаследована идея кодификации права. Под влиянием кодексов Наполеона в этих странах окончательно утвердилось кодифицированное право; важное место в правовой систематике и культуре заняло,деление права на публичное и частное. •

В странах континентальной системы права была воспринята идея

•верховенства закона (а не права). Здесь вслед за Францией именно закон признан основным источником права, в полном соответствии с которым и должны приниматься подзаконные акты. Судебный прецедент практически был отвергнут как самостоятельный источник права.

По мере колониальной экспансии Франции, Германии и других «буржуазных государств Европейского континента круг стран, относящихся к континентальной системе права, расширялся за счет колониальных и зависимых стран (африканские колонии Франции, Турция, Египет и т. д.).