Адвокатское право

руслу советской деятельности, а потому, прежде чем продолжать изложение

ддрипетий, необходимо выяснить, какова вообще была деятельность

Гпмтй в этот период, каково установилось взаимоотношение Советов и

госАОвтля. Начавшееся в адвокатуре расслоение не могло не повлиять на

д отношения. Уже в предыдущей главе было упомянуто, что в 1875 г.

Московский Совет был обновлен сразу весь, до единого человека. В Пе-

тероурге в речи на обеде 1876 г. В.Д. Спасович жаловался, что Совет

самими адвокатами преследовался. <Ги-ги>, - кричат предлагатели с пра-

вой стороны. <Ги-ги>, - кричат попрекатели с левой стороны... Если бы

мы вас послушались, то вагон соскочил бы с рельсов> . А три года спустя,

выйдя из состава Совета и напутствуя его, В.Д. Спасович пояснял, как

нужно действовать, чтобы не соскочить с рельсов, <Не будь ты, Совет,

слишком рьян, не вылезай ты из раковины, а когда необходимость тебя

принудит, то показывай твою головку с рожками, но бережно и осторожно.

Не проектируй слишком многого; есть времена, когда главная заслуга за-

ключается в том, чтобы сохранить уже приобретенное и кое-как прожить,

не накопляя и не растрачивая капиталов. В одном только потребуют от

тебя сторогого отчета: блюди неукоснительно чистоту нравов, не увлекайся

мягкосердечием, требуй безусловной честности, не спускай ни тому, кто с

деньгами своих клиентов обходится, как со своими собственными, ни тому,

кто для достижения своих целей пролезет, обойдет, изменит или переделает

закон> . Этот лозунг пришелся, по-видимому, как раз по плечу избранному

органу сословия. Советы очень тщательно заботились о чистоте сословия

и во всех направлениях принимали меры для этого. В 1884 г., например,

последовало разъяснение Правительствующего Сената (№ 7), что лица,

удовлетворяющие установленным в законе требованиям, могут быть при-

нимаемы в присяжные поверенные, если они в течение пяти лет занимались

судебной практикой, хотя не в качестве помощников присяжных поверен-

ных, а лишь в качестве поверенных по судебным делам. Когда в следующем

же году два лица на этом основании обратились с просьбой о зачислении

их в присяжные поверенные, харьковский Совет нашел, что определение

Сената не равносильно закону, который оно не может ни изменить, ни

Їнить. А закон, как выясняется в чрезвычайно обстоятельном опреде-

лении Совета, ставит непременным условием пятилетний стаж. Допустить

отступление от этого решительно невозможно, ибо тогда упразднилась бы

нравственная связь сословия с его будущими членами, и оно пополнялось

оьi элементами, чуждыми того направления, которое вырабатывается в со-

i Спасович В.Д. <Застольные речи.>, с. 15. - Прим. авт.

Ьм гке. с. 22 - Прим. авт.

словии в соответствии с теми нравственными задачами, для каких оно со-

здано в судебных уставах 20 ноября 1864 г. Так отнесся Совет к сенатскому

решению, и замечательно, что и Судебная Палата согласилась с этим

взглядом.

Но особенно важным с рассматриваемой точки зрения должно быть

отношение Совета к обязанностям присяжного поверенного. И здесь име-

ется случай, никаких сомнений не оставляющий относительно характера

деятельности Советов. В начале восьмидесятых годов в Петербургском

окружном суде установилась практика назначать одного и того же пове-

ренного защитником на один и тот же день по нескольким делам. Одним

присяжным поверенным возбужден был вопрос, насколько такая практика

правильна. Совет нашел, что <в законе нет препятствий, мешающих пред-

седательствующему делать такие распоряжения. Подобная практика пред-

ставляет несомненные удобства как для председательствующего, так и для

присяжного поверенного... назначение нескольких защит за раз присяж-

ному поверенному сберегает для сего последнего много времени, так как

каждому присяжному поверенному при подобном способе пришлось бы

защищать лишь малое число раз в год (1-2), между тем защита по

самому несложному делу отнимает часто у защитника возможность за-

няться чем бы то ни было другим в этот день>. Казалось бы поэтому,

что вывод напрашивается сам собою. Однако, Совет находит, что вопрос

решается не этими доводами. Ни интересы председательствующего, ни

удобства присяжного поверенного не могут быть выдвинуты на первый

план. Решающим, по мнению Совета, является то, не может ли такой

способ защиты отразиться вредно на интересах подсудимого? <Постав-

ленный в необходимость защищать несколько дел, совершенно однород-

ных, присяжный поверенный не только будет иногда затруднен, но и лишен

возможности исполнить свой долг без нарушения интересов подсудимого

и защиты вообще. Повторение одних и тех же соображений и приемов

столь же вредно подействует, как и умолчание о других доводах, уже

высказанных по другим делам... Нельзя еще упустить из виду некоторые

обстоятельства, хотя и формального свойства, которые появятся при новом

порядке вещей, как дискредитирование этих защит. И в среде присяжных

поверенных, и в самом обществе может установиться взгляд на отправление

этой самой существенной функции присяжной адвокатуры как на скучную

формальность... Второе ненормальное неудобство нового порядка заклю-

чается в том, что неявка защитника каждый раз повлекла бы за собою

ОТЧРТ харьковского Совета присяжных поверенных 1884-1885 г.. с. II-24. - Прим. авт-

у 4__5 дел со всеми тяжелыми последствиями для подсудимых, в

д шинстве случаев содержимых под стражей> . Так рассуждал Совет,

дз затем вопрос был передан на обсуждение общего собрания при-

"iх поверенных", здесь раздался лишь один голос в пользу того, что

цiои точки зрения новый способ назначения на защиты гораздо удобнее.

i-iдожение Совета вернуться к прежнему порядку одобрено было общим

зданием без изменений и принято председательствующими в уголовных

ддедениях к исполнению. Этот случай может служить ярким показателем,

высоко стоял уровень понимания своих профессиональных обязанностей.

В соответствии с этим Совет настойчиво разъяснял, что присяжный по-

веренный обязан до заседания непременно видется с подсудимым, защита

которого ему поручена, как бы ни представлялось дело ясным и несложным

по данным предварительного следствия ...

Наряду с этим нужно отметить неукоснительную строгость в отношении

к нарушениям профессионального долга. Петербургский и харьковский Со-

веты разъяснили, что давность не применяется к действиям или упущениям

присяжных поверенных, подлежащих дисциплинарным взысканиям, что

возбужденные дисциплинарные производства не подлежат прекращению

за примирением, что дисциплинарное преследование не погашается уголов-

ным преследованием и воздействием председателя , что дисциплинарная

власть Совета распространяется на поступки присяжных поверенных, со-

вершенные ими до вступления в сословие . Отметим еще весьма распро-

странительное толкование 400 ст. Учр. суд. уст. , запрещающей присяж-

ному поверенному скупать тяжбы доверителей. Совет нашел, что, хотя в

законе нет прямого запрещения присяжному поверенному вступать в какие-

либо сделки по имуществу с лицом, поручившим ему ведение своего дела,

но те соображения, которые послужили основанием при установлении пра-

Маканнский П.В. Указ. соч.. с. 392, 393. - Прим. авт.

25 апреля 1882 г. - Прим. авт.

Макалинский П.В. Указ. соч., с. 391. Московский Совет разрешил этот вопрос отрицательно

в виду ОТСУТСТВИЯ прямого закона, который прямо обязал бы назначенного защитника к сказанному

действию, - Прим. авт.

Окружные суды, действуя в качестве Советов, держались как раз противоположного взгляда.

1 ак, киевский Окружной СУД постановил прекратить дисциплинарное производство за примирением

ороц (<Киевлянин>, 1881, 231). - Прим. авт.

Сначала петербургский Совет разрешил вопрос этот отрицательно. Московский Совет про-

т держаться такого взгляда, делая лишь предупреждение на будущее время. - Прим. авт.

Ст. 400 Учр. суд. уст. - Присяжным поверенным запрещается покупать или иным образом

реать права своих доверителей по их тяжбам как на свое имя, так и под видом приобретения

РУнх лиц Все сделки такого рода признаются недействительными и подвергают поверенных

Їности по постановлению их Совета>.

вил ст. 400, могут иметь применение в большей части случаев, когда сделка

по имуществу совершена присяжным поверенным с лицом, которое поручило

ему ведение своего дела . Точно так же, ввиду неудобств и возможности

нареканий при получении поверенным доверенности от двух лиц, состоящих

друг к другу в положении противников, хотя бы не по одному и тому же

делу, в среде присяжных поверенных принято за правило давать самое

широкое толкование 402 ст. Учр. суд. уст.", запрещающей быть поверенным

обеих спорящих сторон.

Организация помощников присяжных поверенных по-прежнему состав-

ляла предмет непрерывных забот для Совета. Иначе оно и не должно быть,

ибо вопрос об организации помощников составляет, очевидно, основной

вопрос жизни сословия. Но, с другой стороны, именно поэтому, когда на-

чался распад в сословии, организация помощников послужила, так сказать,

главным театром войны. Касаясь данного вопроса, мы сразу окунаемся в

самую гущу борьбы, раздиравшей в этот период сословие.

Как указано в предыдущей главе, уже на первых порах неудобства

личного патроната успели ярко сказаться. Между патронами и помощниками

не было установлено органической связи, и практической подготовки под

руководством присяжного поверенного, как того требует закон, не суще-

ствовало. Чем дальше шло, чем больше увеличивалось количество присяж-

ных поверенных и помощников, тем резче становилась отчужденность их.

Закон 25 мая 1874 года, в связи с упомянутым решением Правитель-

ствующго Сената, разъяснившим, что стаж помощника присяжного пове-

ренного не является обязательным для принятия в присяжные поверенные,

создал новый соблазн для молодежи проходить этот стаж в качестве част-

ного поверенного, свободного от всяких сословных стеснений. <Казалось

бы, что правила 25 мая 1874 г. должны были поколебать ту органическую

связь помощников с сословием присяжной адвокатуры, которая начинала

все более и более крепнуть. Но в действительности таких последствий закон

1874 г. не имел> . Как можно видеть, например, из упомянутого уже очерка

Н.П. Карабчевского , подобная мысль даже не приходила в голову. На-

против, именно после издания закона 1874 г. среди самих помощников

определилась мысль о необходимости установления сословной связи и среди

ушников, о замене фактически отсутствующего личного патроната со-

рщ,ц," В 1876 г., - повествует Макалинскии , - в среде помощников

яных поверенных возникла мысль об устройстве юридических кон-

оенцин с целью теоретической и практической подготовки их к профес-

днальной деятельности и к достижению взаимного сближения между чле-

д корпорации посредством совместных занятий. Мысль эта появилась,

"дрным образом, потому, что многие помощники, при значительном ко-

личестве присяжных поверенных и частных ходатаев, в первое время по

вступлении в сословие имеют весьма мало судебных дел и лишены средств

приобретать необходимые для будущей их адвокатской деятельности све-

дения путем судебной практики. Совет, как утверждает Макалинскии, сам

сознавал необходимость принять какие-либо меры для практической под-

готовки и потому очень охотно пошел навстречу желанию помощников.

Члены Совета приняли участие в состоявшемся собрании, на котором были

выработаны соответствующие правила.

Сущность правил заключается в том, что в организуемых юридических

беседах читаются рефераты по разным вопросам права и судопроизводства,

и затем происходят прения, что составление рефератов и посещение бесед

является для помощников обязательным, и что они участвуют при посредстве

своей комиссии в избрании руководителей бесед.

общего собрания 30 мая 1877 г., против некоторых пунктов выработанных

правил были сделаны возражения, но все же они были приняты и тотчас

стали действовать.

В Москве после издания закона 1874 г. Совет постановил, что помощ-

ники получают свидетельства от судебных мест не иначе, как по сношении

сих последних с Советом об их благонадежности, а Совет, в свою очередь,

сносится с теми присяжными поверенными, при которых они состоят по-

мощниками. К организации же сословия приступлено было в 1877 г. по

инициативе бывшего председателя Совета В. И. Танеева . В объяснительной

записке Совет указывает, что <по ответам самих помощников, пятилетний

срок. назначенный законом для приготовления, проходит обыкновенно без

всякого руководства со стороны присяжных поверенных и часто без всякого

Макалинскии П. В.. указ. соч., с. 410. - Прим. авт.

Ст. 402 Учр. суд. уст. - <Присяжный поверенный не может не только быть в одно и то же

время поверенным обеих спорящих сторон, но и переходить по одному и тому же делу последовательно

от одой стороны к другой>.

Макалинский П.В.. указ. соч., с. 434. - Прим. авиг.

. Заключение спО. Совета по проекту положения о помощниках присяжных поверенных, с. 22.

Карабчевский Н.П.<Как я стал адвокатом. - Прим. авт.

Макалинскии П.В., указ. соч., с. 96. - Прим. авт.

Сп6. Совет полагает, что толчок к организации конференций дала неоднократно цитированная

чачи нига К.К. Арсеньева <Заметки о русской адвокатуре>. (<Заключение>, с. 2~>.)- Прим. авт.

iо инициативе В.И. Танеева в число помощников записались тогда уже весьма популярные

профессора Московского университета: В.А. Гольцев. М.М. Ковалевский. С.А. Муромцев.

И Чупров, И.И. Янгкул (Юридическая Летопись, 1882 г., 49). В беседе со мной М.М. Кова-

лi-ккии заметил, что, приглашая их вступить в сословие. В.И. Танеев имел целью поднять престиж

сословия. - Прим. пет

следа. Присяжные поверенные заявляют Совету о принятии ими в помощ-

ники таких-то молодых людей, которые потом вовсе не работают с ними>.

Констатируя затем, что принимавшиеся против фиктивного помощничества

меры ни к чему не приводили, и что присяжные поверенные по-прежнему

не занимаются своими помощниками, что помешать этому нет возможности

Совет пришел к тому убеждению, что ему необходимо взять в свои руки

и самое приготовление помощников в присяжные поверенные, установив

какой-нибудь порядок для упражнения их в судебной практике. Выработка

правил была поручена Советом в ноябре 1877 г. комиссии, которая заве-

дывала делами консультации помощников присяжных поверенных при ми-

ровых учреждениях. Комиссия быстро выработала проект самоуправления

помощников присяжных поверенных под верховным наблюдением Совета.

В частности, помимо разделения на группы для упражнения в су-

дебной практике, Комиссия намечала обязательное участие в консуль-

тации. Совет нашел, что учреждение и организация отдельного само-

стоятельного общества помощников не может быть допущена. Что же

касается предположенной работы в консультации, Совет высказал, что

<для приготовления помощников в присяжные поверенные Совет не

видит никакой пользы в упражнении их подачей советов тяжущимся и

обвиняемым. Поэтому Совет <не может поддерживать учреждение кон-

сультации и сделать участие в ней обязательным для всех помощников>.

Вместо этого Совет принял петербургские правила о делении на группы.

Каждая группа избирает своего секретаря, а из секретарей составляет

комитет , который сообщает Совету сведения о поступающих в помощ-

ники и о последних, поступающих в присяжные поверенные, и о всяком

нарушении помощником его обязанностей .

В дальнейшем правила о конференциях и беседах подвергались почти

беспрерывным изменениям и проектам изменений. Между прочим, инте-

ресно отметить, что в Москве в 1883 году комитет заявил Совету о желании

помощников присяжных поверенных вести уголовные дела по назначению

суда. Совет решил передать заявление помощников председателю суда и

просить его о посредстве в этом деле перед Министерством. Ни отчеты,

ни журналы заседаний не упоминают о дальнейшей судьбе этого заявления.

Годом позже комитет, проектируя ряд изменений в существующих правилах

консультации помощников присяжных поверенных при московском Миро-

Первое заседание комитета состоялось под председательством В.И. Iанеева 20 декабря

1878 г. В перами кабинет вошли: Г.А. Джанiлисв. Г.В. Бугаев. ДН. Доброхотов. Д.Е. Мандельш-

там. Ц.И. Львович-Кострица. Н.П. Шубiiиский. - Прим. авт.

Отчет московского Совета присяжных поверенных 1877-78 гг., с. 5-21. - Прим. авт.

i-ьегле, наметил обязательность занятия в консультации, но обяза-

дость была отвергнута общим собранием, которое даже не стало 06-

лат-ь деталей проекта . Между тем, все проекты изменений вносились

дiу что беседы шли плохо, мало посещались и не достигали тех целей,

-ропые были им поставлены. Так, в 1880 г. пришлось уменьшить на по-

ддону число групп, потому что их оказалось слишком много <при редком

посещении бесед>. В том же году <вследствие заявления многих руково-

дителей групп помощников присяжных поверенных о неаккуратном посе-

шении последними собраний групп и о неудовлетворительности многих из

представленных ими работ>, пришлось вновь приступить к переработке

правил конференций .

Печать приписывала неудачу конференций неумелому выбору тем. В

Москве на конференциях темы чисто публицистические, например: гонения

на новый суд, влияние законов о бедных на пауперизм по РаеIГу. С другой

стороны, отмечалась разница в посещаемости конференций. Группы, ру-

ководимые в Петербурге Пассовером и Герардом, посещались усердно (на

каждого помощника 27 посещений, в других группах только по семи) .

Так дело тянулось до конца восьмидесятых годов, и во все это время

вопрос об организации помощников почти не сходил с очереди . После

издания закона 8 ноября 1889 г. в связи с развившимся тогда антисеми-

тическим движением вопрос сразу получил другое направление. Советы не

только не приняли мер, чтобы ослабить действие этого закона, но, напротив,

пытались использовать его как можно шире. Центр тяжести сосредоточился

на борьбе с фиктивным помощничеством. Проект правил, выработанный

спб. Советом в 1889 г., требовал, чтобы присяжный поверенный имел не

более одного помощника, чтобы, помимо помощи патрону, помощник и

самостоятельно занимался практикой, и в связи с этим, чтобы лица не-

христианских вероисповеданий, если не получат установленного законом

8 ноября 1889 г. разрешения на ведение чужих дел в течение трех лет со

дня поступления в помощники присяжных поверенных, исключались из

Отчет комиссии помощников присяжных поверенных за 1884-85 гг., с. 9-10, -

Прим авт.

Макалинский П.В.. указ. соч., с. 99. 101. - Прим. авт.

В связи с обсуждением правил о конференциях, в одном из общих собраний петербургской

адвокатуры (26 ноября 1880 г.) возник вопрос об издании свода общих правил и обычаев адвокатуры.

бшее собрание единогласно одобрило эту мысль и избрало комиссию из 7 человек под председа-

ством В.Д. Спасовича (из Войпеховского, Люстиха, Пассовера, Потехина. Рихтера и Утина). В

заседаниях II и 29 апреля комиссия утвердила программы для собирания материалов к намеченному

РУЛУ, разослала программу другим Советам, но в дальнейшем никакой деятельности комиссия не

"Р">уп. Сборник так и не был издан. (Макалинский, с. 308). - Прим. ает.

"Журнал Гражданского и Уголовного Права>, 1887. кн. 9. с. 1.- Прим. авт.

сословия помощников . В общем собрании 4 февраля 1890 г., обсуждавшем

сначала вопрос о предстоявшем чествовании 25-летия Судебных Уставов

проект правил подвергся жесточайшей критике. За исключением только

Е..И. Утина, ни одного голоса не раздалось в пользу новых правил.

В.Д. Спасович находил коренной недостаток в смешении национального

вопроса с вопросом об организации института, каковое смешение и наложило

свой отпечаток на проект правил. Независимо же от этого, коренной дефект

заключается в переходе от сословного патроната к личному. Составители

Судебных Уставов, по-видимому, желали придать адвокатуре цеховое уст-

ройство, поставить помощника к патрону в положение ученика к мастеру.

Совет, в первое время своей деятельности, сознавая несостоятельность це-

хового начала и руководствуясь, как примером, устройством адвокатуры

во Франции, во всех своих проектах организации института помощников

проводил идею стажа и лишь в последнее время стал на точку зрения личного

патроната, мало встречающего сочувствия в сословии.

Несмотря на энергическую защиту В.Н. Герарда и особенно В.О. Люс-

тиха, доказывавшего, что поспешность выработки правил необходима

ввиду громадного наплыва молодых людей в сословие помощников, со-

брание подавляющим большинством (103 против 25) решило изъять вопрос

этот из ведения Совета и избрать особую комиссию для выработки проекта

новых правил. Комиссия выработала к следующему году новый проект,

представляющий типичный образчик компромисса. Предложенное Сове-

том требование от иноверца представления свидетельства отменено, но по

истечении пятилетнего срока пребывания в помощниках Совет обсуждает

причины неперехода в присяжные поверенные и может отчислить таковое

лицо из помощников. Дамоклов меч, таким образом, над инородцами про-

должал висеть. Равным образом, контроверза личного и сословного пат-

роната примирена так, что <помощник присяжного поверенного обязан

находиться под руководством и контролем своего патрона, а в его отсут-

ствии - руководителя той группы, к которой помощник приписан>. Этот

проект тоже не получил дальнейшего движения. Он уже не был представлен

на рассмотрение общего собрания ввиду возбужденного в законодательном

порядке вопроса о полном преобразовании положения помощников при-

сяжных поверенных .

Отвергнутые петербургским общим собранием правила нашли живой

. в московском Совете , который их целиком воспринял и усугубил

их тем, что последним пунктом новых правил отменил все правила

дгельно помощников, изданные Советом до сего. В объяснительной

иске к правилам Совет и употребил ту знаменитую фразу о падении и

одичании сословия, которая приведена выше и которая, как упомянуто,

пошла гулять по всей периодической прессе.

Причину падения сословия Совет видит в том, что до тех пор господ-

ствовала ложная точка зрения на помощников, как на сословие. Между

тем по мнению Совета, звание помощника не обозначает принадлежности

к особому сословию поверенных, оно не предполагает самостоятельной прак-

тики, а, напротив, требует работы у присяжного поверенного под его ру-

ководством. Словом, точка зрения личного патроната должна быть прове-

дена до конца. Что касается отношения к евреям, то <доступ в звание

помощника должен быть закрыт всем тем лицам, кои не могут рассчитывать

на вступление в сословие присяжных поверенных>. Поэтому Совет не может

<записывать в помощники лиц нехристианских исповеданий>, если они не

имеют разрешения министра юстиции на судебное представительство, ибо

самое звание присяжного поверенного впоследствии этими лицами может

быть получено с его же разрешения. Вот почему правила и требуют пред-

ставления свидетельства на ведение дел. Но, признавая упражнение су-

дебного представительства условием зiпе иа поп надлежащего стажа по-

мощника, Совет, однако, довольствуется только представлением разреше-

ния на получение свидетельства, отнюдь не требуя, чтобы в течение стажа

помощник непременно упражнялся в ведении судебных дел.

Выработав эти правила. Совет вместе с тем постановил ввести их в

действие немедленно. Это и было сделано, причем правила не были даже

разосланы помощникам, так что они узнавали о существовании таких правил

лишь из постановления об их отчислении.

Как уже упомянуто выше, в самом Совете правила вызывали раскол.

В.М. Пржевальский вышел из состава Совета, а председатель и один из

членов (С.А. Блюменталь) остались при особом мнении, в котором, на

основании подробных статистических данных, доказывали, что помощники

вполне способны пользоваться предоставленным им правом судебного пред-

ставительства, и лишение их этого права не находит себе никакого оправ-

Отчет спо. Совета присяжных поверенных 1888-1889 гг.. с. 23, 24. - Прим. авт.

Отчет сп6. Совета присяжных поверенных за 1888-1889 гг., с. 19-23. - Прим. авт.

Председатель московского Совета Д.А. Крюков обратился к председателю сп6. Совета с пись-

мом о присылке правил, в ответ на что и был прислан проект этих правил. - Прим. авт.

Совет состоял в то время из председателя А.А. Крюкова, тов. председателя П.А. Корсакова

и членов - С.А. Блюменталя, В.А. Капеллера, К.Ф. Мандро. А.Е. Носа. А.Г. Островского и

ВЛЄ Пржевальского. Последний в связи с изданными Советом правилами о помощниках вышел из

состава Совета. - Прим. авт

Лопє. -- непременное условия.

дания в предшествовавшей их деятельности за столь долгий период времени.

Поэтому они решительно протестовали против такой скоропалительной за-

мены правил, долго действовавших, и требовали назначения комиссии для

пересмотра правил с тем, чтобы работа и заключение ее были представлены

на усмотрение Совета.

В сословии новые правила вызвали долгую и жестокую борьбу. Целый

ряд помощников присяжных поверенных принес жалобы в Судебную Па-

лату на их отчисление, другие обжаловали правила 3 марта 1890 г. по

существу. Такие же жалобы были принесены многими присяжными пове-

ренными (в том числе С.А. Муромцевым и В.М. Пржевальским). Судебная

Палата удовлетворила только первые жалобы и то по чисто формальным

основаниям, ввиду неистребования объяснений от отчисленных. После этого

Совет истребовал объяснения и вторично постановил об отчислении. Жа-

лобы на правила 3 марта с точки зрения их содержания Палата оставила

без последствий, не считая себя компетентной рассматривать их по существу.

Определение Палаты, по-видимому, было обжаловано в Сенат, ибо во

исполнение Указа Соединенного Присутствия Судебная Палата вновь

вошла в рассмотрение жалобы и, обсудив правила по существу, признала

их соответствующими требованиям закона. На это определение вновь была

принесена жалоба в Правительствующий Сенат князем А.И. Урусовым,

которая была разрешена Соед. Присутствием только в 1895 г. . В решении

своем Правительствующий Сенат отменил все те пункты правил 3 марта,

которые вызывали негодование в сословии, а именно: запрещение само-

стоятельной практики (как противоречащее правилу 406 ст. Учр. суд.

уст.), запрещение иметь больше одного помощника (как могущее быть ус-

тановленным только в законодательном порядке) и требование предвари-

тельного разрешения одного из местных судебных установлений на полу-

чение свидетельства на право хождения по чужим делам (как не представ-

ляющее собою непременного условия для вступления в помощники

присяжного поверенного). Это решение Правительствующего Сената весь-

ма важно еще потому, что здесь впервые было признано право надзора

Советов за помощниками.

Помимо обжалования, тотчас после издания правил значительная группа

помощников (76 человек) обратилась к Совету с ходатайством о приос-

Нп одно из представленных объяснений не становится в принципиальную оппозицию правилам

3 марта, а все жалобщики ссылаются на неосведомленность об издании правил и на невозможность

ПОЛУЧИТЬ свидетельство на ведение дел ввиду закона 8 ноября 1889 г. - Прим. авт.

Сборник Соединенного Присутствия Правительствующего Сената, изд. 1896 г., с. 338. -

Прим. аепi.

цддденни приведения в действие правил 3 марта, как роняющих досто-

ццство помощников и совершенно разрушающих их материальное благо-

стояние. Заявление решительно опровергает резкую критику деятельности

помощников, даваемую объяснительной запиской к правилам. Групповые

занятия, деятельность консультации при Мировом Съезде, функциониро-

вание кружка уголовных защитников дают достаточную гарантию осве-

домленности помощников. Но никакого успеха заявление не имело. Резо-

люция Совета по поводу этого ходатайства отличается большой лаконич-

ностью: за состоявшимся 3 марта постановлением, ходатайство помощников

оставить без последствий.

Вслед засим, 54 присяжных поверенных (среди них Д.И. Невядомский,

князь Урусов, Д.Н. Доброхотов) подали заявление о созыве чрезвычайного

общего собрания для обсуждения правил 3 марта. Совет (против голоса

председателя, оставшегося при особом мнении) отказал в созыве собрания

на том основании, что собрания могут созываться для обсуждения вопросов

не решенных, а этот вопрос уже решен. На ближайшем очередном собрании

был сделан запрос Совету, по какому основанию он отверг просьбу о созыве

общего собрания. Запрос вызвал беспорядочные прения. А после этих пре-

ний собрание приступило к выборам Совета, который и был выбран в том

же составе, т.е., с одной стороны, все прежнее большинство, а с другой,

и А.А. Крюков (снова председатель) и С.А. Блюменталь, неизменно ос-

тававшиеся при особом мнении. Лишь вместо выбывшего В. Пржевальского

был избран новый член А.И. Салтыков, как будто нарочно для того, чтобы

запятнать репутацию сословия.

Нужно же было так случиться, чтобы до окончания срока избрания

А.И. Салтыков отказался от своего звания члена Совета, а спустя неделю,

6 марта 1892 г., в Совет было подано заявление за подписью 44 присяжных

поверенных с просьбой созвать общее собрание, так как преступления, про-

изводившиеся в течение ряда лет Салтыковым, ставят вопрос: имеем ли

мы дело в данном случае с индивидуальными болезненными явлениями,

или же причина болезни кроется глубже. Созыв общего собрания мотиви-

руется тем, что <без свободного обсуждения всех интересов сословия при-

сяжная адвокатура существовать не может. Между тем, в последние два

года этому обсуждению сословием собственных дел ставились препятствия,

неоднократные требования созыва экстренных собраний Советом оставлены

были без последствий; голос свободной критики меньшинства на общих

Председатель Совета и член Совета Блюменталь снова остались при особом мнении.

Прим. непi.

собраниях заглушался; разбора действий Совета не допускалось>. На этот

раз желание подписавших было удовлетворено, и собрание созвано на 10 мая

1892 г., но оно не состоялось за неприбытием достаточного числа членов.

А еще год спустя, после того как товарищем председателя Совета вместо

П.А. Корсакова избран был В.М. Пржевальский, первый сложил с себя

и звание члена Совета. Этот факт тоже вызвал раскол среди Совета. Совет

не нашел возможным исполнить предложение некоторых членов обратиться

к П.А. Корсакову с просьбой о взятии обратно отказа, ибо об этом отказе

доложено было уже общему собранию. Но четыре члена Совета (В.А. Ка-

пеллер, А.В. Лешков, А.Г. Островский и С.И. Филатов) в особом мнении,

поданном ими, находили, что выставлены только формальные мотивы от-

каза, которые, ввиду заслуг П.А. Корсакова, не должны играть решающей

роли.

Чтобы закончить изложение этой борьбы, остается еще упомянуть, что

в заявлении, поданном Совету присяжным поверенным Соловьевым и под-

писанном 98 московскими и иногородними присяжными поверенными

(в том числе С. Филатовым, А.С. Шмаковым, А. Никольским), его авторы

<просят Совет принять их поддержку... доброму начинанию в деле упоря-

дочения сословных отношений> и выражают негодование по поводу того,

что <дело дошло до того, что... от лица некоторых членов сословия, вне

законного порядка и с забвением наиболее дорогих традиций корпорации,

уже изготовлены и поданы в московскую Судебную Палату жалобы об

отмене изданных Советом правил 3 марта 1890 г.>.

Эта жестокая борьба, разыгравшаяся на таком месте, которое должно

было считаться неприкосновенным для каждого адвоката, привлекла к себе,

конечно, общественное внимание. Повременная печать приняла горячее

участие в острой внутренней распре и, в свою очередь, тоже раскололась

на два, впрочем, весьма неравные лагеря. <Новое Время> и <Московские

Ведомости> приветствовали издание правил, а вся остальная периодическая

пресса отнеслась к ним отрицательно. Очень любопытную позицию занял

<Журнал Гражданского и Уголовного Права>. Он считает увеличение

числа евреев в адвокатуре ненормальным: <Не принадлежа к юдофобам,

мы не можем отрицать некоторых качеств, которые заставляют желать,

чтобы евреи не имели преобладания ни в одной корпорации. Достойные

люди среди евреев - единичные экземпляры в массе. Разумеется, не евреи

создали дурную репутацию адвокатуре, а какие-нибудь Звездочетовы, и

солидные куши приобретают несколько русских имен. Даже больше, евреи-

"Журнал Гражданского и У;о.овно[п Права>, 1889, кн. 6, с. 145. - Прим. аат.

дат-ы талантливее, знающее и внимательнее, всеми средствами отста-

ают интересы доверителей, но разве русские виноваты, что <исторические

попчины не выработали в них изворотливости и что конкуренция с евреями

для них опасна и даже просто невозможна>.

Действительно, вся пресса объясняла этот поворот от сословного пат-

дцд.i.а к личному и мероприятия против евреев мотивами конкуренции.

Требование согласия патрона на ведение гражданского дела было введено

под влиянием агитации против евреев. Особенно настаивал на этом ут-

верждении журнал <Русская Мысль> в целом ряде статей. <Антисемитизм

сказался раньше всего в той корпорации, которая ближе к свойству ком-

мерческих занятий. Но здесь не один антисемитизм, а борьба за сущест-

вование, ради которой опрокидывается закон> . <Действительный повод

всех ограничений - конкуренция. Но адвокаты тщательно этот мотив

скрывают, укрываясь за нравственно сомнительными качествами евреев>.

Журнал по этому поводу вспоминает, что во время войны в одной амери-

канской гавани испанские власти повесили кальвинистов-матросов фран-

цузского судна, но сделали надпись при этом:<Моп сотте iгапсаiз, таiа

сопiте Ьегеиез> .

Самое печальное - именно то, что Совет не поступил прямо и откро-

венно, а вынужден был скрыть истинный мотив. Вот почему, как бы ни

относиться к происходившей борьбе и на чью бы сторону ни стать, сам по

себе факт такой междоусобной борьбы и тех приемов, которые пускались

в ход, бесспорно, конечно, свидетельствует о правильности цитированного

утверждения объяснительной записки, что сословие мельчает.., чувства

чести и долга, понятия о порядочности, о границах дозволенного, принципы

общественного служения забываются. И, повторим еще раз, больше всего

обращает на себя внимание, что борьба разыгралась на вопросе об орга-

низации помощников. Как замечает объяснительная записка к правилам

1890 г., вопрос о помощниках - вопрос будущности сословия присяжных

поверенных. Следовательно, вся будущность брошена была в пучину страс-

тей из-за временных и мелких побуждений. Такая борьба отличается тем.

что от нее одинаково страдают как победители, так и побежденные, и раны,

которые наносятся друг Другу в пылу битвы, оставляют незаживающие

рубцы, которые отныне уже будут ныть во всякую непогоду.

Таким образом, вопрос об организации помощников, вопрос строго со-

, "Вестник Европы>. 1890, .№ 3. - Прим. аат.

-, Русская Мысль>, 1890. кн. 4. с. 210. - Прим. авт.

"Русская Мысль>, 1888, 3. (Фр. - <Не как французы, а как уретики>. - Прим. сост.).

рим. авГгi

239

словныи и скорее технический, нежели принципиальный, оказался на линии

наименьшего сопротивления влияниям улицы. Здесь именно завет

В.Д. Спасовича Совету - блюсти неукоснительно чистоту нравов - под-

вергся тяжелым искушениям. Тем более следовало ожидать, что при выходе

за тот луг, на котором <нам предоставили поедать травку>, разброд должен

был становиться еще более заметным. Условия, в которых протекала со-

словная жизнь, не благоприятствовали постановке и разъяснению общих

основных вопросов, которые, как мы видели, остались нерешенными и обой-

денными и которые плодили недоразумения и отражались на всей сословной

жизни. Поэтому такие вопросы и не поднимались. Если же конкретные

обстоятельства выдвигали их на очередь, неизбежно возникали внутренние

трения. Даже как-то странно теперь говорить, что один из таких вопросов

поставила смерть Гамбетты. <Гладкая поверхность нашего озера или пруда

нашей корпорации, - иронизировал Спасович на обеде 1883 г., - захо-

дила волнами, конечно, не очень большими. В ладье, на этом озере пла-

вающей и изображаемой Советом, обнаружились трещины, она понабралась

воды... Правда, что обстоятельства были экстренные, что ладья натолк-

нулась неожиданно на такой опасный и ни на одной карте не обозначенный

камень, как смерть и похороны Гамбетты> .

Этот случай - чрезвычайно яркий именно потому, что, казалось бы,

никакого отношения смерть Гамбетты к судьбам русской адвокатуры иметь

не может. Поэтому весьма интересно представить его в том самом изло-

жении, какое дано ему было в свое время. Вот как эта необыкновенная

история записана в журнале Совета от 23 декабря 1882 г.

Председатель Совета доложил нижеследующее: 21-го сего декабря он

получил от присяжного поверенного А.Н. Ткачева письмо с извещением,

что в этот день в комнате Совета предполагается совещание присяжных

поверенных по вопросу о посылке в Париж телеграммы с выражением

соболезнования по случаю смерти Леона Гамбетты. Собравшимися затем

присяжными поверенными высказывалось желание, чтобы телеграмма была

послана от имени с.-петербургской корпорации присяжных поверенных, и

именно представителем ее. Советом присяжных поверенных. Вследствие

этого он, председатель, просил члена Совета Е.И. Утина сделать распо-

ряжение о созыве всех членов Совета в экстренное заседание в тот же

день, в 8 ч. вечера, в квартире председателя. Туда прибыло шесть членов

Совета: С.А. Андреевский, В.Н. Герард, А.Я. Пассовер, С.С. Соколов,

Спасович В.Д. "Застольные речи>, с. 35. - Прим. авт.

Гамбетта Леон Мишель (1838-1882) - известный французский адвокат, политический и

государственный деятель. В 1881-1882 г. премьер-министр и министр иностранных дел Франции.

нязь А.И. Урусов и Е.И. Утин. Независимо от того, П.А. Потехин при-

на имя председателя письмо, в котором, заявляя о невозможности

дрiоьiть в экстренное заседание Совета, излагает, что согласен на посылку

"епешм выражением соболезнования об утрате Гамбетты, но желал бы

избегнуть в ней всякой, по возможности, политической окраски и прямых

уражений о политической деятельности покойного. При обсуждении пред-

ложенного вопроса мнения присутствовавших разделились: 4 члена

(С,.А. Андреевский, В.Н. Герард, С.С. Соколов и Е.И. Утин) признавали

желательным послать в Совет парижских адвокатов, к числу которых при-

надлежал Леон Гамбетта, от имени с.-петербургского Совета присяжных

поверенных телеграмму с выражением соболезнования по случаю его смерти.

К этому мнению присоединился впоследствии и князь А.И. Урусов, два

же члена (В.О. Люстих и А.Я. Пассовер) признавали посылку телеграммы

от имени Совета присяжных поверенных невозможною, так как это со-

ставляло бы политическую демонстрацию; вступление же на путь полити-

ческой деятельности для сословия присяжных поверенных и его предста-

вителя, Совета, было бы незаконно и нежелательно. К этому он, предсе-

датель, прибавил, что постановление Совета о посылке предложенной

телеграммы до того неправильно, по его мнению, и выходит из сферы де-

ятельности Совета, что он очень затруднился бы исполнить такое поста-

новление и подписать телеграмму. Затем телеграмма была составлена и

подписана пятью членами Совета: С.А. Андреевским, В.Н. Герардом,

С.С. Соколовым, князем А.И. Урусовым и Е.И. Утиным, отсылку теле-

граммы принял на себя Е.И. Утин, которому она тут же была передана,

после чего Андреевский и Урусов из заседания удалились. До закрытия

заседания было условлено, что относительно всего происходившего в за-

седании Е.И. Утин, вместе с ним, председателем, и А.Я. Пассовером,

переговорит с членом Совета П.А. Потехиным. Вследствие этого озна-

ченные три лица отправились к Потехину и по совещании с ним полагали

отложить отсылку телеграммы до ближайшего заседания Совета, назна-

ченного на сегодняшее число, с тем, чтобы все члены Совета были насто-

ятельно приглашены прибыть в это заседание и чтобы вопрос об отсылке

телеграммы был вновь обсужден. Е.И. Утин, признавая, со своей стороны,

новое совещание по этому предмету полезным, нашел нужным, предвари-

тельно решения вопроса, посылать ли немедленно телеграмму или приос-

""вить ее отсылку, переговорить об этом с товарищами, подписавшими

- 1 елеграмма затем отослана не была, и потому в настоящем заседании

Їта подлежит обсуждению вопрос об отсылке ее.

- Совета А.Н. Турчанинова получено сего числа письмо, в котором

он извещает, что в заседание Совета прибыть решительно не может и просит

причислить его к противникам посылки телеграммы от Совета и особенно

парижскому Совету. Доклад этот Е.И. Утин дополнил заявлением, что

вопрос об отсылке телеграммы уже решен Советом в заседании 21 декабря;

постановление это не может быть отменено, а возможно лишь обсуждение

редакции и содержания телеграммы. К этому присоединился и член Совета

В.Н. Герард. Затем Е.И. Утин прочитал проект журнала заседания Совета

21 декабря 1882 года следующего содержания: <Заседание Совета 21 де-

кабря 1882 года (экстренное). Присутствовали: председатель В.О. Люстих,

члены Совета: С.А. Андреевский, В.Н. Герард, А.Я. Пассовер, С.С. Со-

колов, князь А.И. Урусов, Е.И. Утин. В заседании Совета было обсуж-

даемо предложение некоторых присяжных поверенных выразить Совету

парижской адвокатуры соболезнование по случаю смерти принадлежавшего

к сословию парижских адвокатов Гамбетты. Совет, обсудив это предло-

жение и принимая во внимание: во-первых, что Гамбетта до самого дня

своей смерти состоял в списках адвокатов, числящихся при парижской Су-

дебной Палате; во-вторых, что Гамбетта, который справедливо должен

быть признан первым оратором нашего времени, посвятил свой высокий

талант всецело на служение интересам своего отечества и тем самым воз-

высил и носимое им звание адвоката, большинством пяти членов: С.А. Анд-

реевского, В.Н. Герарда, С.С. Соколова, князя А.И. Урусова и Е.И. Утина

против двух: В.О. Люстиха и А.Я. Пассовера постановил: отправить де-

пешу на имя старшины сословия парижских адвокатов и выразить в ней

чувства соболезнования, естественно вызываемые утратою человека, имя

коего составляет славу Франции и адвокатуры>. Проект этот затем был

подписан членами Совета Е.И. Утиным, В.Н. Герардом, С.С. Соколовым

и С.А. Андреевским и в конце заседания передан вместе с вышеупомянутой

телеграммой, составленною и подписанною пятью членами Совета 21 сего

декабря Председателю Совета. Телеграмма эта следующего содержания:

<Рапа, Раiаiз (iе 5(:iсе. Ваiоппiег сiу Iогсiе сiез ауосаiє. А Iа поиуеiiе тогi сiй ргапсi ра1гiо1:е, Гiiiизiге огаiеиг Ееоп СатЬуНа, Iе Ьаiтеаи сiу Зi. Ре-

(.егзЬоиг ехргiте сiез УIЄВ гевеiв сiу Iа регiе, зиЬiе раг Iе Ьаггеаи еi Iа 1:гiЬипе

Iтапсаiєе. Ье сопзеii сiу 1огге . СЬегегсI, 5. Апсiгееувiiу, А. ОигоизаоЙ,

8. Зосоiой, Еип;. Оиiiпе> .

К сему князь А.И. Урусов добавил, что телеграмма в тот же вечер,

21-го, отослана была Е.И. Утиным С.А. Андреевскому при письме, в ко-

В телеграмме, направленной в Париж, говорклось о том, что, получив известие о смерти ве-

ликого патриота, замечательного оратора Леона Гамбетты. адвокаты С.-Петербурга выражают ис-

креннее соболезнование по случаю утраты, понесенной адвокатурой и французской оошественностью.

тором

Е.И. Утин предлагал С.А. Андреевскому и князю Урусову показать

ддарительно телеграмму бывшему члену сословия К. К. Арсеньеву, и

яi.дл отсылку телеграммы отложить до 23 декабря. Из этого князь Уру-

ов по его заявлению, заключил, что вопрос о телеграмме еще окончательно

це решен, и что потому Е.И. Утин и не отправил оной по назначению.

рриду такого положения дела и Андреевский, и Урусов ничего не возражали

против отсрочки телеграммы до 23-го декабря. Сверх того, председатель

доложил Совету, что 22 сего декабря получено в Совете извещение комиссии

помощников присяжных поверенных, что в заседании ее 21 сего декабря

состоялось следующее постановление: <Просить Совет присяжных пове-

ренных присоединить от имени сословия помощников присяжных поверен-

ных соболезнование по поводу смерти Гамбетты к той телеграмме, которая

будет послана Советом или общим собранием присяжных поверенных со-

словию французской адвокатуры>. Ввиду изложенного, на обсуждение Со-

вета председателем были предложены два вопроса: 1) следует ли в насто-

ящем заседании Совета вновь рассмотреть вопрос о посылке телеграммы

с выражением соболезнования по случаю смерти Леона Гамбетты и 2) в

случае утвердительного решения первого вопроса, следует ли посылать

такую телеграмму, от чьего имени и кому.

Первый вопрос был решен утвердительно тоже после весьма продол-

жительных прений. Что же касается второго, основного вопроса, то Совет

нашел, что <хотя Леон Гамбетта числился в списках парижских адвокатов,

но европейскую известность и симпатии многих современников он приобрел

не адвокатскою и судебною своею деятельностью, а исключительно дея-

тельностью государственною, политическою. Поэтому отсьглкою предло-

женной телеграммы Совет именем корпорации присяжных поверенных не-

избежно выразил бы сочувствие политической, государственной деятель-

ности Леона Гамбетты. Между тем, Совет присяжных поверенных есть

часть судебной организации, и политическая деятельность не может быть

ему присвоена, точно так же, как и остальным органам суда. В корпорации

присяжных поверенных одновременно и совместно могут действовать люди

самых различных и даже противоположных политических убеждений, они

одинаково будут служить честью и украшением корпорации, если только

добросовестно, с умом и талантом будут исполнять свои адвокатские обя-

занности. Принимая звание присяжного поверенного, никто, разумеется,

не отказывается от потребности человеческой природы интересоваться и

лаке деятельно участвовать в других сферах человеческой жизни, кроме

сферы профессионально адвокатской; но проявлять себя в этих случаях

каждый должен не чрез посредство Совета присяжных поверенных, который

вовсе не для этого создан и существует, а лично сам или в составе учреж-

дений или обществ, которые к тому призваны. Совет является представи-

телем всей корпорации присяжных поверенных, всех ее членов, но лишь в

кругу дел и интересов, ему вверенных. Что же касается политических сим-

патий или антипатий, то в этом отношении каждый из присяжных пове-

ренных остается совершенно самостоятельным, и Совет не может присвоить

себе право быть выразителем чувств, может быть, и разделяемых боль-

шинством членов корпорации, но могущих встретить возражение со стороны

других. Чтобы правильно и достойно исполнить те обязанности, которые

лежат на сословии и его представителе, Совете присяжных поверенных,

нужно много усилий и упорного труда. Принимать на себя еще и полити-

ческую роль, как бы незначительна она на первых порах ни была, пред-

ставлялось бы деятельностью не только внезаконною, но, быть может, и

вредною для действительных жизненных интересов сословия присяжных

поверенных, так как может увлечь Совет в сферу бесплодных демонстраций

вместо настоящего полезного труда. Поэтому, находя, что вызванное смер-

тью Леона Гамбетты в среде присяжных поверенных чувство соболезно-

вания не должно быть выражаемо Советом присяжных поверенных. Совет

определяет: предложение о посылке телеграммы в Париж на имя адвокат-

ского Совета с соболезнованием по случаю смерти Леона Гамбетты от

имени с.-петербургского Совета присяжных поверенных отклонить.

Председатель Совета В.Люстих. Евг. Утин (при мнении по 2 статье

журнала). Член Совета П.Потехин. С.Соколов (по 2 статье при особом

мнении). С.Андреевский (по 2 статье при мнении). В.Леонтьев. Вл. Герард

(по 2 статье при особом мнении)>.

На этом дело, однако, не кончилось. Вследствие пересмотра Советом

постановления о посылке телеграммы, меньшинство, оставшееся при особом

мнении, сложило с себя звание членов Совета. Тогда и все большинство

подало в отставку. Но в общем собрании большинство, по сделанному пред-

ложению, взяло свой отказ назад, а три члена Совета остались при своем

и на ближайшем общем собрании все трое были переизбраны.

Таким образом, из-за смерти Гамбетты разразился в петербургском

сословии общий кризис, который, однако, ничем не кончился. Совет остался

в том самом виде, в каком он демонстрировал свое бессилие точно и оп-

ределенно ответить на вопрос о компетенции: сегодня пятью голосами против

двух вопрос решен в одном смысле, а завтра голосом председателя тот же

вопрос решается в смысле противоположном.

лду тем, и сословие отнеслось к делу этому отнюдь не индиффе-

нтно напротив, оно сильно и долго волновалось, и неоднократно на общих

-циях слышались отзвуки той страстной борьбы, которая велась в Со-

эа страстность на первый взгляд не соответствовала сущности спора,

Гамбетта был все же адвокат, что и подчеркивалось в проекте теле-

(1,1 Поэтому не так просто было усмотреть в выражении соболезно-

ания желание устроить политическую демонстрацию. Но, как замечено в

жуонале, А.Н. Турчанинов высказывал специальное нежелание посылать

телеграмму парижскому Совету. Отсюда следует заключить, что сам по

себе случай Гамбетты не возбудил бы таких страстей, что вопрос о посылке

телеграммы явился лишь поводом к вскрытию противоречий, давно нако-

пившихся. Действительно, в упомянутой уже речи своей В.Д. Спасович

говорил, что дело не в Гамбетте. <Оказалось, выражаясь словами Гамлета,

что было что-то гнилое в датском государстве, что требования наши по-

низились, что мы делались крайне жалки и уступчивы в ущерб нашей кор-

поративной чести>. Несколько лет назад В.Д. Спасович сам, как мы знаем,

рекомендовал Совету спрятаться в раковину свою, а теперь, напротив, он

приглашал не робеть и смело откликаться на происходящие кругом события.

Из дальнейших слов той же речи можно заключить, что главная причина

отказа от посылки телеграммы заключалась в опасении навлечь недоволь-

ство власти на Совет. В.Д. Спасович убеждал, что это опасение неосно-

вательно. Если <нас прихлопнут, то это произойдет независимо от нас и

не за венок умершему собрату иностранцу, и не за нашу телеграмму. Мы

уйдем вместе с Городовым положением, с присяжными заседателями, с

бесцензурной прессой, с тысячью других благ; да будем же мы упразднены

как люди безбоязненные и вольные, с перьями на шляпах и со шпагами,

не покупавшие существования своей уступчивостью, не отделявшие себя

от среды, от интересов общества, и даже от общения с жизнью европей-

ской> . Можно думать поэтому, что страстность вызывалась не самим по

себе опасением бесплодных демонстраций, а тех последствий, которые это

может навлечь на сословие, и без того нелюбимое. Иначе говоря, спор о

посылке телеграммы по случаю смерти Гамбетты в сущности сводился к

определению линии поведения сословия вообще. И вот на этот-то вопрос,

возникший помимо воли Совета, так сказать, навязанный ему смертью Гам-

бетты, сословие не дало определенного ответа. После бурных прений оно

избрало весь прежний состав Совета, как тех, которые были против де-

монстрации, так и тех, кто стоял за посылку соболезнующей телеграммы.

За исключением товарища председателя Совета А.Н. Турчанинова. - Прим. авт.

Спасович В,Д "Застольные речи>, с. 35, 36. - Прим. авт.

245

И в данном случае нет надобности заниматься исследованием, какие

мотивы в действительности руководили большинством Совета, не желавшим

вступать на путь бесплодных политических демонстраций. Гораздо важнее,

что один из наиболее видных членов сословия, сам неизменный член Совета,

объяснил побуждения своих коллег пониманием уровня требований и предо-

стерегал от уступчивости в ущерб корпоративной чести. А таких фактов,

действительно, накоплялось все больше. В Варшаве, например, образована

была комиссия присяжных поверенных в помощь суду при приеме им при-

сяжных поверенных. Комиссия образована была, однако, из присяжных

поверенных, не избранных товарищами, а назначенных судом. И присяжные

поверенные согласились принять такое назначение. Но на практике, бла-

годаря этой организации, варшавская комиссия вскоре потеряла доверие

со стороны членов корпорации. Возник антагонизм, кончившийся уничто-

жением комиссии.

В Киеве суд организовал комиссию из трех присяжных поверенных,

но на обязанность их возложено было исключительно собирание справок

и аттестование кандидатов в присяжные поверенные. Несмотря на всю

щекотливость таких обязанностей, присяжные поверенные согласились

нести их, пока не стали раздаваться настойчивые нарекания, и члены ко-

миссии, сознав неловкость своего положения, отказались от предложенных

им ролей.

Но бесспорно самая яркая характеристика настроения официальных

представителей адвокатуры, степени сознания ею собственного достоинства

содержится в документе, не лишенном и высокообщественного значения.

Этот документ - письмо председателя харьковского Совета присяжного

поверенного С.Ф. Морошкина на имя председателя московского Совета

П.А. Корсакова от 2 ноября 1884 г. Поводом для написания письма по-

служило посещение министром юстиции харьковских судебных установле-

ний. Обнаруженное г. министром отношение к присяжной адвокатуре про-

извело столь сильное впечатление, что, по соглашению с товарищами своими,

членами харьковского Совета присяжных поверенных, С.Ф. Морошкин

счел нужным сообщить другим Советам сведения об этом посещении. Эти

сведения изложены им в следующем письме на имя председателя москов-

ского Совета П.А. Корсакова.

<По соглашению с товарищами моими, членами харьковского Совета

присяжных поверенных, имею честь сообщить Вам, милостивый государь,

сведения об обстоятельствах, сопровождавших посещение харьковских су-

д учреждений г. министром юстиции и о приеме им Совета, ограни-

яаясь изложением только тех фактов, которые могут

еть общий для сословия присяжных поверенных

интерес:

Министр юстиции прибыл в Харьков из Одессы через Полтаву. Два

"д харьковского Совета присяжных поверенных, живущие в Полтаве,

месте с судьями Полтавского Суда, встретили министра на вокзале. На

другой день представлялись ему в Суде рядом с магистратурою те же члены

Совета и, кроме них, многие поверенные харьковского округа, живущие в

Полтаве. Министр беседовал исключительно и довольно долго с присяж-

ными поверенными (с магистратурою он говорил позднее, пред отъездом

своим). Начав с изложения своих воззрений на задачи защиты по уголовным

делам (воззрений, близких к идеям обер-прокурора

Н.А. Неклюдова в заключениях по делам Мельницких и Свиридова,

но изложенных в очень смягченной форме), министр потом, между прочим,

упомянул о ходатайстве киевских и одесских присяжных поверенных об

открытии у них Советов и высказал, что, по его убеждению, надзор за

присяжными поверенными действителен только со стороны Советов, так

как судам не до того, дело это для них постороннее, не близкое сердцу;

что дальнейшее открытие Советов - мера общегосударственная, и что

разрешение этого вопроса будет зависеть главным образом от ближайшего

ознакомления с порядками в нашем сословии там, где существуют Советы.

Многие присяжные поверенные полтавского округа вместе с судьями

простились с министром на вокзале.

Совет, по единодушному всех наличных членов решению, встречал ми-

нистра юстиции на вокзале вместе с членами магистратуры, собравшимися

т согроге , и прокуратуры.

Встреча происходила в царских покоях.

На следующий день Совет был представлен ему в помещении Палаты

старшим председателем, назвавшим министру председателя, который, в

свою очередь, представил других должностных лиц Совета. Министр, об-

ратясь к Совету, в самых искренних словах высказал полное доверие и

совершенное сочувствие к деятельности харьковского Совета (известной

ему по отзывам старшего председателя и прокурора Палаты и другим све-

дениям), а равно и свое совершенное удовольствие по поводу образа дей-

твик отдельных членов сословия, которые в процессе поступают согласно

Духу учреждения присяжной адвокатуры, содействуя правосудию и относясь

<Киевлянин>. 1881. Ї 231.

Прим. авт.

с уважением к закону и суду и сдержанно к противнику. Коснувшись общего

вопроса об организации сословия присяжных поверенных, министр высказал

свое убеждение в преимуществе советского надзора над членами сословия

пред контролем над действиями их со стороны окружных судов и сожаление,

что, ввиду местных и временных условий, затрудняется распространение

корпоративной организации на киевский, одесский и другие округа.

В ответ на это председатель Совета, прося мчнистра принять экземпляр

отчета о советской деятельности за истекший год, сказал ему несколько

слов, в которых благодарил его за оказанный Совету и полтавским това-

рищам прием, за сочувствие к Совету и доверие к сословию; объяснил,

что ближайшее знакомство с деятельностью Совета, особенно в делах дис-

циплинарных, способно укрепить доверие правительства и общества к со-

словию и к его корпоративной организации.

В последующей, довольно продолжительной беседе с министром, вос-

пользовавшись его сочувственным отзывом относительно осторожного при-

ема новых членов в сословие присяжных поверенных, председатель Совета

высказал министру желание сословия видеть положение помощников при-

сяжных поверенных организованным под контролем Совета относительно

приема и деятельности помощников с освобождением их от подчинения

закону о частных поверенный. Высказав готовность обдумать возбужден-

ный нашим заявлением вопрос о помощниках и отнестись с полным вни-

манием к мнению по этому предмету нашего Совета, министр заметил, что

обещать в настоящее время ничего не может ввиду общего значения вопроса.

После того, посетив кабинет присяжных поверенных, министр, ради

членов сословия, не принадлежащих к Совету, повторил в сжатой форме

свой отзыв о деятельности Совета и членов сословия, высказанный Совету.

При прощании с министром на вокзале (в царских комнатах) рядом с

магистратурою палаты заняли место Совет и некоторые другие члены со-

словия. Сказав несколько прощальных слов судьям и прокурорам, министр

приблизился к группе поверенных и заявил, что все слова сочувствия и

доверия, сказанные им должностным лицам, относятся и к присяжных по-

веренных, которые, в глазах министра, входят в состав одной семьи -

чинов судебного ведомства. В ответ на это председатель Совета благодарил

министра за его отношение к сословию и заявил, что оказанный министром

прием будет отмечен в летописях Совета, как поворотный пункт в судьбах

корпорации и как начало лучших, более светлых дней корпоративной жизни

сословия присяжных поверенных. Очевидно, - сказал председатель Со-

вета. - для нас миновало т(? время, когда существование корпоративной

дганнзашт присяжных поверенных подвергалось сомнениям в самом Ми-

нистерстве Юстиции.

Министр ответил, что если бы возникали опасности для сословной ор-

ддцации присяжных поверенных, то охраной для нее будет служить де-

ятельность Совета, состоящего на высоте свой задачи>.

Прочтя это письмо, тон которого делает вполне определенную музыку,

невольно задаешься вопросом: что же случилось, что заставило г. предсе-

дателя харьковского Совета делиться своими впечатлениями с московскими

колегами и излагать их в столь изысканных выражениях? Что, собственно,

открыло поворотный пункт в судьбах корпорации и надежду на лучшее

будущее? Не обинуясь, министр юстиции заявил, что его взгляды на задачи

адвокатуры близки к взглядам обер-прокурора Неклюдова, а против этих

взглядов, как уже выше указано, решительно протестовали все бывшие

председатели петербургского Совета. Но г. министр проявил корректность

в личных отношениях, - адвокатура была представлена ему рядом с ма-

гистратурой, - и для С.Ф. Морошкина важно подчеркнуть даже то об-

стоятельство, что в Полтаве министр беседовал с магистратурою позже,

чем с адвокатурой. Сообразно своим взглядам, г. министр ничего не обещал

адвокатуре в смысле изменения ее положения. Совет, впрочем, и просил

об очень малом. Но зато министр одобрил деятельность Совета, и этого

достаточно, чтобы в посещении министра усмотреть исключительные об-

стоятельства, о которых нужно довести до сведения товарищей. Все это

было бы совершенно непостижимо, если бы мы уже раньше не слышали

от В.Д. Спасовича изъявления удовольствия по поводу предстоящего ук-

репления нашего значения в официальных сферах.