§1. Категория «иммунитет в гражданском процессуальном праве», значение иммунитета и его место среди смежных институтов и категорий

Традиционными элементами в структуре права являются отрасли права, правовые институты, нормы права. Не является исключением и гражданское процессуальное право, обоснованная в 1982 году М.К.

гражданского процессуального права, но, по нашему мнению, совокупность норм, регулирующих различные виды иммунитетов в гражданском процессе, вполне можно отнести к так называемым «интегрированным» институтам (по аналогии, в частности, с институтом протокола судебного заседания, приведенным М.К. Юковым в качестве примера указанного института), особенность которых «состоит в сфере их влияния, а отсюда обобщающем характере нормативных предписаний» . При этом институт иммунитета

14

является по характеристике межотраслевым , имея правовую основу не только в гражданском процессуальном праве (причем в самом широком его понимании, включающем в предмет регулирования и исполнительное производство), но и арбитражном процессуальном праве, международном праве, конституционном праве, административном праве, уголовном праве, уголовно-процессуальном праве и т.д.

Межотраслевые институты более удобны для исследования, так как позволяют быстрее достигать результатов при применении методов внутригосударственного сравнительного правоведения, выявляя положительные и отрицательные моменты в применении норм института к реальным правоотношениям, возникающим в различных областях правового регулирования. Выбранный нами для исследования институт иммунитета, как и любой другой институт права, представляет собой совокупность неких норм, устанавливающих правила поведения участников правоотношений, но в нашем случае устанавливающий эти правила особенным образом, когда один из участников правоотношения имеет привилегию особого рода, обозначаемую как иммунитет.

Однако в настоящее время не определено место категории «иммунитет» в гражданской процессуальной системе России, его значение и соотношение данного института со смежными гражданскими процессуальными категориями. Применение термина «категория» к научному исследованию иммунитета нам представляется удобным в силу его универсальности, под правовой категорией понимается специфическая для юридической науки логическая формула, свойственная теоретическому мышлению, в которой в абстрактном виде дается научное отражение определенного социально-правового явления[15]. В итоге нам предстоит эту логическую формулу вывести.

В этой формуле мы будем вести речь именно о правовом иммунитете (принимая во внимание использование термина «иммунитет» в других областях, в частности, в медицине). Словосочетание «правовой иммунитет», которое представляет собой более полную форму выбранного нами понятия, для удобства в последующем будет предполагаться. Мы остановимся на сокращенной форме - «иммунитет», которая будет употребляться в настоящей диссертации, но каждый раз предполагая термин «иммунитет» исключительно в правовом контексте.

В Большом юридическом словаре категория иммунитета определена очень узко и под ним понимается только освобождение определенного круга субъектов права из-под действия общих правовых норм[16] [17]. Вместе с тем, в современных работах по теории государства и права, посвященных категории иммунитета, судебный иммунитет рассматривается в узком и широком смысле, при этом под иммунитетом в узком смысле понимается неподсудность одного государства судам другого государства, а иммунитет в широком смысле включает в себя также особый статус, иммунитеты дипломатов, консулов, международных организаций и их персонала, специальных миссий, военнослужащих воинских частей, дислоцирующихся

17

за пределами государства и пр. .

Принимая во внимание, что российское гражданское процессуальное право является элементом системы российского права, иммунитет в

гражданском процессуальном праве представляет собой подвид правового иммунитета.

установленной ст. 22 ГПК РФ[18] [19], и передача этих дел в предмет

административного судопроизводства[20] придало предмету судебного

рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства частноправовую «чистоту», оставив при этом форму рассмотрения публичной.

Эта внутренняя особенность находит свое отражение и во всех нормах, составляющих институты гражданского процессуального права, не являются исключениями и нормы института иммунитета в гражданском

процессуальном праве, что подтверждает выведенное казанскими учеными Н.Г. Муратовой и М.Ю. Челышевым положение о «проходящих в системе отечественного права довольно сложных процессах конвергенции частного и публичного права» . Современные правоведы уже не идеализируют, как их предшественники конца прошлого века, приоритетную защиту интересов

личности, полагая, что как раз отказ от публично-правовых начал

22

противоречит принципу равноправия сторон в гражданском процессе . Действительно, суд рассматривает общее благо через призму прав и

~23

законных интересов отдельных личностей , но в гражданском процессуальном праве, как и в семье, должны гармонично сочетаться личные и общественные интересы[21] [22] [23] [24], частное и публичное, но, по нашему мнению, приоритет все-таки следует отдать публичному.

Назрела необходимость в разработке теоретической основы для модернизации норм, устанавливающих иммунитеты в российском праве, в том числе гражданском процессуальном праве, направления которой мы планируем обозначить в следующем параграфе, и конкретизировать в части диссертации, посвященной отдельным видам иммунитетов, а затем оформить в виде проекта редакции конкретных норм.

Необходимо учитывать, что любой иммунитет, в том числе иммунитет в гражданском судопроизводстве и исполнительном производстве, это, по своей родовой характеристике, льгота для одного из участников правоотношения, ставившая этого участника в привилегированное положение относительно других участников этого правоотношения (гражданского процессуального правоотношения, в нашем случае), и, вследствие этого, использоваться он должен благоразумно. Поэтому к иммунитету применимы разработанные С.М. Шахраем основы системы социального контроля, когда в зависимости от особенностей сущностных приоритетов общества (в частности, приоритет прогресса или приоритет сохранения традиционного уклада жизни) и его культурной матрицы институт социального контроля отбраковывает все новое, или же, наоборот, создает благоприятные условия для инноваций . Нам же предстоит найти баланс между традициями и новациями применительно к иммунитету в гражданском процессе, проанализировав традиции и предложив новации.

В данном параграфе в общем виде рассмотрим первые - традиции. Сложность в этом плане вызывает то обстоятельство, что даже такой традиционный иммунитет (иммунитет, призванный сохранить

установленный социальный, политический уклад) как связанный с государственным суверенитетом судебный иммунитет государства, понимаемый как изъятие из-под юрисдикции суда любого государства дел, где в качестве одного из непосредственных участников спорных правоотношений выступает другое государство, в настоящее время подвергается законодательной корректировке. Под такой корректировкой в данном случае мы имеем ввиду, в частности, главу 45.1, введенную в ГПК РФ с 1 января 2016 года, главу 33.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ)[25] [26] [27], и, помимо указанных дополнений процессуальных кодексов, соответствующие изменения Федерального закона от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее Закон Об исполнительном производстве), посвященные иммунитету иностранного государства , также вступившие в силу с 1 января 2016 года.

Представители теории государства и права, изучающие общеправовое содержание категории «иммунитет», относят его наряду с привилегиями, льготами и вольностями к более широкой категории «правовое (юридическое) преимущество» . Применительно к гражданскому процессуальному праву России иммунитет представляет собой совокупность правоотношений, возникающих между судом или судебным приставом- исполнителем, с одной стороны, и лицом, участвующим в деле (в исполнительном производстве), либо лицом, содействующим осуществлению правосудия, с другой стороны, регулирование которых осуществляется особенным, по сравнению с обычным правовым регулированием, образом, выражающимся в предоставлении определенной исключительной

привилегии применительно ко второй стороне процессуального

правоотношения. Полагаем, что иммунитет можно обозначать и в качестве льготы, однако льгота - понятие более широкое, так как помимо иммунитета для гражданского судопроизводства являются классическими, например, льготы, связанные с судебными расходами. Под правовыми льготами в теории права понимают юридические средства, «с помощью которых создается режим наибольшего благоприятствования для удовлетворения интересов и потребностей субъектов, имеющее для последних

30

компенсационное, стимулирующее или гарантирующее значение» , однако [28] [29] [30] из данного определения для иммунитетов характерно только значение гарантирующее.

В отличие от латинских корней термина «иммунитет», термин «льгота» имеет древнерусское происхождение (от слова «льга», означающего «легкий, маловесный, нетяжелый» ), содержание которого с течением времени изменилось, приблизившись к преимуществу (понимаемому в словарях не только как преимущество, но и как привилегия, исключительное право на что-нибудь ). Однако и тот, и другой термин теоретики права относят к «приемлемым словесным формулировкам... в тексте нормативного акта, ... адекватно опосредующим интересы и потребности субъектов, на которые рассчитаны те или иные исключения» .

По утверждению А.Г. Репьева, вместе с предназначением иммунитета служить «средством наиболее полной реализации прав и законных интересов граждан, а также повышенной правовой защиты субъектов права, выполняющих наиболее значимые международные, государственные и общественные функции», иммунитет «может расцениваться как исторический атавизм, характеризующийся выделением в обществе привилегированных лиц, . именно последнее качество иммунитета и противоречит принципам права: равенству всех перед законом и судом; [31] [32] [33] неотвратимости наступления юридической ответственности»[34] [35]. Но как бы ни определялось содержание судебного иммунитета, утверждает О.В. Исаенкова, практически всегда говорится о производном характере судебного иммунитета от государственного суверенитета, а также известной

-5 С

еще римскому праву аксиомы «Par in parem non habet imperium» («Равный не имеет власти над равным»). По справедливому замечанию автора, странно было бы, если в цивилизованном мировом пространстве одно независимое государство могло было быть привлечено к суду другого независимого государства безотносительно того, в связи с чем или по какому вопросу происходит такое привлечение. В разные времена мировой истории так называемые «державы-лидеры» пытались отступить от аксиомы «Равный не имеет власти над равным» (в ближайшие к нам эпохи такие попытки становились все более завуалированными), но положительных результатов они не приносили. Поэтому в современном мире только само государство может выразить согласие на судопроизводство по отношению к нему в судах другого государства, и такое государственное согласие должно быть прямо выражено дипломатическим путем, в международном договоре или иным явным образом[36].

По мнению О.А. Гореловой, иммунитеты являются специфическими разновидностями льгот и привилегий. Она называет их общие черты: создание особого юридического режима, позволяющего облегчать положение соответствующих субъектов; выступление в качестве правостимулирующих к определенному поведению средств, являются гарантиями социально полезной деятельности, способствуют осуществлению обязанностей; представляют собой формы проявления дифференциации юридического

-37

упорядочения социальных связей .

Действительно, уже из самой этимологии термина «иммунитет» возникает проблема отступления от принципов справедливости, равенства граждан перед законом и судом. Это термин появился в российском праве путем заимствования из латинского языка (по латыни immunis - свободный, избавленный) и подразумевает освобождение от чего-либо (службы, налогов и т.п.).

Однако, как известно, нельзя жить в правовом государстве и не соблюдать право этого государства. Вместе с тем, иммунитет для отдельных категорий лиц, вопрос о которых еще будет затронут в данном исследовании отдельно, - один из основных элементов статуса должностного лица, важнейшая правовая гарантия его деятельности. Разумеется, такая гарантия не является личной привилегией, а призвана служить публичным интересам, обеспечивая повышенную охрану законом личности должностного лица для спокойного осуществления им государственных либо иных значимых и поддерживаемых государством социальных функций, способствуя и тем самым его независимости. Но и в данном случае правовой иммунитет не должен иметь абсолютного характера, а также превращаться в противоречащий интересам государства и законным интересам его граждан фактор.

Вместе с тем, нельзя не упомянуть и о понимании самого гражданского процессуального права как «важнейшей гарантии выполнения задач [37] [38]

гражданского судопроизводства»[39] [40], из чего следует, что и любой институт гражданского процессуального права так или иначе должен гарантировать выполнение установленных ст. 2 ГПК РФ задач гражданского судопроизводства.

Итак, все иммунитеты затрагивают важнейшие аспекты обеспечения прав, свобод и законных интересов человека и гражданина, из чего следует осознание значительности влияния правил иммунитетов на правовую систему России. Это влияние проявляется в том, что каждый иммунитет представляет собой исключение из какого-либо принципа (нескольких принципов) не только гражданского процессуального права, но и правового государства, чаще всего - из общеправового принципа равенства граждан

40

перед законом и судом и отраслевых принципов: справедливости, процессуального равноправия сторон, разумности. Такое исключение должно быть убедительно обосновано, так как любой льготный процессуальный элемент в статусе отдельных субъектов может помешать достижению установленной ст. 2 ГПК РФ цели гражданского судопроизводства - защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых и иных правоотношений. Не следует забывать и то, что с точки зрения русского языка, исключение - это все-таки подходящее под общее правило отступление от этого правила[41], что позволяет правоведам говорить о диалектическом единстве правил и исключений в правовой сфере[42] [43], однако с учетом более «загадочной» природы исключений, как необычного, особого, даже уникального правового

- 43

разрешения нестандартной ситуации .

Раскрывая вопрос о соотношении категории «иммунитет» в гражданском процессуальном праве с другими смежными категориями, следует, в первую очередь, соотнести ее с принципами гражданского процессуального права. Сразу отметим, что в данном исследовании мы будем придерживаться одной из точек зрения на соотношение гражданского процесса, гражданского судопроизводства и исполнительного производства, согласно которой гражданское судопроизводство и исполнительное судопроизводство являются составными частями более широкой категории - гражданского процесса. Эта точка зрения преобладает с конца прошлого века и до настоящего времени среди представителей уральской процессуальной школы, рассматривающих исполнительное производство как часть гражданского процесса, но не гражданского судопроизводства[44], получила поддержку в среде саратовской процессуальной науки.

Принимая во внимание, что иммунитетам в исполнительном производстве будет посвящена заключительная глава настоящего исследования, оговоримся, что в гражданском судопроизводстве ни одному из иммунитетов не придается значение принципа, тогда как в исполнительном производстве один из иммунитетов стал нормативно установленным ст.4 Федерального Закона Об исполнительном производстве принципом исполнительного производства, а именно принципом

неприкосновенности минимума имущества, необходимого для

существования должника-гражданина и членов его семьи.

Известно, что термин «принцип» произошел от латинского «principium» - «начало», «первооснова». Отсюда практически все исследователи принципов начинают дефиницию принципов права с того, что принципы представляют собой основные начала, первооснову соответствующей отрасли права, либо правовой системы вообще, если речь идет об общеправовых принципах. Однако далее правоведы уходят либо в философское восприятие принципов как некой идеи, лежащей в основе правового регулирования и определяющей направление такого

регулирования, либо следуют позиции о «каркасном» значении принципов как внутреннем остове правовой системы, программных, основных нормах- правилах. Сложность вызывает отсутствие единого подхода относительно практически всех важнейших вопросов принципов - их «количественного состава, наименования и сущности отдельных процессуальных принципов, нормативного закрепления..., возможности установления иерархических отношений внутри системы принципов гражданского процессуального

45

права ».

Одним из основных отличий принципов и иммунитетов является способ их закрепления. Иммунитет должен быть четко закреплен в нормативно-правовом акте (законе, международном договоре с участием Российской Федерации и(или) ратифицированном Российской Федерацией), принципы же могут быть как доктринальные, так и нормативные. Так, в теории гражданского процессуального права и учебной литературе

46

выделяют, как правило, не менее десяти принципов , несмотря на то, что в [45] [46] действующем ГПК РФ термин «принцип» применяется при раскрытии аналогии права в ст.1 ГПК РФ (при этом обозначенные в данной норме «принципы осуществления правосудия» не перечисляются, как, впрочем, не перечисляются и «общепризнанные принципы» международного права в ст.ст.391.9, 401 ГПК РФ, за исключением использованного главой 45.1 ГПК РФ принципа взаимности, который однако, является скорее принципом международного права, нежели гражданского процессуального права), а затем «принцип» упоминается только в нормах, устанавливающих состязательность и равноправие сторон (ст.391.11 ГПК РФ), а также в отношении правила о разумности исчисления процессуальных сроков (ст.107 ГПК РФ).

Заметим, что закрепление даже немногих принципов не ограждает эти принципы от спорности не только по содержанию, но и по вопросу отнесения их к категории «принцип». Так, равноправие (исключением из которого как раз и являются рассматриваемые нами иммунитеты, но только к применительно к ответчику, так как принцип равноправия сторон тем и отличается от принципа равенства, что действует исключительно в

47

отношении сторон гражданского судопроизводства - истца и ответчика, а иммунитеты возможны только применительно к последнему) не в качестве [47] принципа рассматривают Н.С. Бондарь и Ю.В. Капранова, называя равноправие режимом взаимоотношений человека и гражданина с обществом и государством (очевидно, предполагая частью государства судебную власть), который характеризуется социальным аспектом (достигнутым уровнем социального равенства) и нормативно-правовым содержанием (достигнутым уровнем правового равенства) .

Как следует из Проекта Концепции Кодекса гражданского судопроизводства, который был представлен участникам Расширенного заседания рабочей группы по унификации процессуального законодательства Комитетом Г осударственной Думы Российской Федерации по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному

законодательству, прошедшего 28 октября 2014 года в г. Екатеринбурге, основные положения будущего унифицированного Кодекса «должны закреплять принципы судопроизводства, отражающие общепризнанные в сообществе демократических государств стандарты справедливого судебного разбирательства, без соблюдения которых судопроизводство не вправе претендовать на роль правосудия» . В предложенном варианте унифицированного процессуального кодекса принципам посвящены статьи 4 - 13 проекта, которые, как указывают разработчики проекта во главе с П.В. Крашенинниковым, «по своему содержанию представляют собой конкретизацию соответствующих положений Конституции РФ и

международно-правовых актов, закрепляющих общепризнанные стандарты правосудия»[48] [49] [50].

Несмотря на важность вопроса закрепления принципов гражданского процессуального права, оставим основную часть этой дискуссии за рамками настоящей работы[51], отмечая, что такое закрепление представляется целесообразным именно во избежание противоречий при отнесении того или иного доктринального или законодательного положения к основным началам гражданского процессуального права, а также смешение принципов с другими категориями, включая иммунитеты. Также подчеркнем, что нам близко позитивисткое правопонимание отраслевых принципов, в рамках которого принципы отдельной отрасли права и принципы соответствующей отрасли законодательства будут тождественными, т.к. «позитивисты полагают, что право - это только то, что нашло выражение в нормативной воле государства в форме источников права... однако с позиции "широкого" понимания права более верно все-таки вести речь именно о принципах права, а не принципах законодательства»[52]. «Выведение» невыраженных в конкретной норме закона принципов, как и иммунитетов, из какой-либо иной сущности существенно затрудняет их непосредственное применение при использовании института аналогии права, не говоря уже о четком направлении совершенствования законодательства, которое следует проводить без нарушения каркаса самой системы права и ее отдельных элементов - отраслей, подотраслей и институтов. Являясь результатом общего или индивидуального правосознания, научных разработок, невыраженные в конкретной норме закона принципы не получают свойства обязательности и гарантированности государственным принуждением, их количество и качество не поддается полному уяснению, а невыраженный иммунитет создает возможности злоупотреблений.

Еще одним отличием иммунитетов от принципов является то, что нормы иммунитета действуют одинаково на всех стадиях гражданского судопроизводства, тогда как в отношении принципов это не так: их действие в полном формате происходит только на стадии судебного разбирательства, а на остальных стадиях гражданского судопроизводства действие многих, особенно отраслевых принципов ограничено, особо. Принимая во внимание подобное положение, в современной юридической литературе имеются классификации принципов исходя из стадий, на которых принципы действуют: 1) действующие на всех стадиях гражданского судопроизводства; 2) действующие в нескольких стадиях гражданского судопроизводства (например, выделяется действующий на стадиях пересмотра принцип инстанционности) и 3) действующие в определенной стадии процесса (так, к принципам, присущим только апелляционной инстанции, относят принцип повторности, принцип сочетания проверки законности и обоснованности судебного решения, не вступившего в законную силу и некоторые другие) . Однако позволим себе заметить, что во втором и третьем случаях речь фактически идет не о принципах, действующих в отдельных стадиях гражданского процесса, а о принципах отдельных институтов гражданского процессуального права, а именно принципах института пересмотра судебных постановлений (если таковые принципы имеют место быть). Представляется, что к подобным предложениям следует относиться настороженно, так как, по справедливому замечанию правоведов, «необдуманное и неоправданное расширение состава принципов может привести к "обесцениванию" и [53] размыванию этой весьма значимой в социальном и правовом плане категории»[54]. Этот же тезис, без всяких сомнений, можно отнести и к исследуемой нами категории «иммунитет».

Не стоит забывать классическое понимание принципов гражданского процессуального права как «выраженных в нормах и объединяющих все (курсив мой - А.И.) институты этой отрасли права» ее качественных особенностей[55], то есть институт в иерархии правовой системы стоит на более низком уровне, нежели принцип. Поэтому правильнее говорить не об объединении всех институтов в принципы, а о влиянии принципов на все институты соответствующей отрасли права, включая исследуемый нами институт иммунитета.

Вместе с тем, принимая во внимание, что с позиции общей теории права принципы представляют собой основные идеи, положенные в основу правового регулирования общественных отношений (в нашем случае - отношениях в сфере гражданского судопроизводства), а любой иммунитет, включая иммунитет в гражданском судопроизводстве и исполнительном производстве - это льгота для участника правоотношения, которая ставит его в привилегированное положение по сравнению с другими участниками этого правоотношения, и, следовательно, иммунитет не может быть «всеобщим», «основным». Таким образом, по своей сути принцип (основное правило, всеобщее) и иммунитет как правило, точнее, исключение из него, действующее лишь в отдельной совокупности норм (институте отрасли права) - разные понятия, и их некоторая схожесть может показаться имеющей место лишь при неглубоком понимании сути проблемы.

Нельзя отнести иммунитет и к категории «принцип отдельного института гражданского процессуального права», по нашему мнению, подобная формулировка вообще не имеет право на легальное существование, и, чтобы обосновать нашу позицию, необходимо вспомнить специфические свойства, наделение которыми свидетельствует об отнесении категории к принципам права.

Первым признаком принципа считается то, что «проявляясь в законодательстве в форме системы, принципы права приобретают непосредственно регулятивное значение, поскольку члены общества могут руководствоваться в своем поведении ими, а не точным знанием нормы права»[56].

Если говорить, например, о категории неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи, которая уже обозначена законодателем как принцип исполнительного производства, то становится очевидным отсутствие у нее указанного признака. Даже если абстрагироваться от того, что, будучи закрепленным в качестве принципа в Законе Об исполнительном производстве, категория неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи, регулируется ст. 446 ГПК РФ (то есть кодифицированного источника другой отрасли права - гражданского процессуального права, а не исполнительного права), в итоге мы имеем достаточно простое перечисление имущества, находящегося в собственности гражданина-должника, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам. При этом если первая часть ст. 446 ГПК РФ носит регулятивный характер, то вторая ее часть, которая предполагает регулирование перечня имущества организаций, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам, является отсылочной к федеральным законам (точное знание которого также предполагается при применении названной нормы). Однако мы не можем даже брать во внимание вторую часть ст. 446 ГПК РФ применительно к рассматриваемому «принципу неприкосновенности имущества», так как он установлен, исходя из его же наименования в ст. 4 Закона Об исполнительном производстве, только для должников-граждан и членов их семей. Для граждан же данный перечень расширительному толкованию не подлежит, то есть судебный пристав-исполнитель при исполнении исполнительных документов и суд при рассмотрении заявлений об оспаривании постановлений судебного пристава-исполнителя и его действий, связанных с категорией неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи, будет руководствоваться ч.1 ст.446 ГПК РФ, а не общей идеей о том, что минимум имущества должника-гражданина и членов его семьи должен быть сохранен.

Следующим признаком принципа права называют выступление его в виде «отправных начал деятельности граждан с целью разработки юридических норм, направленных на достижение общественного порядка» .

Конечно, практически любая норма имеет свое целью достижение общественного порядка, точнее - соблюдение правопорядка, но в качестве «отправных начал» применительно к гражданскому судопроизводству мы можем называть лишь те, которые направлены на достижение его цели и решение его задач, нормативно установленных в ст. 2 ГПК РФ, а применительно к исполнительному производству - в ст. 2 Закона Об исполнительном производстве.

Между тем, принципы отдельных институтов гражданского процессуального права могут быть направлены на достижении только промежуточной цели, ради которой был установлен в законе тот или иной [57] процессуальный институт, и лишь в своей совокупности гражданские процессуальные нормы направлены на защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов лиц, поименованных в ст. 2 ГПК РФ. Поэтому не случайно Я.С. Гришина, попытавшись определить особое действие существующих принципов гражданского процессуального права и наличие особых принципов рассмотрения неисковых дел, возникающих из земельных правоотношений, пришла к логичному выводу о том, что все выделенные ей отличия на самом деле являются не принципами, а особенностями рассмотрения судами дел, возникающих из земельных правоотношений[58]. Также и иммунитеты есть особенности гражданского или исполнительного производства, но никак не их принципы, следовательно, обозначение иммунитетов в качестве таковых является ошибочным и заслуживающим устранения. Этот тезис будет взят за основу нами в следующих главах диссертации, где отдельные иммунитеты будут рассмотрены в их соотношении с принципами гражданского судопроизводства (в первую очередь, с принципом равноправия сторон) и принципами исполнительного производства.

Иммунитет несколько похож на презумпции, но отличается: более широким масштабом применения (так, правила презумпций действуют исключительно в области доказывания в судопроизводстве, в то время как иммунитет может иметь место на любой стадии процесса - от возбуждения судопроизводства до исполнения требований исполнительных документов, выданных на основании вынесенных по делу судебных актов);

общей сферой действия (институт иммунитета есть также в международном праве);

презумпции упрощают доказательственную деятельность[59], они не могут быть нейтральными по отношению к последней[60], цель презумпции - указать субъекта, на которого возлагается доказательственное бремя[61], а иммунитет может усложнять таковую деятельность, и вообще не влиять на доказывание;

презумпции можно подразделить на опровержимые и неопровержимые[62], а иммунитет классифицируется на различные виды - по субъектам, условиям действия, отрасли применения, и т.д.;

наконец, презумпция, как и любое предположение, с позиции логических правил является умозаключением популярной индукции[63], а иммунитет, по нашему мнению, может быть только строго категорическим суждением.

Схожесть же иммунитета и презумпций в том, что они закрепляются специальными правовыми нормами, а также в их соотношении с действующим в гражданском судопроизводстве принципом равноправия сторон. Процессуальное равноправие означает не просто предоставление равных процессуальных прав, но «предполагает полную координацию

64

правовых возможностей сторон» , и вот как раз презумпции, являясь, как и иммунитет, исключением из общего правила доказывания, выполняя собственные функции (в частности, освобождения стороны от доказывания, процессуальной экономии, императивной[64] [65]), должна справедливо

координировать процессуальные возможности сторон в гражданском процессе.

Еще одной смежной категорией, соотносимой с категорией иммунитет, являются правовые аксиомы, получившие «право на существование» в гражданском процессе с «легкой руки» Н.А. Чечиной[66], обосновавшей разграничение этого понятия с принципами права. И.М. Зайцев называл аксиомами «исходные и непреложные истины, закрепленные в процессуальных нормах», подчеркивая при этом их самоочевидность и многократное подтверждение юридической практикой[67]. В современной правовой теории аксиомы обозначаются как «самоочевидные, не имеющие альтернатив в пределах права, подтвержденные многовековой социальноисторической практикой правовые решения»[68]. Как отмечает В.М. Жуйков, по причине очевидности необходимость осуществления аксиом не доказывается (возможно, это и сближает их с аналогичным математическим термином - А.И.), аксиомы выступают в качестве основных понятий, на которых базируется большинство других правил правовой системы[69] [70].

Иммунитеты, в отличии от аксиом, не столь многовеково традиционны и непреложны, но если и имеют альтернативу, то эта альтернатива значительно снизила бы правозащитную функцию

гражданской процессуальной формы. Вместе с тем, глубокая связь аксиом с нравственностью, добродетелью и правосознанием, на которую указывали еще в первой половине прошлого столетия , сближает иммунитеты с этой правовой категорией.

Определив место иммунитета в системе гражданского процессуального права, его отличие от смежных категорий и взаимодействие с ними, подводя итог, следует выделить основное понимание и значение иммунитета в гражданском процессуальном праве.

Итак, иммунитет в гражданском судопроизводстве представляет собой совокупность правоотношений, возникающих между судом, с одной стороны, и лицом, участвующим в деле, либо лицом, содействующим осуществлению правосудия, с другой стороны, регулирование которых осуществляется особенным, по сравнению с обычным правовым регулированием, образом, выражающимся в предоставлении определенной исключительной привилегии применительно ко второй стороне процессуального правоотношения. Соответственно применительно к гражданскому процессуальному праву России иммунитет представляет собой совокупность правоотношений, возникающих между судом или судебным приставом-исполнителем, с одной стороны, и лицом, участвующим в деле ( участвующим в исполнительном производстве), либо лицом, содействующим осуществлению правосудия, с другой стороны, регулирование которых осуществляется особенным, по сравнению с обычным правовым регулированием, образом, выражающимся в предоставлении определенной исключительной привилегии применительно ко второй стороне процессуального правоотношения.

Значение иммунитета в гражданском процессуальном праве состоит в следующем:

- он служит обеспечением публичных интересов, гарантируя посредством повышенной охраны отдельных действительных или предполагаемых участников гражданского судопроизводства беспрепятственное осуществление ими международных, государственных либо иных значимых и поддерживаемых государством социальных функций, способствуя и тем самым их независимости от неблагоприятных факторов;

- с его помощью создается режим благоприятствования для отдельных субъектов гражданского процесса, имеющее для них гарантирующее значение относительно соблюдения их конституционных прав и свобод;

- позволяет избежать политической и социальной напряженности как на внешнеполитическом, так и внутригосударственном уровнях;

- в исполнительном производстве является гарантией соблюдения прав человека и минимальных стандартов защищенности должника при применении мер государственного принуждения, способствуя сохранению должника как члена общества с положительным социальным статусом.