Примечания

*(1) Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений в десяти томах. Т. 4. М., 1988. С. 14.

*(2) Гаршин В.М. Полное собрание сочинений. Т. 3. М. - Л., 1934. С. 47. Прасковья Андреевна была супругой Михаила Николаевича Латкина - брата отца Н.В.

*(3) См., например: Латкин Н.В. Географические и статистические сведения о замечательных золотоносных речках Енисейского округа // Памятная книжка Енисейской губернии на 1865/66 год; его же. Очерк северной части промыслов Енисейского округа или так называемой северной системы // Записки Императорского Русского Географического общества. 1869. Т. 2.

*(4) Например, в географических журналах "Globus" и "Petermann Mittheilungen", выходивших в Германии.

*(5) См. подробнее о Н.В. Латкине главу "Nicolaus Latkinus" в книге И.А. Богданова "Петербургская фамилия: Латкины" (СПб., 2002. С. 105-122).

*(6) "Коммерческие предприятия не особенно удавались Латкину, - говорится в "Русском биографическом словаре", - но он был энергичным пионером разработки богатств северного края, своими литературными трудами он оказал большие услуги исследованию и описанию нашего отечества" (Русский биографический словарь. СПб., 1914. Т. 10. С. 87-88). См. подробнее о промышленнике и ученом В.Н. Латкине главу "Деятель не из ряда обыкновенных..." в книге И.А. Богданова "Петербургская фамилия: Латкины" (с. 11-36).

*(7) Помимо Василия у Николая Васильевича и Шарлоты Эдуардовны Латкиных было еще трое сыновей: Николай, Сергей и Михаил. О Николае не сохранилось никаких сведений - биограф рода Латкиных И.А. Богданов предполагает, что он умер в раннем возрасте.

*(8) В настоящее время улица Рылеева.

*(9) В 1881 г. Н.В. Латкин проживал в доме N 13 на Моховой улице Санкт-Петербурга. И.А. Богданов отмечает, что в 1894 году Николаю Васильевичу принадлежал дом N 6 по Институтскому переулку, однако из этого факта неясно, проживал ли в нем хозяин.

*(10) Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Санкт-Петербургского университета за истекшую третью четверть века его существования. 1869-1894. СПб., 1896. Т. 1. С. 370.

*(11) Брата директора Императорской Публичной библиотеки и члена Государственного Совета академика Афанасия Федоровича Бычкова (1818-1899).

*(12) Российский Государственный архив (РГИА). Фонд 1405. Он. 83/84. Д. 10544. Л. 14. Об этом судебном процессе писали газеты: "Новое время" (10 и 14 сентября 1883 г.), "Санкт-Петербургские ведомости" (1883. N 247), "Санкт-Петербургская газета" (1883. N 248).

*(13) Богданов И.А. Указ. соч. С. 123-124. И.А. Богданов приводит в своей книге отрывок из письма дочери археолога Г. Шлимана Надежды Андреевны к отцу от 30 декабря 1884 года, в котором говорится: "Недавно я получила письмо с высших женских курсов в Петербурге; мне пишут, что тамошний профессор древней истории Латкин (Ты, кажется, его знаешь?) часто в своих лекциях ссылается на Твои сочинения". Богданов считает, что Надежда Андреевна "поспешила записать Василия Николаевича в профессоры" - на самом деле назвала она Латкина правильно: профессором в Западной Европе и до сих пор величают любого преподавателя высшего учебного заведения. Но тем не менее свидетельство это мне представляется очень сомнительным.

*(14) См.: Список профессорско-преподавательского состава Бестужевских курсов. 1878-1918 // Вахромеева О.Б Духовное пространство университета. Высшие женские (Бестужевские) курсы 1878-1981 гг.: исследование и материалы. СПб., 2003. С. 219.

*(15) Грамоты, челобитные царю Алексею Михайловичу, "Список лиц, участвовавших в земском соборе 1648-49 гг.", "Воеводские отписки в Москву к царю и великому князю Алексею Михайловичу о получении царских грамот с предписанием произвести выборы из всяких чинов людей и извещающие о производстве выборов и о посылке выборных в Москву к сроку, на сборное воскресенье 7159 года", "Сведения о некоторых лицах, участвовавших на земском соборе 1648-49 годов" и др.

*(16) Материалы для истории земских соборов XVII столетия (1619-20, 1648-49 и 1651 годов) Василия Латкина. СПб., 1884. С. 1.

*(17) И.А. Богданов называет на с. 123 своей книги "Петербургская фамилия: Латкины" в качестве даты присвоения В.Н. Латкину магистерской степени 1883 г. ("В 1883 году он - магистр государственного права"). Это явная ошибка. Неправильным является также его утверждение о том, что диссертация В.Н. Латкина "Земские соборы Древней Руси..." вышла "вместе с обширным приложением: "Материалы для земских соборов 17 столетия". Как ни странно, сначала было издано приложение, а потом сама диссертация.

*(18) Эту попытку В.И. Сергеевич предпринял в статье "Земские соборы в Московском государстве", опубликованной во втором томе "Сборника государственных знаний", который выходил в свет под редакцией В.П. Безобразова (СПб., 1875. C. 1-59).

*(19) Латкин В.Н. Земские соборы Древней Руси, их история и организация сравнительно с западноевропейскими представительными учреждениями. СПб., 1885. С. I.

*(20) Там же. С. 18.

*(21) Там же. С. 403.

*(22) Там же. С. 21.

*(23) Там же. С. 25.

*(24) Там же. С. 261.

*(25) Там же. С. 262.

*(26) Там же. 406-407.

*(27) Там же. С. 409.

*(28) См. рецензии на эту книгу В.Н. Латкина: Юридическая библиография. 1885. Кн. 5. С. 215-222; Библиограф. 1886. Кн. 11. С. 165-166.

*(29) Данная премия была учреждена в 1856 г. в память графа Сергея Семеновича Уварова (1786-1855), занимавшего с 1833 до 1849 г. должность министра народного просвещения, ас 1818 г. и до самой смерти - пост президента Императорской Академии наук. Уваровская премия присуждалась за научные труды (в основном посвященные истории России, русской словесности, выдающимся деятелям русской культуры) и литературные произведения.

*(30) См.: Отчет о 29-м присуждении наград графа Уварова. 1889. Т. 59. С. 302-317.

*(31) Некоторое представление о содержании лекционного курса, читавшегося В.Н.

*(32) После выхода первого тома указанной книги В.Н. Латкин не прекратил своих исследований по истории законодательных комиссий в России в XVIII веке. В 1893 г. под его редакцией вышел в свет "Проект нового уложения 1754-1766 гг.". В 1902 г. в "Журнале Министерства Юстиции" (N 5. С. 19-45) была напечатана статья Латкина "К истории кодификации в России в XVIII столетии (о деятельности "Комиссии для составления законов", учрежденной 16 декабря 1796 г.)".

*(33) См.: Сборник Императорского Русского Исторического общества (далее - Сборник ИРИО). Том 4: Материалы Екатерининской Законодательной Комиссии. Часть I. Предисловие Д.В. Поленова. СПб., 1869; Том 8: Материалы... Часть II. СПб., 1871; Том 14: Материалы... Часть III. СПб., 1875.

*(34) См.: Сборник ИРИО. Том 32: Материалы Екатерининской Законодательной Комиссии. Часть IV / Под наблюдением В.И. Сергеевича. СПб., 1881; Том 36: Материалы... Часть V. СПб., 1882.

*(35) См.: Сборник ИРИО. Том 43: Материалы... Часть VI. СПб., 1885. В последующем В.И. Сергеевич выпустит в свет еще пять томов указанных "Материалов...". См.: Сборник ИРИО. Том 68: Материалы... Часть VII. СПб., 1889; Том 93: Материалы... Часть VIII. СПб., 1894; Том 107: Материалы... Часть IX. СПб., 1900; Том 115: Материалы... Часть X. СПб., 1903; Том 123: Материалы... Часть XI. СПб., 1907.

*(36) См.: Сергеевич В.И. Откуда неудачи Екатерининской законодательной комиссии? // Вестник Европы. 1878. N 1. С. 188-264.

*(37) Латкин В.Н. Законодательные комиссии в России в XVIII ст. Историко-юридическое исследование. СПб., 1887. Т. 1. С. V.

*(38) См.: Зерцалов А.Н. Замечания на книгу "Законодательные комиссии в России в XVIII ст. Историко-юридическое исследование" В.Н. Латкина.

*(39) О присвоении В.Н. Латкину в 1887 году ученой степени доктора наук говорится в "Отчете о состоянии и действиях Императорского Санкт-Петербургского университета за 1887 год" (СПб., 1888. С. 13).

*(40) См.: "Лекции по истории русского права, читанные в Императорском Училище правоведения проф. В.Н. Латкиным в 1891-92 учебном году", напечатанные литографическим способом в Санкт-Петербурге в 1892 году (в 1912 г. они были опубликованы вторым изданием).

*(41) См. о нем: Томсинов В.А. Василий Иванович Сергеевич (1832-1910). Биографический очерк // Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. М.: Зерцало, 2004. С. IX-XXXVI.

*(42) Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. 3-е издание, доп. СПб., 1903. С. III.

*(43) Юридический факультет Александр Блок выбрал случайно, о чем свидетельствуют следующие строки из его письма к отцу - профессору Императорского Варшавского университета Александру Львовичу Блоку от 29 сентября 1901 года: "Три года тому назад я желал больше всего облегчения занятий и выбрал юридический факультет, как самый легкий (при желании, разумеется)" (цит. по: Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 1 // Литературное наследство. Т. 92. В 4-х книгах. М., 1980. С. 428). В этом письме Александр Блок сообщал отцу о том, что перешел на историко-филологический факультет. Об этой новости он радостно делился 29 сентября 1901 г. и в письме к А.В. Гиппиусу (там же).

*(44) Письма Александра Блока к родным. Л., 1927. С. 55. См. также: Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 1. С. 426.

*(45) Блок А. Собрание сочинений в восьми томах. М. - Л., 1960. Т. 1. С. 47.

*(46) Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 1. С. 426.

*(47) См.: Партия "Союз 17 октября". Протоколы съездов, конференций и заседаний ЦК. В 2-х томах. Т. 1: Протоколы съездов и заседаний ЦК. 1905-1907 гг. М., 1996. С. 68.

*(48) Сначала Латкины жили в доме Гвяздовской N 97 по Магазейной улице, в 1903 году переехали в дом Н.А.

*(49) Опыт редактирования периодических изданий у В.Н. Латкина был: в 1894-1899 гг. он редактировал "Журнал Санкт-Петербургского Юридического Общества".

*(50) Партия "Союз 17 октября". Протоколы съездов, конференций и заседаний ЦК. В 2-х томах. Т. 1: Протоколы съездов и заседаний ЦК. 1905-1907 гг. С. 264.

*(51) Там же. С. 122. С партией "октябристов" сотрудничала и жена Латкина. С 1908 по 1917 год Наталья Владимировна Латкина являлась "председательницей" дамской группы по благотворительности, созданной и действовавшей при "Союзе 17 октября".

*(52) Приведенная дата смерти В.Н. Латкина указывается в примечаниях к тексту письма А. Блока к А.В. Гиппиусу от 7 мая 1901 года. См.: Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 1 // Литературное наследство. Т. 92. В 4-х книгах. М, 1980. С. 426.

*(53) См. Леонтовича "Историю русского права". С. 6 и след.; мои "Лекции по внешней истории русского права" (2-е изд. 1890. С. 1 и след.); Ясинского "Лекции по внешней истории русского права". С. 4 и след.

*(54) Русский архив. 1865. Кн. IV.

*(55) В этом отношении проект Сперанского стоит выше другого проекта, составленного в 1818 г. Новосильцевым под названием "Государственной уставной грамоты" (см. ниже), где законы хотя и различаются от административных распоряжений, но зато последние разделяются на две категории, определяемые в проекте крайне неудачно. Под законами уставная грамота понимает "все законодательные распоряжения, кои основаны на началах по существу своему непременных и кои не могут быть иначе отменены, как... тогда только, когда будут вынуждены причинами важными и решительными" (ст. 27). К административным распоряжениям относятся, с одной стороны, уставы и учреждения, а с другой, указы, повеления, рескрипты и постановления. Под первыми понимаются распоряжения, "требуемые обстоятельствами для защиты государства, для устройства разных предметов по части внутреннего управления и по делам, до порядка службы и до усовершенствования общего и частного благосостояния касающимся" (ст. 28). Под вторыми же понимается "все, что предписывается к исполнению по частным и случайным обстоятельствам, или что относится до какого-либо начальства или частного лица" (ст. 29).

*(56) Впрочем, по свидетельству Сперанского, инициатива закона со стороны местных учреждений фактически не существовала. "Хотя на сию отмену, - говорит он в своем "Отчете в обозрении Сибири", - нет ясного постановления, но как все губернские примечания и даже самые простые вопросы всегда почти встречаемы были в Сенате выговорами, угрозами и нередко пенями, то само собой составилось в губерниях общее правило, по коему все таковые представления считаются, если не преступлением, то, по крайней мере, опасным дерзновением" (Прутченко. Сибирские окраины. Прилож. С. 39).

*(57) "И которые указы, - гласит указ 28 марта 1726 г., - не будут за собственною нашею рукою, и в тех по датуме будет писано: по нашему указу; а к тем указам подписывать д. с. с. Степанову". Впрочем, указом, изданным 5 авг. того же года, было предписано "не верить" словесным указам, имеющим своим предметом "важные дела", к каковым императрица отнесла "выдачу сверх штату денег и тому подобное, что регламентам и правам противно".

*(58) Вот что читаем, напр., в указе 10 янв. 1743 г.: "от сего времени в Сенате никаких предложений, о чем бы они и от кого бы ни были, ни письменных, ни словесных, без письменных наших указов, за нашею рукою, в действо не производить".

*(59) А именно словесным указом нельзя было лишить кого-либо жизни, отнять честь и имущество, раздать сумму свыше 10 000 р., пожаловать населенное имение и произвести в чин выше полковника.

*(60) Вот что гласит ст. 10 Учреждения министерств 1802 г.: "ежели государь, по исследовании доклада министра, признает предлагаемые министром средства за полезные и увидит, что они не требуют ни отмены существующих законов, ни введения или учреждения новых, то, утвердив собственноручно сей доклад министра, возвращает к нему для учинения по оным исполнения". В 1806 г. Сенатом был объявлен даже выговор Московскому губернскому правлению за то, что члены его - "не только неправильно истолковали, но и приняли объявленный бывшим министром юстиции указ в сем неправильном смысле к исполнению, в отмену общих законов, за подписанием нашим изданных". Впрочем, с учреждением Государственного Совета в 1810 г. словесные указы опять получили довольно широкое применение на практике.

*(61) В этой формуле до последнего времени видели ограничение власти государя. Дело в том, что Государственный Совет был признан единственным и обязательно необходимым законодательным учреждением, поэтому, по мнению некоторых ученых (напр., Градовский, Сергеевич, Романович-Славатинский, Владимирский-Буданов, Энгельман и др.), только тот закон мог получить санкцию со стороны государя, который прошел через Государственный Совет, т.е. за который высказалось большинство членов Государственного Совета. Вот почему государь, утверждая новый закон, должен был выражать это в форме: "вняв мнению Государственного Совета". Таким образом, ограничение власти государя, заключавшееся в приведенной форме, состояло в том, что проект закона, против которого высказалось большинство в Государственном Совете, не мог быть утвержден государем, так как под ним нельзя было написать: "вняв мнению совета" (см. Сергеевича. Лекции и исследования по истории русского права. С. 762). Подобное же толкование указанная формула вызвала и в современном ей обществе, как то видно из записки о древней и новой России Карамзина, представленной им императору Александру I. Вот что, между прочим, читаем в этой записке: "поздравляю изобретателя сей новой формы или предисловия законов: "вняв мнению совета". Государь российский внемлет только мудрости, где находит ее: в собственном ли уме, в книгах ли, в головах ли лучших своих подданных: но в самодержавии не надобно никакого одобрения для законов, кроме подписи государя. Он имеет всю власть, Совет, Сенат, комитеты, министры суть только способы ее действий или поверенные государя; их не спрашивают, где он сам действует. Выражение: "le conseil d'etat entendu" не имеет смысла для гражданина российского; пусть французы справедливо или несправедливо употребляют его. Правда и у нас писали: "государь указал, бояре приговорили", но сия законная пословица была на Руси несколько лет панихидой на усопшую аристократию боярскую: воскресим ли форму, когда вещь и форма давно истребились". Однако подобное толкование названной формулы, как справедливо заметил проф. Коркунов, не имеет за собой другого основания, кроме некоторой двусмысленности слова "вняв", которое может означать и "выслушавши" и "согласившись". Между тем нетрудно убедиться, что установление этой формулы не имело и не могло иметь целью ограничить чем-либо власть государя. Ссылаясь на слова Карамзина, приведенные выше, проф. Коркунов правильно замечает, что указанная формула является не чем иным, как переводом с французского: "le conseil d'etat entendu", что означает "выслушав" совет, а не "согласившись" с ним, так как мнения (avis) французского государственного совета никогда не признавались и не признаются обязательными для правительства, ввиду того, что первый никогда не ограничивал и не ограничивает власти последнего. Президент Французской республики может не согласиться с мнением совета и по таким делам, которые он обязан решать "conseil d'etat entendu", так как для него обязательно только выслушать мнение государственного совета, но не следовать непременно этому мнению. Второй довод проф. Коркунова против указанного толкования формулы: "вняв мнению совета", кажущийся нам также вполне убедительным, основывается на анализе содержания Образования Государственного Совета 1810 г. Дело в том, что в нем нет постановления о том, чтобы императору к утверждению представлялось только мнение большинства. Так, по ст. 54 члены, не согласившиеся с общим заключением, в течение недели доставляют к государственному секретарю свои мнения, которые и прилагаются в подлиннике к журналу. Затем, согласно ст. 55, государь может повелеть эти особые мнения вновь обсудить в совете. Наконец, последнее доказательство проф. Коркунова заключается в следующем. Если еще могло быть какое-нибудь сомнение (говорит он), не имел ли Государственный Совет ограничительного значения, то уже, во всяком случае, не может быть и речи о том, чтобы для императора в каком бы то ни было смысле могли быть обязательны мнения назначаемых им генерал-губернаторов. Между тем, в Высочайших манифестах того времени по делам Финляндии встречается такая формула: "вняв мнению финляндского генерал-губернатора и тамошнего правительственного совета" или даже "вняв мнению финляндского генерал-губернатора и тамошнего правительствующего сената, равно как и подлежащих консисторий". Очевидно, во всех этих случаях формула "вняв мнению" понималась в смысле: "выслушав мнение" (Коркунов. Значение формулы: "Вняв мнению Государственного Совета". Юрид. летопись. 1892. N 12). Против воззрений пр. Коркунова выступил проф. Щеглов, ставший на прежнюю точку зрения ограничительного характера названной формулы (Государственный Совет в России. Т. II. С. 478 и след.). Однако аргументация г. Щеглова недостаточно убедительна. Так, против первого довода проф. Коркунова, а именно, что мнения французского государственного совета никогда не были обязательны для правительства и что совет не ограничивал его власти, г. Щеглов, к сожалению, совершенно голословно замечает, что все это не имеет никакого отношения к русскому "Государственному Совету по образованию 1810 г., который был основан на совершенно иных началах", так как Сперанского "не удовлетворяло тогдашнее политическое устройство Франции". Тут же проф. Щеглов считает нужным признать ссылку на Карамзина неубедительным доводом, ввиду того, что последний "был ярым противником реформ Сперанского" и "решительно отвергал тот характер, какой они имели на самом деле". Но, говоря это, проф. Щеглов забывает, что Карамзин, толкуя формулу: "вняв мнению", стоит совершенно на той же точке зрения, как и он сам, следовательно, по мнению же г. Щеглова, в данном случае никак не мог "отвергать того характера, какой она имела на самом деле". Со вторым доводом пр. Коркунова проф. Щеглов, в сущности, согласен, так как и сам вынужден признать, что по Образованию 1810 г. "было предписано прилагать к решениям большинства и мнения меньшинства", и что на практике эти мнения "иногда подавали повод к вторичному решению дела в общем собрании совета". Наконец, третий довод пр. Коркунова остается совершенно не опровергнутым. Г. Щеглов только вскользь замечает, что формула: "вняв мнению финляндского генерал-губернатора" объясняется "особенным политическим положением Финляндии". Однако это замечание могло бы иметь известное значение в том случае, если бы названная формула относилась к актам, исходящим от сейма, но уж никак не от генерал-губернатора, назначаемого государем и являющегося его представителем. В сущности, мнение проф. Щеглова о характере Государственного Совета по Образованию 1810 г. далеко не отличается определенностью. Так, он несколько раз констатирует "двойственный" характер совета, ввиду того, что в Образование 1810 г. был "включен принцип самодержавной власти русского государя вместе с началом ограничения его власти". Но ведь эти два принципа взаимно исключают друг друга, и едва ли возможно "вместе" и одновременно включать их куда бы то ни было! Любопытно, что сам Сперанский не придавал Государственному Совету значения, ограничивающего власть государя. Вот что он писал Александру I в своем известном письме из Перми: "другие утверждали, что разум сего учреждения (Государственного Совета) стесняет власть государеву. Где и каким образом? Не по государеву ли повелению дела вносятся в совет? Не единым ли словом его решаются?" (Пыпин. Общественное движение в России при Александре I. С. 479 и след.).

*(62) Названная формула за все царствование Александра I встречается только в 32 манифестах. Первый из них издан в 1810 году, последний в 1824 г. (Щеглов. Государственный Совет в России. Т. II. С. 482).

*(63) Запрещение толкования законов существовало в XVIII и в первой половине XIX ст. не только в России, но повсеместно и в Западной Европе, что объяснялось состоянием тогдашнего законодательства и уголовной юстиции. Ввиду неполноты, неясности и несистематичности законов произвол толкования был неизбежен, а это и повело к запрещению толкования вообще (см. Кистяковского. Изложение начал уголовного права по Наказу имп. Екатерины II в Киевск. унив. изв. 1864. Кн. IX, а также Дубровина. Аналогия при применении уголовного закона в Журн. Мин. юст. 1899. Кн. V и VI). Проф. Лининский в своей статье "К истории русского уголовного права XVIII ст." (Журн. гражд. и уголовн. права. 1885. Кн. X) собрал немало примеров из судебной практики XVIII ст., когда суды, при постановке своих решений, совершенно не стеснялись законом, видоизменяя по своему усмотрению санкцию уголовного закона, наказывая за действия, законом не предусмотренные, создавая своим приговором юридические нормы ad hoc и т.п.

*(64) Любопытны соображения известного Трощинского касательно практического осуществления правила об исполнении противозаконных предписаний начальства. "Тщетно законы, - писал он, - в разные времена усиливались положить пределы слепому повиновению подчиненных, но несогласно с природою, чтобы подчиненный противопоставил закон своему начальнику, от которого зависит все его счастье и несчастье. Начальник определяет его к месту, тот же начальник лишает его места, когда заблагорассудит, следственно, подчиненному не остается ничего другого, как только содействовать видам начальника, которому он всем обязан, от которого он всего ожидает и от неудовольствия которого должен непрестанно опасаться худых для себя последствий" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. III. С. 44).

*(65) Учебник истории русского права. С. 505 и 508.

*(66) В XVIII ст. уставы не соответствовали "учреждениям" (регламентам), а являлись сводами узаконений, касающихся известной отрасли управления и содержащих в себе нормы материального права (Филиппов. Указ. соч. С. 509).

*(67) Бобровский. Военное право в России при Петре Великом. Вып. 1. С. 24.

*(68) До нас дошли и другие указы, предписывавшие применение Воинского устава общими судами, таков, напр., указ 9 дек. 1723 г., гласящий: "Его Имп. Вел., будучи в канцелярии вышнего суда, указал: свидетелям ложным, которые будут подписывать неправые крепости, указ чинить по Воинским артикулам" и др.

*(69) Этого мнения придерживается немецкий ученый Штейн в своем исследовании "Geschichte des rassischen Heeres" (1885) и отчасти проф. Энгельман (см. его рецензию на исследование Бобровского "Военное право в России при Петре". В журнале "Centralblatt fur Rechtwissenschaft". 1882. 1 В.Н. 7-8). Бобровский, видевший подлинную рукопись Воинского устава и сличивший ее с западноевропейскими уставами, вполне опровергнул подобное мнение. "Несмотря на то, - говорит названный ученый, - что главным материалом служило военное законодательство различных европейских государств, Воинский устав в каждой своей части представляется оригинальным, а не копией законов одного какого-либо государства" (Военное право при Петре В. Вып. 2. С. 205. См. также его "Военные законы Петра В. в рукописях и первопечатных изданиях". С. 76 и след.).

*(70) Розенгейм. Очерк истории военно-судных учреждений в России. С. 105. Бобровский. Военное право в России при Петре В. Вып. 2. С. 189, а также его "Военные законы Петра В. в рукописях и первопечатных изданиях". С. 44 и 59. По сообщению Бобровского, на рукописи одного только Воинского артикула имеется 75 поправок текста, сделанных рукой Петра (Военные законы Петра В. С. 48).

*(71) Бобровский. Военное право в России при Петре В. Вып. 1, 2 и 3, а также: Военные законы Петра В. в рукописях и первопечатных изданиях.

*(72) Бобровский. Военное право. Вып. I. С. 24. Военные законы Петра В. С. 9 и 71.

*(73) Бобровский. Военное право. Вып. I. С. 65.

*(74) Английского, французского, датского, шведского и голландского.

*(75) Очерк истории Морского устава, изданного при Петре Великом (Морской сборник. 1860. Кн. 9. С. 520).

*(76) Розенгейм. Очерк истории военно-судных учреждений в России (С. 178 и след.). См. также Зейделя. Очерк истории Морского устава Петра В. (Морск. сборн. 1860. Кн. IX и X).

*(77) См. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I. СПб., 1887.

*(78) Об этом свидетельствует, между прочим, и сам Феофан Прокопович, говоря, что государь в проекте регламента "кое-что переменил и прибавил от себя" (Чистович. Феофан Прокопович. С. 47-48).

*(79) По указу Петра Сенат мог "ремарки поставить", но должен был "на каждый ремарк экспликацию дать".

*(80) По свидетельству г. Рункевича (Учреждение и первоначальное устройство Св. Прав. Синода. С. 121), письмо свое Петр написал "поздним вечером 24 февраля, так сказать, уже от имени завтрашнего дня". Сенат же его получил 25 февраля.

*(81) Внутренний быт русского государства с 17 октября 1740 г. по 25 ноября 1741 г. Кн. П. Изд. Архива Мин. юстиции (статья Голубева и Тихомирова "Св. Синод". С. 230).

*(82) Рункевич. Указ. соч. С. 121.

*(83) Всех подписей под регламентом имеется 87 (Рункевич. Указ. соч. С. 133).

*(84) См.: Внутренний быт русского государства с 17 октября 1740 г. по 25 ноября 1741 г. Кн. II. Изд. Архива Мин. юстиции (статья Голубева и Тихомирова "Св. Синод"); Ольшевского "Св. Прав. Синод при Петре Великом" (Киевск. унив. изв. 1894. Кн. III. С. 13 и след.); Барсова "Св. Синод в его прошлом". С. 200 и след. и Рункевича "Учреждение и первоначальное устройство Св. Прав. Синода". С. 112 и след.

*(85) Кедров. Духовный регламент в связи с преобразовательной деятельностью Петра Великого. С. 41.

*(86) В 1722 г. к регламенту было составлено, а затем и издано так называемое "приполнение", т.е. дополнение, касающееся священно- и церковнослужителей и монахов. В его составлении также принял большое участие сам государь, сделав в нем немало изменений и внеся в него несколько новых статей.

*(87) Соловьев. История России. Т. XVI. 3-е изд. С. 199.

*(88) Милюков. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII ст. и реформа Петра Великого. С. 536; Павлов-Сильванский. Проекты реформ в записках современников Петра Великого. С. 52.

*(89) Павлов-Сильванский. Указ. соч. С. 52.

*(90) Соловьев. История России. Т. XVIII. 3-е изд. С. 139.

*(91) Евреинов. Гражданское чинопроизводство в России. С. 34.

*(92) Свод, таблица и "показание" изданы г. Евреиновым (см. указ. соч. С. 82-89. Прил. N 1 и 2).

*(93) Мнение Сената напечатано в указ. соч. г. Евреинова (С. 99. Прил. N 3).

*(94) Пекарский. Наука и литература при Петре Великом. Т. 1; Соловьев. История России. Т. XVIII. 3-е изд.; Евреинов. Указ. соч.

*(95) Романович-Славатинский. Дворянство в России. С. 14.

*(96) Гражданских чинов в нашем смысле, т.е. в смысле почетных титулов, по табели только два, а именно: действительный тайный советник и тайный советник. 7 мая 1724 г. к этим чинам Петр присоединил еще два - действительного статского и статского советников. Соловьев (История России. Т. XVIII. С. 139) думает, что действительный тайный советник при Петре не был чином в нашем смысле, но должностью, так как подобные советники заседали в особом Тайном совете, учрежденном Петром. Однако с этим мнением нельзя согласиться, так как Тайный совет был создан уже в конце царствования Петра, а именно, 13 февраля 1720 г., чин же действительного тайного советника жаловался Петром еще задолго до этого (случаи подобных пожалований приведены у г. Евреинова, в указ. соч.).

*(97) Как известно, до последнего времени в литературе преобладало обратное мнение, а именно: будто табель смешивала понятие чина и должности до полного их отождествления (см., напр., Романовича-Славатинского. Дворянство в России. С. 14.). Любопытно, что на такой же точке зрения стояли и авторы всех законопроектов, касающихся табели и составленных в XIX ст. (напр., проект комитета 6 декабря 1826 г.). Опровержению этого мнения посвящено названное сочинение г. Евреинова, с доводами которого нельзя не согласиться.

*(98) Романович-Славатинский. Дворянство в России. С. 14.

*(99) См. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I.

*(100) Романович-Славатинский. Дворянство в России. С. 193.

*(101) Сборы. Русск. Ист. Общ. Т. VII. С. 232 и след. и Материалы для истории русского дворянства, изд. Калачова. Вып. II, где Куломзиным А.Н. (Первый приступ в царствование Екатерины II к составлению грамоты российскому дворянству) напечатаны документы, касающиеся комиссии 1763 г. См. также Чечулина. Проект императорского совета в первый год царствования Екатерины II (Журн. Мин. нар. проев. 1894. Кн. III).

*(102) Поленов. Материалы для истории русского законодательства.

*(103) Сперанский. Обозрение исторических сведений о Своде Законов. С. 13.

*(104) Нефедов (Причина и цель издания Полного Собрания Законов и Свода. Казань, 1889. С. 11) и Кассо (К истории Свода законов гражданских. Журн. Мин. юст. 1904. Кн. 3) утверждают, что в XVIII ст. и в начале XIX ст. с термином "уложение" не связывалось "понятия о законодательном творчестве", а под "сводом" не понималось "простого воспроизведения действующих норм". "В течение XVIII столетия, - замечает г. Кассо, - когда говорилось о новом уложении, имелось в виду главным образом внесение накопившихся норм в рамки Уложения 1649 г.; на официальном языке такая работа называлась или сводом уложения, или сводным уложением, что лучше всего доказывает отсутствие контраста между этими двумя сопоставленными словами". Действительно, между "уложением" и "сводом" контраста не было, но был контраст между "новым уложением" и "сводным уложением". С первым в течение XVIII ст. всегда связывалось понятие о законодательном творчестве, и источником подобного сборника признавалось не только русское, но, главным образом, иностранное законодательство. Под "сводным" же уложением всегда понимался свод действующего русского права (см. мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст." в Журн. Мин. юст. 1902. Кн. 5, где приведено много данных в пользу этого мнения).

*(105) Сперанский. Указ. соч. С. 14.

*(106) Т. I. 1887 г.

*(107) См. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I.

*(108) Сперанский. Обозрение исторических сведений о Своде Законов. С. 19.

*(109) Подобное предположение подкрепляется и свидетельством известного историка XVIII ст. кн. Щербатова, приводящего в своем исследовании "О повреждении нравов в России" следующий факт. Когда проект уголовного Уложения был поднесен к подписанию Елизаветы Петровны, "то уже готова была сия добросердечная государыня, не читая, подписать, но, перебирая листы, вдруг попала на главу пыток, взглянула на нее, ужаснулась тиранству и, не подписав, велела переделывать" (см.: Иконников. Страница из истории Екатерининского Наказа. С. 1).

*(110) Т. I. СПб., 1887.

*(111) Проекты Уголовного Уложения 1754-1766 гг. СПб., 1882.

*(112) Лаппо-Данилевский. Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование имп. Екатерины II. С. 73.

*(113) Проект нового Уложения, составленный законодательной комиссией 1754-1766 гг. Часть третья. Текст под редакцией В.Н. Латкина. СПб., 1893.

*(114) Впрочем, в больших городах выборы могли быть двухстепенные, а именно: в отдельных частях города избирались особые поверенные, из среды которых уже избирался депутат.

*(115) В некоторых городах духовенство даже приняло деятельное участие в избрании депутатов и в лице духовно- и церковнослужителей подписалось под наказами. Затем во многих наказах мы встречаем указания на разные нужды духовенства.

*(116) Вот почему некоторые города, вместо того чтобы составить один наказ, как этого требовал обряд, составили несколько, причем сплошь да рядом совершенно противоречивших друг другу.

*(117) Во многих городах факт отсутствия при избрании депутатов дворян, приказных служителей и других городских обывателей, не принадлежащих к торгово-промышленному классу, служил даже поводом к кассации выборов со стороны Сената в случаях, когда подобные факты доходили до его сведения. Так, указом Сената 21 мая 1767 г. выборы в городе Веневе (Тульской провинции) были признаны недействительными на том основании, что в указанном городе "кроме купечества живут домами дворяне, а под данным депутату полномочием и наказом никто из них не подписался и при выборе депутата не был", так как по обряду выборов "повелено выбирать депутата от жителей каждого города, а помянутый Степанов (веневский депутат) выбран от одного только купечества посредственно с силою помянутого положения" (Липинский. Юридическая библиография, издаваемая Демидовским юридическим лицеем. 1889. N 11).

*(118) Вопрос о сословности или всесословности городских выборов 1767 года спорный. Так, проф. Сергеевич думает, что выборы были сословные, за исключением обеих столиц, где в избрании депутатов приняли участие все сословия, что, по мнению названного ученого, являлось отступлением от предписаний обряда. "Всесословность выборов, - говорит В.И. Сергеевич, - не отвечавшая существу жизненных отношений, не оправдывалась и с формальной точки зрения права. По обряду выборов депутаты должны были быть высланы городом. В понятие же города, как оно установлено законодательством Петра Великого, которое действовало и в момент выборов, высшее сословие не входило" (Вестник Европы. 1878. N 1). Напротив, проф. Дитятин отрицает сословность городских выборов, полагая, что основанием избрания депутатов в городах и уездах служили различные начала: "в уездах выборы происходили на почве сословности", города же посылали депутатов, "как представителей целого города в смысле территориальной единицы" (Юридический вестник. 1879. N 3). Эта мысль в особенности развивается М.А. Липинским, причем аргументируется им анализом содержания целого ряда архивных данных, найденных названным ученым (Журнал Мин. нар. проев. 1887. N 6, а также Юридическая библиография, изд. Демид. юрид. лицеем. 1889. N 2). Мы сами прежде стояли на точке зрения проф. Сергеевича и отрицали всесословность городских выборов (см. наши "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I, а также "Лекции по внешней истории русского права". СПб., 1890), но документы, обнародованные М.А. Липинским (в особенности в Юрид. библ., изд. Юрид. лицеем), заставили нас отказаться от этой точки зрения и признать верность взглядов как названного ученого, так и проф. Дитятина. Однако, признавая всесословность выборов, узаконенную обрядом, мы в то же время должны констатировать и тот факт, что на практике в огромной массе городов выборы происходили при участии одних только членов торгово-промышленного класса, чем, в свою очередь, объясняется факт испещрения городских наказов подписями одних купцов и мещан, причем только некоторые из них подписаны дворянами (преимущественно городские наказы южной России), духовными лицами и приказными служителями

*(119) Как видно из замечаний неизвестного автора на первоначальный проект обряда выборов, была даже мысль вовсе устранить крестьян от представительства в комиссии. "Ежели, - читаем в замечаниях, - с государственных крестьян, которых числом показано во всех губерниях 584 000 душ, взять депутатов, то не сделает ли сие зависти другим крестьянам, якобы экономическим, которых около миллиона душ и которые не меньше считают себя теперь быть государственными. А когда и им назначены будут депутаты, то и помещичьи того же захотят. Итак, в высочайшей воле кроется некоторое только крестьянство почесть исключительным числом государственным или все, или вовсе исключить крестьянство (Липинский. Журнал Мин. нар. проев. 1887. N 6). Нужно, однако, заметить, что на практике в некоторых местах представительство было распространено и на те разряды крестьян, которые по обряду не имели на него права (Липинский. Указ. ст.).

*(120) Между тем, по справедливому замечанию г. Липинского, сельское население более других избирателей нуждалось в местном представительстве. По своим занятиям, образу жизни, по своим пользам и нуждам известный разряд сельских избирателей должен был представлять массу различий в зависимости от местных условий, поэтому польза дела требовала, чтобы депутат от крестьян был, по возможности, ближе к интересам местности, которую он представлял.

*(121) Дитятин. Юридический вестник. 1879. N 3.

*(122) Глава V: Дворянские наказы. Глава VI: Городские наказы.

*(123) Кистяковский. Изложение начал уголовного права по Наказу имп. Екатерины II (Киевск. унив. изв. 1864. Кн. IX). См. также Городисского. Влияние Беккарии на русское уголовное право (Журн. Мин. юст. 1864. Т. XXI. Июль-август), Зарудного. Беккария. О преступлениях и наказаниях в сравнении с главой X Наказа Екатерины II и Чечулина. Об источниках Наказа (Журн. Мин. нар. проев. 1902. Кн. 4).

*(124) Екатерина II как писательница (Заря. 1869. Кн. III).

*(125) Тарановский. Политическая доктрина в Наказе Екатерины II (Сборник статей, изданных в честь Н.Ф. Владимирского-Буданова).

*(126) См. мои "Лекции по внешней истории русского права". 2-е изд. 1890. С. 272, 274 и 277.

*(127) Однако, несмотря на этот запрет, Наказ не раз приводился "яко закон", даже при решении уголовных и гражданских дел (см. предисловие г. Чечулина к академическому изданию Наказа. СПб., 1907. С. CXLVII и след.).

*(128) Официальный русский текст Наказа является переводом с французского, причем в некоторых местах настолько неправильным, что искажает смысл французского текста (см. примеры, приведенные в указ. статье Городисского в Журн. Мин. юст. 1864. Т. XXI).

*(129) Подлинная рукопись Наказа состоит из 123 листов и переплетена в красный сафьяновый переплет с золотым тиснением; на корешке означено: "рукописный подлинник Наказа". Она была передана в Академию Наук 8 мая 1770 года, причем в 1777 году стараниями директора и вице-президента Академии Домашнева был устроен для хранения рукописи особый бронзовый, вызолоченный червонным золотом, ковчег, на верху которого находится небольшое изображение Екатерины II в венке, держащей в правой руке рог изобилия, а левой рукой опирающейся на постамент с законами и весами правосудия. В сороковых годах рукопись хранилась в вызолоченном шкафе в бывшей при Академии "кунсткамере", в отделении, называвшемся "Кабинетом Петра Великого", затем, в первом отделении академической библиотеки, а с 1890 года - в малом конференц-зале (Правит, вест. 1893. 6 авг.).

*(130) Последнее частное издание (на русском и французском языках), сделанное с издания 1770 г., принадлежит г. Пантелееву (СПб., 1893). Последним же изданием вообще является издание Академии Наук под редакцией г. Чечулина (СПб., 1907).

*(131) Содержание Наказа мы рассмотрим при обзоре внутренней истории права императорского периода. Систематическое изложение содержания этого памятника произведено мною в моих "Лекциях по внешней истории русского права". СПб., 1890.

*(132) Впрочем, каждый член частной комиссии пользовался правом приглашать на заседания последней "в помощь себе" одного или двух депутатов, но с совещательным голосом.

*(133) Ввиду этого экспедиционная комиссия отвечала за то, чтобы в трудах всей комиссии не было "речей и слов двоякого смысла, темных, неопределенных и невразумительных".

*(134) Вестник Европы. 1878. N 1 (Откуда неудачи Екатерининской законодательной комиссии); см. также его "Лекции и исследования". С. 796.

*(135) Как маршал, так и генерал-прокурор в случаях равенства голосов пользовались двумя голосами. Они считались членами всех частных комиссий, причем генерал-прокурор был начальником канцелярии дирекционной комиссии (ст. 12 Обряда).

*(136) В некоторых случаях, напр., при постановке решений по поводу старых законов и депутатских наказов, подобное препровождение решений большой комиссии в одну из частных - прямо обязательно.

*(137) Сама императрица еще в 1771 году считала возможным довести составление Уложения до благополучного окончания. Вот что она, между прочим, писала Вольтеру от 22 июля 1771 г.: "несколько недель назад я Наказ свой к Уложению вновь прочитала и при чтении усмотрела, что я благоразумное дело сделала, когда оный написала. Правда, должно признаться, что сие Уложение, к которому многие материалы приготовляются, а другие уже и готовы, наделает мне и еще много трудов, покуда оно приведено будет до той степени совершенства, в которой я желаю его видеть, но что до того нужды, надобно, чтоб оное окончено было, хотя бы море от Таганрога находилось на юге, а горы на севере" (Переписка имп. Екатерины II с Вольтером, перев. Антоновского. Ч. 2. СПб., 1802. С. 16). Затем в одном из своих писем князю Волконскому в 1775 г. императрица предполагала преобразовать комиссию в особую палату при Сенате, "дабы Сенат имел, где отослать тех людей и дела, кои разбора требуют" (Осмнадц. век Бартенева. Т. I. 1869). Мало того, в том же 1775 г. во многих местах России были произведены выборы новых депутатов взамен прежних, что согласовалось со ст. 25 Обряда управления комиссией, ввиду того, что должность депутата не была уничтожена. Ввиду этого Сенат указом 8 авг. 1776 года счел нужным разъяснить, что "в выборе новых депутатов не настоит нужды до того времени, доколе всем депутатам будет общий позыв" (Лаппо-Данилевский. Указ. соч. С. 86).

*(138) С легкой руки проф. Липинского и Лаппо-Данилевского установилось мнение, будто с 1774 г. от комиссий остались только их канцелярии, которые и продолжали существовать в 70-х и 80-х годах XVIII ст. Но с подобным мнением нельзя согласиться. Дело в том, что специфическим признаком понятия кодификационной комиссии совершенно не является присутствие в ней членов-депутатов, так как состав комиссий мог быть двух родов: или он был построен на представительном начале, или имел бюрократический характер, когда комиссия состояла из лиц по назначению правительства. Кроме того, из документов, хранящихся в архиве Государственного Совета, видно, что во всех официальных актах того времени частные комиссии так же продолжают называться комиссиями, как и общая. Затем от 1796 г. до нас дошло несколько протоколов комиссий, ясно указывающих на то, что они не состояли из одних канцелярий, но и из присутствий, результатом деятельности которых были те или иные постановления, облекавшиеся в форму протоколов. Наконец, если бы от общей и частных комиссий после указа 4 декабря 1774 г. остались одни канцелярии, как утверждают гг. Липинский и Лаппо-Данилевский, ничем, впрочем, не обосновывая своего мнения, то в состав их, конечно, должны были бы входить только одни приказные служители или, выражаясь языком Генерального регламента (гл. 34), "канцеляристы". Между тем, рядом с последними в состав комиссий входят также гражданские и даже военные чины, "присутствующие" в них в качестве "сочинителей" (Чего? Конечно, нового Уложения). Нам удалось найти весьма любопытный список личного состава частных комиссий в 1796 г. Из него видно, что в год смерти Екатерины II существовало 18 частных комиссий, причем каждая из них состояла из присутствия и канцелярии. См. мою ст. "К истории кодификации в России в XVIII ст." в Журн. Мин. юст. 1902. N 5.

*(139) Брикнер. Журнал Мин. нар. проев. 1881. N 9, 10, 12.

*(140) Семевский. Крестьянский вопрос в России в XVIII и XIX вв. Т. I. С. 103.

*(141) Правда, еще в начале 1767 г. императрица учредила особую комиссию сводов, долженствовавшую собрать все законы с 1649 г. по 1767 г. и "разобрать оные по числам и материям особыми книгами", т.е. приготовить материал для составления нового Уложения, что и было исполнено комиссией к 15 сент. 1767 г. (Лаппо-Данилевский. Указ. соч. С. 75). Однако этим материалом, неоднократно читанным, как было уже сказано, на заседаниях большой комиссии, составители разных проектов, дошедших до нас от деятельности комиссии 1767 г., почти не воспользовались.

*(142) Вестник Европы. 1878. N 1.

*(143) Генерал-прокурор князь Вяземский также не находился на высоте своей задачи. До нас дошел весьма любопытный отзыв о нем Н. Ив. Панина в передаче Порошина, на основании которого становится понятным, почему кн. Вяземский не мог исправлять ошибок Бибикова (см.: Соловьев. Указ. соч. Т. XXVI. С. 253).

*(144) Об этом см. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.".

*(145) Деятельность некоторых частных комиссий была более плодотворна. Так, они, под руководством генерал-прокурора кн. Вяземского, составили нечто вроде полного собрания законов под названием "Описание внутреннего правления Российской империи со всеми законоположения частями". В описании по особым рубрикам расположены законы в хронологическом порядке, начиная с царствования Ивана Грозного, причем текст законов приведен не в подлиннике, но в сокращенном пересказе. "Описание" преследовало преимущественно учебные, а не практические цели. Обнародовано оно не было и найдено в Румян, музее г. Лаппо-Данилевским (Указ. соч. С. 91 и след.).

*(146) До последнего времени о деятельности Павловской комиссии почти ничего не было известно, за исключением тех скудных данных, которые сообщил еще Сперанский в 1837 г. в своем "Обозрении исторических сведений о Своде законов" (с. 33). Правда, несколько новых сведений о комиссии приведено в исследовании проф. Лаппо-Данилевского "Собрание и Свод законов Российской Империи, составленные при Екатерине II" (с. 134), но их очень немного. В конце 1901 и в начале 1902 г. нам пришлось заниматься в архиве Государственного Совета, где находятся пять больших связок с материалами, относящимися к истории Павловской комиссии, и ознакомиться с ними. Результатом этого ознакомления было напечатание нами в Журн. Мин. юст. (1902. N 5) статьи "К истории кодификации в России в XVIII ст.".

*(147) Известный английский юрист Бентам, хорошо знавший Розенкампфа по его сочинениям, в своих письмах к Александру I неоднократно указывал на непригодность первого в качестве кодификатора русского права. По мнению Бентама, Розенкампф был годен только для "собирания материалов". "Государь, - писал, между прочим, Бентам императору в июне 1815 г. в ответ на предложение последнего присылать свои замечания в комиссию, - я скорее согласился бы послать ответы мароккскому султану, чем в комиссию под таким начальством" (Пыпин. Русские отношения Бентама. Вестн. Европы. 1869. Кн. II и IV). Однако этот отзыв нужно признать пристрастным, так как деятельность Розенкампфа была неудачна только вначале ввиду незнания им русского языка и законодательства (см. текст). Впоследствии же, после изучения им и того и другого, он принес немало пользы делу нашей кодификации (см.: Кассо. К истории Свода законов гражданских. Журн. Мин. юст. 1904. Кн. 3).

*(148) Он напечатан в Трудах комиссии составления законов. Т. I. С. 1-48.

*(149) Бар. Корф. Жизнь графа Сперанского. Т. I. С. 147.

*(150) Там же. С. 154.

*(151) Бар. Корф. Указ. соч. Т. I. С. 155-156.

*(152) По свидетельству бар. Корфа, все составляемое Розенкампфом "было беспощадно мараемо Сперанским и большей частью переделываемо совсем заново" (Указ. соч. Т. I.C. 157).

*(153) Подробности обсуждения в Государственном Совете гражданского Уложения см. в записке Сперанского, написанной им в 1821 г. и изданной г. Винавером (Журн. Мин. юст. 1897. Кн. VI. "Об источниках X тома Свода Законов"). См. также: Архив Государственного Совета. Т. IV. Ч. 1. С. 1-186, где напечатаны протоколы Совета по рассмотрению гражданского Уложения, и Пахмана. История кодификации гражданского права. Т. I. С. 381-472.

*(154) Бар. Корф. Указ. соч. Т. I. С. 159.

*(155) Русский архив. 1870. См. также: Пыпин. Общественное движение в России при Александре I. С. 183 и след.

*(156) В своей записке, составленной в 1821 г., Сперанский старается оправдаться от обвинений его в заимствованиях из французского кодекса. "Упрекаемо было, - говорит он, - что проект российского уложения сходен с французским. Составить такое гражданское уложение, которое не имело бы сходства ни с каким другим уложением, нет никакой возможности. Все гражданские уложения от шведского до французского сходны между собою и сходны не только в главных частях, но и в подробностях. Петр Великий велел уложение расположить по образцу шведского не потому, конечно, чтобы ввести в России законы шведские, но потому, что в его время уложение сие было лучшим. В наше время французское уложение, по общему признанию, заняло сие место. Весьма равнодушно знать, в какой типографии, в какое время и под каким именем (намек на революционное происхождение кодекса) оно было издано. Может быть полезнее было бы исследовать, когда оно началось и какими средствами было составляемо". Далее следуют указания на черты различий между проектом и кодексом (напр., по последнему права гражданские принадлежат равно всем, "в проекте же они ограничиваются разными состояниями", в кодексе - "брак есть гражданский договор", в проекте - "таинство церкви" и т.п. Впрочем, различий указано только четыре). См.: Винавер. Об источниках X тома Свода Законов (Журн. Мин. юст. 1897. Кн. VI).

*(157) Точно так же очень резко отзывался о проектах Сперанского и министр юстиции Трощинский. "Там, - читаем, между прочим, в его мнении, - противоречие, там несвойственные выражения, там бесполезные вещи, там пустота, там смешение судной части с межевой, там сцепление духовной власти со светской, да и вообще какое везде сплетение обстоятельств, какое противоборство теории с практикою!" (Чтения Общ. Ист. и Древн. Росс. 1859. Кн. III). "Но, - как справедливо замечает проф. Шершеневич (История кодификации гражданского права в России. С. 74), - всякая характеристика требует доказательств, между тем ничего подобного мы не находим у Трощинского".

*(158) Труды комиссии составления законов. Т. I. С. 136-146; Пахман. История кодификации гражданского права. Т. I. С. 434 и след.

*(159) Барон Корф. Жизнь графа Сперанского. Ч. I.

*(160) Барон Корф. Указ. соч. Ч. I. Проф. Шершеневич, сожалея, что кодекс Наполеона в переделке Сперанского не получил у нас силы закона по примеру Польши, объясняет иначе, чем бар. Корф, почему Сперанский сам поднял оружие против своего проекта, хотя ничем не обосновывает подобного объяснения (История кодификации гражданского права в России. С. 75).

*(161) Бычков. К пятидесятилетию II Отделения собств. Е. И. В. канцелярии (Русская старина. 1876. Кн. II). Впрочем, Сперанский смотрел на Свод как на подготовительную работу для составления со временем Уложения. Вот что он говорит по этому вопросу: "Все дело разделяется на три части: 1) собрание законов, 2) своды или приведение законов в известность и 3) составления уложения. Опыт указал необходимость сего разделения... Уложение без свода есть умозрение без практики; уложения не изобретаются, но слагаются из прежних законов с дополнением и исправлением их сообразно нравам и обычаям и действительной потребности государства" (Архив истор. и практ. сведений Калачова. Кн. II. С. 2; см. также: Дмитриев. Сперанский и его государственная деятельность. Русский архив. 1869. С. 1653 и Филиппов. Сперанский, как кодификатор русского права. Русск. мысль. 1892. Кн. 10).

*(162) Бар. Корф. Указ. соч. Т. II. С. 313-315.

*(163) Сперанский. Обозрение исторических сведений о Своде Законов. С. 69 и след.

*(164) Собственно говоря, Бэкон говорит другое, а именно, что следует отменять устаревшие законы, которые еще Юстиниан называл старыми баснями. Таким об разом, это правило было видоизменено Сперанским.

*(165) Сперанский. Указ. соч. С. 104 и след.

*(166) В 1893 г. издан еще т. XVI, в состав которого вошли законы процессуальные, т.е. судебные уставы 1864 г. (за исключением устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, отнесенного еще в 1886 г. к составу XV т.), и правила об устройстве судебной части и производства судебных дел в местностях, в которых введено положение о земских начальниках.

*(167) О речи имп. Николая Сперанский отзывался следующим образом: "Государь говорил, как профессор. Ни я и никто из работавших исключительно над этим делом столько лет, не могли бы представить его так полно, отчетливо и убедительно. Жаль, искренно жаль, что не было тут стенографа, и что ни Европа, ни даже сама Россия ничего не узнают об этой речи" (Бар. Корф. Указ. соч. Т. II. С. 318).

*(168) Бар. Корф. Указ. соч. Т.П. С. 318; Коркунов. Сборник статей. С. 82 (статья "Значение Свода Законов"); Государственный Совет, издание Госуд. канцелярии. С. 56 и след. В сочинении бар. Корфа сказано, что на разрешение Государственного Совета были предложены только три вопроса о Своде Законов (1-й, 2-й и 3-й). Между тем, из подлинника журнала Государственного Совета, приведенного проф. Коркуновым в указ. статье, видно, что вопросов было предложено не три, но четыре.

*(169) Из сказанного видно, что Свод Законов есть закон, ставший с 1835 г. источником нашего права и отменивший действие всех прежних законов, по крайней мере, настолько, насколько они не согласны с его постановлениями. Однако против этого, признанного как наукой, так и практикой, мнения выступил проф. Коркунов, отрицающий за Сводом характер закона и признающий за ним лишь значение аутентичного толкования прежних законов, продолжающих якобы свое действие и теперь (Сборник статей. Указ. статья. С. 75 и след.). Аргументация Коркунова вполне опровергнута г. Лозина-Лозинским (Журн. Мин. юстиции. 1897. Кн. IV и V. Статья "Кодификация законов по русскому праву").

*(170) См.: Корево. Об изданиях законов Российской Империи (1830-1899 гг.).

*(171) Ништадтский договор только санкционировал de jure то, что раньше уже совершилось de facto. Так, Лифляндия была присоединена к России еще в 1710 г., после утверждения Петром так называемых "аккордных пунктов", которыми за лифляндскими дворянами и горожанами сохранялись их права и привилегии. Тогда же Петр издал две жалованные грамоты - дворянству (30 сентября) и горожанам (12 октября), которыми снова подтвердил права и привилегии лифляндских сословий, но со следующими оговорками: "елико оные к нынешнему правительству и времени приличаются", а также "однако ж наше и нашах государств высочество и права предоставляя без предосуждения и вреда". Этими оговорками было признано право русских государей делать изменения в областном устройстве Лифляндии, чем впоследствии и воспользовалась Екатерина П. Точно так же и Эстляндия была присоединена к России в том же 1710 г. и получила аналогичные грамоты 1 и 13 марта 1712 г.

Права и привилегии остзейских сословий подтверждались всеми последующими государями до имп. Александра II включительно, но обязательно постольку, поскольку они согласовались "с общими государства установлениями и законами" и соответствовали времени. Так продолжалось до вступления на престол имп. Александра III, который никаких жалованных грамот Прибалтийским губерниям не дал и, таким образом, права и привилегии их не подтвердил.

Некоторые остзейские ученые (напр., оба Бунге - отец и сын) в "аккордных пунктах" и жалованных грамотах Петра I видят международные договоры, причем даже излагают теорию договорных отношений между Россией и Остзейскими провинциями, которые в момент заключения названного договора вышли из подданства Швеции и стали самостоятельным государством, а следовательно, сделались дееспособными для совершения подобного акта. Опровержение этой теории см. у Харузина. Балтийская конституция. Москва, 1888 и у Беляева в его статье "Общеимперский закон и местные остзейские узаконения" (Журн. Мин. юст. 1898. Кн. IX). Со своей стороны приведем следующее место из жалованной грамоты Ревелю 13 марта 1712 г.: "Понеже Ревель... под нашу власть пришел, того ради их... привилегии... подтверждены яко же помянутый Ревель всеподданнейше о том просил; того ради мы из цесарской милости в том им отреши не хотели". Ясно, что названная грамота не международный договор, а односторонний акт верховной власти.

*(172) После падения Польши курляндский ландтаг (Курляндия находилась в ленной зависимости от Польши) постановил: "покориться непосредственно и безусловно Империи Российской", вследствие чего Екатерина II манифестом 15 янв. 1795 г. присоединила Курляндию "на вечные времена" к России, обещав сохранить права и привилегии ее сословий с оговоркой, что на них будут распространены права и выгоды, дарованные всем остальным русским подданным.

*(173) Впрочем, это мнение возникло сравнительно недавно, так как прежние финляндские писатели (напр., Пекка Каухаринен, Пальмен, Лундал, Росенборг и др.) признавали Финляндию русской провинцией, отвергая какой бы то ни было договорный характер в отношениях между нею и Россией (Абов. Финляндия в русском государственном праве. Журн. Юрид. Общ. 1898. Кн. IV; см. также его "Из истории учений финляндского государственного права". Журн. Минист. юст. 1895. Кн. VIII). Точно так же современники присоединения Финляндии к России из финляндцев считали свою родину только провинцией (напр., известный Спренгпортен и др.). Даже земские чины на сейме в Борго в 1809 г. писали: "если Финляндия одна примет теперь иную монетную единицу, чем ту, которую имеют прочие провинции, то..." (Михайлов. Юридическое положение Финляндии. С. 60).

*(174) Напр., Филлимор, Кальво, Бульмеринк, Голъцендорф, Бич-Лауренс, Еллинек и др. "Финляндия, - говорит последний, - по своему устройству и управлению самостоятельна так, как никакая другая провинция России. Но, тем не менее, она только провинция русской империи, а не государство, стоящее к ней в отношении реальной или личной унии, ибо завоеванием государства или части государства господствовавшая в нем до того времени государственная власть совершенно уничтожается и на ее место вступает новая, следовательно, власть Швеции заменилась властью России" (Die Lehre von den Staatenverbindungen. С. 11; см. также статью Коркунова "Финляндское Великое Княжество" в Юрид. летописи. 1890. N 2). Впрочем, в позднейшем своем труде "Ueber Staatsfragmente" (1896 г.) Еллинек видоизменил свои воззрения на юридическое положение Финляндии. По-прежнему не признавая за ней характера государства, он, однако, не считает ее и провинцией, а относит к категории так называемых государственных фрагментов (?!) - понятие и термин которых впервые изобретены им. Таковыми он считает, кроме Финляндии, еще земли Австрийской короны, Хорватию, английские колонии и др.

*(175) Территория Финляндии составляла несколько губерний (1дn), о чем и говорит ст. 4 Фридрихсгамского трактата, так что Финляндии в смысле единого территориального целого никогда не было. Даже наименование "Великого Княжества" Финляндия получила только в 1581 г., но уже в начале XVIII ст. это наименование исчезло.

*(176) Впрочем, еще в манифесте 5 июня 1808 года было заявлено, что "в среде народов, скипетру российскому подвластных и единую империю составляющих, обыватели новоприсоединенной Финляндии с сего времени навсегда восприяли свое место". Ту же мысль высказал имп. Александр и в своем письме к Наполеону (1808 г.), когда писал: j'ai declare la Finlande Suedoise province rasse; comme V. M. l'а tres bien juge, la surete de ma capital l'exigeait (Еленев. Учение о Финляндском государстве. С. 45). Точно так же в письме к Густаву IV император писал: "Финляндия включена в состав России по праву завоевания и по жребию битв (Абов. Финляндия в русском государственном праве. Журн. Юрид. Общ. 1898. Кн. IV).

*(177) О том же говорит и ст. 6 Фридрихсгамского трактата, а именно: "Его Величество Император Всероссийский самыми несомненными опытами милосердия и правосудия ознаменовал уже образ правления своего жителям приобретенных им ныне областей, обеспечив, по единственным побуждениям великодушного своего соизволения, свободное отправление их веры, права собственности и преимущества".

*(178) См. мою рецензию в "Историческом вестнике" за 1890 г. N 9 на Сборник актов Великого Княжества Финляндского, изданный финляндским ученым Борениусом (Гельсингфорс, 1890).

*(179) Подобный договор в то время не мог иметь места также и потому, что еще за несколько месяцев до созвания боргоского сейма население Финляндии было приведено к присяге на верность русскому государю, т.е., иначе говоря, финляндцы уже считались подданными имп. Александра I.

*(180) См.: Ретвих. Русско-Финляндская Империя. С. 25.

*(181) Михайлов. Юридическое положение Финляндии. С. 29.

*(182) Впрочем, огромная масса законодательных актов не прошла через сейм и издана государями (начиная с Александра I) без его участия. Примерное перечисление их см. у Абова. Указ. ст. в Журн. Юрид. Общ. 1898. Кн. IV.

*(183) Последняя, впрочем, была установлена по инициативе русского правительства, чтобы через Финляндию не проникали в Россию беспошлинно иностранные товары (см. указ министру финансов 5 ноября 1811 г. и рескрипт финляндскому генерал-губернатору того же числа и года).

*(184) Они просуществовали до конца 1900 г., когда были упразднены.

*(185) Еленев. Указ. соч., а также моя рецензия на него (Истор. вестник. 1893. N 8).

*(186) Коркунов. Финляндское Великое Княжество (Юрид. летопись. 1890. N 2). В новых Основных Законах этой статьи уже нет и она заменена ст. 2, гласящей, что "Великое Княжество Финляндское составляет нераздельную часть Государства Российского".

*(187) О государственно-правовом положении Царства Польского см. Мартенса. Современное международное право. Т. I. 1-е изд. С. 236; Коркунова. Русское государственное право. Т. I. 2-е изд. С. 139; Алексеева. Русское государственное право. 4-е изд. С. 199 и мою статью в "Слове" за 1906 г. N 458 ("По поводу заявления польских депутатов в Думе").

*(188) Собственно говоря, номинальное господство России над Грузией установилось еще с конца XVI ст., когда кахетинский царь Александр II обратился с просьбой к Феодору Иоанновичу (в 1586 г.) принять его под свое покровительство. Затем в 1783 г. был заключен договор между Россией и Грузией, по которому царь последней Ираклий "объявил перед лицом всего света, что он не признает над собой иного самодержавия, кроме верховной власти и покровительства" имп. Екатерины II. Окончательно в состав России Грузия вошла в 1801 г., о чем просил последний грузинский царь Георгий.

*(189) Отношения Хивы к России определяются договором 12 авг. 1873 г., по которому хивинский хан признал себя "покорным слугой Императора Всероссийского" и отказался от всяких непосредственных сношений с соседними владетелями и ханами и от заключения с ними каких-либо торговых и других договоров без ведома и разрешения высшей русской власти в Средней Азии. Что касается до Бухары, то ее отношение к России определяются договором 28 сент. 1873 г., и хотя Бухара de jure пользуется большей независимостью, чем Хива, но de facto так же подчинена России, как и первая (см.: Эйхельман. Хрестоматия русского международного права. Т. I. C. 451 и 455).

*(190) Собственно говоря, в 1881 г. была присоединена не вся Закаспийская область, так как Мерв добровольно присоединился только в 1884 г.

*(191) Яблочков. История дворянского сословия в России; Романович-Славатинский. Дворянство в России от начала XVIII стол, до отмены крепостного права; мои Законодательные комиссии в России в XVIII стол. Т. I. Гл. 5 "Дворянские наказы"; см. также мое издание проекта нового Уложения 1754-1766 гг. Ч. 3. Гл. 22 "О дворянах и их преимуществе" (СПб., 1893); Богословский. Дворянские наказы в Екатерининскую комиссию (Русское богатство. 1897. Кн. 6 и 7); Бар. Корф. Дворянство и его сословное управление.

*(192) Дворянство в России от начала XVIII-гo века до отмены крепостного права. С. 14.

*(193) Постановление табели относительно военной службы заимствовано из указа 16 янв. 1721 г., по которому было предписано считать дворянами всех обер-офицеров не из дворян вместе с их детьми и потомками и выдать им патенты на дворянство. Впоследствии (указ 18 мая 1788 г.) было разъяснено, что чины, дающие дворянство, должны быть получены на действительной службе, а не при отставке. Еще раньше (указ 2 марта 1752 г.) Сенат постановил, что фабриканты, "пожалованные за тщательное произведение и размножение своих заводов и фабрик", этим самым не получают дворянства, "потому что они ни в какой службе не бывали". Это постановление Сената было подтверждено указом 18 окт. 1804 г. с тем только различием, что купцам, получившим чин VIII класса "не по порядку службы, а через пожалование", закон разрешил покупать населенные имения, но без права передачи их своим наследникам.

*(194) Проект закона о состояниях и обе записки великого князя напечатаны в ХС т. Сборн. Русск. Истор. Общ. С. 363, 467 и 490.

*(195) Кроме известных случаев пожалования дворянством при Петре, напр., Меншикова, Шафирова и мн. др., по этому вопросу мы находим еще следующее постановление в регламенте Главному магистрату: "ежели кто из магистрата во вверенной ему службе покажет тщательное радение и во все время содержит себя честно, таковым позволяется его ц. в. бить челом, которые по заслугам могут быть пожалованы шляхетством". В этом постановлении г. Яблочков неправильно видит не пожалование, но выслугу, как способ получения дворянства, приравнивая его (постановление) к постановлениям Табели о рангах (История дворянского сословия в России. С. 348).

*(196) Хотя ордена появились в России еще при Петре I (первый орден - св. Андрея Первозванного - был учрежден в 1698 г.), но дворянства они не давали.

*(197) Со времени Александра I возник еще один способ получения дворянства, а именно, приобретение высшего образования. Так, ученая степень доктора давала права на чин VIII класса, а следовательно, и на потомственное дворянство. Затем окончившие университет, с поступлением на военную службу, через 6 месяцев производились в офицеры и, таким образом, получали потомственное дворянство, а с поступлением на гражданскую службу становились личными дворянами (указы 1806 г., 1811 г. и 1822 г.).

*(198) Указ. соч. С. 21.

*(199) Аналогичное право существовало по Жалованной грамоте городам и у именитых граждан, а именно, старшим из внуков таких граждан, при достижении ими тридцатилетнего возраста и "буде дед отец и они именитость беспорочно сохранили", было предоставлено право ходатайствовать о дворянстве (ст. 137).

*(200) Списки были трех родов: 1) "генеральные именные и порознь по чинам", 2) "кто из них к делам годится и употреблены будут и к каким, порознь, и затем оных останется", 3) "что у кого детей, и каковы лета, и впредь кто родится и умирает мужеска пола" (см. инструкцию герольдмейстеру 5 февр. 1722 г.).

*(201) При Елизавете Петровне дети записывались прямо в капралы, унтер-офицеры и сержанты, а при Екатерине II даже в офицеры (впрочем, запись в офицеры иногда имела место и до Екатерины).

*(202) Так, Екатерина I указом 24 февр. 1727 г. разрешила отпускать домой 2/3 офицеров и солдат из дворян, чтобы дать им возможность осмотреть свои деревни и привести их в порядок.

*(203) Как известно, тогда же установился обычай посылать молодых дворян за границу для изучения разных наук. Так, в одном 1716 г. правительство послало 60 человек во Францию, Англию и Венецию для изучения морского дела. В этом же году послано несколько человек в Персию для изучения восточных языков. В последующие царствования принудительная посылка за границу прекратилась, но зато само правительство начало распределять молодых дворян по разным учебным заведениям, нисколько не справляясь с их желаниями. Такая политика в особенности практиковалась при Елизавете Петровне (указы 1742 и 1797 гг.).

*(204) По словам Посошкова, "в ослушании и в презрении указов царского величества иные дворяне уже состарились, в деревнях живучи, а на службе одной ногой не бывали" (О скудости и богатстве. Сочинения. Т. I. С. 89). Другие дворяне записывались в купцы, однодворцы и в крестьяне, чтобы таким образом избавиться от службы (см.: Яблочков. Указ. соч. С. 373 и 451).

*(205) Впрочем, лица, находившиеся на военной службе, не могли выходить в отставку во время войны или за три месяца до нее. Кроме того, дворяне, служащие в нижних чинах на военной службе, могли выходить в отставку только по прошествии 12 лет службы.

*(206) Впрочем, еще указом 5 сент. 1765 г. было постановлено определять дворян на вакантные места и производить их в чины, "давая им по достоинству пред теми, кои не из дворян, преимущество".

*(207) С Александра I дворяне, не получившие образования, поступали на службу канцелярскими служителями, недворяне же этим правом не пользовались (указ 24 апр. 1811 г.).

*(208) В 1833 г. были освобождены от телесного наказания и дети личных дворян.

*(209) То же самое было подтверждено в 1833 г., когда состоялось распоряжение о нековании в железо дворян при ссылке их в Сибирь.

*(210) Так, указ 1746 г. предписывает всем недворянам: "людей и крестьян без земель и с землями покупать во всем государстве запретить и крепостей нигде не писать". То же подтверждает и межевая инструкция 1754 г., а также указ 1758 г. Однако, несмотря на это, все сословия, даже свободные крестьяне, ходатайствовали перед Екатериной II в комиссии 1767 г. о разрешении им владеть крепостными; на практике это нередко и имело место. В 1814 г. было запрещено владеть крепостными и личным дворянам.

*(211) Названный указ, предписывая продать всем недворянам населенные имения в полугодовой срок, т.е. подтверждая постановление указа 1758 г., в то же время устанавливает правила, на основании которых если крепостные с землей или без земли достанутся по наследству лицам, не имеющим права владеть ими, то они обязательно поступают в казенное ведомство, а наследникам выдается из казны за каждую ревизскую душу известное вознаграждение.

*(212) То же подтверждает и проект Елизаветинской комиссии, добавляя к этому еще право покупки дворянами у купцов известного города "купеческого права", на основании которого они получали возможность заниматься торговлей. Этим добавлением проект отличается от Таможенного устава, изданного при той же Елизавете Петровне (в 1755 г.) и стоящего на точке зрения указа 1726 г.

*(213) Кроме того, Жалованная грамота подтвердила "благородным право оптом продавать, что у них в деревнях родится или рукоделием производится", а также даровала право вывоза за границу названных продуктов.

*(214) Указ 1716 г., подтвержденный в 1726 г., по которому винокурение стало исключительно дворянской привилегией. С 1754 г. и право подряда на поставку вина также сделалось привилегией только дворян. В таком же направлении редактирован и проект Елизаветинской комиссии, предписавший "до содержания винокуренных заводов и к подрядам в доставке вина на кабаки допускать одних только помещиков".

*(215) Издание манифеста 3 апр. 1775 г., определившего фасон ливрей и число лошадей в экипажах, было мотивировано желанием уменьшить роскошь, сильно распространившуюся среди дворянства.

*(216) Любопытно, что в этом отношении Жалованная грамота только узаконила ту практику, которая существовала раньше. Так, в ревизионной деятельности Сената в первую половину царствования Екатерины II постоянно встречаются факты представления на высочайшую конфирмацию судебных приговоров, касающихся дворян (См.: Грибовский. Высший суд и надзор в России в первую половину царствования Екатерины II. С. 273-274).

*(217) Веденяпин. Законодательство имп. Елизаветы Петровны относительно православного духовенства (Правосл. обозр. 1865. Кн. V, VII и X); Горчаков. Монастырский приказ; Знаменский П. Приходское духовенство в России со времени реформы Петра; Знаменский Ив. Положение духовенства в царствование Екатерины II и Павла I; Беликов. Отношение государственной власти к церкви и духовенству в царствование Екатерины II (Чтение в Общ. Люб. Духовн. Проев. 1876. Кн. II, IV, и XI); Кедров. Духовный регламент в связи с преобразовательной деятельностью Петра В.; Пашков. Упадок православного прихода в XVIII и XIX ст.

*(218) Кедров. Указ. соч. С. 215.

*(219) Этому в значительной степени содействовал указ Синода 24 июня 1797 г., неправильно придавший распространительное толкование именному указу 12 декабря 1796 г., воспретившему подавать прошения, подписанные более чем одним просителем (см.: Пашков. Упадок православного прихода. С. 88 и след.).

*(220) Приходское духовенство в России со времени реформы Петра. С. 82.

*(221) Наказ Синода дважды напечатан: г. Прилежаевым в "Христианском чтении" 1876 г. (N 9 и 10) и проф. Сергеевичем в Сборн. Русск. Истор. Общ. Т. XLIII.

*(222) Указ. соч. С. 108 и 109.

*(223) Знаменский П. Указ. соч. С. 280.

*(224) Штаты были введены указом 10 августа 1722 г., на основании которого полагалось: в приходе от 100 до 150 дворов - один священник и два причетника, в приходе от 200 до 250 дворов - два священника и четыре причетника и в приходе с 300 дворами - три священника и два причетника. В 1768 г. штаты были дополнены постановлением, что при трех священниках полагалось быть двум дьяконам, при двух - одному, при одном также одному, но только "в знатных местах". Эти штаты просуществовали до 1778 г., когда были значительно сокращены.

*(225) Указ. соч. С. 133.

*(226) В части III проекта ("О состояниях подданных вообще") имеется несколько статей, но касающихся только иноверческого духовенства (См. мое издание проекта. СПб., 1892. Гл. II "О православных и иноверцах". С. 2).

*(227) См.: Градовский. Начала русского государственного права. Т. I. С. 282.

*(228) См. мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". С. 943.

*(229) Сборы. Русск. Ист. Общ. Т. XXXVI. С. 185-188; мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". С. 498.

*(230) Мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". С. 500.

*(231) Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 369.

*(232) Перечисление всех этих сборов см. у Горчакова "Монастырский приказ". С. 204 и след.

*(233) Подробности см. у Знаменского П. Указ. соч. С. 369 и след.

*(234) См. мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". С. 495.

*(235) Против награждения духовных лиц орденами и митрой очень восставал известный митрополит Платон. "Эта новость, - писал он, между прочим, в одном из своих писем, - будет соблазном для одних, в других возбудит честолюбие и много другого, что ниспровергнет благоучрежденный порядок". Как известно, Платон на коленях умолял Павла I не награждать его орденом св. Андрея Первозванного (См.: Знаменский Ив. Положение духовенства в царствовании Екатерины II и Павла I. С. 152 и след.).

*(236) Напр., указ 12 ноября 1698 г. предписал таможенным головам "смотреть, что бы архимандриты, игумены, попы и причетники никакими товарами не торговали".

*(237) Пригара. Происхождение состояния городских обывателей в России и организация его при Петре Великом; Площинский. Городское или среднее состояние русского народа в его историческом развитии; Дитятин. Устройство и управление городов России. Т. I и II; мои Законодательные комиссии в России в XVIII ст. Т. I. Гл. 6: "Городские наказы"; см. так же мое издание проекта нового Уложения. Ч. III. Гл. 23: "Право купеческое", гл. 24: "О расписании купцов по гильдиям" и гл. 25: "О цехах"; Кизеветтер. Посадская община в России XVIII ст.; его же. Происхождение городских наказов в Екатерининской комиссии 1767 г. (Русское богатство. 1898. Кн. 11).

*(238) "Каждое художество или ремесло, - гласит указ 27 апр. 1722 г., - свои особые цунфты или собрания ремесленных людей имеет".

*(239) Милюков. Государственное хозяйство России и реформа Петра Великого. С. 539.

*(240) О скудости и богатстве. С. 140 (Сочинения. Т. I).

*(241) Дитятин. Устройство и управление городов России. Т. I. С. 249.

*(242) О гильдиях и цехах см., кроме названных сочинений Пригары, Площинского, Дитятина и Кизеветтера, Варадинова. Гильдии, историко-юридический очерк (Журн. Мин. внутр. дел. 1861. Кн. IX); Сальникова. Купеческие гильдии и мещанство (Русск. вестн. 1861. Кн. 43 и 44) и Кулишера. Цехи у нас и в Европе (Русск. мысль. 1887. Кн. 11 и 12), а также его же. Из истории цехов у нас и в Европе (Вестн. Евр. 1888. Кн. 8).

*(243) Впрочем, в главе XVII Наказа императрица отступает от сословной точки зрения и дает следующее определение "среднему роду людей": "тем, кои обязаны принимать участие в добром состоянии города, имев в нем дом и имения, дается имя мещан" (ст. 394).

*(244) Стремление создать в России по примеру Западной Европы третье сословие видно также из записки "Рассуждение о третьем чине", составленной неизвестным автором, по всей вероятности, в первую половину царствования Екатерины II. В ней автор, определив буржуазию как "убежище наук и художеств, коммерции и мануфактуры", старается доказать, что "всякая держава, в коей не находится третьего чина, несовершенна, сколь бы она ни сильна была". "Сей третий чин, - заявляет автор, - не трудно учредить и в России" и предлагает для этого следующие меры: 1) выкуп купцов и цеховых, находящихся в крепостной зависимости, 2) включение в чин лиц, получивших высшее образование, и 3) освобождение из крепостной зависимости художников "всех родов" (записка напечатана в Архиве кн. Воронцова. Т. XXVI. С. 320).

*(245) Впрочем, нужно заметить, что манифест 1775 г. в отношении разделения купечества на три гильдии не создал ничего нового, но санкционировал то, что уже существовало раньше. Так, еще инструкцией Главного магистрата 19 ноября 1724 г. купечество было разделено на три "части", "которые имеют называться гильдиями". То же самое было подтверждено в 1742 г. Таким образом, гильдия в широком смысле этого слова, как подразделение всего "гражданства", модифицировалась в разряд чисто купеческий, т.е. в нашем смысле этого слова (см.: Варадинов. Гильдии в Журн. Мин. внутр. дел. 1861. Кн. 9. С. 85 и след.).

*(246) Так, ст. 80, гласящая: "городских обывателей среднего рода людей или мещан название есть следствие трудолюбия и добронравия, чем и приобрели отличное состояние", или ст. 84, 85 и 87, говорящие о сословном суде, а также ст. 86 и 91 - о сословной чести и т.д.

*(247) См. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I, а также статью Дитятина "К истории жалованных грамот 1785 года" (Русская мысль. 1885)

*(248) Это звание было оставлено только ученым и художникам.

*(249) Сборы. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 370 и след. Против образования особого разряда "чиновных граждан" в особенности ратовал известный Балугьянский в записке, представленной им имп. Николаю I (Там же. Т. ХС. С. 580 и след.).

*(250) Подробности, касающиеся истории образования сословия почетных граждан, см. в статье проф. Коркунова "Наше законодательство о почетном гражданстве" в "Вестнике права". 1899. Кн. IV.

*(251) "Кто в городе в мещанство не записан, - гласит дворянская грамота, - мещанским промыслом да не промышляет, под опасением, что за то в законе написано".

*(252) Такого же рода льготы мы встречаем уже и в проекте Елизаветинской комиссии, а именно: "знатных из купцов, т.е. первой гильдии, также гостей ничем на теле не наказывать, а штрафовать взятием денег". О том же просили и наказы.

*(253) О почетных правах "первостатейного" купечества, на основании манифеста 1 янв. 1807 г., было уже сказано.

*(254) Содержание его до его напечатания было изложено мною в "Юридическом вестнике" 1886 года.

*(255) Беляев. Крестьяне на Руси; Победоносцев. Исторические исследования и статьи; Романович-Славатинский. Дворянство в России (Гл. IV "Крепостное право"); Вешняков. Крестьяне-собственники в России; Энгельман. История крепостного права в России; Семевский. Крестьяне в царствование Екатерины П. Т. I и II, а также Крестьянский вопрос в России в XVIII и в первой половине XIX века; Игнатович. Помещичьи крестьяне накануне освобождения (Русск. богатство. 1900. Кн. 9-12). Многочисленные статьи г. Семевского по истории разных разрядов крестьян, вошедшие в состав второго тома его исследования о крестьянах в царствование Екатерины II (изд. 1901 г.), будут указаны в своем месте.

*(256) Семевский. Казенные крестьяне при Екатерине II (Черносошные крестьяне), см. "Русскую старину" 1879 года. Т. XXIV; Щепотьев. К истории разрушения сложных форм общинного землевладения на севере (Русск. мысль. 1883. Кн. 12) и Законодательство и старинные формы землевладения на севере (Сев. вестн. 1886. Кн. 2).

*(257) Деревенские владельцы существовали на севере России не только среди черносошных крестьян, но также и среди дворцовых, что побудило дворцовую канцелярию предписать 20 дек. 1745 г. земли, состоящие в Важских дворцовых волостях за монастырями, попами, посадскими и другими владельцами, "отобрать и разделить крестьянам" (см.: Семевский. Очерки из истории крестьянского землевладения на севере России в XVIII в. в "Русск. богатстве". 1901. Кн. 1).

*(258) В основу указа 1781 г. лег экстракт, представленный Сенату в 1771 г. комиссией, посланной для усмирения волнения крестьян Олонецкой губ. (см. назв. ст. Семевского в "Русск. богатстве". 1901. Кн. 2).

*(259) Это распоряжение состоялось в форме циркуляра министра финансов казенным палатам, причем министр предписал, "чтобы земли, принадлежащие каждому казенному селению, разделяемы были между поселянами оного для обрабатывания и платежа податей, на основании мирского приговора, по тяглам".

*(260) Ефименко. Крестьянское землевладение на Крайнем Севере (в сборнике "Исследования народной жизни"); Семевский. Казенные крестьяне при Екатерине II (Половники), см. "Русскую старину". 1879. Т. XXIV.

*(261) Семевский. Указ. статья (Однодворцы), см. "Русскую старину". 1879. Т. XXIV, а также Победоносцев. Курс гражданского права. Ч. I. 3-е изд. С. 556 и след. (Приложение к § 67 "Однодворческие земли") и Благовещенский. Четвертное право.

*(262) Четвертное право есть долевое право владения землей, основанное на счете четвертей, дошедших до владельца по наследству или другим законным путем (Благовещенский. Указ. соч. С. 123).

*(263) "У однодворцев, - гласит протокол Верховного тайного совета от 7 июня 1727 г., - из дач их земель, которыми они владеют, никому не покупать и никакими образы не крепить и не записывать" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. LXIII. С. 668). Межевая инструкция 1766 г. дополняет это постановление, предписывая однодворцам своих земель "не только посторонним, но и равным себе, отнюдь, не продавать и в наем, также за долги и в иски никому не отдавать".

*(264) Большое сходство с однодворцами в юридическом отношении представляют так называемые "старых служб служилые люди", происходившие от московских стрельцов, пушкарей, воротников, рейтар и т.п. В XVIII ст. они то выделяются в особую группу от однодворцев, как, напр., во времена Екатерининской комиссии 1767 г., то рассматриваются с ними вместе (см.: Семевский. Старых служб служилые люди в XVIII в. // Вести, права. 1901. Кн. 4-5).

*(265) Семевский. Крестьяне духовных вотчин во второй половине XVIII века (Русская мысль. 1882. N 9 и 10); Завьялов. Вопрос о церковных имениях при имп. Екатерине II; Верховской. Населенные недвижимые имения Св. Синода, архиерейских домов и монастырей при преемниках Петра В.

*(266) Подробности см. у Горчакова. Монастырский приказ.

*(267) Как видно из ведомости, приложенной к названному исследованию проф. Горчакова, оказывается, что за время управления духовными вотчинами Монастырским приказом было роздано и продано 6407 дворов (Прилож. С. 138).

*(268) Указ не вошел в Полное Собрание Законов и напечатан в "Русской старине" (1872. Кн. 11).

*(269) Комиссия просуществовала до 1797 г., когда именным указом Павла I (21 янв.) была закрыта. Истории ее деятельности посвящено исследование Завьялова "Вопрос о церковных имениях при имп. Екатерине II".

*(270) В Полном Собрании Законов доклада нет, но содержание его изложено в указ. соч. Завьялова. С. 217.

*(271) Перед отобранием церковных имений Екатерина II произнесла в Синоде речь, в которой, указав на религиозно-нравственное назначение духовенства и на пример апостолов, "внушавших людям презрение к богатствам", сказала: "Как можете вы, не нарушая должности звания своего и не терзаясь в совести, обладать бесчисленными богатствами? Вы просвещены, Вы не можете не видеть, что все сии имения похищены у государства. Если Вы повинуетесь законам, если Вы вернейшие мои подданные, то не замедлите возвратить государству все то, чем Вы несправедливым образом обладаете" (Чтения в общ. истории и древн. росс. 1862. Кн. 2). Г. Завьялов (Указ. соч. С. 122) считает эту речь "апокрифической" ввиду ее "стилистических несообразностей" и упоминания в ней о бесчисленных богатствах, принадлежащих духовенству, а также ввиду тона речи, не соответствующего достоинства императрицы и ее "слушателей". Однако едва ли эти доводы убедительны.

*(272) По мнению г. Ив. Знаменского, эта сумма, исчисляемая им в 460 000 р., равнялась 1/3 всего дохода, получавшегося с церковных имений. Остальные 2/3, по его мнению, пошли на пенсии офицерам, на инвалидов, на госпитали и богадельни, на вдов и сирот (около 250 тысяч), на жалованье членам коллегии экономии и служащим в ее конторе и канцеляриях (около 360 тысяч) и, наконец, на государственные нужды (см.: Знаменский Ив. Положение духовенства в царствование Екатерины II и Павла I. С. 127). Но г. Завьялов, работавший над архивными данными, относящимися к истории комиссии о церковных имениях, доказал, что из 1 366 299 р. (доход с духовных вотчин) на нужды церкви было ассигновано свыше 500 000 р., а на остальные нужды (на содержание инвалидов, на выдачу пенсий, на устройство богаделен, на адмиралтейство и пр.) 300 000 р. Если же к прямым назначениям, т.е. на нужды церкви, присоединить содержание коллегии экономии и богаделенный кредит (свыше 60 000 р.), то едва ли (говорит г. Завьялов) останется повод утверждать, будто реформа 1764 г. взяла у церковных учреждений их имущество. Остальная часть доходов (около 500 000 р.) "оставлена в запасе для дальнейшего обеспечения церковных и нецерковных учреждений в пропорции их действительных потребностей" (Указ. соч. С. 339-340).

*(273) О коллегии экономии см.: Барсов. Синодальные учреждения прежнего времени. С. 242 и след. и Завьялов. Указ. соч. С. 143 и след.

*(274) Семевский. Крестьяне дворцового ведомства в XVIII веке (Вестник Европы. 1878. N 5 и 6); его же. Государевы крестьяне в XVIII в. (Русск. мысль. 1901. Кн. 1).

*(275) Инструкция, хотя и не имела в виду дворцовых крестьян, однако в этом отношении была применена и к ним.

*(276) Семевский. Крестьяне в царствование имп. Екатерины II (Посессионные крестьяне); его же. Горнозаводские крестьяне во второй половине XVIII в. (Русская мысль. 1900. Кн. 1-5).

*(277) Под "посессией" понималось вспоможение или пособие, дававшееся фабрикантам и заводчикам от казны в форме земель, лесов, крестьян и т.п. В частных актах этот термин появляется в 1796 г., откуда и заимствуется правительством в 1797 г. (Удинцов. Посессионное право. С. 57 и след.).

*(278) Ко многим частным горным заводам (напр., уральским и др.) с самого начала XVIII ст. было приписано немало и государственных крестьян, которые на основании манифеста 21 мая 1779 г. должны были выполнять известные работы, точно переименованные в манифесте, за плату, размер которой также был определен. Ввиду тяжелого положения этих крестьян и частых волнений среди них они были 23 июня 1803 г. (по крайней мере, на Урале) освобождены от обязательной заводской работы, но зато среди них был произведен набор по 58 человек с тысячи так называемых казенных работников, которые, будучи поселены на заводах, вошли в состав посессионных крестьян (Семевский. Горнозаводские крестьяне во второй половине XVIII в. // Русская мысль. 1900. Кн. 4).

*(279) Вообще право наказания крестьян за ослушание или леность на работе принадлежало фабрикантам с самого начала XVIII ст. Так, в памяти, данной Демидову в 1802 г., правительство предоставило владельцу завода (Демидову) наказывать крестьян батогами или плетьми и даже надевать на них оковы. На практике фабриканты не раз крайне злоупотребляли этим правом.

*(280) Впрочем, по свидетельству г. Семевского, жалобы крестьян в большинстве случаев оставались без всяких последствий и только "мирские челобитчики расплачивались своими спинами за усердие к общему делу" (назв. ст. в "Русской мысли". 1900. Кн. 1. С. 28).

*(281) Указ 12 дек. 1801 г. разрешил государственным крестьянам и вольноотпущенным приобретать "всякие под разными именами земли". До 1858 г., когда действие этого указа было прекращено, воспользовалось этим правом всего 269 тысяч крестьян, т.е. только 3% общего числа государственных крестьян (Вешняков. Крестьяне-собственники в России. С. 1-13).

*(282) Причем вследствие круговой поруки волости и в силу этого платы за умерших, неимущих и выбывших (напр., беглых), она была крайне тяжела для крестьян.

*(283) Дворянство в России. С. 278.

*(284) На необходимость законодательной формулировки крепостного права указывает в своих "Пунктах", представленных в дворянскую комиссию 1763 г., и граф А.П. Бестужев-Рюмин. "Всему дворянству, - читаем в его 7 пункте, - надлежало б, на основании древних установлений, которые иногда через столь давнее время в забвение пришли или придти могут, возобновить ту беспредельную власть, какая им над их крестьянами уже дозволена и какой они действительно пользуются".

*(285) В этом отношении Петр I только завершил тот процесс, который начался уже во второй половине XVII ст., когда некоторые разряды холопов, а именно, задворные люди и посаженные на пашню деловые люди, были сравнены во всем с крепостными крестьянами (см. Ключевского. Подушная подать и отмена холопства в России // Русская мысль. 1886. Кн. V, VII, IX и X; Милюкова. Государств, хозяйство России в XVIII ст. С. 642; его же. Спорные вопросы финансовой истории Московского государства. С. 87, а также статью "Когда задворные люди стали государственными тяглецами" в Трудах Ряз. Учен. Архивной комиссии. Т. XII. Вып. 1. С. 97 и Дьяконова. Очерки из истории сельского населения в Московском государстве. С. 241 и след.). Г. Милюков даже документально доказал, что задворные люди были положены в тягло в 1678 г., когда составлялись новые переписные книги и совершалась коренная реформа податной системы.

*(286) Задворными людьми, по определению проф. Ключевского, назывались холопы, получившие от своих господ в пользование земельные участки и жившие отдельными дворами, имея каждый свое особое хозяйство (Ключевский. Указ. статья). Это определение было дополнено г. Милюковым, доказавшим, что в состав задворных людей входили также и нехолопы, напр., крестьяне (см.: Спорные вопросы финансовой истории Московского государства. С. 857). К мнению г. Милюкова примкнул и проф. Дьяконов (Указ. соч. С. 241 и след.). Деловыми людьми назывались холопы, жившие в сельских усадьбах своих господ и на их содержании. Часть их была посажена на пашню, имела свои дворы и ничем не отличалась от задворных людей (Ключевский. Указ. статья; Дьяконов. Указ. соч. С. 287 и след.).

*(287) Раздача населенных имений была уничтожена при Александре I. "Русские крестьяне, - сказал по этому поводу государь, - большей частью принадлежат помещикам; считаю излишним доказывать унижение и бедствие такого состояния, и потому я дал обет не увеличивать числа этих несчастных и принял за правило никому не давать в собственность крестьян".

*(288) Указ 1815 г. постановил, что "все вольного происхождения вдовы и девки, вышедшие замуж за помещичьих дворовых людей и крестьян, по смерти мужей их, в число крепостных обращаемы быть не должны".

*(289) Однако ввиду того, что казна в таких случаях не открывала крестьянам никакого кредита, выкупились на основании этого закона всего только 964 человека.

*(290) По справедливому замечанию г. Победоносцева, названный указ, в сущности, "не может быть назван законом", так как "не содержит в себе ясного, положительного запрещения и не был обращаем к исполнению, а подлежал только ведению Сената", "чтобы о том при сочинении нынешнего уложения изъяснить, как гг. сенаторы заблагорассудят". А предположенное уложение вовсе не было приведено к концу" (Исторические исследования и статьи. С. 165).

*(291) Воспрещение продавать крепостных финляндским гражданам состоялось еще в 1827 г., а донским чиновникам в 1816 г.

*(292) В XIX ст. оброчная система преобладала на севере, напротив, на юге, в черноземных губерниях господствовало барщинное хозяйство. Кроме того, существовали такие имения, где часть крестьян была на оброке, часть на барщине.

*(293) Игнатович. Помещичьи крестьяне накануне освобождения (Русск. богатство. 1900. Кн. 10).

*(294) Туган-Барановский. Фабрика в ее прошлом и настоящем. С. 106.

*(295) Об этом Панин говорит в своей записке, поданной им Екатерине II, советуя императрице издать секретное предписание губернаторам, где и определить норму барщины.

*(296) О неупотреблении крестьян на работы по праздникам было подтверждено и в 1818 г., причем правительство возложило на духовенство обязанность наблюдения за исполнением указа и, в случае его нарушения, доведения до сведения (через начальство) Комитета министров. Впрочем, в том же году духовенство было освобождено от этой обязанности, возложенной после того на губернское начальство.

*(297) Несмотря даже на то, что сила указа была дважды подтверждена при Елизавете Петровне (см. указы 1742 г. 21 мая и 3 июня).

*(298) Воспоминания крепостного (Русский вестн. 1877. Кн. 9).

*(299) Христианское чтение. 1876. N 9 и 10.

*(300) В 1763 г. право помещиков ссылать крестьян в Сибирь было ограничено, так как правительство разрешило наказывать таким способом только тех крестьян, "кои не будут одобрены в повальном обыске". Впрочем, это ограничение просуществовало до 1822 г., когда было отменено.

*(301) Количество ссыльных крестьян на основании закона 1827 г. было очень велико. Так, в пятилетие с 1827 г. оказалось сосланными 1249 чел., в пятилетие с 1832 по 1836 г. - 882 чел., в пятилетие с 1837 по 1841 г. - 1980 чел. и в пятилетие с 1842 по 1846 г. - 2775 чел. (Анучин. Исследование о проценте сосланных в Сибирь. С. 23).

*(302) "Владелец, - гласит ст. 1103 т. IX Свода Законов, изд. 1857 г., - в случае неурожая, не сбивая крестьян с пашни, а дворовых со двора, обязан доставлять им способы пропитания, воздерживая от нищенства". По ст. же 1105 за каждого крестьянина, пойманного в качестве нищего, с помещика взыскивалось по 1 р. 50 к.

*(303) Повалишин. Жестокое обращение помещиков со своими крепостными (Труды Рязанской Архивной Комиссии. Т. XI. Вып. 2. С. 113).

*(304) Зато, с другой стороны, Уложение 1845 г. приравняло возмущение крестьян против помещиков к восстанию "против властей, правительством установленных".

*(305) Еще раньше, в бытность свою великой княгиней, Екатерина писала в своих заметках, что "противно вере христианской и справедливости делать невольниками людей", так как "они все рождаются свободными". Тогда же будущая императрица высказалась за необходимость постепенно уничтожить крепостное право, объявляя крестьян свободными во всех имениях, переходящих в руки нового владельца (Семевский. Крестьянский вопрос. Т. I. С. 11).

*(306) На это возражение императрица заметила: "г. Сумароков хороший поэт, но слишком скоро думает, чтобы быть хорошим законодавцем, он связи довольной в мыслях не имеет".

*(307) Лекции и исследования по истории русского права. С. 650.

*(308) "Я не могу подписать того, что противно моей совести, и с чем я ни мало не согласен", - воскликнул государь, весь вспыхнув, и вычеркнул взволновавшую его фразу о крепостном праве таким решительным движением руки, что Шишков, несмотря на всю свою смелость, не решился ему возражать (см.: Шильдер. Император Александр I, его жизнь и царствование. Т. III. С. 256).

*(309) По подсчету г. Семевского (Крестьянский вопрос в России. Т. II. С. 210 и след.). По подсчету же г. Милюкова (Крестьяне в Энциклоп. словаре Брокгауза и Ефрона. Т. XXXII) на основании указа 1803 г. было освобождено только 107 000 душ крестьян.

*(310) По прочтении записки государь написал на ней следующее: "читал с полным удовольствием и особенным вниманием; начала, на коих основан проект, мне кажутся весьма справедливы и основательны; я не нашел сделать ни одного замечания и разрешаю внести в комитет".

*(311) Корсаков. Воцарение имп. Анны Иоанновны; Дитятин. Верховная власть в России XVIII ст. (Русская мысль. 1881. Кн. III и IV); Загоскин. Верховники и шляхетство; Внутренний быт русского государства. Т. I (Верховная власть и Императорский дом). Изд. Моск. Арх. Мин. юст.; Пыпин. Общественное движение в России при Александре I. Остальные сочинения будут указаны в своем месте.

*(312) Названная формулировка власти государя буквально заимствована из шведского права, а именно, из решения риксдага 1693 г. Вот что гласит последнее: "король есть самодержавно всем повелевающий суверенный король, который ни перед кем на земле не ответствен за свои действия, но имеет власть и силу по своему желанию и как христианский король править и царствовать своим государством" (Милюков. Государственное хозяйство в России и реформа Петра Великого. С. 673).

*(313) Есть известие, что на собрании лиц в ночь на 28 янв. 1725 г., на котором была избрана Екатерина, высказывалась мысль о "поручении правления ей вместе с Сенатом", но что, благодаря Толстому, она была оставлена, и восторжествовало его мнение о необходимости возвести на престол императрицу "без всякого ограничения ее власти". Успех Толстого объясняется тем, что перед дворцом неожиданно появилась гвардия, а ее офицеры вошли в залу заседания и поддержали Толстого (Соловьев. История России. Т. XVIII. С. 267-268).

*(314) Сборы. Русск. Ист. Общ. Т. LVIII. С. 186 и 256.

*(315) Брикнер. Русский двор при Петре II (Вестник Европы. 1896. N 2).

*(316) См. 3-й пункт "Мнения не в указ": "чтобы о важных делах, поставя протоколы и на мере, и, не подписав, наперед для апробации к ее имп. величеству взносить... и как уже ее имп. величество изволили апробовать, тогда подписывать и в действо производить" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. LL. С. 96).

*(317) Филиппов. К вопросу о Верховном тайном совете. С. 30.

*(318) План в подлиннике до нас не дошел, и мы знаем о нем на основании отзывов двух иностранных резидентов: французского - Маньяна и английского - Рондо (Корсаков. Воцарение имп. Анны Ивановны. С. 179).

*(319) Корсаков. Воцарение имп. Анны Ивановны.

*(320) До последнего времени в ученой литературе затея верховников совершенно справедливо трактовалась как затея несомненно олигархическая. Однако с этим не согласен г. Милюков (Из истории русской интеллигенции. СПб., 1902. Ст. "Верховники и шляхетство"), утверждающий, что "в целях задуманного переворота не было ничего олигархического". Г. Милюкову совершенно основательно возражает проф. Филиппов (Учебник истории русского права. Ч. I. С. 575), говоря, что, "поскольку цели реформы раскрылись в самих кондициях, они, несомненно, были олигархического характера, гадать же о том, насколько склонны были в будущем верховники поделиться властью с шляхетством, не приходится, так как кондиции были скоро уничтожены".

*(321) Записки Фонвизина (Русская старина. 1884. Т. XLII). По сообщению Фонвизина, Павел Петрович был посвящен в эти планы и дал обещание, что в случае своего возведения на престол после низложения матери осуществит Панинский план конституционного устройства. Об ограничении власти императрицы советом см. ниже.

*(322) Та же мысль выражена императрицей и в "секретном наставлении князю Вяземскому", а именно: "Российская империя столь обширна, что, кроме самодержавного государя, всякая другая форма правления вредна ей, ибо все прочие медлительны в исполнениях и многое множество страстей разных в себе имеют, которые все к раздроблению власти и силы влекут, нежели одного государя, имеющего все способы к пресечению всякого вреда и предпочитающего общее добро своему собственному". В 1782 году Екатерина сказала своим приближенным: "я в душе республиканка и деспотизма ненавижу, но для блага народа русского абсолютная власть необходима" (Щеглов. Государственный Совет в России. Т. I. С. 665).

*(323) Тарановский. Политическая доктрина в Наказе Екатерины II (Сборник статей. Изд. в честь М.Ф. Владимирского-Буданова).

*(324) Записки Академии Наук. 1905, где проект Десницкого напечатан г. Успенским.

*(325) Записка Безбородко "О потребностях Империи Российской", напечатана в Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. XXIX.

*(326) Очерки по истории русской культуры (Мир Божий. 1902. Кн. 7).

*(327) В Учреждении императорской фамилии было даже употреблено такое выражение: "неограниченный самодержавен" (§ 71).

*(328) В письме к Лагарпу 27 сент. 1797 г. он писал, что у него одна цель - "создать благо России, установив в ней свободную конституцию".

*(329) Впервые извлечения из проекта были напечатаны Тургеневым Н. в его сочинении "La Russie et les rasses" и воспроизведены в труде Пыпина "Общественное движение в России при Александре I" (с. 150-172). Затем проект весьма подробно изложен в исследовании проф. Щеглова "Государственный Совет в России" (1892 г.), причем последний пользовался его редакцией, хранящейся в Публичной библиотеке. В последнее время извлечения из проекта напечатаны Шильдером в приложениях ко II т. его сочинения "Имп. Александр I" (с. 372-395). Наконец, проект напечатан целиком г. Семевским в X т. "Исторического обозрения" (с. 1-62).

*(330) Речь о представительной форме правления, хотя еще только в общих чертах, велась уже в так называемом неофициальном комитете 1801 г., составленном из близких к государю лиц (см.: Дневник графа Строганова в "Вестнике Европы". 1866. Т. I, а также Пыпина. Указ. соч. С. 87 и след.).

*(331) Впрочем, последняя мысль об источнике власти в народе принадлежит не Монтескье, но Руссо.

*(332) Сперанский в своем известном письме из Перми, написанном Александру I в 1813 г., свидетельствует, что государь, "в течение слишком двух месяцев" почти ежедневно занимался рассмотрением проекта и сделал в нем много "перемен, дополнений и поправлений" (Письмо напечатано в приложениях к назв. соч. Пыпина. С. 479 и след.).

*(333) Сам Сперанский стоял на точке зрения постепенности введения реформы и советовал государю "избегать всякой торопливости" и учредить переход от настоящих установлений к новым так, чтоб он казался простым и естественным, и чтобы новые установления казались возникающими из прежних" (см. бар. Корфа. Жизнь гр. Сперанского. Т. I. С. 111).

*(334) Шильдер. Имп. Александр I, его жизнь и царствование. Т. IV. С. 150. Самая грамота напечатана в приложениях к этому тому. С. 499-526.

*(335) Напечатан г. Якушиным в виде приложения к его исследованию "Государственная власть и проекты государственной реформы в России". С. 131-160.

*(336) "Русская Правда" издана г. Щеголевым в 1906 г.

*(337) Там же. С. 23.

*(338) Как известно, Пестель сознался на допросе, что VI глава "Русской Правды" о верховной власти должна была быть написана вдвойне: "одна в монархическом, а другая в республиканском смысле" (Там же. С. IX).

*(339) Оба они напечатаны г. Берманьским под названием "Конституционные проекты царствования Александра II" в "Вестнике права". 1905. Кн. 9).

*(340) Доклад напечатан в указанной статье г. Берманьским.

*(341) Манифест и речь графа Игнатьева напечатаны в "Русском деле". 1906. N 24, 25 и 26, см. ст. "Несостоявшийся земский собор".

*(342) Императорский период унаследовал титул, сложившийся в эпоху Московского государства. Последний делился на три части. В первой указывалось на источник власти - "Божьей милостью". Вторая свидетельствовала о характере власти государя: великий князь, царь, государь, самодержец. Третья часть - территориальная заключала в себе указание на владения, входившие в состав государства, по мере их присоединения к последнему. Титул был двух родов: полный, когда выписывалась вся территориальная часть, и краткий, форма которого была следующая: "Божьею милостью, Великий Государь, Царь и Великий Князь всея Великия и Малыя и Белыя Руси Самодержец".

*(343) Швеция признала новый титул в 1723 году, Турция в 1739 г. (по Белградскому договору), Англия и Германия в 1742 году, Франция и Испания в 1745 году.

*(344) Указ предписал во всех официальных бумагах писаться "целыми именами с прозваниями своими, а полуименами никому не писаться".

*(345) Герб Московского государства - двуглавый орел с распластанными крыльями, а посредине его всадник, поражающий копьем змея - был заимствован из Византии после брака Ивана III с Софьей Палеолог. Древние русские никогда не признавали всадника за изображение Св. Георгия, а просто называли его "ездоком" или "ездецом". В XVII ст. ездок объяснялся как изображение самого царя. Так, по свидетельству Котошихина, на "московской печати вырезано: царь на коне победил змея". При Петре I была учреждена особая геральдическая комиссия, закончившая свои занятия уже при Петре II и признавшая, что в "ездоке" московского герба следует видеть св. Георгия. На этих основаниях и состоялся указ 10 июня 1728 г. (Андреевский. Русское государственное право. Т. I. С. 157. См. также: Воронец. Четырехсотлетие российского государственного герба. С. 28).

*(346) Регалиями в московскую эпоху считались: 1) венец или шапка Мономаха, по преданию, присланная византийским императором Алексеем Комненом Владимиру Мономаху, 2) скипетр, вошедший в употребление с Федора Ивановича, 3) держава, введенная Лжедмитрием, и 4) царская цепь.

*(347) Меч и знамя впервые были введены при Елизавете Петровне в 1742 г. (Белозерская. Царское венчание в России. Русская мысль. 1883. Кн. 5).

*(348) "Яко христианский государь, - гласит Духовный регламент, - правоверия же и всякого в церкви святой благочиния блюститель".

*(349) Вообще при Петре было издано девять указов, воспрещавших подачу жалоб непосредственно государю и минуя установленные судебные инстанции (см.: Петровский. Указ. соч. С. 192 и след.).

*(350) См.: Хартулари. Право суда и помилования, как прерогативы российской державности. Т. I. С. 90 и след.

*(351) О применении этих начал на практике Екатериной II и ее преемниками см. указ. соч. Хартулари. Т. I. С. 240 и след., а также Люблинского. Право амнистии. С. 220 и след. Со времени Екатерины II главнейшими мотивами издания "милостивых манифестов" являются соображения политического характера; религиозные же мотивы, игравшие большую роль до этого времени, или совсем не встречаются, или отступают на второй план. "Милостивые манифесты" издаются по поводу разных событий в жизни государства (напр., заключение мира) или в жизни императорской фамилии, причем с Петра II входит обычай издавать так называемые коронационные манифесты, т.е. при короновании государей.

*(352) См.: Дитятин. Верховная власть в России XVIII ст. (Русская мысль. 1881. Кн. IV. С. 20).

*(353) Таким образом, опять был провозглашен завещательный принцип, чем постановления Тестамента оказались нарушенными.

*(354) Как известно, Екатерина II в последние годы своего царствования имела намерение устранить от престола своего сына Павла Петровича и сделать своим непосредственным преемником внука Александра Павловича. Нужно думать, что наличность этого намерения и послужила, главным образом, для Павла I стимулом к изданию закона о престолонаследии. Недаром среди мотивов его издания упоминаются такие, как "дабы наследник был назначен всегда законом самим" и "абы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать".

*(355) Впрочем, проф. Коркунов доказал, что, в сущности, первое учреждение губерний относится не к 1708 г., как думали до сих пор, основываясь на Полном Собрании Законов, но к 9 января 1710 года (см. Журнал Минист. народ, проев. Февраль 1893 г.). Дело в том, что указ 18 дек. 1708 г. только обнародовал список вновь учрежденных губерний и расписал по ним города, указом же 9 янв. 1710 г. было предписано губернаторам вступить в управление вверенными им губерниями.

*(356) Московская, Ингерманландская, Киевская, Смоленская, Архангелогородская, Казанская, Азовская и Сибирская.

*(357) Это положение весьма подробно аргументируется г. Милюковым (Государственное хозяйство России и реформа Петра Великого), а также и некоторыми другими учеными, напр., Неволиным (Собрание сочинений. Т. VI), проф. Мрочек-Дроздовским (Областное управление России XVIII века), отчасти Лохвицким (Губерния) и др.

*(358) Градовский. Начала русского государственного права. Т. III. С. 86.

*(359) Милюков. Указ. соч. С. 342 и след.; Блинов. Губернаторы. С. 42 и Соколов. Очерк истории и современного значения ген.-губернатора (Вестн. права. 1903. Кн. 7).

*(360) Мрочек-Дроздовский. Областное управление России XVIII в. до Учреждения о губерниях 1775 г. С. 64. Нужно, впрочем, заметить, что доли, как специальное деление - для взимания разных сборов, были созданы еще указом 14 окт. 1710 г.

*(361) Впрочем, в некоторых местностях провинции фактически существовали и раньше. Так, в 1711 г. упоминается Ярославская провинция, входившая в состав Петербургской губернии, в 1712 г. - Серпуховская провинция, входившая в состав Московской губернии, разделенной с течением времени на 8 провинций и т.д. (см.: Мрочек-Дроздовский. Указ. соч. С. 24 и Богословский. Областная реформа Петра Великого. С. 48).

*(362) Милюков. Указ. соч. С. 623 и след. По свидетельству г. Богословского, было образовано 50 (Указ. соч. С. 50).

*(363) Г. Богословский делает поправку к этому мнению, указывая на то, что провинциальные воеводы были подчинены губернаторам только в некоторых отношениях, но, с другой стороны, он сам вынужден признать, что сношения провинциальных властей с центром происходили не иначе, как через губернию (Указ. соч. С. 76-80). Этот же факт, бесспорно, должен был иметь в результате подчинение провинциальных властей губернским.

*(364) Впрочем, "буде нужда того требует", Учреждение о губерниях разрешало деление губерний на области или провинции. И действительно, некоторые губернии были разделены на области. В черновых отрывках и первоначальных рукописях Учреждения, хранящихся в Государственном архиве, провинциальное деление сохранялось и к нему были приурочены особые учреждения финансового и судебного характера. См. интересную статью г. Григорьева "Административное деление по Учреждению о губерниях 1775 г." в Журн. Мин. нар. проев. 1908. Кн. 11, а также Милюкова. Очерки по истории русской культуры (Мир Божий. 1902. Кн. 7).

*(365) В 1781 г. число губерний равнялось 40; затем, если не считать царствования Павла I, это число постоянно увеличивалось (Лохвицкий. Губерния. С. 52 и сл.).

*(366) В состав одного наместничества приблизительно входило по две губернии. Лохвицкий. Губерния. С. 53).

*(367) Ближняя канцелярия возникает в 1701 г. (14 марта), съезды же или "консилии" министров в ней начинаются в 1704 г., когда она и становится во главе всего управления (Токарев. Ближняя канцелярия при Петре Великом в кн. V "Документов и бумаг Моск. архива Мин. юстиции". С. 44). Г. Милюков предполагает, что канцелярия возникла раньше 1701 г. (в конце XVII ст.), а в 1701 г. (14 марта) получила только "новое полномочие" - функции государственного контроля (Указ. соч. С. 114 и след.), но это предположение совершенно голословно.

*(368) См.: Ключевский. Боярская дума древней Руси. С. 446 и след. и Токарев. Ближняя канцелярия при Петре Великом (Документы и бумаги Моск. архива Мин. юстиции. Кн. V. С. 43-75).

*(369) Любопытно, что сам Сенат смотрел на консилию министров как на свою предшественницу, которая должна была уступить ему принадлежавшие ей права и обязанности (см. у Токарева. Указ. статья. С. 49). Что касается до ближней канцелярии, то после учреждения Сената и с прекращением в ней консилии министров, она уже с крайне узким кругом предметов ведомства просуществовала еще до 1717-1718 гг., когда, по всей вероятности, была преобразована в Ревизион-коллегию (Токарев. Указ. ст. С. 74).

*(370) Правда, после переворота, произведенного Карлом XI, шведский сенат утратил свое прежнее значение, но старые традиции продолжали в нем жить, и в течение всего царствования Карла XII он находился в сильной оппозиции в отношении короля.

*(371) С этим мнением вполне согласно и свидетельство Теплова в его докладе о Сенате, представленном им имп. Екатерине II в 1763 г., а именно: "государь Петр Великий Сенат, своей самодержавной власти приличный в государстве своем, для подмоги себе в делах, не с польского, шведского и другого какого-либо республиканского обыкновения учредил, а оному месту только дал прерогативу первым быть правительством под собой" (Филиппов. Об экспрессии "сенатор" и о российском сенате. Журн. Юрид. общ. 1897. Кн. IV).

*(372) Сенаторы назывались также и "членами сената". Оба эти наименования или "экспрессии" пользовались одинаковым правом гражданства в течение всего XVIII ст. (Филиппов. Об экспрессии "сенатор" и о российском сенате. Журн. Юрид. общ. 1897. Кн. IV).

*(373) Этим и объясняется, почему должность сенатора не попала в Табель о рангах и не была приурочена ни к какому классу, хотя Сенат и ходатайствовал об этом (о ходатайстве Сената см. у Евреинова. Указ. соч. С. 99).

*(374) Правда, 16 мая того же года (1722) был издан другой указ, который некоторыми учеными (Андреевским, Неволиным и Дмитриевым) признается за восстановление старого порядка вещей, когда все президенты коллегий должны были быть сенаторами, но г. Петровский, имевший под руками подлинные дела Сената, хранящиеся в Московском архиве Министерства юстиции, доказал, что названный указ относится только к президентам трех главных коллегий, оставленных в Сенате указом 12 января. Согласно с первым указом (16 мая) упомянутые президенты, на время освобожденные от присутствия в Сенате для управления делами своих коллегий, снова призываются в Сенат, вследствие "малолюдства" сенаторов, с правом присутствовать в нем двумя днями менее в неделю сравнительно с другими сенаторами (Петровский. О Сенате в царствование Петра Великого. С. 56).

*(375) Введение этого института в Пруссии произошло при Фридрихе I, союзнике Петра, откуда последний и мог его заимствовать (см.: Берендтс. Опыт системы административного права. Т. I. Вып. I. С. 136).

*(376) Должность обер-фискала была учреждена раньше должности генерал-фискала (в 1723 г.), и тогда на нее назначал сам государь. С учреждением же второй должности обер-фискал, равно как коллежские и провинциальные фискалы, стали назначаться Сенатом, по представлению генерал-фискала (Петровский. Указ. соч. С. 109).

*(377) Собственно "купеческими людьми" и не из "первостатейных" и платящих "большие оклады", а из "средней статьи", чтобы "не учинить в платеже оклада недобору" (Петровский. Указ. соч. С. 105).

*(378) Под "безгласными делами" понимались такие "иже не имеют челобитчика по себе", напр., "ежели какого приезжего убьют, или наследник последний в своей фамилии во младенчестве умрет, без завету духовной предков его" (указ 17 марта 1714 г.). Таким образом, вся сфера гражданских дел и некоторые уголовные дела, а именно, "глас о себе имеющие" (например, о личных обидах) были изъяты из ведения фискалов.

*(379) Муравьев. Прокурорский надзор от Петра Великого до Екатерины II (Юридический вестник. 1888. N 10).

*(380) Сам Петр вынужден был признать, что "земского фискала чин тяжел и ненавидим". Соловьев, приводя слова бывшего обер-фискала Нестерова, что "с ним в десяток никто не сообщается", замечает: "так общество упорно продолжало обнаруживать свое отвращение к фискалам" (История России. Т. XVIII. С. 155).

*(381) За эту речь Яворский был привлечен Сенатом к ответственности, но, благодаря вмешательству государя, не понес никакой кары. Сенат воспретил ему только произносить публичные речи. Впрочем, это запрещение не имело никакого практического значения, и Яворский не раз впоследствии выступал в роли публичного проповедника.

*(382) Собственно говоря, юридически институт фискалата никогда не был отменен, но фактически прекратил свое существование при ближайших преемниках Петра I вследствие неназначения никого на вакантные должности фискалов. Дольше всех просуществовали городовые фискалы. Последние известия о них относятся к царствованию Анны Ивановны.

*(383) Анналы парижского парламента сохранили подробное описание заседания общего собрания последнего, на котором присутствовал Петр. По окончании очередных дел королевский прокурор Ламуаньон от имени всей французской прокуратуры поздравил парламент с высокой честью царского в нем присутствия. "И прежде, - заключил свою речь прокурор, - мы видели соседних государей, являвшихся отдать долг уважения познаниям и мудрости нашего судилища, но не было еще примера, чтобы государь страны столь отдаленной и столь могущественной в Европе и Азии пожелал присутствовать в этом высоком собрании. И так как истории суждено передать потомству подвиги и доблести этого героя, то храм правосудия должен включить настоящий день в число славнейших дней своих, а летописи парламента всегда сохранят о нем воспоминание" (Муравьев. Юридический вестник. 1888. N 10).

*(384) Петровский. Указ. соч. С. 159.

*(385) Одним из материалов при выработке этой реформы было письмо К. Зотова, легшее в основу его же проекта о генерал-ревизоре. Так, из этого проекта заимствована Петром первая статья инструкции генерал-прокурору, изданной 27 апр. 1722 года, после тщательной переработки последней самим государем. Затем из проекта заимствовано несколько выражений и терминов, в том числе "око государево" и "стряпчий о делах государственных" (Павлов-Силъванский. Проекты реформ в записках современников Петра Великого. С. 75 и след.).

*(386) Собственно говоря, по указу 12 янв. 1722 г., генерал и обер-прокуроры должны были быть избираемы Сенатом, однако на практике Сенат никогда не пользовался этим правом, и оба должностных лица, как при Петре, так и при его преемниках, всегда назначались государями.

*(387) См. у Соловьева. Т. XVIII. С. 146.

*(388) В Адмиралтейском регламенте прокурор при коллегии назван "оком генерал-прокурора" ("единым словом чин сей есть око генерал-прокурора в сей коллегии").

*(389) Градовский. Высшая администрация России XVIII ст. и генерал-прокуроры. С. 125.

*(390) Петровский. Указ. соч. С. 82.

*(391) "Здесь, - говорит Фик, - когда какое дело вступит, то обычайно такая резолюция бывает: записать в протокол и выписать и потом: 1) оное дело и по оном дана резолюция, в протоколе запишется; 2) подьячему в руки придет, который выписку сочинять имеет - у него медлит несколько дней, пока начнется; 3) а когда сочинится и на стол положится, то лежит несколько дней, пока прочтена будет; 4) когда так порядочно сочинена, что нет нужды несколько раз чернить и переписывать, то сочиняется по ней приговор и лежит паки несколько времени, пока подписана будет; 5) и когда все то учинено, то проходит паки несколько времени, пока указ написан и закреплен будет; 6) а случается, что при закреплении указа об одном или другом деле упомянется, для чего все дело вновь переделать нужда бывает; 7) и так одно дело через 6 или больше недель не окончится" (Петровский. Указ. соч. С. 329).

*(392) "А с той диспуты, - гласит указ, - куда более голосов явится, так и вершить, и подписывать всем общую сентенцию, кто и спорить будет, понеже более его голосов туда стало". В подлинных делах Сената, по свидетельству г. Петровского, единогласное решение всегда выражается в формуле: "согласно приговорили", решение же по большинству голосов - в формуле: "по диспуту приговорили". Таким образом, анализ содержания архивных данных, касающихся делопроизводства Сената и найденных г. Петровским, вполне опровергает мнение, высказанное некоторыми учеными (напр., Неволиным, Дмитриевым, Градовским, Андреевским и др.), будто при Петре дела в Сенате всегда решались единогласно (Петровский. Указ. соч. С. 333).

*(393) Протокол обязаны были подписывать и отсутствовавшие сенаторы, почему он посылался им на дом. Вообще посещение сенатских заседаний было обязательно, за исключением случаев "крайней нужды" и болезни; непосещение же заседаний по другим причинам влекло за собой штраф в 50 руб.

*(394) Так, Сенат судил дела по политическим преступлениям (по двум первым пунктам), конкурируя в этом отношении с Преображенским приказом и Тайной розыскной канцелярией, а также по преступлениям некоторых лиц, напр., фискалов, казначеев, членов комиссариата и др. Наконец, иногда сам государь предписывал то или другое дело рассмотреть прямо в Сенате.

*(395) При преемниках Петра это постановление постоянно подтверждалось и за неисполнение его налагался штраф на виновных, однако, по свидетельству Екатерины II, в губерниях "так худо исполняли указы Сената, что в пословицу почти вошло: "ждут третьего указа", понеже по первому и по второму не исполняли".

*(396) Впоследствии, когда сенаторские ревизии на практике вышли из употребления, о восстановлении их мечтал в своем "генеральном проекте" известный Арт.п. Волынский. "Сенаторам, -писал он, - ежегодно обозревать все губернии для усмотрения тамошних непорядков, и для того число их умножить" (см.: Корсаков. А.П. Волынский в "Древн. и Нов. России". Т. II. С. 291). При Елизавете Петровне сенаторские ревизии были восстановлены, однако как в это царствование, так и при Екатерине II фактически не применялись, если не считать нескольких случаев в конце царствования Екатерины II после обнаружения разных злоупотреблений. Сенаторские ревизии были упорядочены только при Павле I (см. ниже).

*(397) Законодательное значение Сената при Петре обстоятельно выяснено г. Петровским в указ. соч. Однако против мнения, что Сенат до 1722 г. имел права в области законодательства, выступил проф. Коркунов в своем отзыве о книге г. Петровского (Журн. гражд и уголовн. права. 1875). По мнению Коркунова, у Сената была только одна распорядительная, а не законодательная власть. Но с этим мнением нельзя согласиться ввиду ясного и категоричного заявления памятников (см. текст). Распорядительную власть Сенат действительно получил, но только с 1722 г., после того, когда у него были ограничены права в области законодательства.

*(398) По словам проф. Филиппова "ни в делах совета, ни в сенатском архиве Мин. юстиции следов этого указа не осталось" (История Сената в правление Верховного тайного совета. С. 148).

*(399) Генерал-прокурор Ягужинский получил другое назначение, причем на его место не только никто не был назначен, но совет даже решил: "отставить оклад, который даван генерал-прокурору", т.е. уничтожил генерал-прокурорский оклад в штате Сената, не уничтожая, однако, de jure самой должности.

*(400) История Сената. С. 317.

*(401) В п. 11 "Мнения не в указ" читаем: "первые три коллегии под Сенатом быть не могут" (Сборник Русск. Ист. Общ. Т. LV. С. 95).

*(402) Градовский. Высшая администрация в России XVIII в. и генерал-прокуроры. С. 143. Другой иностранец, Цедеркреиц замечает, "что русский Сенат похож на особую коллегию, из которой исходят все ордера и экспедиции касательно внутренних дел государства" (Милюков. Государственное хозяйство России. С. 680).

*(403) Департаменты при Анне Ивановне отличались от департаментов при Екатерине II тем, что сами не решали никаких дел, а только подготовляли к решению в общем собрании, причем к этой подготовке были привлечены и сенаторы, а не только одна канцелярия. При Екатерине же II в департаментах сосредоточивалось решение массы дел, и в общее собрание поступали только такие дела, по которым не состоялось единогласного решения в департаментах. Кроме того, сенаторы в подготовке дел не участвовали.

*(404) Точно так же, по словам доклада, представленного Елизавете Петровне собранием министров, сенаторов и генералитета 3 декабря 1741 г., у Верховного тайного совета и Кабинета "имена разные, а действо почти одно в обеих было" (Филиппов. Доклад имп. Елизавете Петровне о восстановлении власти Сената // Журн. Мин. нар. проев. 1897. Кн. 2).

*(405) По словам проф. Филиппова, изучавшего историю Кабинета на основании архивных данных, эти рапорты, будучи весьма обширны, передают точно и обстоятельно обо всем том, что делал Сенат в течение месяца (Филиппов. Кабинет министров и Прав. Сенат в их взаимных отношениях (Сборник правоведения. Т. VII. С. 1-61).

*(406) В первые годы царствования Анны Ивановны преобладающей формой сношения Кабинета с Сенатом были сообщения и приказы, но с 1735 г. указы. В 1739 г. вопрос о форме сношений между двумя учреждениями был предметом обсуждения в Кабинете, причем последний постановил: "за подписанием г. г. каб.-министров о всяких делах сообщениями писать в Прав. Сенат и в Прав. Св. Синод, а в коллегии, канцелярии и конторы писать указами". Таким образом, по-видимому, Сенат и Синод были выделены из ряда других учреждений, но, по справедливому замечанию проф. Филиппова, как с этого времени, так и раньше, "сообщения", в сущности, были теми же указами, так, извещая Сенат о том или другом факте или рассуждении Кабинета по его поводу, Кабинет, вместе с тем, приказывал или указывал Сенату поступить так или иначе. Точно так же "представления" Сената Кабинету по существу ничем не отличались от его рапортов или докладов (Филиппов. Указ. статья в Сборн. правов. Т. VII; см. также Сбор. Русск. Истор. Общ. Т. CIV. Предисловие. С. LXV).

*(407) А именно, в том случае, когда они противоречили именным указам, чем, по верному замечанию Градовского, нарушалось основное положение Генерального регламента, по которому коллегия, получивши сенатский указ, не сходный, по ее мнению, с именным, должна была представить об этом Сенату и, в случае подтверждения им, исполнить его беспрекословно, донеся государю (Градовский. Указ. соч. С. 153).

*(408) Записки Миниха. Изд. Семевского. С. 46. Впрочем, в конце царствования Анны Ивановны значение Сената несколько увеличилось, что выразилось в учащении так называемых "генеральных собраний", т.е. совместных заседаний Сената и Кабинета, созывавшихся за все время существования Кабинета, но участившихся в период времени от 1737 года по 1739 год включительно и результатом деятельности которых было издание общих указов за подписью членов Кабинета и сенаторов, в восстановлении, как мы видели, должности генерал-прокурора, в подчинении некоторых коллегий и канцелярий Сенату и в обязанности с их стороны обращаться к нему за разрешением дел во всех сомнительных случаях. Мало того, к этому времени относится проект преобразования Сената, имевший целью, по словам маркиза де-Шетарди, доставить ему прежний блеск, причем предполагалось составить его из лиц, принадлежащих к лучшим фамилиям. Отрывки из этого проекта, принадлежавшего перу А.П. Волынского, до нас дошли. Из них видно, что Волынский действительно мечтал устроить из Сената "высшее правительство", состоящее из представителей лучших русских фамилий (Корсаков. А. Волынский. Древн. и Нов. Россия. Т. II. С. 222 и 291).

*(409) По истории Сената за это время см. статью г. Лазовского "Правительствующий Сенат с 17 октября 1740 по 25 ноября 1741 г." (Внутренний быт русского государства. Кн. II).

*(410) Мы уже говорили о том докладе, который был представлен Елизавете Петров не собранием министров, сенаторов и генералитета 3 декабря 1741 г. Доклад явился ответом на словесный указ государыни, в котором она высказала свое "намерение возобновить правительство на том фундаменте, как оное было при жизни государя - родителя ее величества, Петра Великого" (Филиппов. Указ. статья в Журн. Мин. нар. проев. 1897. Кн. 2).

*(411) Чтения в общ. ист. и древн. росс. Кн. I. С. 102. Это мнение Екатерины II подтверждается и иностранцами, бывшими в то время в России. Так, по словам Пецольда, Сенат действует таким образом, что "если это продлится несколько времени, то от самодержавия остается лишь тень". Сама же императрица "обнаруживает так мало желания знать о делах, что нередко проходят целые недели, прежде чем она удостоится выслушать самый короткий доклад или подписать свое имя" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. VI; см. также Тимирязева. Дочь Петра Великого в "Истор. вестн.". 1900. Кн. 8).

*(412) Подтверждением сказанного может служить следующий подсчет, сделанный проф. Иконниковым: из актов, относящихся к периоду 1740-1762 гг. и помещенных в Поли. Собр. Зак., лишь 75 часть приходится на акты, исходящие от верховной власти, тогда как остальные 4/5 составляют в большинстве случаев указы Сената (Сенат в царствование Екатерины II. Русский архив. 1888. Кн. I. С. 22).

*(413) В конце царствования Елизаветы Петровны возник вопрос о праве наследования в Малороссии семейства Капнистов. Малороссийские суды решили, конечно, дело на основании Литовского статута, но Сенат, куда это дело поступило на рассмотрение, перерешил его на основании великороссийского права, мотивируя свой поступок тем, что Капнисты были выходцы, а не природные малороссы (Градовский. Высшая администрация России XVIII ст. и генерал-прокуроры, в Собрании сочинений. Т. I. С. 205).

*(414) Конференция существовала с самого упразднения Кабинета, но следы ее деятельности впервые встречаются в 1745 г. (Щеглов. Государственный Совет в России. Т. I. С. 642).

*(415) Правда, Конференция имела поползновение стать выше Сената, но встретила энергичный отпор со стороны последнего. Так, в 1759 г. Конференция потребовала от Сената донесения по поводу одного дела. Сенат отказал и мотивировал свой отказ тем, что он, "как первое государственное место, кроме ее импер. величества, не обязан никому свои мнения подавать" (Соловьев. История России. Т. XXIV. С. 365).

*(416) В это же время при Сенате учреждается один департамент "для скорейшего решения юстицких, вотчинных и всяких апелляционных дел".

*(417) Чтения в общ. ист. и древн. росс. 1858. Кн. I. С. 102; см. также Сборн. Русс. Ист. Общ. Т. VII. С. 345 и след.

*(418) Разделение Сената на 6 департаментов рекомендовал императрице и Панин в своем проекте "Устава Верховного правительства" (о нем см. ниже), который и лег в основу этой реформы.

*(419) При Александре I с 1805 г. Сенат разделялся уже на 9 департаментов, а при Николае I с 1841 г. на 11, причем три были в Москве, а два в Варшаве.

*(420) См.: Грибовский. Высший суд и надзор в России в первую половину царствования Екатерины II. С. 174 и след.

*(421) Припомним слова Державина: "злоупотреблением законов, генерал-прокурор присвоил себе всю власть, так сказать, самодержавную".

*(422) А именно: камер-коллегия, коллегия экономии и канцелярия опекунства иностранных. Все эти шесть (считая и три первых) коллегий стали получать именные указы от самой императрицы и имели право входить с докладами прямо к ней, а не через посредство Сената.

*(423) За Сенатом остался высший надзор над местным управлением и право назначения на некоторые должности. В качестве органа надзора он являлся апелляционной и ревизионной инстанцией по отношению к губернскому правлению и гражданской и уголовной палатам.

*(424) Несмотря даже на то, что императрица считала все свои реформы "мелочью без большой работы о Сенате" и в течение всего своего царствования была занята составлением "устава Сената" (см.: Иконников. Сенат в царствование Екатерины II. Русский архив. 1888. Кн. I. С. 17 и след.).

*(425) Щеглов. Государственный Совет в России. Т. II. С. 132.

*(426) Коркунов. Два проекта преобразования Сената второй половины царствования Екатерины II (Журн. Мин. юст. 1899. Кн. V). По весьма вероятному предположению проф. Коркунова, проекты 1788 и 1794 гг., как "отражающие в себе очень ярко влияние учений Беккарии и Наказа", а также "наполненные многими собственноручными поправками, дополнениями и пояснениями" Екатерины II, могут рассматриваться как произведения самой императрицы.

*(427) Уже Панин в своем проекте высказал, что Сенат под государевой державной властью не может иметь права законодавца, а управляет по предписанным законам и правилам" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. VII. С. 202 и след.). Впрочем, тот же Панин предоставлял Сенату "иметь свободность представлять на высочайшие повеления, ежели они в исполнении своем могут утеснять наши государственные законы или народа нашего благосостояние".

*(428) О судебных функциях Сената см.: Грибовский. Высший суд и надзор в первую половину царствования Екатерины II.

*(429) Еще до восшествия своего на престол Павел I смотрел на Сенат как на судебное учреждение. Так, в дошедшей до нас собственноручной записке государя об устройстве Сената последний называется "единственно судебным местом", в которое поступают "дела через подчиненные места на конфирмацию во всех казусах, которые не во власти нижних судебных мест". С этой целью Сенат разделяется на два департамента - уголовный и гражданский, собирающиеся иногда в общее собрание. Решения Сената утверждаются государем (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 146).

*(430) В таких случаях жалобы докладывались государю, а затем отсылались к генерал-прокурору, который, собрав необходимые сведения по поданной жалобе, снова докладывал о ней государю. Резолюция последнего объявлялась Сенату.

*(431) Падению Сената не помогла даже такая мера, как упорядочение в 1799 г. сенаторских ревизий по губерниям, "препорученное" ему, "яко первенствующему во всей Империи трибуналу". Ревизии должны были касаться течения правосудия в присутственных местах, состояния полиции и вопроса о лихоимстве и поборах. Они происходили каждые три года, причем для производства ревизии сенаторы избирались Сенатом и утверждались государем. В 1805 г. была издана особая инструкция для ревизующих сенаторов.

*(432) По словам графа Строганова, "императору было больно видеть Сенат в том унизительном состоянии, в какое он впал в последнее время, и потому его величество, считая это учреждение необходимым противовесом произволу, желал приискать меры к возвращению ему прежнего значения, как то было при Петре Великом, и утвердить его авторитет на таком прочном основании, чтоб он мог сохранить его" (Дневник графа Строганова, содержащий в себе описание заседаний неофициального комитета 1801 года и напечатанный в "Вестнике Европы". 1866. Т. I).

*(433) Некоторые из этих мнений, напр., Воронцова, Мордвинова, Державина и др., до нас дошли. О проекте Державина см. статью проф. Коркунова "Проект устройства Сената Г.Р. Державина" в "Сборнике статей" названного ученого. С. 123-133.

*(434) Автором доклада был граф Завадовский.

*(435) Вестник Европы. 1866. Т. I. По словам Чарторыйского, "идея реформы, отстаиваемой членами неофициального комитета, заключалась в том, чтобы отнять у Сената его исполнительную функцию, оставив ему роль высшего судебного учреждения, и постепенно преобразовать его в род верхней палаты, в которую со временем вошли бы депутаты от русской знати" (Щеглов. Указ. соч. Т. I. С. 180 и т.п. С. 756).

*(436) Архив Государственного Совета. Т. III. С. 15 и след.

*(437) Вопрос об отчетности министров поднимался только в течение первых двух лет после учреждения министерств, и только два министра (внутр. дел и финансов) изготовили за это время свои отчеты.

*(438) "Министры, - говорит также и Карамзин (см. его известную Записку о древней и новой России), - основав бытие свое на развалинах коллегий, стали между государем и народом, заслоняя Сенат, отнимая его силу и величие; хотя подведомые ему отчетами, но, сказав: "я имею счастие докладывать государю", заграждали уста сенаторам, и сия мнимая ответственность была пустым обрядом". Впрочем, по словам Чарторыйского, некоторые из ближайших советников Александра I вполне сознавали, при самом появлении указа о Сенате, неосуществимость многих из провозглашенных в указе начал, а между ними, по справедливому замечанию проф. Филиппова, важнейшим было подчинение министров контролю Сената (Филиппов. Исторический очерк образования министерств в России. Журн. Мин. юстиции. 1902. Кн. 9). Еще Сперанский совершенно правильно указал на то, что Сенат не мог быть учреждением, привлекающим министров к ответственности, так как "никогда место по существу своему исполнительное и во всех отношениях от произволения власти зависящее, не может заменить сословия государственного, составленного посредством народного представления" (представительства), перед которым "государственная ответственность" только и "должна быть изъявляема".

*(439) Дело в том, что 5 декабря 1802 г. государь утвердил доклад военной коллегии о правилах увольнения от службы дворян, которыми было предписано отставлять от службы не дослужившихся до обер-офицерских чинов лиц этого сословия, только при условии нахождения их на действительной службе не менее 12 лет. Сенат увидел в этом законе нарушение постановления Жалованной грамоты и сделал в таком смысле представление государю. В ответ на это был издан указ 21 марта 1803 г., в котором разъяснялось, что право Сената делать представления государю не касается "вновь издаваемых и подтверждаемых" законов, относясь единственно к "существовавшим уже законам".

*(440) Это право никогда не было отменено законом, но, по словам Державина, вышло из употребления на практике в период времени от 1803 до 1809 г., когда генерал-прокурором был князь П.В. Лопухин (Записки Державина. Сочинения. Т. VI. С. 757).

*(441) Проект был составлен Сперанским по поручению имп. Александра I, переданному не лично ему, но через посредство графа Кочубея (Коркунов. Четыре проекта Сперанского о преобразовании Сената. Вестн. всемирн. истории. 1900. Кн. 2. С. 52).

*(442) Щеглов. Указ. соч. Т. I. С. 817 и след.; Коркунов. Указ. ст. (Вестн. всем. ист. 1900. Кн. 2).

*(443) За год перед тем, а именно в 1810 г., Сперанский составил еще один проект о преобразовании Сената, по которому последний должен был быть исключительно "средоточием власти судной", а "все части управления", находившиеся до тех пор в его руках, предполагалось передать министерствам и другим учреждениям. Организация Сената по этому проекту почти тождественна с организацией судного Сената по проекту 1811 г. (Коркунов. Указ. ст. // Вест. всем. ист. 1900. Кн. 2).

*(444) Проект (весьма обширный, так как он состоит из двенадцати глав и 282 статей) напечатан в приложениях к III т. сочинения Шильдера "Имп. Александр I, его жизнь и царствование". С. 405-471.

*(445) Барон Корф. Жизнь графа Сперанского. Т. I. С. 129; Коркунов. Указ. ст. (Вестник всемирной истории. 1900. Кн. 2 и 3). Впоследствии этот проект рассматривался известным комитетом 6 дек. 1826 г., который сделал в нем много изменений (см. т. LXXIV. С. 50-259 и т. ХС. С. 125 и след. Сборн. Русск. Ист. Общ.).

*(446) Русский архив. 1871. Кн. XI. С. 1914.

*(447) Записки Миниха. С. 96.

*(448) Берендтс. Барон Люберас и его записка об устройстве коллегий в России. С. 18. По словам проф. Берендтса, видевшего в архиве бывшего кодификационного отдела подлинник проекта Любераса, последний часто говорит о тайном совете, "не входя в подробное рассуждение его роли и значения" (Ibid. С. 18).

*(449) Милюков. Указ. соч. С. 674.

*(450) "Пункты о кабинет-коллегиуме" изданы Павловым-Сильванским (Проекты реформ в записках современников Петра Великого. СПб., 1897. С. 47 и след.). Попытка же его сблизить проект Курбатова с петровским Сенатом 1721-1723 гг., на наш взгляд, мало обоснована (с. 64 и след.).

*(451) Павлов-Сильванский. Указ. соч. С. 66. Названная заметка сделана карандашом и находится в делах кабинета. См. также: Щеглов. Государственный Совет в России. Т. II. 1895. С. 5.

*(452) Существование петровского Тайного совета, созданного указом 1720 г., до последнего времени игнорировалось историками права. Впервые обращено на него внимание Соловьевым (История России. Т. XVII (3-е изд.). С. 139), а затем проф. Коркуновым в его рецензии на книгу г. Филиппова "История Сената в правление Верховного тайного совета" (Журн. Мин. нар. проев. 1895. Кн. IX). Однако проф. Филиппов и в позднейших своих трудах не упоминает о нем (см. его речь "Кабинет министров и его сравнение с Верховным тайным советом" в Ученых записках Юрьевского университета. 1898. N 1. С. 6).

*(453) Тома LV, LVI, LXIII, LXIX, LXXIX, LXXXIV, XCIV и CI.

*(454) См. п. 5 "Мнения не в указ", по которому каждый член совета должен был стать во главе особого департамента или "повытья" (Сб. Р. Ист. Общ. Т. LV). О департаментах говорит и указ 1727 г., предписывая, "по примеру других государств", распределить дела между членами совета "по особливым департаментам" и свидетельствуя, что "сие до сего времени еще не учинено". Впрочем, фактически дела были распределены между отдельными членами совета, несмотря на отсутствие департаментов (См.: Филиппов. История Сената в правление Верх. т. совета. С. 36).

*(455) Пункт 6 "Мнения не в указ" гласит: "В тайном совете надобно два протокола держать, один образом журнала, который подписывать не надлежит, другой же - о учиненных в тайном совете резолюциях и определениях, которые тайному совету закреплять". Г. Грибовский разъяснил, что в современном смысле этого слова понятия журнала и протокола понимались только в Петровское время. С учреждением же Верховного тайного совета "произошло изменение и путаница в терминологии" и, как свидетельствует пункт 6 "Мнения не в указ" и другие акты, под протоколом в нашем смысле этого слова стал пониматься "журнал", а в форму "протокола" начали облекать приговоры, постановления и резолюции. В таком смысле эти два термина понимались в течение всего XVIII ст. (Материалы для истории высшего суда и надзора при Екатерине II. С. I-VI).

*(456) О Верховном тайном совете см. исследование проф. Филиппова "История Сената" и его же брошюру "К вопросу о Верховном тайном совете" и речь "Кабинет министров и его сравнение с Верховным тайным советом" (Ученые записки Юрьевск. унив. 1898. N 1, а также брошюру проф. Алексеева "Легенда об олигархических тенденциях Верховного тайного совета". Любопытная полемика названных ученых выяснила много темных сторон в истории Верховного тайного совета при Екатерине I.

*(457) Сборн. Русск. Истор. Общ. Т. CIV. Предисловие. С. XXXIV и т. XVIII. С. LVI. В этих томах изданы проф. Филипповым бумаги Кабинета за первые годы его существования. См. также статью того же ученого "Новые данные о Кабинете министров имп. Анны Иоанновны" (Русск. мысль. 1901. Кн. 1).

*(458) Проф. Филиппов делит историю Кабинета на три периода: до указа 9 июля 1735 г., до смерти Анны Ивановны и в царствование Ивана Антоновича. Однако из его же слов вытекает, что в первом периоде Кабинет, стоя во главе государственного управления, пользуется своей властью не столько формально, сколько фактически, во втором же периоде этот "факт превращается в право", ничего не прибавляя к власти Кабинета по существу. Что же касается до 3-го периода, то сам г. Филиппов, полемизируя с Градовским, утверждает, что события царствования Ивана Антоновича "не могли в том или ином смысле повлиять на развитие Кабинета" или отразиться на его отношениях к Сенату и найти какое-либо "яркое выражение в изменениях его устройства и компетенции" (Сборн. правовед. Т. VII; Ученые записки Юрьевского университета. 1898. N 12). Но если третий период ничем не отличается от второго, а второй, как мы видели, по существу ничем не отличается от первого, то зачем же в таком случае делить историю Кабинета на периоды?

*(459) Однако, несмотря на прохождение через Кабинет почти всех именных указов, они, в первые годы существования рассматриваемого учреждения, нигде не упоминают об этом, и мы можем констатировать названный факт только благодаря дошедшим до нас журналам Кабинета (Филиппов. Указ. ст. в "Русск. мысли". 1901. Кн. 1).

*(460) Филиппов. Указ. ст. (Сборн. правов. Т. VII).

*(461) Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. CIV. Предисловие. С. LXXIV и след.

*(462) "Буде же которому департаменту случится, - гласит указ 1740 г., - такое важное дело, которое требует неотменного общего рассуждения, а одному на мереположить невозможно, о таковом тотчас учинить общий совет". По истории Кабинета см. статью г. Пестова "Императорский Кабинет с 17 окт. 1740 г. по 25 ноября 1741 г." в т. II издания "Внутренний быт Русского государства".

*(463) Обе попытки вице-канцлера Бестужева (в 1747 и 1757 гг.) поставить Конференцию во главе государственного управления и, в частности, подчинить ей Сенат не удались вследствие упорной оппозиции со стороны Елизаветы Петровны (см. у Соловьева. Т. XXII. С. 176 и Т. XXIV. С. 26).

*(464) Даневский. История образования Государств. Совета в России. Приложения. С. 4.

*(465) В делах Московского архива Мин. иностр. дел сохранился проект плана Совета, по всей вероятности, составленный Воронцовым, по которому Совет должен был быть разделен на четыре департамента (военных дел, морских дел, внутренних дел и финансов и внешних дел), с особым статс-секретарем каждый. Однако этот план не был осуществлен на практике (Щеглов. Государственный Совет в России. Т. II. С. 15).

*(466) По словам Ратынского, Панин желал создать такой порядок вещей, который, "оставляя верховную власть в принципе самодержавной, давал бы возможность нескольким сановникам иметь влияние на ее решения и тем ее ограничивать (Русский архив. 1886. Т. XXIV). О такой же тенденции проекта Панина свидетельствуют очень много и других современников, как русских, так и иностранцев. Мало того, те лица, которым было поручено императрицей предварительно рассмотреть проект, высказались против него, главным образом, из-за названной его тенденции. Так, одно из них (автор "замечаний на проект", по всей вероятности, Воронцов) советует императрице "недреманным оком смотреть, чтобы самодержавную власть подобно узде из рук не выпускать". Точно так же и Бестужев указывает Екатерине II на опасность "разделить с императорским советом власть, приобретенную с таким трудом". На конец, вот что писал третий рецензент, генерал-фельдцейгмейстер Вильбуа: "мне кажется, что составитель проекта под видом защиты монархии тонким образом склоняется к аристократическому правлению. Обязательный и государственным законом установленный совет и влиятельные его члены могут с течением времени подняться до значения соправителей... В случае учреждения совета, воля императрицы будет связана избранными в него членами... Для русского монарха нужна неограниченная власть, совет же слишком приблизит подданного к государю, и у подданного может явиться желание поделить власть с государем" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. VII. С. 217; Соловьев. Т. XXV. С. 182). Анализ содержания самого проекта, приведенного в тексте, вполне подтверждает наличность в нем названной тенденции его автора. Ввиду всего сказанного попытка г. Чечулина (Проект импер. совета в первый год царствования Екатерины II. Журн. Мин. нар. проев. 1894. Кн. III) доказать, что Панин в своем проекте совершенно не стремился ограничить власть Екатерины II, должна быть признана вполне неудачной. Несостоятельность аргументации г. Чечулина выяснена проф. Щегловым (Госуд. Совет в России. Т. II. С. 56 и след.).

*(467) Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. VII. С. 202. См. также у Соловьева. Т. XXV. С. 174.

*(468) Императрица в течение почти целого полугодия держала проект у себя, причем сделала в нем много поправок и все же в результате не утвердила его. Впрочем, одно время она хотела уже "уступить" (ее выражение в письме к Понятовскому) и даже подписала манифест об учреждении совета, но в 1763 г. изменила свое намерение и надорвала манифест (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. VII. С. 210).

*(469) Впрочем, еще раньше, а именно, в 1763 г. она поручила фельдмаршалу Миниху составить проект совета, что и было исполнено последним. По этому проекту совет должен был состоять из пяти лиц, "находящихся у государственного кормила", которые могли бы направлять все дела империи, облегчить этим труд ее величества императрицы и избавлять ее от тягости входить в подробности не особенно важных дел". Совет должен был быть разделен на пять департаментов, во главе которых императрицей назначены были стоять лица "из способных администраторов". Эти лица входили бы в совет, обязанный руководствоваться в своих действиях "мудрыми решениями государыни" (Записки Миниха. Изд. Семевского. С. 95 и след.). Мысль Миниха о разделении Совета на пять департаментов не была осуществлена.

*(470) Впрочем, в начале царствования имп. Павла он ведал еще и другие дела. Сам государь в своей "Записке об устройстве разных частей государственного управления" смотрел на Совет "как на место не законодательное, а единственно для в помощь и сношение государю и министрам", почему высказался за то, чтобы "Совету себе дел не присвоять, а рассматривать представленные министрами" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 2).

*(471) Любопытно, что Совет получил право законодательной инициативы, так как дела могли вступать в него не только по Высочайшему повелению, но и по предложениям его членов.

*(472) Даневский. Указ. соч. С. 45 и след.; Государственный Совет, изд. Госуд. канцелярии. С. 5.

*(473) Щеглов. Указ. соч. Т. I. С. 740. Т. II. С. 167.

*(474) Вестник Европы. 1866. Т. I.

*(475) Протоколы совета обнародованы Калачовым, в сборнике "Архив Государственного Совета" и разработаны проф. Щегловым во II т. его "Государственного Совета в России". С. 212-356.

*(476) Записка" хранится в архиве Госуд. Сов. и впервые обнародована проф. Щегловым (указ. соч. Т. I. С. 860 и т.п. С. 371). Она написана Сперанским позже "Проекта" и представлена Александру I уже тогда, когда он решился осуществить на практике только некоторые части последнего. Впрочем, и после учреждения Государственного Совета в 1810 г. Сперанский считал его только первым шагом на пути преобразований государственного устройства России в духе "Проекта". Вот, напр., что мы читаем в его отчете за 1810 г. Александру I: "те, кои не знают связи и истинного места, какое Совет занимает в намерениях Ваших, не могут чувствовать его важности. Они ищут там конца, где полагается еще только начало; они судят об огромном здании по одному краеугольному камню" (Пыпин. Указ. соч. С. 135).

*(477) Речь была составлена Сперанским, но собственноручно исправлена государем (Бар. Корф. Указ. соч. Т. I. С. 118).

*(478) Даневский. Указ. соч. С. 56. Государственный Совет, из Госуд. канцелярии. С. 18 и след.

*(479) Дело в том, что до 1813 г. некоторые судебные дела из Сената поступали в Комитет министров (напр., если с решением Сената не соглашался министр юстиции или же по особым высочайшим повелениям), но так как рассмотрение этих дел значительно обременяло Комитет, то председателем его было испрошено в 1813 г. разрешение государя передавать их в Государственный Совет (Журналы Комитета министров. Т. II. С. 27-28).

*(480) А именно: дела, "заключающие в себе изъяснения точного разума существующих законов и приложения их к частным случаям и не предполагающие нового закона, устава или учреждения, ни отмены прежних постановлений или дополнения их".

*(481) Барон Корф. Жизнь графа Сперанского. Т. I. С. 120.

*(482) По истории Синода см.: Кедров. Духовный регламент в связи с преобразовательной деятельностью Петра Великого; Востоков. Св. Синод и отношения его к другим государственным учреждениям при Петре I (Жур. Мин. нар. проев. 1875. Кн. VII, VIII и XII); статью Голубева и Тихомирова "Св. Синод" во II кн. сборника "Внутренний быт Русского государства с 17 октября 1740 г. по 25 ноября 1741 г."; Ольшевский. Св. Прав. Синод при Петре Великом (Киевские Унив. Известия. 1894. Кн. II и III); Попов. О Св. Синоде и об установлениях при нем в царствование Петра В.; Барсов. Св. Синод в его прошлом; Благовидов. Обер-прокуроры Св. Синода в XVIII и в первой половине XIX ст. и Рункевич. Учреждение и первоначальное устройство Св. Прав. Синода.

*(483) Слова, вставленные в регламент самим Петром.

*(484) Эту мысль подал государю известный "прибыльщик" Курбатов в своем письме, посланном Петру 25 октября 1700 г. Он же рекомендовал учредить "особливый расправный приказ" для управления церковными имуществами, что также было исполнено 24 янв. 1701 г., когда последовало восстановление Монастырского приказа. Письмо Курбатова напечатано целиком в исследовании г. Рункевича "Учреждение и первоначальное устройство Св. Прав. Синода". С. 27.

*(485) Круг ведомства местоблюстителя с собором ограничивался только духовными делами, т.е. о расколе, ересях и "противностях церкви Божией", дела же хозяйственные, напр., управление церковными имуществами, сосредоточились в Монастырском приказе, во главе которого был поставлен И.А. Мусин-Пушкин.

*(486) Впрочем, иногда, в исключительных случаях, состав собора расширялся. Так, в 1714 г. собор, осудивший Тверитинова, состоял не только из одних архиереев, но также и из архимандритов, игуменов и протопопов (Рункевич. Указ. соч. С. 91).

*(487) Мысль о ней, как было сказано выше, занимала Петра уже в 1717 г. Вот что написал государь на докладе Яворского, представленном ему в этом году: "а для лучшего впредь управления мнится быть удобнее духовной коллегии, дабы удобнее такие дела исправлять было возможно".

*(488) В сентябре 1721 г. Петр известил об учреждении Синода константинопольского патриарха, который вместе с антиохийским патриархом признал его в 1723 г. Александрийская патриаршая кафедра в то время была вакантна, а иерусалимский патриарх заболел и "лежал на одре".

*(489) По Духовному регламенту их полагалось 12, но назначено было 11.

*(490) Относительно архимандритов и протопопов Духовный регламент требовал, чтобы они не принадлежали к епархии заседающего с ними архиерея, иначе, вследствие зависимости их от последнего, "две или три особы будут уже один человек".

*(491) Со смертью Стефана Яворского в 1723 г., бывшего первым президентом, названная должность фактически была уничтожена, и обязанности председателя в Синоде исполнял один из вице-президентов.

*(492) Истории постепенного развития обер-прокурорской власти в Синоде посвящено исследование г. Благовидова "Обер-прокуроры Св. Синода в XVIII и в первой половине XIX ст.".

*(493) Эта весьма важная мера, отсрочившая секуляризацию церковных имуществ почти на полстолетия, произошла по инициативе Синода, который на первом же своем заседании (14 февр. 1721 г.) решил обратиться по поводу нее с докладом к государю. В докладе Синод, указывая на то, что духовные вотчины "от гражданских правителей пришли в скудость и пустоту", ходатайствовал о передаче их в его ведение. На докладе Петром написано: "быть по сему".

*(494) Прямого узаконения на этот предмет не было, но основания такому правилу находили в указе Петра, чтобы "всем делам криминальным, которые доходят до розыску и телесного наказания и казни - быть в Юстиц-коллегии, как и прочим". "Это правило, - говорит г. Голубев, - обосновывая его существование на целом ряде архивных данных, - в то время утвердилось и действовало в судебной практике, как обязательный закон" (Внутр. быт Русского государства. Кн. II. С. 246).

*(495) Сам Синод, само собой разумеется, всегда старался отстаивать свое равноправное положение с Сенатом. До нас дошло весьма характерное в этом отношении объяснение между двумя названными учреждениями, происшедшее в 1721 г. Оставшись недоволен одним сенатским определением, Синод писал Сенату, что оно "предложено ко уменьшению его чести и учиненного с Сенатом равенства, ибо объявляет Сенат свое приказание Синоду, аки бы подчиненному, не взирая на оное равенство и не упоминая того, что Синод имеет честь, силу и власть патриаршескую, а к патриаршескому лицу от светского правления повелительных писем не посылалось" (Востоков. Указ. ст. в Журн. Мин. нар. проев. 1875. Кн. VIII. С. 156). И в 1723 г. Синод дважды указал на то, что он "в поступках и действиях удостоен против Сената" и что он "во всем равен с Сенатом" (Рункевич. Указ. соч. С. 331).

*(496) Г. Голубев в своей статье о Синоде, написанной на основании архивных данных (Внутр. быт Русского государства. Кн. II) сообщает, что при Петре синодские докладные пункты только один раз рассматривались государем совместно с Синодом без всякого участия со стороны Сената. По справедливому заключению г. Голубева, такой факт "несомненно указывает на то, что Петр считал Сенат высшим органом государственного управления и единственным помощником в законодательных работах" (с. 238).

*(497) См. указ. статью Голубева и Тихомирова (Внутр. быт Русского государства. Кн. II). Даже проф. Барсов, отстаивающий равенство Синода с Сенатом при Петре, вынужден признать, что этот государь "в своих частных распоряжениях поставлял Синод в некоторую зависимость от Сената" (Св. Синод в его прошлом. С. 414). Точно так же г. Благовидов, хотя и полемизирует с г. Голубевым (на наш взгляд, впрочем, далеко не удачно), в конце концов считает нужным прийти к заключению, что "существует не мало несомненных документальных данных, которые говорят, что Синод, по своим полномочиям приравненный к Сенату, в практической жизни не всегда и не во всем стоял на одинаковой высоте с ним" (Обер-прокуроры Св. Синода в XVIII и в XIX ст. С. 20). Последний по времени историк Синода г. Рункевич старается дать следующую формулировку отношений Сената и Синода: "и Сенат и Синод, - говорит названный ученый, - были высшими органами управления, Сенат по части государственной, Синод по части церковной с прибавлением некоторой доли дел сословных государственного характера (?!). В делах церковных исключительный голос принадлежал Синоду, в делах государственных первый голос принадлежал Сенату" (Учреждение и первоначальное устройство Св. Прав. Синода. С. 318). Однако и г. Рункевич вынужден признать, что "при неясности и запутанности правовых понятий того времени точное взаимоотношение Синода и Сената не соотвествовало бы действительности".

*(498) Манифест 1726 г. предписал во втором департаменте "быть суду и расправе, тако ж смотрению сборов и экономии и проч. по примеру прежде бывшего патриаршего разряда". По некоторым делам этот департамент должен был сноситься не с Синодом, но с Сенатом.

*(499) Барсов. Св. Синод в его прошлом. С. 432 и след.

*(500) См. статью Голубева и Тихомирова "Св. Синод" в кн. II издания "Внутренний быт Русского государства". С. 269 и след.

*(501) Вот что говорит Петр в указе 1718 г.: "коллегии, т.е. собрания многих персон, в которых президенты или председатели не такую мочь имеют, как старые судьи делали, что хотели; в коллегиях же президент не может без соизволения товарищей своих ничего учинить".

*(502) До нас дошли известия о том, что многие лица старались воздействовать на Петра в деле введения коллегий. Так, по словам ганноверского резидента Вебера, "ген. Вейде и некоторые русские офицеры, находившиеся в плену в Швеции, руководят его величеством в учреждении коллегий". Затем в одном проекте, поданном Петру, внушалось ему, что "искусство до сего времени довольно доказало, что государство и земли в лучшее состояние приведены быть не могут иначе, как учреждением добрых коллегий" и т.д.

*(503) Так, Лейбница считают автором проекта Пекарский (Наука и литература в России при Петре В. Т. I. С. 29 и след.), проф. Герье (Письма и мемориалы Лейбница. С. 312 и др.), Градовский (Собрание сочинений. Т. I. С. 103) и проф. Александренко (Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII ст. Т. I. С. 464). Напротив, г. Милюков (Государственное хозяйство в России в XVIII ст. С. 567. Прим. 3) не признает Лейбница за автора проекта, ссылаясь на тот факт, что сам Лейбниц нигде не упоминает об этом проекте.

*(504) По предположению (весьма вероятному) проф. Берендтса, в основу этих проектов положена организация французского высшего управления того времени (Опыт системы административного права. Т. I. С. 116).

*(505) Мало того, в бытность свою в Копенгагене в 1716 г. Петр, по свидетельству датского историографа Понтопинадуса, лично осматривал датские коллегии и сам списывал правила их делопроизводства (Берендтс. Указ. соч. Т. I. Вып. I. С. 115).

*(506) Сочинения и проекты Любераса хранятся в архиве Мин. иностр. дел в Москве и в архиве бывшего кодификационного отдела в СПб., содержание же их изложено в сочинениях Берендтса "Барон Люберас и его записка об устройстве коллегий в России" и Милюкова "Госуд. хозяйство России и реформа Петра В."; из последнего сочинения нами заимствованы и некоторые другие сведения, касающиеся истории коллегий. С. 564-588. См. также: Берендтс. Опыт системы административного права. Т. I. Вып. I. С. 108-125 и Александренко. Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII в. Т. I, где довольно подробно изложена история Коллегии иностранных дел, и т. I, в приложениях к которому напечатана записка Фика о государственных учреждениях Швеции.

*(507) При Екатерине I в состав присутствия входили только двое советников и двое асессоров, причем половина всего присутствия получила право по очереди не бывать на заседаниях ввиду того, что "в таком множайшем числе членов в исправлении дел лучшего успеха не находится, но паче в разногласиях в делах остановка и помешательство происходит" (указ 16 июля 1726 года).

*(508) Впрочем, президент Юстиц-коллегии избирался особым собранием из сенаторов, офицеров и "ста дворян" (указ 12 янв. 1724 г.). Собрание избирало 9 кандидатов, по три от каждой группы. "Сто дворян" - весьма любопытный институт, бывший, по справедливому замечанию г. Богословского (Областная реформа Петра В. С. 60), своеобразной коллегией представителей дворянства, назначенных правительством, которая должна была участвовать в выборах кандидатов на высшие должности. "Дворянское сто" являлось постоянной корпорацией, что видно из факта неоднократных собраний дворян, считавшихся его членами, и факта увольнения последних из ее состава.

*(509) Однако по старой привычке президенты нередко выходили из роли председателей, стремясь решать дела единолично. Подобные факты вызвали указ 9 мая 1719 г., в котором государь писал: "понеже коллегии ныне устроены для того, дабы каждая с совету и приговору всех своей коллегии делала, того ради подтверждается сим указом, дабы президенты никаких дел, ни указов одни не делали и не подписывали".

*(510) "В коллегиях, - справедливо замечает проф. Алексеев, - благодаря недостатку подготовленных и сведущих людей правила не коллективная воля коллегии, а воля секретарей, которые господствовали не в силу своего общественного положения, не в силу своего политического веса, не в силу своего знания, а в силу только того, что они постигли канцелярскую мудрость, что они были знакомы с делопроизводством, с разными бумажными тонкостями, с формальною процедурою, с канцелярскими изворотами" (Русское государственное право. Изд. 1897 г. С. 454).

*(511) Вотчинная коллегия, как и некоторые другие коллегии, не имела своего регламента, но три проекта последнего, не получившие законодательной санкции, до нас дошли. См.: Ардашев. Регламент Вотчинной коллегии в проектах 1723, 1732 и 1740 гг.

*(512) Одна только Юстиц-коллегия ведала исключительно суд (гражданский и уголовный) и не имела административных функций.

*(513) Следующие коллегии были упразднены при Екатерине II: в 1777 г. - Мануфактур-коллегия, в 1781 г. - Штатс-контора и Ревизион-коллегия, в 1783 г. - Берг-коллегия, в 1785 г. - Камер-коллегия, в 1786 г. - Юстиц-коллегия и в 1796 г. Коммерц-коллегия. Таким образом, остались только три коллегии: военная, морская и иностранных дел.

*(514) Впрочем, наличность министерского начала, конечно, только до известной степени, может быть отмечена и в это время. Так, члены Верховного тайного совета заведовали отдельными отраслями управления, по которым и докладывали в совете. Отчасти то же самое было и в Кабинете.

*(515) В состав его компетенции входило ведение следующих частей управления: внутреннего управления в самом обширном смысле этого слова, юстиции, ревизии счетов, монетного дела, соляного и винного управления, горнозаводской промышленности и банкового дела; к этому надо добавить, что генерал-прокурор стоял во главе всей центральной администрации и обладал обширною властью (Градовский. Указ. соч. С. 238 и след.).

*(516) Указ. соч. (Собр. соч. Т. I. С. 271).

*(517) Сам государь высказал свои взгляды на этот счет в известной "Записке об устройстве разных частей госуд. управления". По мнению Павла I, последнее должно сосредоточиться в руках семи министров, поставленных во главе департаментов: юстиции, финансов, военного, морского, иностранных дел, коммерции и казны (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 1-2).

*(518) При Павле I были восстановлены Коммерц-, Камер-, Берг- и Мануфактур-коллегии и, кроме того, продолжали существовать три государственные коллегии.

*(519) Щеглов. Указ. соч. Т. I. С. 695. Т. II. С. 94.

*(520) В сущности, тот же мотив реформы выставляет и Чарторыйский в своих мемуарах. "Целью этой реформы, - говорит он, - было отделить министерства, определить их границы, соединить в каждом отдельном министерстве все однородные дела, централизировать руководство ими и таким образом увеличить ответственность главных органов государственной власти" (Щеглов. Указ. соч. Т. I. С. 792).

*(521) Военное, морское, иностранных дел, внутренних дел, коммерции, финансов, юстиции и народного просвещения. Кроме того, в положении, равном с министерским, находилась должность государственного казначея. Как основательно заметил проф. Филиппов, манифест является актом "мало продуманным и спешно составленным". Так, с одной стороны, он говорит о едином министерстве, разделяющимся на 8 отделений, а с другой, эти отделения называются особыми министерствами, во главе которых находятся, по-видимому, совершенно самостоятельные министры (Филиппов. Указ. ст. в Журн. Мин. юст. 1902. Кн. 9).

*(522) "Министры, - замечает Градовский А.Д., - не входили органически в состав управляемых ими коллегий, они стояли как бы вне их; самое коллежское устройство осталось неприкосновенным, так что необходимое условие министерского управления - единоличный состав не был еще допущен в новое учреждение" (Указ. соч. в Собр. соч. Т. I. С. 289).

*(523) Точно так же и Сперанский в своем проекте Уложения государственных законов свидетельствует, что "казалось несходным пуститься с первого шага в большие уновления и, строя новое здание, разрушить все прежнее до основания".

*(524) См. его записку "Об устройстве верховных правительств в России" в Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. XL. С. 58.

*(525) Сборы. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 5-26. См. также: Дмитриев. Сперанский и его государственная деятельность (Русский архив. 1869. С. 1592).

*(526) Куломзин. Журналы Комитета министров. Т. I и II; Середонин. Исторический обзор деятельности Комитета министров. Т. I; моя статья "Комитет министров вначале царствования Александра I" (Юрид. вестник. 1889. Т. III).

*(527) Журналы Комитета министров. Т. I. Предисловие. С. 9.

*(528) Правила 1805 г. определили компетенцию Комитета следующим образом. Он разрешает "дела": 1) "по которым министр обязан подносить его императорскому величеству всеподданнейшие доклады, 2) из текущих дел те, которые угодно будет государю особым повелением к тому назначить, и 3) которые министр, для разрешения собственных сомнений, сочтет за нужное туда представить". Правила 1808 года несколько видоизменили эту компетенцию, предписав вносить в Комитет те из текущих дел, которые потребуют высочайшей резолюции, а также дела по некоторым отраслям управления, перечисленным в правилах (Журналы Комитета министров. Т. I. С. 15 и 18).

*(529) Как было указано выше, по манифесту 8 сент. 1802 г. Сенат должен был рассматривать отчеты министров, а на деле последние в Комитете рассматривали, изменяли и даже отменяли приговоры Сената (Середонин. Исторический обзор деятельности Комитета министров. Т. I. С. 10, 77 и след.).

*(530) Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. III. С. 35-42. По мнению Трощинского, система министерского управления "в таком только случае допустительна: 1) когда все места заняты чиновниками одинаковой честности и одинаковой степени просвещения, и 2) когда чиновники, пользующиеся личной властью, встречают преграду в народных установлениях, имеющих достаточную силу для составления противовесия их произволу" (Там же. С. 45).

*(531) Напечатана в Архиве истор. и практ. сведений Калачова. 1859. Кн. 5. С. 42 и след.

*(532) См. мою статью в "Юридическом вестнике" 1889 года "Комитет министров в начале царствования Александра I", подробности же см. у Середонина. Истор. обзор деятельности Комитета министров. Т. I.

*(533) Мрочек-Дроздовский. Указ. соч. С. 27 и 141; Блинов. Губернаторы. С. 94 и след.

*(534) Впрочем, первоначально воеводы подчинялись губернаторам только в военном и судебном отношении, а во всем остальном считались независимыми, но подобная независимость не могла долго удержаться ввиду необходимости для воевод сноситься с центром через губернаторов и ввиду ответственности губернаторов за воеводские недоимки (Богословский. Областная реформа при Петре В. С. 76 и след.).

*(535) Земские комиссары получили также особую инструкцию (в 1719 году), переведенную со шведской инструкции герадефоху 1688 года.

*(536) Богословский. Указ. соч. С. 404 и след.

*(537) Должность рентмейстера существовала недолго и была уничтожена в 1726 году, причем функции ее перешли к камериру.

*(538) В основу этого указа легло мнение Меншикова, заслушанное в Сенате. В нем, между прочим, тогдашний фактический правитель государства писал: "теперь над крестьянами десять и больше командиров вместо того, что прежде был один, из которых иные не пастырями, но волками, в стадо ворвавшимися, назваться могут".

*(539) Впрочем, должность выборного земского комиссара продолжала свое существование, но земские комиссары были подчинены воеводам.

*(540) Дмитриев. История судебных инстанций от Судебника до Учреждения о губерниях (Сочинения. Т. I. С. 449 и след.); Блинов. Указ. соч. С. 62.

*(541) Впрочем, уже Елизавета Петровна сделала попытку реформировать строй местного управления в духе политики своего отца. Так, незадолго до своей смерти (указом 5 июня 1761 г.), она предоставила помещикам право избирать из своей среды воевод. Таковыми должны были быть лица, владевшие населенными имениями вблизи городов и имевшие возможность содержать себя собственными доходами. Едва ли, однако, этот указ был приведен в исполнение.

*(542) Еще до созвания комиссии 1767 года правительство приступило к некоторым реформам; так, 21 апреля 1764 г. было издано так называемое "Наставление губернаторам", в котором императрица обратила внимание на местное управление. "Все целое, - гласило "Наставление", - не может быть отнюдь совершенно, если части его в непорядке и неустройстве пребудут. Главные же части, составляющие целое отечество наше, суть губернии, и они самые те, которые более всего исправления требуют". "Наставление" значительно эмансипировало губернаторов из-под власти коллегий. "Губернатор, - читаем в нем, - как поверенная от нас особа и как глава и хозяин всей врученной его смотрению губернии, состоять имеет под собственным нашим и Сената нашего ведением, потому и указы только от нас и Сената нашего приемлет". Это положение вполне тождественно с основной мыслью Учреждения 1775 года. Согласно "Наставлению" губернаторам были вверены обширные права надзора и активного управления, также напоминающие права, предоставленные генерал-губернаторам Учреждением 1775 года.

*(543) См. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I. С. 411. Кроме наказов, из которых императрица могла ознакомиться с желаниями сословий насчет реформ в области местного управления, ей был представлен в 1775 г. проект таких реформ, составленный московским генерал-губернатором князем М.Н. Волконским, стоящий весьма близко к Учреждению о губерниях 1775 г. По проекту территория государства должна быть разделена на губернии с населением от 300 до 400 тысяч душ "в подушном окладе", что и было установлено Учреждением о губерниях. В каждой губернии проект предлагает учредить четыре коллегии: 1) губернскую, разделенную на четыре департамента, а именно: криминальных и полицейских дел, экономических дел, крепостных дел и счетный, 2) коллегию вотчинных и судных дел, 3) государственных доходов и 4) горных, мануфактурных и коммерческих дел. Председателем губернской коллегии, по проекту, является губернатор, который в ней "во всем дирекцию имеет". По отношению же к другим коллегиям ему принадлежат только права надзора. С переносом коллегий в губернии "ныне - находящиеся" должны быть уничтожены, за исключением военной, морской и иностранных дел. Ввиду сходства проекта с Учреждением о губерниях нужно признать его одним из главных источников последнего. Проект напечатан в Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. V. С. 122 и след.

*(544) Императрица ставила очень высоко свое Учреждение. Вот что она писала о нем Гримму: "это мое лучшее произведение, и в сравнении с этим трудом Наказ мой представляется мне сию минуту не более как пустой болтовней" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. XXIII. С. 39). Точно так же и Сперанский полагал, что "со времени Петра Великого никакое законоположение не подвигло Россию столь далеко в путях благоустройства, как Учреждение губерний".

*(545) Впрочем, на практике этого не было, так в состав одного наместничества вошло несколько губерний (в большинстве случаев две). Термин "генерал-губернатор" встречался еще раньше, напр., при Петре I, но тогда он имел значение почетного титула (Блинов. Указ. соч. С. 48).

*(546) Исторический очерк учреждения генерал-губернаторств в России (Собрание сочинений. Т. I. С. 306).

*(547) Впрочем, если окажется, что предписание губернатора "не соответствует пользе общей или службе имп. величества или нарушает узаконения, и губернатора рассуждениями от того отвратить не можно", то губернское правление, исполнив его, обязано представить свое "письменное мнение" о том в Сенат.

*(548) Отчет напечатан г. Прутченко в Приложениях к его исследованию "Сибирские окраины". С. 34 и 35.

*(549) Судя по первоначальным рукописям Учреждения о губерниях, вице-губернатор первоначально предназначался для управления провинцией и должен был председательствовать в особом "областном казенном приказе", состоящим из двух заседателей (см.: Григорьев. Указ. ст. в Журн. Мин. нар. проев. 1908. Кн. 9).

*(550) Выборные исправники просуществовали до 1853 г., когда стали назначаться правительством.

*(551) Впрочем, по желанию заинтересованных лиц, он иногда мог фигурировать и в качестве суда (см. ниже). Судя по первоначальным рукописям Учреждения о губерниях, нижний земский суд должен был быть действительно судебным учреждением, а административные функции возлагались на особого "уездного надзирателя", назначаемого губернатором на три года (см.: Григорьев. Указ. ст. в Журн. Мин. нар. проев. 1908. Кн. 9).

*(552) Градовский. Начала русского государственного права. Т. III. С. 202, 203 и 205. См. также его Собрание сочинений. Т. I. С. 311.

*(553) Цитируем по сочинению Градовского "Исторический очерк учреждения генерал-губернаторств в России" (Собр. соч. Т. I. С. 313).

*(554) Градовский. Указ. соч. Т. III. С. 206-207; см. также его Собрание сочинений. Т. I. С. 315; Соколов. Очерк истории и современного значения генерал-губернатора (Вестник права. 1903. Кн. 7). "Между органами губернского управления, - говорит г. Соколов, - и высшей исполнительной властью главные местные начальники образовали своего рода средостение".

*(555) Сбор. Русск. Ист. Общ. Т. ХС. С. 212.

*(556) Анучин. Исторический обзор развития административно-полицейских учреждений в России. С. 13-14; Соколов. Указ. ст. (Вестн. права. 1903).

*(557) Было учреждено только одно наместничество из пяти губерний (Рязанской, Тульской, Воронежской, Курской и Тамбовской), во главе которого генерал-губернатором был поставлен Балашов, долженствовавший произвести опыт применения проекта на практике.

*(558) Анучин. Указ. соч. С. 17; Соколов. Указ. ст. (Вестн. права. 1903. Кн. 7).

*(559) Градовский. Указ. соч. Т. III. С. 209 и след.; его же. Собрание сочинений. Т. I. С. 318-319.

*(560) Градовский. Указ. соч. С. 211; Анучин. Указ. соч. С. 19 и след. Соколов. Указ. ст. (Вестн. права. 1903. Кн. 7).

*(561) Сборы. Русск. Истор. Общ. Т. LXXIV. С. 145.

*(562) Градовский. Указ. соч. Т. III. С. 212; его же. Собрание сочинений. Т. I. С. 322.

*(563) По официальному отзыву министра вн. дел в 1843 г., губернатор, кроме ежедневного присутствия в губернском правлении, присутствовал еще в 17 учреждениях. По сведениям же 40-х гг. прошлого века, губернаторы должны были подписывать в год до ста тысяч бумаг или около 270 ежедневно (Блинов. Губернаторы. С. 161).

*(564) Проект напечатан в ХС т. Сборн. Русск. Истор. Общ. С. 214 и след., но еще раньше сведения о нем были сообщены в указ. соч. Анучина. С. 25 и след.

*(565) См. журналы заседаний комитета за февраль и март 1828 г. (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. LXXIV. С. 264-285).

*(566) Проект напечатан в Архиве истор. и практ. сведений Калачова. 1859. Кн. IV. С. 92 и V. С. 71 и в т. ХС Сборн. Русск. Ист. Общ. С. 274 и след.

*(567) Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. LXXIV. С. 379-438 (Журналы Комитета за 1829 г. и за январь и февраль 1830 г.).

*(568) Анучин. Указ. соч. С. 51.

*(569) Подробности истории составления положения 1845 г. см. у Анучина. Указ. соч. С. 53 и след.

*(570) Материалы для истории дворянства. Вып. II. С. 32. По мнению Соловьева (История России. Т. XXV), разделяемому и г. Куломзиным, устранение дворянства из сферы местного управления, допущенное в известном "Докладе" дворянской комиссии 1763 г., послужило поводом к неутверждению его со стороны Екатерины II, что весьма вероятно.

*(571) Многие постановления грамоты были отменены при Павле I. Александр I, хотя их восстановил, но сделал это с большой неохотой, вследствие "исключительности" прав, предоставляемых грамотой дворянам. Манифестом 6 декабря 1831 года грамоту постигли новые изменения, но уже в смысле дальнейшего развития ее постановлений.

*(572) Уездное дворянство такого значения не получило, и только при Павле I правительство сделало попытку раздробить губернское общество на уездные, предписав законом 1799 года производить все выборы по уездам. Однако с восстановлением грамоты Александром I этот порядок вещей был уничтожен.

*(573) Романович-Славатинский. Дворянство в России. С. 436.

*(574) В 1831 году дворянство получило право делать представления о своих нуждах также и министру внутренних дел.

*(575) Представления через депутатов Сенату были в этом году отменены.

*(576) Так, из вопросов генерал-губернаторов о порядке дворянских выборов, предложенных императрице в 1778 г., видно, что в это время уже везде существовали губернские предводители.

*(577) Указ. соч. С. 462. См. также: Бар. Корф. Дворянство и его сословное управление. С. 318 и след., 402 и след.

*(578) Указ. соч. С. 441 и 442.

*(579) Романович-Славатинский. Указ. соч. С. 441 и 442.

*(580) Указ, соч. С. 491.

*(581) Дитятин. Устройство и управление городов России. Т. I и II, а также его статьи: "Русский дореформенный город" (Русская мысль. 1884. N 5 и 6) и "К истории жалованных грамот" (Русская мысль. 1885. N 4-8); Семенов. Городское представительство в Екатерининскую эпоху (Русское богатство. 1898. N 1); Кизеветтер. Посадские избирательные сходы XVIII ст. (Русское богатство. 1901. N 9-12); его же. Посадская община в России XVIII ст.

*(582) По свидетельству иностранца Перри, Петр I при проведении реформы 1699 г. натолкнулся на сильную оппозицию со стороны бояр. Реформа, имевшая в виду уничтожение злоупотреблений воевод и приказных людей по взиманию сборов с промыслов и торговли, при обсуждении ее в думе вызвала целую бурю. Бояре доказывали царю, что честь собирать царские доходы, как знак особого доверия, всегда принадлежала им, и упрашивали его не делать им такого всенародного оскорбления, отнимая у них это доверие и отдавая его в руки мужиков, мирских выборных бурмистров, недостойных стать наряду с ними. Не получив согласия царя, они просили его, по крайней мере, назначить несколько знатных людей в Бурмистерскую палату. Но царь стоял на своем, и дума вынуждена была уступить при первых признаках раздражения царя (См.: Ключевский. Боярская дума древней Руси. 1-е изд. С. 449).

*(583) Впоследствии, а именно, с 1728 г. члены ратуш стали избираться на год, а с изданием указа 28 июня 1731 г. на три года.

*(584) В больших городах судебные функции принадлежали не всем членам магистрата, но для этого избирался один бургомистр из опытных и способных людей, который и отправлял гражданский и уголовный суд по всем делам, кроме государственных преступлений.

*(585) Любопытные данные об избирательных посадских сходах, извлеченных из архивного материала, собраны Кизеветтером; см. его "Посадская община в России в XVIII ст." С. 618 и след.

*(586) Дитятин. К истории жалованных грамот 1785 г. (Русская мысль. 1885), а также моя статья "И. И. Дитятин" (некролог) в "Юрид. летописи". 1892. N 12.

*(587) Тогда же был упразднен и Главный магистрат, восстановленный только при Елизавете Петровне в 1743 г.

*(588) Но говоря таким образом, мы имеем в виду исключительно магистратское устройство города, так как посадская община со своим мирским сходом, как это установлено проф. Кизеветтером путем анализа содержания архивных документов, всегда пользовалась правом самообложения на нужды посадов и правом расходования мирскими суммами на эти нужды. Однако тот же ученый вынужден констатировать, что "если кое-где и перепадало что-либо на эти цели из мирской кассы, то это были ничтожные крохи" (Посадская община в России XVIII ст. С. 551).

*(589) С этим мнением не согласен г. Семенов (назв. статья в "Русск. Богатстве". 1898. N 1), отвергающий "безусловное господство сословных принципов" в заявлениях наказов. Однако те цитаты, которые он приводит из наказов в подкрепление своего мнения, как раз опровергают это последнее, так как сословная точка зрения является в них господствующей. Впрочем, мнение г. Семенова страдает большой неопределенностью. Так, в одном месте своей статьи (с. 51) он видит проявление сословного начала "в требовании исключительного для купцов и цеховых торга и промысла", а в другом месте (с. 43) торг и промысел являются у него признаками уже не сословного, но профессионального начала!

*(590) См. мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". С. 501.

*(591) См. мое издание проекта (1893 г.). С. 194 и 195.

*(592) Указ. соч. Т. I. С. 441.

*(593) Предположение Дитятина, основанное на некоторых выражениях Жалованной грамоты в ст. 158-163 (Указ. соч. Т. I. С. 443).

*(594) Указ. соч. Т. II.

*(595) Инициатором и автором его был известный Н.А. Милютин (см.: Шумахер. Поздние воспоминания в "Вестн. Европы". 1899. Кн. III).

*(596) Таким образом, под "общественными делами", в сущности, понимались сословные дела.

*(597) Любопытны мотивы, выставленные московским генерал-губернатором в своей объяснительной записке, на основании которых должность члена от короны должна была быть уничтожена. "Член от короны, - читаем в записке, - фактически становится как бы начальником членов распорядительной думы, что должно подрывать доверие к ним со стороны выбравших их сословий и ослаблять их усердие к пользе общественной, которое растет только в труде самостоятельном". "Члену от короны, - продолжает генерал-губернатор, - не грозит, в случае упущений или растрат, кроме обыкновенной ответственности по суду, та нравственная ответственность, которой подвергается перед обществом член, выбранный этим последним, да и вообще высшие интересы самого общества, которыми не может не быть затронут член общества, чужды чиновнику". На основании всего сказанного автор записки приходит к убеждению, что участие в городской думе члена от короны "нельзя не признать совершенно излишним и скорее вредным, чем полезным".

*(598) Указ. соч. Т. II. С. 539.

*(599) Главы II и X регламента Главному магистрату. Это определение вполне совпадает со сделанным значительно позднее, а именно в 1765 г., немецким публицистом Зонненфельсом, который говорил, что полиция имеет предметом публичное благосостояние, заключающееся в безопасности и удобстве жизни (см.: Тарасов. История русской полиции и отношения ее к юстиции. Юрид. вестн. 1884. Кн. 2. С. 183).

*(600) К установлению этой зависимости от начальника петербургской полиции полицейских органов остальной России правительство возвращалось неоднократно и впоследствии. Так, в 1732 г. петербургскому генерал-полицеймейстеру была поручена "дирекция над всеми полициями в государстве", а в 1762 г. только что учрежденному московскому генерал-полицеймейстеру предписывалось находиться в ведомстве петербургского.

*(601) См.: Устройство и управление городов в России. Т. I.

*(602) Подробности см. у Тарасова. Указ. ст. в "Юрид. вестн". 1884. Кн. 2.

*(603) Впрочем, как было сказано выше, полицейские функции в то же время принадлежали и общеадминистративным учреждениям, а именно: генерал-губернатору, губернатору, губернскому правлению, приказу общественного призрения и даже прокурорам.

*(604) До этого же времени высшее заведование полицией сосредоточивалось в Министерстве внутренних дел, причем с 1806 г. в департаменте внутренних дел названного министерства. Кроме того, с 1804 г. ведение "части полицейской" было также функцией и первого департамента Сената.

*(605) В 1811 г. Министерство полиции было разделено на три департамента: хозяйственный, исполнительный и медицинский. Кроме того, в состав его вошли медицинский совет и канцелярия министра.

*(606) Вопросом о реорганизации уездных учреждений немало занимался и комитет 6 дек. 1826 г. В него было внесено несколько проектов уездного управления (напр., Балашова, Балугьянского, Сперанского и др.). Рассмотрев их, комитет высказался за учреждение особой уездной управы, разделенной на три отделения и состоящей из уездного исправника, названного впоследствии правителем уезда, и 6 заседателей, по два в каждом отделении. Состав управы избирался дворянством. Однако предположения комитета не получили силы закона (см. т. LXXIV Сборн. Русск. Ист. Общ. С. 277, а также Анучина. Указ. соч. С. 122).

*(607) Милюков. Государственное хозяйство в России и реформа Петра Великого. С. 556-562; Павлов-Сильванский. Проекты реформ в записках современников Петра Великого. С. 106.

*(608) Павлов-Сильванский. Указ. соч. С. 108.

*(609) Однако, несмотря на этот указ, далеко не все разряды податного населения были переписаны (см.: Пландовский. Народная перепись. С. 213).

*(610) Правда, при Екатерине II, еще в 1769 г. по случаю турецкой войны, возник вопрос об увеличении размера подушной подати, но тогда императрица заявила, что "она на сие согласиться не может и почитает сие за последний ресурс, которого без самой крайности употреблять не надлежит". (Архив Госуд. Совета. Т. I. С. 408 и след.).

*(611) Обложению посадских предшествовало рассмотрение Петром особых проектов, и, между прочим, выписи о том, "как с купечества положены сборы в Голландии, Риге и Швеции". Что касается до нормы в алтын, т.е. в 1 р. 20 к., то она получилась вследствие надбавки к назначенному с крестьян 80 к. окладу дополнительных 40 к. ввиду свободы посадских от помещичьих оброков, падавших на крестьян (Кизеветтер. Посадская община в России в XVIII ст. С. 396-400).

*(612) Граф Толстой. История финансовых учреждений в России. С. 40-41; Ключевский. Подушная подать и отмена холопства в России (Русская мысль. 1886. Кн. V).

*(613) Чечулин. Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II (Журн. Мин. нар. пр. 1905. Январь).

*(614) Подробности см. у Лодыженского. История русского таможенного тарифа.

*(615) Подробности см. у Куломзина. Государственные доходы и расходы в царствование Екатерины II (Русск. вестн. 1869. Кн. 11. С. 119 и след.) и у Чечулина. Указ. ст. в Журн. Мин. нар. проев. 1905. Март.

*(616) Граф Толстой. Указ. соч. С. 157.

*(617) Граф Толстой. Указ. соч. С. 148 и след.; Куломзин. Указ. ст. (Русск. вестн. 1869. Кн. 11); Чечулин. Указ. ст. (Журн. Мин. нар. проев. 1905. Кн. 2).

*(618) Та же самая, которой было поручено разрешить и питейный вопрос.

*(619) Куломзин. Указ. ст. (Русск. вести. 1869. Кн. 11).

*(620) Граф Толстой. Указ. соч. С. 231.

*(621) Куломзин. Указ. ст. (Русский вести. 1870. Кн. 10); см. также другую статью того же автора "О финансовом управлении в царствование Екатерины II" (Юрид. вести. 1869. Кн. 2) и Чечулина. Указ. ст. (Жури. Мин. нар. проев. 1904, 1905 и 1906 гг.).

*(622) Бобровский. Переход России к регулярной армии. С. 148-172; Гудима-Левкович. Очерк исторического развития вооруженных сил России до 1708 г.; Соловьев. Исторические очерки устройства и довольствия русских регулярных войск.

*(623) См.: Поливанов. Исторический очерк законов о рекрутской повинности от Петра I до 1810 г. и Мрочек-Дроздовский. Областное управление России XVIII века. С. 149 и след.

*(624) До этого же времени наборы происходили по мере надобности. Так, в течение 20 лет при Петре (с 1705 по 1725 г.) состоялось 39 наборов, после же смерти Петра и до вступления на престол Екатерины II (с 1725 по 1762 г.) 27 наборов.

*(625) Гораздо более точную формулировку неосторожного деяния мы встречаем в проекте уголовного уложения 1813 года. Вот что гласит по этому поводу статья 10 проекта: "небрежением, неосторожностью, оплошностью или легкомыслием необходимо почитать не токмо, когда кто что-нибудь недозволенное сделает, отчего вред другому случился или случиться мог бы, но и тогда, ежели дозволенное сделано в непристойном месте, или в ненадлежащее время, или ненадлежащим образом, отчего другому также вред приключился". Как замечает профессор Таганцев, эта формулировка неосторожной вины, несомненно, повлияла и на действующее право (Учебник русского уголовного права. Кн. I. С. 82).

*(626) Правда, в толковании к арт. 185 XIX гл. сказано, что "вора, который в ночи в дом ворвется, без страха наказания умертвить, ежели его без своего опасения преодолеть было невозможно", т.е., по-видимому, допускается и защита имущественных прав, однако тут же прибавлено: "ибо надлежит рассудить, что вор не для единой кражи, но чтобы и умертвить, в дом ночью врывается".

*(627) Впрочем, от этого положения было сделано отступление; так в том же уставе читаем далее: "надобно смотреть, когда кто кого ударит рукою, и того сильнее, кого бьет, тогда обиженный может оружием обороняться, ибо есть все равно, как и чем смертный страх угрожен будет" (арт. 157. Гл. XIX).

*(628) О необходимой обороне см.: Кони. Необходимая оборона (Моск. Унив. изв. 1866); Долпчев. О праве необходимой обороны (Юрид. вести. 1874. Кн. XI и XII); Пусторослов. Незаменимая саморасправа, как учреждение уголовного права; его же. Понятие о незаменимой саморасправе; Фельдштейн. О необходимой обороне и ее отношении к правомерному самоуправству (Журн. Мин. юст. 1899. Кн. V).

*(629) Кроме того, в арт. 180, в котором устанавливается наказание за повреждение чужого имущества, находим следующую оговорку: "разве по необходимой нужде востребуется, и на то позволится" (См.: Розин. О крайней необходимости. С. 174).

*(630) См.: Саблер. О значении давности в уголовном праве. С. 30-40 и Фойницкий. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 115.

*(631) В одном только случае Уложение приравнивает опьянение умыслу и то потому, что оно производится сознательно для бодрости при совершении преступления (ст. 17. Гл. XXII).

*(632) "Пьянство никого не извиняет, понеже он (преступник) в пьянстве уже непристойное дело учинил".

*(633) Младенческий возраст считался до 7 лет.

*(634) Впрочем, Синод, на заключение которого поступило названное решение Сената, нашел, что 17-летний срок слишком поздний, так как по закону даже в брак можно было вступать ранее 17 лет, почему и высказался за 12-летний срок. Однако на практике оба решения не имели никакой силы, и сам Сенат не стеснялся их нарушать (Таганцев. Учебник русского уголовного права. Кн. 1. С. 90).

*(635) Проект уголовного уложения 1754 года знает еще три обстоятельства, влияющие на наказуемость в смысле ее усиления (заимствованные им из Уложения 1649 года и указной практики), а именно: 1) совершение преступления в церкви, 2) на государевом "дворе" и 3) в присутствие государя.

*(636) Отдельные указы говорят еще о небытии у исповеди, что предписывалось делать, по крайней мере, раз в год (указ 8 февр. 1716 г.), о неприличном поведении во время богослужения, о непосещении церкви в праздники и воскресные дни и т.п. Все эти проступки карались в большинстве случаев штрафом.

*(637) Точно так же и Морской устав "с великим подвержением запрещает все чародейства". Даже позднейшее законодательство продолжает трактовать волшебство как тяжкое преступление. Так, указ 25 мая 1731 г. грозит волшебникам сожжением и под страхом наказания кнутом запрещает всякое общение с ними.

*(638) В особенности было много издано указов против раскола в царствование Петра I, т.е. того государя, который в теории признавал свободу вероисповедания. До нас дошли замечательные слова Петра, сказанные им в указе 16 апр. 1702 г., а именно: "мы (т.е. государь) по дарованной нам от Всевышнего власти совести человеческой приневолить не желаем и охотно предоставляем каждому христианину на его ответственность пещись о блаженстве души своей".

*(639) Вообще Екатерина II была сторонницей религиозной терпимости. До нас дошел ее ответ Синоду по поводу одного его представления, что она, "как бог на земле терпит все веры, языки и вероисповедания" (см.: Гольцев. Законодательство и нравы в России XVIII в. 2-е изд. С. 98).

*(640) Точно так же и указ 30 янв. 1727 г. подтвердил, что за "непристойные и противные слова" против государя и членов его семьи "без всяких отговорок учинена будет смертная казнь без пощады".

*(641) Так, по Воинскому уставу, "если кто уведает, что един или многие нечто вредительное учинить намерены, и о том в удобное время не объявит, тот имеет по состоянию дела, на теле или животом наказан быть" (арт. 129. Гл. III).

*(642) Подробную регламентацию доносов мы встречаем в проекте уголовного уложения 1754 г. (гл. XXII), причем за ложный донос предписывается смертная казнь (ст. 7). Доносы вменялись в обязанность и во вторую половину XVIII ст. Так, при Екатерине II (8 июня 1764 г.) было предписано доносить о неправильно захваченных землях, при Павле I указом 20 дек. 1798 года правительство определило денежное вознаграждение за донос о беглых солдатах и т.д.

*(643) Точку зрения Наказа на государственные преступления усвоил себе и проект "коронационной всемилостивейшей грамоты, русскому народу жалуемой", составленный при Александре I. Статья 19 проекта также не признает за "словами" и "сочинениями" значения оскорбления Величества, определяемого ею следующим образом: "преступлением оскорбления Величества почитаться должны следующие деяния: чем кто сделает и производить будет самым действием заговор на ниспровержение Высшей власти в государстве" (Коркунов. Политические воззрения Сперанского. См.: Вестник права. 1899. Кн. VIII).

*(644) Этот указ был подтвержден Екатериной II 19 октября того же 1762 г.

*(645) Так, по указу 24 дек. 1714 г. лихоимство могло быть наказано телесным наказанием, конфискацией имущества, шельмованием и даже смертной казнью.

*(646) Анциферов. Взяточничество в истории русского законодательства (Журн. гражд. и уголовн. права. 1884. Кн. 2).

*(647) Об этом преступлении говорят и последующие законодательные памятники. Так, в Инструкции крепостных дел дьякам 20 окт. 1719 г. оно уже называется подлогом ("ежели оный дьяк в своих врученных ему делах сам или с подчиненными своими учнет какие подлоги делать"). Затем им занимается и Генеральный регламент (гл. XIII и L). В главе XIII этого памятника говорится о совершении подлога должностным лицом посредством печати коллегии ("кто дерзнет оною печатью какие подлоги чинить"), а в главе L идет речь о подлоге разных официальных документов "кто неправдиво учинит репорт или о состоянии дела, а некоторые предложения с умыслу удержит или весьма утаит; или кто протоколы или другие документы переправит фальшиво"). Регламент карает подлог смертной казнью или вечной ссылкой на галеры с вырезанием ноздрей и конфискацией имущества. Но помимо официальных документов подлогу могли подвергаться и частные документы. О таком виде подлога также говорят многие памятники. Так, Вексельный устав 1729 г. упоминает о подлоге векселей ("а ежели кто под руки кого-нибудь в векселях подпишется и тем или иным образом сделает воровски вексель"); указ 23 авг. 1737 г. - о подлоге закладной и т.п. Все эти постановления были приведены в некоторую систему в проекте уголовного уложения 1754 г. в главе LIV. О подлоге см.: Жижиленко. Подлог документов. С. 252 и след.

*(648) Проект уголовного уложения 1754 г. знает еще порчу межей и граней (гл. LVI), продажу золотых и серебряных вещей без клейма пробирных мастеров (ст. 12, 13 и след. XXXIX гл.) и др.

*(649) См.: Михневич. История карточной игры на Руси (Истор. вестн. 1901. Кн. 1-3).

*(650) Гольцев. Законодательство и нравы в России XVIII века. 2-е изд. С. 113.

*(651) Подробности см. у Гольцева. Указ. соч. С. 117 и след.

*(652) См.: Таганцев. О преступлениях против жизни по русскому праву (2-е изд. 1873).

*(653) Проект 1754 г. понижает наказание за убийство детей, карая родителей вечной ссылкой в монастырь "для покаяния" (ст. 1. Гл. XXIX), но зато повышает наказание за убийство жены, предписывая виновного мужа подвергать колесованию; впрочем, если муж убил свою жену "в запальчивости", застав ее с кем-либо в "прелюбодействе", то смертная казнь заменяется церковным покаянием (ст. 7 и 9). Затем проект говорит еще о вытравлении плода, карая его кнутом и вечной каторгой (ст. 3). Окончательное уравнение наказания за убийство детей с наказанием за обыкновенное убийство произошло в указе 4 июля 1836 года.

*(654) О самоубийстве см.: Веселовский. Исследование о самоубийстве в России (Журн. Мин. внутр. дел. 1846. Кн. 5) и Булацель. Исторический очерк философских воззрений и законодательств о самоубийстве.

*(655) Проект 1754 г. заменяет смертную казнь наказанием плетьми и тюремным заключением на два месяца (ст. 2. Гл. XXVII).

*(656) О дуэли см.: Курчатовский. Дуэль, историко-догматическое исследование, а также отзыв об этой книге г. Ретвиха в Журн. Юрид. Общ. 1898. Кн. 12.

*(657) См.: Фойницкий. Мошенничество по русскому праву; Тальберг. Насильственное похищение имуществ по русскому праву (разбой и грабеж); Белогриц-Котляревский. О воровстве - краже по русскому праву; его же. Особые виды воровства - кражи по русскому праву; Есипов. Повреждение имущества огнем по русскому праву; его же. Святотатство в истории русского законодательства.

*(658) О мошенничестве устав ничего не говорит, но знает некоторые виды обманов с корыстной целью, напр., обмер и обвес (арт. 200. Гл. XXII), записывание в приход менее действительно полученного (арт. 194. Гл. XXI) и др. (см.: Фойницкий. Указ. соч. С. 42).

*(659) Впрочем, на практике цена украденного и до издания Воинского устава играла важную роль в назначении преступнику судами того или другого наказания (см.: Липинский. К истории русского уголовного права XVIII ст. Журн. гражд. и уголовн. права. 1885. Кн. X. С. 15)

*(660) Напротив, проект 1754 г. (1-й ред.) различает кражу на сумму свыше 40 р., караемую повешением, от кражи на сумму свыше 30 р., караемой кнутом и каторжными работами. Кроме того, ему известна и кража на сумму не свыше 20 р., караемая смертной казнью только за третий раз (кража же на сумму свыше 20 р., но ниже 30 р., влечет за собой кнут. См. гл. XXXIII).

*(661) Белогриц-Котляревский. О воровстве - краже по русскому праву. С. 121, 195 и 214; Есипов. Святотатство в истории русского законодательства. С. 22 и след.

*(662) О том, что признак насилия далеко не всегда прилагается Воинским уставом к понятию грабежа, иначе говоря, что уставу известен грабеж и без насилия, см. толкование артикулов 185, 106 и 107 XXI гл., предложенное проф. Белогриц-Котляревским (О воровстве - краже. С. 100-101).

*(663) Впрочем, устав знает особый вид поджога, не влекущий за собой смерти, это - поджог на неприятельской земле, являющийся не чем иным, как самовольным истреблением имущества огнем "без указу", т.е. без разрешения начальства. Проект 1754 г. различает поджог строений от поджога других предметов; первый, как более опасный вид преступления, влечет за собой сожжение, второй - отсечение головы (ст. 1 и 3. Гл. XXXIX).

*(664) См.: Сергеевич. Лекции и исследования. С. 923. Впрочем, в изложении проф. Сергеевича содержание указа 1781 г. передано не совсем верно.

*(665) Такое же определение мошенничества дает и проект 1754 г. (см. ст. 22 XXXII гл., ст. 22 XXXIII гл., а также гл. LVI и LV). Ввиду этого нельзя не согласиться с г. Червонецким, что в законодательстве XVIII ст. "утратилось ясное понимание мошенничества, как имущественного обмана" (Мошенничество по новому уголовному уложению. Журн. Мин. юст. 1906. Кн. 9). И только при составлении Уложения о наказаниях 1845 г. было обращено внимание на неудачную конструкцию мошенничества по нашему праву, каковая, по справедливому замечанию составителей сборника, "не соответствовала обоснованному и истинному о мошенничестве понятию".

*(666) Проект 1754 г. к этим постановлениям добавляет еще два следующих: 1) в случае, если изнасилованная девушка пожелает выйти за "насильника" замуж, то смертная казнь заменяется ему или денежным штрафом (если он дворянин), или наказанием плетьми (если он из "подлых") и 2) смертная казнь заменяется штрафом и тюремным заключением (для "подлых" телесным наказанием), если повод к насилию подала сама женщина "через непристойные свои поступки" (ст. 4 и 5. Гл. XLVI). Затем наравне с изнасилованием проект карает также и похищение женщин для развратных целей ("насильный увоз жен и девок", см. гл. XLVI).

*(667) Проект 1754 г. наравне с прелюбодеянием карает также сводничество и содержание публичных домов, предписывая виновных в том мужчин наказывать плеть ми, а женщин (как сводниц, так и "непотребных девок") - еще, кроме того, ссылать на прядильный двор.

*(668) См.: Фалеев. Многобрачие, как преступление (Вести, права. 1903. Кн. 8).

*(669) Сергеевский. Наказание в русском праве XVII века; Ступин. История телесных наказаний в России; Загоскин. Очерк истории смертной казни в России; Филиппов. О наказании по законодательству Петра Великого; Тимофеев. История телесных наказаний в русском праве. Остальные сочинения и статьи будут указаны в своем месте.

*(670) Соловьев. История России. Т. XV. С. 112 и след.

*(671) Вот что читаем по этому поводу в указе 1720 г.: "не в коллегиальных прихожих камерах, ниже в коллегиях самых или в канцеляриях и конторах кого... за тяжкие вины никогда наказывать... но надлежит публичному месту быть, где в указанное время все наказание... чинено быть имеет".

*(672) См.: Филиппов. О наказании по законодательству Петра Великого, а также мою рецензию на это сочинение в "Истор. вестн.". 1891. N 9.

*(673) Арт. 101 устава выставляет следующее общее правило: "коль более чина и состояния преступитель, толь жесточае оный и накажется, ибо оный долженствует другим добрый приклад подавать и собою оказывает, что оные чинить имеют". Впрочем, это правило не всегда соблюдается. Так, в том же уставе встречаются артикулы (напр., в главах II и XIV), по которым офицеры караются даже легче солдат за совершение одного и того же преступления. См.: Ступин. История тешных наказаний в России. С. 30.

*(674) Дворян и купцов первой гильдии освобождает от телесного наказания и проект уголовного уложения 1754 года.

*(675) Проект уголовного уложения 1754 года вводит еще новый вид квалифицированной казни, а именно: разорвание пятью лошадьми ("разорвать пятью запряженными лошадьми на пять частей", - гласит статья 1. Гл. XX); впрочем, уже вторая редакция проекта уничтожает этот вид казни.

*(676) По словам известного историка прошлого века князя Щербатова, Елизавета Петровна, идя на свержение с престола Ивана Антоновича, дала обет, что если ей удастся взойти на престол, то во все свое царствование никого не лишать жизни (см.: Загоскин. Очерк истории смертной казни в России. С. 75).

*(677) Впрочем, еще в указе от 2 августа 1743 года, данным на имя главнокомандующего русскими войсками в Финляндии, фельдмаршала Ласси, императрица высказалась за необходимость отмены смертной казни с заменой ее политической смертью. Этот указ до нас не дошел, и о его содержании мы узнаем из сенатского доклада императрице от 29 марта 1753 года (Сергеевский. Смертная казнь при императрице Елизавете Петровне. Журнал гражданского и уголовного права. 1892).

*(678) Профессор Сергеевский видит в несогласии постановлений как названного, так и позднейшего (30 сентября 1754 года) указов с постановлениями высочайше утвержденного доклада 29 марта 1753 г. результат оппозиции Сената намерениям императрицы уничтожить смертную казнь (Журнал гражданского и уголовного права. 1890), забывая, что доклад 29 марта, заменивший смертную казнь наказанием кнутом и ссылкой в каторжную работу, исходил вовсе не от императрицы, а также от Сената, следовательно, последний должен был оппонировать самому себе. Правда, до нас дошло "всеподданнейшее мнение" Сената, поданное им Елизавете Петровне в 1743 г., в котором он высказывает опасение, что "буде убийц, воров и разбойников не казнить, то чтоб таких злодеев не умножилось", но на этот документ проф. Сергеевский не ссылается, да и относится он к 1743 г. Кроме того, едва ли в нем можно видеть признаки какой бы то ни было "оппозиции".

*(679) Загоскин. Очерк истории смертной казни в России. С. 91.

*(680) По Своду Законов 1832 года смертная казнь применялась за преступления политические, "когда оные, по особой их важности, предаются рассмотрению и решению верховного уголовного суда", за нарушения карантинных правил и за воинские преступления. В 1833 г. был учрежден особый секретный комитет для обсуждения вопроса о применении смертной казни к ссыльным в Сибири, высказавшийся за разрешение этого вопроса в утвердительном смысле, но государь высочайшим повелением 7 декабря того же года восстановил смертную казнь только для каторжных за совершение ими преступлений "политического оттенка" (см.: Соломон. Ссылка в Сибирь. С. 30). При составлении Уложения 1845 года явилось предположение еще расширить применение смертной казни, не получившее, однако, практического осуществления.

*(681) Тимофеев. История телесных наказаний в русском праве. С. 142.

*(682) Вопрос об отмене клеймения возник уже в 1817 г. по инициативе московской палаты уголовного суда. Дело в том, что по одному частному случаю секретарь палаты, полагая, что клеймение, как предохранительная мера, отменена вместе с рванием ноздрей, обратился к присутствию палаты с вопросом: клеймить или нет? Присутствие вместе с прокурором затруднилось ответом и представило вопрос на разрешение Сената. Последний высказался за продолжение клеймения. (Записки бар. Штейнгеля. Истор. вестн. 1900. Кн. VI. С. 829).

*(683) По крайней мере, такой экземпляр кнута видел проф. Сергеевский. Наказание в русском праве XVII века. С. 154.

*(684) Сергеевский. Указ. соч. С. 150.

*(685) Тимофеев. Указ. соч. С. 158.

*(686) Тимофеев. Указ. соч. С. 163.

*(687) Загоскин. Очерк истории смертной казни в России. С. 98.

*(688) По подсчету г. Ступина, шпицрутены применяются Воинским уставом 39 раз (указ. соч. С. 31-33).

*(689) Тимофеев. Указ. соч. С. 206 и след.

*(690) Кони. За последние годы. С. 533. См. также мою статью "Памяти редкого человека" (Журн. Юрид. Общ. 1897. Кн. VII).

*(691) Каторжные работы не были известны Московскому государству, хотя мысль о введении их возникла уже в 1668 г. и принадлежала Андрею Виниусу, представившему Посольскому приказу составленный им проект о "постройке каторг для плавания по Каспийскому морю". Однако первый случай ссылки на каторгу относится к 1699 г., когда к этому виду наказания были приговорены 269 стрельцов за участие в бунте 1698 г. См.: Сергеевский. Русское уголовное право. С. 153 и Жижин. Ссылка в России (Журн. Мин. юст. 1900. Кн. 2).

*(692) Елагин. История русского флота. Т. I. С. 257-259.

*(693) В начале средоточием подобных работ был Азов, затем, вплоть до 1767 года, Рогервик (Балтийский порт), куда, для сооружения порта, ежегодно отправлялось до 600 человек. Точно так же над постройкой Петербурга, Оренбурга и Екатеринбурга работало немало преступников (в Екатеринбурге они работали вплоть до 1800 года). В конце XVIII ст. (начиная с 1760 года) преступники ссылались главным образом в нерчинские рудники (см.: Фойницкий. Учение о наказании. С. 268 и Соломон. Ссылка в России. С. 10).

*(694) Что касается до сроков, на которые назначалась временная ссылка, то они бы ли крайне разнообразны. Так, встречаются указы о ссылке на 15, на 10 и на 5 лет (Жижин. Указ. ст. в Журн. Мин. юст. 1900. Кн. 2). С изданием Устава о ссыльных 1822 г. вечная или бессрочная ссылка в каторжные работы была ограничена 20 годами.

*(695) Подсчет г. Жижина, чем опровергается мнение проф. Фойницкого, будто о ссылке "молчат воинские артикулы" (указ. ст. в Журн. Мин. юст. 1900. Кн. 2).

*(696) Фойницкий. Учение о наказании. С. 270 и след.

*(697) Этот разряд в губернских городах должен был работать в особых ремесленных домах.

*(698) Соломон. Ссылка в России. С. 18.

*(699) Вопрос был возбужден вследствие резолюции императора Николая I на рапорте томского губернатора следующего содержания: "рассмотреть, нет ли возможности вовсе прекратить ссылку в Сибирь на поселение, оставя сие для одних каторжных" (Соломон. Указ. соч. С. 31).

*(700) Мнение Сперанского, принятое Государственным Советом. Любопытно, что два министра, а именно: внутренних дел (граф Блудов) и юстиции (Дашков) подали весьма обстоятельные мнения в пользу упразднения ссылки и замены ее другими наказаниями (Подробности см. у Соломона. Указ. соч. С. 34 и след.).

*(701) Фойницкий. Указ. соч. С. 278 и след.; Жижин. Указ. ст. в Журн. Мин. юст. 1900. Кн. 2. Соломон. Указ. соч. С. 31 и след.

*(702) По проекту тюрьмы должны были быть трех категорий, а именно: уголовные, гражданские и пересыльные, причем гражданские состояли из трех отделений: подстражного, приговорного и осужденного.

*(703) "Доношение" напечатано в сочинении Никитина "Тюрьма и ссылка" (с. 11 и след.) и очень любопытно в бытовом отношении.

*(704) Никитин. Тюрьма и ссылка. С. 1-28 и Фойницкий. Указ. соч. С. 317.

*(705) Розенгейм. Очерк истории военно-судных учреждений в России. С. 127 и след.; Бобровский. Военные законы Петра В. в рукописях и первопечатных изданиях. С. 53.

*(706) Толкование к главе LIII.

*(707) С определением понятия политической смерти встречаемся мы и в проекте уголовного уложения 1754 г. "Политическая смерть, - читаем здесь, - состоит в том, когда кто к вечной на каторгу или в отдаленные места с наказанием или без наказания на казенную работу и для содержания в вечном заключении, ссылке с лишением всех чинов и имения приговорен или приговором ошельмован, ибо все оные люди от всякого гражданского общества вовсе выключены, и для того в рассуждении прочих, в гражданском обществе состоящих, за мертвых почитаются" (ст. 6. Гл. XIII).

*(708) Постановления Эклоги (Кормчая книга, законы Леона и Константина. Зач. 2. Гл. 1), подтверждавшиеся неоднократно синодскими указами (напр., в 1756, 1774, 1775, 1781 гг.). Впрочем, указ о единонаследии определил брачный возраст для мужчин в 20 лет, а для женщин в 17 лет, но, как известно, указ был отменен в 1731 г.

*(709) Впрочем, указ 1830 г. сделал исключение для природных жителей Закавказского края, где постановления Эклоги, на основании которых брак разрешался мужчинам в 15 лет, а женщинам в 13 лет, не были отменены.

*(710) Указ состоялся по частному случаю, а именно, вследствие брака Григория Ергольского, достигшего 82-летнего возраста, с Прасковьей Девятовой, расторгнутого Синодом. Впрочем, еще в инструкции патриарха Адриана поповским старостам 1697 г. встречается запрещение венчать лиц "престарелых" лет.

*(711) Впрочем, в "пунктах", данных Синодом своему депутату в Екатерининскую законодательную комиссию 1767 г., было восстановлено: "не венчать бы великое неравенство в летах имеющих, напр., жениха 17- или 18-летнего на 35- или 40-летней или 50-55-летнего на 17- или 18-летней невесте". Однако эти "пункты", вследствие неудачи комиссии, не получили силы закона.

*(712) По мнению Неволина (История российских гражданских законов. Ч. I. С. 148), названная присяга была отменена в 1775 г., но, по справедливому замечанию проф. Павлова (50-я глава Кормчей книги. С. 87), указ 1775 г. так глухо говорит о "прежних присягах", что из его слов трудно вывести какое-либо заключение. Напротив, проф. Горчаков (О тайне супружества. С. 336) думает, что петровский закон 1724 г. крайне редко применялся на практике и в 1765 г., с упрощением порядка установления брака, совершенно потерял свою силу.

*(713) Трактат напечатан у Павлова. Указ. соч. С. 344-369.

*(714) Горчаков. Указ. соч. С. 334.

*(715) Подробности см. в указ. соч. проф. Горчакова и Павлова.

*(716) Павлов. Указ. соч. С. 151.

*(717) Архив Госуд. Сов. Т. III. Ч. 2. С. 28 и след. См. также: Павлов. Указ. соч. С. 155.

*(718) Горчаков. Указ. соч. С. 335. Инструкция была издана в 1775 г. московским митрополитом Платоном для своей епархии, но в 1806 г. принята Синодом для всех епархий (Павлов. Указ. соч. С. 106).

*(719) Указы 1722, 1764, 1766, 1796 и 1808 гг. Впрочем, все эти указы говорят только о военнослужащих.

*(720) Инструкция благочинным 1806 г. говорит еще об одном условии для вступления в брак, а именно, об отсутствии изувечения и неспособности к половому сожитию (см.: Победоносцев. Курс гражданского права. Ч. II (2-е изд.). С. 37).

*(721) Сговорная запись, т.е. договор об имуществе врачующихся, в частности, о приданом, писалась во время сговора и обеспечивалась неустойкой, называвшейся зарядом и платившейся стороной, отказавшейся от заключения брака без основательной причины. Петр I указом 3 апр. 1702 г. предписал: "рядные и сговорные записи отставить и впредь их не писать, а вместо того приданому писать росписи за руками, а заряду никакого в тех росписях не писать".

*(722) Хотя в указе говорится: "по правильному св. отец рассуждению", но на самом деле предписания указа шли вразрез с церковными законами, признававшими обручение столь же нерасторжимым, как и самый брак (см. постановление 6-го Вселенского собора, а также новеллы византийских императоров Льва Философа и Алексея Комнена).

*(723) Венечной памятью назывался акт, выдававшийся епархиальным архиереем желающему вступить в брак и содержавший в себе предписание священнику совершить венчание; с выдачи венечной памяти взимался особый сбор. В изучаемое время венчание обязательно должно было совершаться приходским священником жениха, что неоднократно предписывалось, начиная с Петра I (см.: Духовный регламент и указы 1731, 1765, 1775 гг. и др.).

*(724) Победоносцев. Указ. соч. Ч. II. С. 54.

*(725) Кроме указ. соч. Неволина, см.: Способина "О разводе в России" и Загоровского "О разводе по русскому праву".

*(726) Загоровский. Указ. соч. С. 328.

*(727) В отличие от московского времени прелюбодеяние мужа в такой же степени признается поводом к разводу, как и прелюбодеяние жены. Первый раз мы встречаем дело о таком разводе в 1746 г. (Загоровский. Указ. соч. С. 305).

*(728) Загоровский. Указ. соч. С. 306 и след.

*(729) Загоровский. Указ. соч. С. 351.

*(730) Христианское чтение. 1876. N 9 и 10.

*(731) Обыкновенно дело поступало в духовную дикастерию или, как она стала называться с 1744 г., консисторию. Последняя, рассмотрев дело, представляла мотивированное решение его на усмотрение архиерея, который или утверждал решение консистории, или изменял его, или постановлял новое.

*(732) То же начало подтверждается и манифестом 10 апреля 1832 г., а именно: "сообщение почетного гражданства лицам женского пола утверждается на общем законе, по коему муж высшего состояния сообщает оное жене, а жена высшего состояния сама по замужеству его не теряет".

*(733) Указ. соч. Ч. 1. С. 65.

*(734) Охраняя имущественные интересы жены от посягательства на них со стороны мужа, Сенат в 1763 г. запретил женам продавать свои имения мужьям, потому что жена, как находящаяся под властью мужа, "в даче ему купчей против его воли спорить не может". Это постановление было отменено в 1825 г.

*(735) Вопросу о незаконнорожденных посвящена статья проф. Загоровского "О незаконнорожденных по русскому гражданскому праву" (Журн. Мин. юстиции. 1898. Кн. V).

*(736) Если от связи между холостым и незамужней родится ребенок, или даже женщина еще только забеременеет, то отец обязуется "для содержания матери и младенца по состоянию своему и платы нечто дать" (арт. 176).

*(737) С точки зрения Непременного совета, подобная "мера не только справедлива, но и содержит в себе сильнейшее побуждение к заключению законных супружеств и к прикрытию соблазна, происходящего от сожитии, не утвержденных браком" (Неволин. Указ. соч. Ч. 1. С. 375).

*(738) Доклад мотивировал необходимость дарования дворянам права усыновления и при наличности наследников "неспособных, неудачных и наследства недостойных" тем, что "настоящие во всякой фамилии наследники принуждены будут больше старания прилагать своим поведением имения не лишаться" (Материалы для истории русского дворянства. Вып. II. С. 69-70).

*(739) Впрочем, два последних повода не прекращали рассматриваемый союз, а только ограничивали родительскую власть.

*(740) С тем же принципом неограниченной родительской власти встречаемся мы и в проекте нового уложения 1754-1766 гг. Вот что гласит по этому поводу ст. 14 гл. IV проекта: "должно детям родителей своих по закону Божию почитать и во всем им без всякого прекословия послушным быть, и при старости и в случае недостатка по возможности всем снабдевать, и до нужды не допускать. А которые дети родителям своим ослушны будут и их по должности своей почитать не будут, и таких наказывать по воле родителей без суда". Статья 15 воспрещает детям бить челом на своих родителей, а ст. 16 дозволяет родителям "пристойным образом" наказывать своих детей (см. мое издание проекта. СПб., 1893. С. 25 и 26). Кроме того, в проекте уголовного уложения, составленном той же комиссией (в 1754-1766 гг.), было предписано детей, которые "дерзнут родителей своих какими побоями бить, казнить смертью - отсечь голову" (ст. 2. Гл. XXX), а тех из них, "которые дерзнут их поносными и бранными словами ругать, ссылать: мужеский пол в каторжную работу, а женский в прядильный дом" (Востоков. Проекты уголовного уложения. 1754-1766 гг. С. 106).

*(741) Воинский устав. Арт. 163: "кто убьет дитя во младенчестве" подвергается смертной казни через колесование, впрочем, "ежели сие убийство учинится не нарочно или не в намерении кого умертвить, якобы кто похотел дитя наказать, и оное так жестоко побьет, что подлинно от того умрет, то правда, что наказание легче бывает".

*(742) Названный указ был отменен в 1824 г.

*(743) Вопросом об опеке много занимается проект нового уложения, составленный Елизаветинской законодательной комиссий 1754-1766 гг., посвящая ему несколько глав (см. мое издание проекта. СПб., 1893).

*(744) Г. фон Бринкман совершенно неверно указывает на то, что указ 1722 г. имеет в виду только "дураков мужского пола" (см. его статью "Ограничение правоспособности по безумию и сумасшествию", в Журн. Мин. юст. 1908. Кн. 6). Во-первых, указ, говоря о "дураках", перед этим словом ставит слово "дети" ("имение дают в наследие детям, таковым дуракам"), т.е. имеет в виду сумасшедших детей, могущих быть как мужского, так и женского пола. Во-вторых, предписывая дуракам запрет вступать в брак, указ употребляет два выражения: "жениться" и "замуж идти". Последнее выражение ясно указывает на то, что Петр имел в виду не только сумасшедших мужчин, но и женщин.

*(745) Кроме указ. соч. Неволина и Победоносцева, см.: Полежаева. О завещаниях в трех периодах (Архив истор. и практ. сведений. 1859. Кн. 1); Сахарова. О форме завещаний; Руднева. О духовных завещаниях по русскому праву в историческом развитии; Товстолеса. Свобода завещательной воли по русскому праву в различные периоды его развития (Журн. Мин. юст. 1902. N 8) и Беляева. Исторические основы и юридическая природа современного русского завещания (Журн. Мин. юст. 1903. N 5 и 6).

*(746) В этом, между прочим, заключалась одна из его отличительных черт сравнительно с западноевропейским майоратом, обязательным только для высших сословий (см. мои "Лекции по внешней истории русского права". С. 228).

*(747) "Кадеты" вообще были лишены права приобретать недвижимое имущество. Только поступившие на службу и вошедшие в состав купечества получали это право, но через известный промежуток времени, а именно: на военной службе - не ранее 7 лет службы, на гражданской - не ранее 10, а записавшиеся в купечество - не ранее 15 лет.

*(748) Товстолес. Указ. ст. (Журн. Мин. юст. 1902. N 8).

*(749) Предположение Неволина на основании анализа содержания нескольких указов (Указ. соч. Ч. III. С. 304).

*(750) Собственно говоря, указ Сената состоялся по частному делу о духовном завещании кн. Шаховского), но последующая практика возвела его в общее правило.

*(751) Руднев. Указ. соч. С. 120.

*(752) Впрочем, еще указом 1704 г. были запрещены "изустные памяти", т.е. завещания в устной форме; однако на практике они существовали вплоть до 1823 г.

*(753) Беляев. Указ. ст. (Журн. Мин. юст. 1903. N 5 и 6).

*(754) Впрочем, по словам закона 14 июня 1823 г., имущество детей возвращается родителям не в виде наследства, но "яко дар", полученный от них.

*(755) См.: Победоносцев. Указ. соч. Ч. II. С. 309.

*(756) Инструкция канцелярии конфискации не устанавливает никакого срока для явки наследников, и он впервые вводится сенатским указом 1767 г., предписывающим вызывать наследников в течение полугода. В 1787 г. этот срок был увеличен до 10 лет. Впрочем, на практике долго еще придерживались указа 1767 г., почему в 1827 г. Сенат вынужден был подтвердить губернским присутственным местам в отношении срока следовать началам манифеста 1787 г. (см.: Курдиновский. Выморочные имущества в Журн. Мин. юст. 1902. Кн. 5).

*(757) Впрочем, термин "недвижимое имущество" впервые встречается в указе 1712 г. "Когда род чей вымрет, - читаем здесь, - то последний в роду не имеет никому никаким образом своих добр недвижимых продать или отдать".

*(758) Движимые имущества делились на тленные и нетленные. К первым относились: платье, меха, съестные припасы и вообще такие вещи, которые "от долговременного лежания погибнуть и утратиться могут" (Инструкция городовым магистратам 1724 г. и указы 1748 и 1807 гг.); остальные вещи, напр., деньги, драгоценные камни, золото, серебро, посуда, галантерейные вещи и т.п., считались нетленными.

*(759) Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета 1823 г. состоялось по частному делу (некоего Вердеревского). Подробности см. у Победоносцева. Указ. соч. Ч. I (3-е изд.). С. 75.

*(760) Неволин. Указ. соч. Ч. II. С. 28.

*(761) Там же. Ч. II. С. 107.

*(762) Кроме указ. соч. Неволина, см.: Курдиновского. К учению о легальных ограничениях права собственности на недвижимость в России; Энгельмана. О приобретении права собственности на землю по русскому праву и Полежаева. О праве собственности по русским законам (Журн. Мин. юст. 1861. Кн. 3).

*(763) Мало того, чтобы затруднить подобную продажу, было предписано взимать с цены продаваемого имущества пошлины в размере гривны с рубля.

*(764) См. ниже (гл. IV. § 3).

*(765) Кроме указ. соч. Неволина и Курдиновского, см.: Удинцева. Посессионное право, а также его статью "Право на залегающие в недрах ископаемые" в Журн. Юрид. Общ. 1897. Кн. IV и Штоф. Сравн. очерк горного законодательства в России и Западной Европе.

*(766) Названный доход равнялся 1/32 прибыли от каждой руды или минерала. Кроме того, собственники земель пользовались преимущественным правом на устройство заводов. Берг-регламентом 1739 г. доход собственника был определен в размере 2% с каждого выработанного металла и минерала, без всякого соотношения с прибылью заводчика.

*(767) Этот указ был подтвержден дворянской грамотой 1785 г. (ст. 33), что явилось ответом со стороны императрицы на просьбу некоторых дворянских наказов 1767 г. (напр., наказы: устюженский, мещовский и др.).

*(768) Отдельные указы, изданные по этому поводу, начиная с 1703 г., были соединены в двух инструкциях: вальдмейстерам 1722 г. и обер-вальдмейстеру 1723 г.

*(769) Рубка дуба была запрещена повсюду, рубка же остальных деревьев, признанных заповедными, считалась недозволенной только на расстоянии в сторону: от больших рек на 50 верст, от небольших на 20 верст. Впрочем, в 1705 г. было разрешено рубить заповедные деревья, но только для производства саней, телег, осей и полозьев.

*(770) Аналогичное постановление мы встречаем уже в проекте нового Уложения 1754-1766 гг., разрешившем помещикам "употреблять свой лес на строение или на сожигание, продавать и обменивать без всякого препятствия" (ст. 17. Гл. XXII).

*(771) Права угодий были уничтожены в 1775 г., что в отношении рыбных ловель было подтверждено в 1782 и 1785 гг. Впрочем, уже в проекте 1754-1766 гг. мы читаем: "дворянин может в своих деревнях строить мельницы, копать пруды и рвы... иметь рыбную ловлю в своих озерах и в близлежащих озерах и прудах" (ст. 17. Гл. XXII). Об уничтожении прав государства на угодья ходатайствовали также почти все дворянские и городские наказы 1767 г. (см. мои "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". Т. I).

*(772) Указами 1740 и 1747 гг. было вообще запрещено около Петербурга ловить и стрелять каких бы то ни было птиц и зверей. С 1802 г. это запрещение, оставаясь в силе для казенных земель, не распространялось на земли частных собственников.

*(773) Этот оброк был уничтожен в 1775 г.

*(774) Такое же признание права собственности мы встречаем уже в проекте 1754-1766 гг. "Дворянин, - читаем в нем, - деревни свои может отдавать под заклад, продавать и делать с ними и в них, по своему соизволению, все то, что законам не противно, продавать и обменивать без всякого препятствия и прочие, домостроительству его нужные и полезные, дела предпринимать".

*(775) Одним из видов завладения можно рассматривать заимку, т.е. захват поземельной собственности, имевшей юридическое значение до середины XVIII ст., т.е. до издания манифеста о межевании 1765 г. После же этого времени, когда все поземельные имущества, как частных лиц, так и государственные, стали приводиться в известность, заимка, естественно, должна была потерять свое юридическое значение (см.: Победоносцев. Указ. соч. Ч. I. 3-е изд. С. 392 и след.).

*(776) Кроме названного сочинения Неволина, см.: Товстолес. Находка и место ее в системе русского законодательства (Журн. Мин. юст. 1901. Кн. XI). Впрочем, доводы автора в пользу мнения, будто находка не являлась способом установления собственности, не убедительны (по крайней мере, для XVIII ст.). Напротив, постановления Морского устава 1720 г. и указа 1779 г. (в особенности последнего, изданного по случаю ненахождения собственника найденного "бриллиантового камня") не оставляют на этот счет никакого сомнения.

*(777) Подробности см. у Неволина. Указ. соч. Ч. II. С. 432 и след.

*(778) Проф. Энгельман (О давности по русскому гражданскому праву. 2-е изд. С. 53) утверждает, что в XVIII ст., до издания манифеста 1787 г., "постановления Уложения вышли из употребления и не применялись на практике, в которой господствовал, по всей вероятности, произвол". Однако это мнение совершенно голословно.

*(779) О пожаловании см., кроме указ. соч. Неволина и Победоносцева (Ч. I. 3-е изд. С. 383 и след.), статью Семевского "Пожалование населенных имений при имп. Павле (Русск. мысль. 1882. Кн. XII).

*(780) Мы сказали: "по большей части", так как встречались и такие способы прекращения собственности, как, напр., конфискация имущества, которые, конечно, не имели ничего общего со способами установления собственности. Конфискация имущества практиковалась в первую половину XVIII ст. и, как мы уже говорили, была отменена Жалованной грамотой дворянству 1785 г.

*(781) Кроме указ. соч. Неволина, см.: Товстолес. Общая собственность по русскому гражданскому праву (Журнал Мин. юст. 1900. Кн. 8). К сожалению, автор названной статьи, говоря довольно много об Уставе купеческого водоходства 1781 г., ни единым словом не упоминает об указе 1739 г.

*(782) Кроме указ. соч. Неволина и Победоносцева, см.: Ильяшенко. Институт родовых имуществ (Жури. Мин. юст. 1900. Кн. 2, 3 и 4).

*(783) Мотивом принятия этой меры послужило следующее соображение: "сорокалетний срок весьма далек положен, в который помещики, имея за собой деревни, опасаясь выкупа, не токмо их снабдевать и распространять, но и поколику возможно, отягощать будут, дабы оных видя не в состоянии, не выкупали".

*(784) Кроме указ. соч. Неволина и Курдиновского, см.: Селифантов. О праве собственности на землю из-под упраздненных дорог (Журн. гражд. и уголовн. права. 1873. Кн. 4).

*(785) Курдиновский. Указ. соч. С. 155 и след.

*(786) Для осуществления этого права на собственников была возложена обязанность безвозмездно предоставлять для проведения дороги пространство земли шириной в 3 сажени.

*(787) Со времени Екатерины II законодательство ограничивает право въезда в чужие леса тем, что на будущее время запрещает давать его кому бы то ни было, а существующее уже старается ограничить во времени.

*(788) Остальные городские сервитуты, о которых говорит Свод Законов, установлены в 1834 г.

*(789) Кроме указ. соч. Неволина. Ч. II и Победоносцева. Ч. I, см.: Мейер. Древнее русское право залога; Гантовер. Залоговое право и Товстолес. Сущность залога в историческом развитии по русскому гражданскому праву (Журн. Мин. юст. 1898. Кн. VIII и IX).

*(790) В указе 1737 г. нет прямого указания на то, кто владеет заложенным имуществом до истечения срока, залогодатель или залогоприниматель, в силу чего этот вопрос спорный. Так, Мейер (Указ. соч. С. 48) и Победоносцев (Указ. соч. 3-е изд. Ч. I. С. 586) думают, что владеет имуществом залогоприниматель, но ничем не аргументируют этого своего мнения. Напротив, г. Товстолес, основываясь на некоторых местах текста указа, весьма убедительно доказывает, что владение заложенным имуществом до срока принадлежит залогодателю (Указ. статья в Журн. Мин. юст. 1898. Кн. VIII. С. 164-165).

*(791) Неволин. Указ. соч. Ч. III. С. 6.

*(792) Неволин. Указ. соч. Ч. III. С. 13.

*(793) Указ. соч. Ч. II. С. 71-72.

*(794) Неволин. Указ. соч. Ч. II. С. 88.

*(795) См.: Энгельман. О давности по русскому гражданскому праву. 2-е изд. С. 54-56.

*(796) Кроме указ. соч. Неволина, см.: Капустина. Древнее русское поручительство (Юрид. сборник, изд. Мейером. 1855. С. 279 и след.) и Никонова. Поручительство в его историческом развитии по русскому праву.

*(797) Когда в начале XIX ст. оказалось нужным по одному частному делу разграничить понятие дарственного акта от понятия завещания, то Государственный Совет (в 1827 г.) постановил считать единственной отличительной чертой завещания посмертность перехода имущества к наследнику. Ввиду этого духовное завещание некое Олсуфьевой Госуд. Совет определил считать за дарственный акт (см.: Товстолес. Дарение по действующему праву. Журн. Мин. юст. 1906. Кн. 8).

*(798) Кроме указ. соч. Неволина и Курдиновского, см.: Соколов. Историческое изложение договора мены недвижимых имуществ по русским законодательным памятникам (Киевск. унив. изв. 1880. Кн. 9).

*(799) Неволин. Указ. соч. Ч. II. С. 351 и след.; Курдиновский. Указ. соч. С. 358 и след.

*(800) Определение цены всегда предоставлялось обоюдному согласию контрагентов, но по указу 1752 г. с виновных в утайке истинных цен взыскивалась пошлина вдвое. Затем с 1801 г. цены продаваемого недвижимого имущества и крепостных людей должны были означаться не ниже установленных законом.

*(801) Кроме соч. Неволина и Победоносцева, см.: Змирлов. Договор найма имуществ по нашим законам (Журн. гражд. и уголовн. права. 1884. Кн. 2).

*(802) Правда, при Елизавете Петровне было высказано требование писать наемные записи "погодно", чтобы "в сборе крепостных пошлин недобора не чинилось", но при уплате пошлин вперед "по тот год, как в записи срок написан будет", разрешалось писать записи и "на многие годы".

*(803) Впрочем, как весьма основательно предполагает Змирлов (указ. ст. в Журн. гражд. и уголовн. права. 1884. Кн. 2), нужно думать, что петровские указы, предъявляя категорическое требование о заключении договора найма недвижимого имущества формальным письменным порядком, "дают право умозаключить, что движимость и тогда дозволялось отдавать в наем без всяких письменных условий".

*(804) Неволин. Указ. соч. Ч. III. С. 205.

*(805) Неволин. Указ. соч. Ч. III. С. 120.

*(806) Неволин. Указ. соч. Ч. III. С. 145.

*(807) Кроме указ. соч. Неволина и Победоносцева, см.: Фирсова. Русские торгово-промышленные компании в первую половину XVIII в.; Лаппо-Данилевского. Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII ст. и Каминку. Акционерные компании.

*(808) Отчеты о засед. Общ. люб. древн. письм. 1892. Прил. V. С. 15 и Павлов-Сильванский. Проекты реформ в записках современников Петра В. С. 41 и прил. С. 27.

*(809) Лаппо-Данилевский. Указ. соч. С. 22.

*(810) "Сия компания, - читаем в указе 1724 г., - собой сперва не может дела своего исправить для скудости денег, того ради вспоможена имеет быть, а именно, кораблями и матросами из адмиралтейств, деньгами частью из казны".

*(811) Указ. соч. С. 49 и 61.

*(812) В 1724 г. Главный магистрат определил "интересентов" как лиц, "которые положат в компанию деньги".

*(813) Указ. соч. С. 53.

*(814) Каминка. Указ. соч. С. 344.

*(815) Курс гражданского права. Ч. III (изд. 1880 г.). С. 524. Об артелях см. также: Калачов. Артели древней России (1864 г.) и его же. Сборник материалов об артелях в России (1873-1875 гг.).

*(816) Неволин. Указ. соч. Ч. III. С. 227.

*(817) Троцина. История судебных учреждений; его же. Историческое развитие судоустройства в России от в. кн. Иоанна III до наших дней; Кавелин. Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства в период времени от Уложения до Учреждения о губерниях (Сочинения. Ч. I); Дмитриев. История судебных инстанций от Судебника до Учреждения о губерниях; Стефановский. Разграничение гражданского и уголовного судопроизводства в истории русского права (Журн. Мин. нар. проев. 1873. Кн. 2, 3, 7, 8 и 9); Розенгейм. Очерк истории военно-судных учреждений в России; Богословский. Областная реформа Петра В.

*(818) Так, полицейские органы пользовались судебной властью в чрезвычайно широких размерах и могли применять ее во многих случаях, карая преступников штрафом, конфискацией имущества, телесными наказаниями и даже ссылкой на галеры (Тарасов. История русской полиции и отношения ее к юстиции. Юрид. вестн. 1884. Кн. 2).

*(819) В некоторых местностях ландрихтеры существовали и раньше, причем ведали далеко не одни судебные функции, но немало и административных. Эта должность заимствована Петром из Швеции, но там ландрихтер или герарс-гевдинг был только судьей и никакого отношения к администрации не имел (Мрочек-Дроздовский. Указ. соч. С. 52).

*(820) Первоначально предполагалось учредить надворные суды в каждой губернии, но в действительности они были учреждены только в восьми главных городах. Что надворные суды не существовали повсеместно, видно также из указа 1722 г., предписавшего, "где нет надворных судов, судить воеводам и губернаторам", но придавать им для вспомоществования одного или двух асессоров или комиссаров.

*(821) Губернаторы и воеводы надзирали за деятельностью судов с целью пресечения волокиты и постановки несправедливых решений, чем, конечно, принцип отделения суда от администрации был нарушен.

*(822) Магистраты, как было уже сказано, ведали гражданские и уголовные дела горожан, причем судебные решения по уголовным делам, влекущим за собой смертную казнь, должны были представляться на утверждение Главного магистрата. В области гражданских дел магистраты небольших городов составляли суд первой инстанции, апеллировать на решения которых можно было сперва в провинциальный магистрат, затем в Главный и, наконец, в Сенат.

*(823) Как известно, почти все коллегии обладали судебной властью, но только по отношению к известным делам или лицам. Так, Камер-коллегия судила преступления против финансовых интересов казны, Мануфактур-коллегия разбирала споры между членами цехов, а также фабричными рабочими, Коммерц-коллегия - по торговым делам, Вотчинная коллегия - по поземельным делам и т.п. Единственной коллегией, ведавшей только суд, без примеси каких-нибудь отраслей управления, была Юстиц-коллегия. Такими же учреждениями, но ведавшими преимущественно суд по политическим преступлениям, являлись Преображенский приказ (уничтоженный в 1729 г.) и Тайная канцелярия (упраздненная Петром III 21 февр. 1762 г.).

*(824) Судебные комиссары были еще уничтожены в 1726 г., причем их функции перешли к городовым воеводам.

*(825) См. мое исследование "Законодательные комиссии в России в XVIII ст.". С. 412.

*(826) Впрочем, еще за три года до издания Учреждения о губерниях в двух белорусских губерниях, присоединенных к России после первого раздела Польши в 1772 г., Екатерина ввела выборный элемент в суде. Так, в губернских и провинциальных городах обеих губерний были учреждены особые земские суды из главного судьи и нескольких членов. Право выбора их принадлежало местному дворянству. Судьи избирались на четыре года и ведали только гражданский суд.

*(827) Как свидетельствуют первоначальные рукописи Учреждения о губерниях, верхний земский суд вначале предназначался для провинции, на которые должна была делиться губерния (Григорьев. Указ. ст. в Журн. Мин. нар. пр. 1908. Кн. 11).

*(828) В состав губернского магистрата входили два председателя, назначаемые Сенатом, и шесть заседателей, избираемых из купцов и мещан губернского города; в состав же городового магистрата входили два бургомистра и четыре ратмана, также избиравшиеся купцами и мещанами; выборы в оба магистрата происходили через три года.

*(829) Верхняя расправа состояла из двух председателей по назначению от Сената и 10 заседателей по избранию от крестьян (на три года); нижняя же - из расправного судьи по назначению от губернского правления из чиновных людей и 8 заседателей по избранию от крестьян (также на три года).

*(830) При Александре I состав палат был смешанный: часть членов назначалась правительством, часть избиралась дворянством и купечеством, а при Николае I даже и председатели палат избирались дворянством.

*(831) Вот что писала Екатерина II по поводу этой реформы Вольтеру: "я убеждена и признала в своем Учреждении, что лучший и более верный способ уголовного судопроизводства есть тот, когда дела подобного рода рассматриваются через известные сроки тремя инстанциями, без чего личная безопасность могла бы быть во власти страстей, невежества, невольных промахов или вспыльчивости" (Сборн. Русск. Ист. Общ. Т. XXVII. С. 136).

*(832) Дела в примирительном порядке разбирались следующим образом: сперва судьи старались примирить стороны сами; если это им не удавалось, то предлагали тяжущимся избрать посредников (по одному или по два от каждой стороны) и вместе с ними изыскивали средства к примирению. Если посредники приходили к какому-нибудь соглашению, то суд утверждал его, если же соглашение не достигалось, то суд предлагал свое решение спора, причем при непринятии его посредниками оно предлагалось самим противникам. Если же они и после этого не мирились, то дело передавалось в обыкновенный суд.

*(833) Как выяснил г. Барац (Очерк происхождения и постепенного затем упразднения в России совестных судов в Журн. гражд. и уголовн. права. 1893. Кн. 3) вся 25-я глава Учреждения о губерниях, посвященная совестному суду, заимствована, по преимуществу, из сборника "прав, по которым судится малороссийский народ", составленного в Глухове в 1743 г. Кроме того, на некоторые статьи этой главы имели также влияние постановления английского права касательно суда совести или справедливости (court of equity), что было, конечно, результатом чтения императрицей "Комментариев" Блекстона.

*(834) В столицах, кроме того, были еще учреждены надворные суды - нижний и верхний. Первый состоял из надворного судьи и двух заседателей, второй, разделенный на два департамента (гражданский и уголовный), из двух председателей, двух советников и двух асессоров. Надворные суды решали дела лиц, не имевших постоянной оседлости в столицах и находившихся в них только "по службе военной, придворной и гражданской, також по делам, промыслам и упражнениям своим" (ст. 477).

*(835) Кавелин. Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства в период времени от Уложения до Учреждения о губерниях (Сочинения. Ч. I. С. 283-285).

*(836) Розенгейм. Очерк истории военно-судных учреждений в России. С. 145. См. также: Дмитриева. История судебных инстанций от Судебника до Учреждения о губерниях. С. 556 и след., а также его Сочинения. Т. I. С. 539 и след.

*(837) Считаем нужным сделать оговорку, что в порядке "обвинительного" процесса, кроме гражданских дел, рассматривались и некоторые мелкие уголовные дела, напр., по личным обидам.

*(838) По этому вопросу см. Стефановского. Указ. ст. в Журн. Мин. нар. проев. 1873. Кн. 8. С. 357 и след.

*(839) Это новое обстоятельство могло быть трех родов: 1) если против обвиняемого открывалась другая улика, неизвестная прежде, 2) если первая пытка была слишком легка и 3) если кто, повинившись, потом отказывался от своего показания. В последнем случае пытку могли повторять до трех раз, и только после третьего раза, если обвиняемый продолжал настаивать на своем отказе, он освобождался на поруки.

*(840) Весьма много говорит о пытке проект уголовного уложения 1754 г. По проекту пытка является "чрезвычайным средством", почему "без крайней нужды" прибегать к ней было запрещено. Затем употреблять пытку проект разрешает только в преступлениях, влекущих за собой смертную казнь, политическую смерть и вечную каторжную работу. Кроме лиц, освобожденных от пытки Воинским уставом, проект освобождает еще "состоящих в классах", купцов первой гильдии, безумных, глухих и немых. Наконец, в проекте впервые определяется род пытки, а именно, три "градуса", т.е. степени ее: 1) подъем на дыбу, 2) подъем с "стряскою" без огня и 3) с "стряскою" с огнем, когда обвиняемый поджигается при помощи веника или утюга. Проект предписывает при первом градусе держать на дыбе десять минут, причем дать 25 ударов кнутом, при втором - держать 15 минут и дать 35 ударов, сопровождая их двумя "стрясками" с бревном, при третьем - держать 20 мин, дать 50 ударов и три "стряски" и, наконец, жечь огнем. Между пытками судьи обязательно должны были давать время "для исправления" пытаемому в размере от одной до двух недель (главы VII, VIII и IX).

*(841) Понятие пристрастного расспроса весьма обстоятельно определяется в проекте уголовного уложения 1754 г., а именно, "пристрастный расспрос есть, когда подозрительный в застенок приведется и, по изъяснении находящихся на него по делу подозрений, в показании истины от судей увещевается, которые действительной пыткой устращивают; а буде такой по увещании не признается, тогда палачу в руки отдается, который его к дыбе приводит и всякими приуготовлениями стращает, токмо самым действом до него ничем не касается" (ст. 2. Гл. X). В некоторых же случаях, когда обвиняемые из "подлого" класса, т.е. не принадлежат к "состоящим в классах", дворянам и купцам первой гильдии, проект разрешает во время пристрастного расспроса прибегать к кошкам, плетям и батогам, "смотря только того, чтобы между оным к сысканию истины средством и будущим наказанием пристойная всегда пропорция наблюдаема была" (ст. 3. Гл. X).

*(842) Малышев. Курс гражданского судопроизводства. Т. I. С. 265.

*(843) Проект уголовного уложения 1754 г. предписывает прибегать к присяге только в мелких преступлениях, влекущих за собой телесное наказание, тюремное заключение и штраф, причем отказывающихся от присяги велит пытать или подвергать пристрастному допросу (глава XI).

*(844) По указу 1723 г. ответчик обязательно должен был явиться через семь дней по получении вызова, т.е. копии с прошения истца. Однако несмотря на подобное обязательство, поручительство с него требовалось только тогда, когда у него не было достаточно имущества для обеспечения иска.

*(845) Дмитриев. История судебных инстанций от Судебника до Учреждения о губерниях. С. 514 и след. Кавелин. Сочинения. Ч. I. С. 286 и след.

*(846) Указ был издан в "пояснении" ст. 5 указа о форме суда, где в числе дел, изъятых из юрисдикции формального суда, было упомянуто и "злодейство". К категории последнего Сенат отнес: богохульство, церковный мятеж, раскол, убийство, разбой и татьбу с поличным.

*(847) По весьма вероятному предположению проф. Владимирского-Буданова, "такая двойственность форм процесса - гражданского и уголовного не удержалась: как узаконения, так и практика решительно наклонялись в сторону инквизиционного процесса", почему с 70-х годов XVIII ст. указ о форме суда стал применяться только в исключительных случаях, а в XIX ст., как можно думать из одного постановления Государственного Совета в 1812 г., для этого требовалось даже высочайшее разрешение (Обзор истории русского права. 3-е изд. С. 666-667). Мало того, в 1801 г. правительство, осудив очень резко недостатки суда по форме и указав на то, что "самые простые и удоборешимые споры, восприяв форму сию, превращаются в тяжкие и разорительные тяжбы", поручило графу Завадовскому составить новый проект судопроизводства. Однако это поручение не было исполнено.

*(848) Впрочем, ограничение применения пытки началось еще до Екатерины II. Так, в 1751 г. пытка была отменена в корчемных делах, причем Сенат мотивировал эту меру тем, чтобы обвиняемые, "не стерпя пыток, не могли на кого напрасно говорить". Затем при Петре III Сенат предписал всем судебным местам производить допросы свидетелям и доносителям, "сколь возможно без пытки".

*(849) Подробности см. у Иконникова. Страница из истории Екатерининского Наказа (Об отмене пытки в России). С. 4-16.

*(850) См.: Грибовский. Указ. соч. С. 251 и след.

*(851) Ревизионный порядок переноса дел существовал и до Екатерины II. Мы уже говорили, что, согласно Воинскому уставу, приговор по уголовному делу, или, по выражению устава, "пыточному" делу, представлялся на утверждение, т.е. на ревизию, военного начальства, имевшего право его изменить. Указом 10 ноября 1721 г. Петр возложил ревизионную функцию в губерниях на надворные суды, куда должны были посылаться приговоры низших судов по делам, влекущим за собой смертную казнь или ссылку на галеры. Надворные суды совместно с губернаторами и вице-губернаторами "по тем сентенциям рассматривали и свидетельствовали и по свидетельству подписывали приговоры". С 1724 г. права ревизионного суда в отношении к офицерам и нижним чинам, приговоренным к смертной казни, получила Военная коллегия, что, впрочем, на практике существовало и раньше. Высшим ревизионным судом после смерти Петра стал Верховный тайный совет. Однако это продолжалось недолго, и пересмотр приговоров по делам лиц, приговоренных к смертной казни, был возложен на Сенат. Но уже в 1728 г. ревизия по делам военных опять сосредоточилась в руках Военной коллегии, а по делам остальных лиц у губернаторов, которым "те дела рассматривать и решить в неделю, а конечно в две недели, не отговариваясь ничем". И только при Елизавете Петровне с 1744 г. функции высшего ревизионного суда сосредоточиваются в Сенате, но только по некоторым делам (а именно: "кто положен будет на исключительно плаху или возведен будет на виселицу, а потом наказан будет кнутом с вырезанием ноздрей или, хотя и без всякого наказания, токмо к вечной ссылке"). Остальные же дела по-прежнему ревизуются губернаторами. В первую половину царствования Екатерины II Сенат, по свидетельству г. Грибовского, изучавшего деятельность его по архивным данным, по преимуществу сосредоточил в своих руках ревизию приговоров, влекших за собой смертную казнь или политическую смерть, а также касавшихся малолетних преступников, обвиненных в тяжких преступлениях (Указ. соч. С. 270, а также 262 и след.).

*(852) Это постановление, являющееся заимствованием из английского Habeas corpus, встретило возражение со стороны Новосильцева при обсуждении проекта грамоты в "неофициальном комитете". Новосильцев заметил, что прежде утверждения такого права следует хорошенько подумать, не будет ли правительство вынуждено иногда нарушать Habeas corpus, а в таком случае лучше уже и не принимать его. С этим мнением согласился и государь (Вестник Европы. 1866. Т. I. С. 177).

*(853) Шильдер. Указ. соч. Т. II. С. 76 и след.; Коркунов. Политические воззрения Сперанского (Вестник права. 1899. Кн. VIII).